- Хорошо, - улыбнулась ему эалийка. - Начнём с портала. - Она кивнула в сторону деревьев, и туда, размашисто шагая, направился Алмеарн ан Меанор. - А там посмотрим... - сказала она, окидывая взором тёмную стену леса.
Что-то нехорошее шевельнулось у неё в груди, и Ирера отдала ещё один мысленный приказ - двое алаев обогнали мага и встали между ним и попавшими под подозрение зарослями. Сам же Алмеарн снял с пальца массивное золотое кольцо и теперь, как с катушки, разматывал с него толстую зелёную нить. Ловко перебираясь с яруса на ярус, он закрепил нить на концах ветвей смотрящих на соседнее дерево, потом перебрался на него и повторил то же самое на пути вниз. Спрыгнув на землю, он связал концы нити, и от натянутой между деревьями громадной петли в ночной лес дохнуло магией. Она светящимся облаком окутала этот странный портал - медленно распахивающуюся дверь в Бриаэллар.
- Сколько это займёт? - спросила Ирера, неслышно приблизившись к магу.
Она настороженно водила ушами, но спутники уже привыкли к её постоянной подозрительности и не обращали на это внимания.
- Минут двадцать, как минимум. Быстрота и надёжность в таких делах, увы, несовместимы, - пояснил он, - если ты не дракон Изменчивого, конечно. Терпеть не могу эти извращения над порталами патриарха Тейнлаана: то петли по веткам развешиваешь, то гигантские венки плетёшь - портал с равнины Жёлтых Цветов к нам в замок только так и открывается.
Ирера заставила себя изобразить подобие улыбки, и тут кто-то коснулся её плеча. Эалийка вздрогнула, резко обернулась, но это оказался всего лишь Мелтарис - видимо, он почувствовал её волнение.
- Что-нибудь не так? - телепат ободряюще сжал руку Иреры.
Та лишь покачала головой, задумчиво потирая пряжку плаща. Что-то едва уловимое, тревожное - не звук, не запах - носилось в воздухе. Но что именно? Разобраться в этом алаям помешал Фанадор.
- Я хотел бы ещё раз принести свои извинения, - проговорил он, склоняя голову. - Мало того что мы побеспокоили вас, чтобы допросить, как выяснилось, ничего не знающих харнианцев, так ещё и допустили этот опасный поход оказавшийся столь же бесполезным предприятием!
Ирера едва успела спрятать мелькнувшее на лице раздражение, прежде чем он поднял глаза.
- Не думаю, что время было потрачено впустую. Нам ещё предстоит разобраться, что за камни харнианцы собирались вывезти из ваших скал. К тому же... кто знает, что натворила бы эта тварь, выберись она из своих подземелий, - она кивком указала на заточённого в куб дракона.
- А кто знает, что она сотворит у вас, если... - начал было Фанадор, но его решительно перебил Мелтарис.
- Нет. Это исключено, - заверил мёртвый телепат. - Да и встречают нас на той стороне не эльфийские девы с цветами.
- Хотя было бы неплохо, - промурлыкал валяющийся на травке у него за спиной ан Камиан. - У нас сейчас гостит так много эльфийских дев, и неужели ни одна не...
- Хватит, Алрис. Сейчас не место и не время. Иди лучше помоги с порталом, пустотрёп, - не оборачиваясь велел ему Мелтарис. - Можешь не волноваться, советник, не сбегут ни дракон, ни харнианцы, а в Бриаэлларе у нас больше... возможностей получить от них то, что нам нужно, - объяснил телепат и как-то жутковато ухмыльнулся. - Если у них это есть, конечно.
Казалось, ему доставило удовольствие выражение отвращения пополам с жалостью, промелькнувшее на лице адора. Но Фанадор быстро взял себя в руки, напомнив себе, что этот эал действует не из жестокости, а по суровой необходимости. Да сами Адорские скалы обрушились бы ещё в войну Огня, не будь алаям свойственна подобная... решимость.
