- Ч-что?.. - промямлил он, медленно скосил влево угольно-черные глаза и тут же вытаращил их, так что они стали напоминать две черные кляксы, проступившие на белой промокашке - его лице (за мгновение до того это был багровый от похоти кусок мяса).
- Тебе конец, Джонни, - сказал ему Гарри и снял очки; его пылающие глаза озарили малиновыми бликами помертвевшее от изумления лицо водителя.
Но паралич Найда продолжался недолго, и не успело его лицо принять нормальный вид, как он отреагировал, причем столь молниеносно, что даже некроскоп не успел уследить.
- Что? - прорычал он, и его левая рука, лежавшая на руле, метнулась за голову к задней стенке кабины, где у окна висел мясной крюк. - Конец? Это точно, только вот кому из нас?
План Гарри был нехитрым: когда Джонни набросится на него, схватить его и утащить в дверь Мебиуса; но в кабине грузовика на ходу не так просто схватить человека, особенно если у него в руке остро заточенный крюк для подвешивания мясных туш.
Джонни увидел большое пятно крови на пиджаке Гарри и сообразил, что это в него он стрелял там, на стоянке у придорожного кафе. Как этот тип попал к нему в кабину - отдельный вопрос, но с той дырой в плече, которую проделал в нем пистолет Джонни, он явно должен был выйти из строя. И он выйдет из строя насовсем, когда Джонни разберется с ним.
- Мне плевать, откуда ты взялся, ты, труп вонючий! - завопил Джонни и взмахнул крюком.
Удар левой рукой вышел неловкий, к тому же Гарри попытался увернуться. Но все же вопросительный знак из сверкающей стали проехал по правому плечу и впился в спину, прямо в то место, где вылетела пуля Найда, проделавшая к нем дыру. Новая волна боли окатила Гарри, когда Найд рванул его на себя. Используя его тело как противовес, Джонни выбросил левую ногу и ударом распахнул дверь кабины. Грузовик боком заскользил, пересекая разделительную линию, а Найд толкнул Гарри наружу, выпустив из руки крюк.
Соскользнув с сиденья в вихрь холодного ночного воздуха, Гарри отчаянным рывком попытался ухватиться за дверцу, которая раскачивалась как шальная. К счастью, стекло было опущено, и он ухватился за раму, а нога скользнула к несущейся навстречу ленте шоссе.
Найд не мог дотянуться до него, чтобы вытолкнуть - для этого ему пришлось бы отпустить руль, - но он мог стряхнуть его на вираже.
Не обращая внимания на несущиеся навстречу грузовики, маньяк принялся швырять громадный фургон влево и вправо, то и дело пересекая разделительную полосу. Гарри был на волосок от гибели, как вдруг его осенило.
"Громадная дверь! Черт возьми, я же могу создать дверь любого размера, какую только воображу!"
Слева от Гарри, прямо под его болтающимися ногами, какую-то легковушку занесло на край шоссе, и она, развернувшись, вылетела на обочину. Послышался скрежет сминаемого металла, машина врезалась в стенку ограждения и взорвалась, как бомба. Но фургон промчался мимо, оставляя позади гибнущих в аду огня людей, а в кабине Джонни, впитывая их боль, наслаждался тем, что знал: даже мертвые они будут слышать его безумный смех.
"Ну все!" - решил Гарри и создал гигантскую дверь - на шоссе, прямо перед грузовиком.
Скрежет, грохот, безумная тряска - все вмиг прекратилось, как только громадная машина вломилась в дверь, вернее - в ворота, в абсолютную тьму пространства Мебиуса; безумный смех Джонни Найда тоже как отрезало, лишь прозвенел изумленный вопль: "Что?", прокатившийся по бесконечности пространства.
Вот именно, что?
Сноп света от передних фар грузовика уходил вдаль световым туннелем в бесконечной тьме. Но вокруг, кроме этого светового потока и массивной глыбы грузовика, ничего не было. Ни дороги, ни шума, ни движения, ни-че-го!
- Что-о-о! - снова раздался оглушительный вопль Джонни.
- Хватит орать, Джонни, - сказал ему Гарри; держась за дверцу кабины, он летел вперед и тянул грузовик, направляя его, словно снаряд, в цель. - Я же сказал, тебе конец. Ты почти прибыл. Добро пожаловать в ад!
Джонни отпустил руль и потянулся к некроскопу, уцепившемуся за дверцу кабины. Бесполезно; они ведь были в этом непостижимом пространстве. Гарри создал еще одну дверь, втянулся в нее и плавно остановился. А фургон влетел следом за ним, возник над шоссе, в паре дюймов от узкой дороги. Он с грохотом шлепнулся на полотно, подпрыгнул, закачался, взревел, и, когда вращающиеся вхолостую скаты коснулись дорожного покрытия, рванулся вперед. Джонни увидел, как стремительно надвигается крутой поворот у длинной высокой стены из камня, поросшего плющом, и закричал. Некромант отчаянно рванулся к рулю, но грузовик уже подпрыгивал на камнях обочины. Он проскочил узкую полосу травы, протаранил чернеющую в ночи массу кустарника, врезался в стену и замер. Остановился как вкопанный.
А Джонни? Джонни - нет!