- Хочу напомнить, что наше предложение насчёт Звериного прохода остаётся в силе. Вы можете воспользоваться им в любой момент, - поспешил заговорить советник, пока из-за его богатой мимики не начался межрасовый конфликт.
Для успокоения души он отыскал взглядом Тинойю - она расхаживала по поляне, приставая то к одному, то к другому, чинно усаживалась на траву перед своей очередной жертвой, торжественно распахивала пасть и, высунув сложенный лодочкой розовый язык с украденным перламутровым огоньком, замирала. Вдоволь насладившись чужим недоумением, Эйтли снова прятала своё сокровище и удалялась (как стало известно адору немного позже - разочарованно сообщив недогадливому зрителю, что она изображала «нельвардскую раковину-жемчужницу»).
- Совет Бриаэллара считает, что ещё не время для подобных действий, - уже в какой раз повторила Ирера и, позволив себе вздохнуть, заверила Фанадора: - Но мы непременно вернемся к этому разговору.
Как бы ненароком она оглядела своих спутников. Нет, не одна она встревожена, вон и взбалмошная Тинойа притихла, только уши - туда-сюда, а заставить Эйтли волноваться... Она снова посмотрела на лес и оцепенела. Что-то огромное, бесформенным тепловым пятном, мелькнуло среди деревьев. Мелькнуло и тут же исчезло, но и этого краткого мига хватило алаям, чтобы ощутить - оно охотится на них... И оно не одно.
- Сколько ещё? - снова спросила Ирера, мысленно оповещая весь отряд об опасности.
- Минут десять. Портал сам должен стабилизироваться. Я здесь больше не нужен.
Ирера дёрнула уголком губ - хорошо, что у волшебника будут свободны руки. В лесу больше никого не было видно, но кошки чувствовали, что враг там. Его кровожадная, тупая ярость зловонием струилась меж стволов. Он медлил, словно ожидая чего-то, но что бы это ни было, алаи не могли позволить ему дождаться.
Ирера и Танаон зашагали к лесу.
* * *
Некоторое время отряд мог любоваться внушительным зрелищем, которое являли их предводительница и бестиолог, идущие навстречу опасности, но вскоре их спины потонули во мраке. Оставшиеся на поляне кошки тщетно напрягали зрение и слух - ни пятнышка тепла не мелькнуло в густом подлеске, ни звука не донеслось из зарослей. Эйтли Тинойа замерла рядом с советником Фанадором, взволнованно сжимающим огромные кулаки, огонёк-жемчужина выкатился из её пасти и медленно угасал между серебристыми лапами. Видимо в вялой попытке поймать его, Тинойа прикусила кончик языка, и он до сих пор так и торчал наружу, как приставший к подбородку розовый лепесток.
- Что-то долго, - тихо проворчал адор высоко над головой девушки.
Она задрала было мордочку посмотреть на него, но тут уши её уловили какой-то треск - там, в чаще, где скрылись Танаон и Ирера. Тинойа так сильно вытянула шею вперёд, что казалось, вот-вот потеряет равновесие. Треск повторился, на этот раз ближе. Потом ещё раз... И снова потянулись минуты тишины. Эйтли уже начинала сходить с ума от ожидания, как из кустов справа выскочила ощетинившаяся Ирера. Её оскаленные зубы были выпачканы чем-то тёмным и горячим. Всем было ясно - чем, но никто из алаев не шелохнулся: им было приказано не вмешиваться, и единственное, что они могли делать - это сопереживать эалийской воительнице. Адоры, не обязанные ей подчиняться, переглядывались, но пока тоже не двигались с места.