Когда грузовик, а следом фургон налетели на скалу и сплющились в гармошку, кладка треснула, камни полетели во все стороны; громадные бензиновые баки лопнули, и пламя охватило корежащийся металл, превращая грузовик в пылающий ад. Но тут, пробив лобовое стекло, из кабины вылетел Джонни. Ударом ему сломало левую руку и ключицу, он перелетел через стену и упал по ту сторону на что-то твердое.
Боль была такая, какой ему еще не доводилось испытать; а потом настала тишина, лишь пламя догорающей машины металось за стеной, да грохнул напоследок взорвавшийся запасной бак. И в этой зловещей тишине даже сквозь адскую боль Джонни почувствовал присутствие. Нечто наблюдало за ним, несколько пар безжалостных глаз. Он оторвал от окровавленного колючего гравия лицо - кровавое месиво, в которое оно превратилось, - и наткнулся взглядом на Гарри Кифа, который стоял перед ним и глядел на него. А за ним, за некроскопом с малиновыми глазами, были другие.., люди? Этих тварей здесь никак не могло быть. Они шли (ползли, ковыляли, тащились) к нему, и одна из них была (по крайней мере была когда-то) девушкой. Джонни попятился, отталкиваясь ладонями с содранной кожей, скользя животом и коленями по пропитанному кровью гравию, пока его не остановило что-то твердое. Ему удалось повернуть голову Это было каменное надгробие.
- П-проклятье! Чертово кладбище! - взвыл он.
- Конец пути, Джонни, - кивнул Гарри Киф.
- Ты сдержал обещание, - откликнулась Памела Троттер, и некроскоп кивнул.
Джонни Найд, некромант, понял их разговор.
- Нет! - взвыл он, и снова:
- Не-е-е-е-е-е-ет! Он должен подняться, встать на переломанные, со свисающей лохмотьями кожей, ноги, он должен вырваться из этого ада. Но мертвецы, друзья Памелы, ползли, наваливались на него, тащили вниз, и рука с остатками гниющей плоти накрыла его губы. Потом она приблизилась, протянула руку к его лохмотьям и нашла его новый нож. И Джонни узнал ее, хотя мало что осталось от ее сгнившего лица.
- Ты не забыл, как мы славно повеселились? - спросила она. - Ты даже не сказал мне спасибо, Джонни, и не оставил мне ничего на память. Ладно, сейчас-то я могу взять небольшой сувенир. Или большой, а? Захвачу что-нибудь к себе, под землю, ладно?
Она показала на нож и ухмыльнулась мертвыми губами, а зубы были такими длинными из-за того, что десны сгнили и отвалились.
Гарри отвернулся, не желая ни видеть, ни слышать тихий безумный визг Найда, отдававшийся в его мозгу.
- Он твой, убей его, - сказал он Памеле.
- Поздно, - с сожалением ответила та. - Слишком это быстро. Он уже мертв, чертов ублюдок! Гарри пощупал сознание Найда.
- Что ж, это к лучшему. Памела помолчала, потом ответила:
- Да, ты прав У меня нет желания пачкать руки об эту мразь И тут оба, Гарри и Памела, услышали мертворечь Найда - Что., что это? Где я?.. Кто тут?
Они не стали отвечать, но само присутствие некроскопа отпечатывалось в сознание Найда, как яркий спет сквозь плотно закрытые веки. Он знал, что Гарри здесь, и что он не такой, как все.
- Это ведь ты? - спросил он. - То чучело в темных очках, что умеет колдовать... Ты упрятал меня сюда с помощью своей магии, верно?
Гарри знал, что Памела скорее всего не станет разговаривать с Джонни Найдем, как и остальные из Великого Большинства. Они не будут язвить и травить его, они будут избегать, чураться его, как прокаженного. Так что, пожалуй, лучше всего не отвечать ему, а просто молча удалиться. Это было бы самым милосердным.
Но тварь внутри Гарри вовсе не отличалась милосердием, и она не позволила Гарри уйти молча.
- Ты владел той же магией, Джонни, - сказал Киф. - Мог ею овладеть. Ты мог разговаривать с мертвыми и научиться от них многому - как это сделал я. Ты мог общаться и дружить с ними, но ты выбрал другое - мучить и терзать их.
- Так я теперь один из них, - сообразил Найд. - Я мертв, и это твоя работа. Зачем? Скажи только, зачем ты убил меня?
Гарри было что ответить - его натура вампира жаждала излить на кого-то свое неистовство и ярость, ведь его отвергли те, кого он считал друзьями, предал отдел. И ему не было больше места в этом мире, который он любил и для которого столько сделал Он мог бы ответить. Но не стал. Его вампир не захотел. Найд был холодным, жестоким и одиноким при жизни; смерть тоже холодное и жестокое место. И уж точно одинокое. Так что все справедливо. Око за око.
- Зачем убил тебя? - Гарри пожал плечами и повернулся, чтобы уйти.
- Эй ты, поганая морда! - Найд ругался, выходил из себя, бесновался даже после смерти. - Так не бывает. У тебя были причины, я же знаю. Из-за мертвых? Чушь! Кому нужны мертвые? Нет, ты скажи - почему?
И Гарри ответил ему - жестоко, холодно, равнодушно:
- Ты прав. Кому нужны мертвые? А ты, Джонни, ты - мертвец. Ты хочешь знать, почему? - Он снова пожал плечами. - Ну что ж...
Глава 8
Большая охота