Ирера сделала пару прыжков в сторону отряда, но вдруг снова развернулась к лесу, припала к земле и, прижав уши, зашипела, тихо и злобно. Тут у волшебника Алмеарна и одного из адоров разом кончилось терпение, они бросились к залегшей в траве кошке. Лоснящаяся в лунном свете спина Иреры была уже совсем близко, когда в лица им ударил резкий порыв ветра. Он принёс с собой необычайно сильный, дурманящий запах свежескошенной травы. «Назад!» - раздалось в их головах гневное рычание. Пантера оглянулась, её прищуренные глаза метнули в ослушников две зелёные молнии, и им ничего не оставалось, как отступить - не перед прячущимся в зарослях врагом, просто Ирера умела быть очень... убедительной в такие моменты.
И всё-таки в высокой траве справа от неё кто-то упорно крался вперёд. Ирера содрогнулась от сдерживаемого рыка, но остановить глупца не успела: из зарослей вынесся Танаон. За ним - это было всем хорошо слышно - гналось что-то тяжёлое, оно грубо продиралось через ветви. Ирера уже знала, что это, а вот тот дурак (или дура?), который залёг в траве, - нет...
Вынырнув из зарослей, Танаон приземлился на поляну, выпустив когти, чтобы затормозить, и, резко развернувшись, рванул в сторону; из под лап его летели трава и комья земли. Ирера подобралась, готовясь к прыжку - на поляну выскочил преследователь бестиолога.
Это была огромная чёрная тварь с довольно бесформенным телом, покрытым крупными неровными пластинами. Они хаотично двигались, кожа между ними - тоже, казалось, внутри существа шевелится клубок гигантских змей, более мелкие собратья которых черными струйками ползают по всему зверю, смазывая ядом его природную броню. Размышляя, что же это на самом деле такое, Ирера помедлила с прыжком всего пару мгновений, но их хватило нарушителю дисциплины, оказавшемуся уже много впереди, чтобы подняться из травы и, вызывающе зашипев, привлечь внимание чудища к себе.
Зверь, тут же забыв об Танаоне, бросился на новую жертву. Жертва же замерла, прижав уши и широко расставив лапы. Это был тот самый телепат с кружкой, один из разогнанных Ирерой картёжников. Видимо, сейчас он готовился нанести твари мысленный удар... и нанёс, но она лишь мотнула уродливой башкой и, чуть заметно приволакивая заднюю лапу, попёрла дальше. На морде недооценившего своего противника кота появилось изумление, он едва успел отскочить в сторону от распахнувшейся пасти врага. Ирера потекла вперёд, Танаон решил было вернуться, но ему помешал ещё один черный зверь, неспешно вышедший на бестиолога из леса.
Вместо того чтобы, осознав свою ошибку, убраться с дороги твари, незадачливый телепат увернулся от удара мощной лапы, вильнул в бок и вспрыгнул ей на спину. Когти алая легко пронзили толстый панцирь зверя - стряхнуть кота он бы не смог, равно как укусить или достать его коротким хвостом. Всё, что было в его силах, - это попытаться упасть на спину и придавить алая своей массой. На это телепат, в общем-то, и рассчитывал: он успел бы вырвать когти, отпрыгнуть в сторону, и тогда наименее защищённое, по его мнению, место - брюхо врага - оказалось бы в его полном распоряжении... Успел бы, если бы пластина брони под его ногами не втянулась глубже, прямо в спину твари, а выпятившаяся плоть её не сдавила бы лапы кота, словно камень, час назад прихватывавший ноги раомпа.
Ирера была уже совсем близко. Стоящий головой к кошке зверь всё ещё не замечал её, и она выжидала удобный момент для атаки. Ей казалось, он вот-вот представится: чудище глядело себе за спину, стараясь дотянуться челюстями до тщетно дёргающего увязшими лапами телепата. Шея твари медленно удлинялась, пластины, защищавшие её, расходились в стороны, но никаких «змеек» в образовавшихся зазорах уже не ползало. Там была только кожа, отвратительно-белёсая кожа, мерзко дрожащая от тихого рыка, но Ирера не побрезговала бы вонзить в неё лезвия своих когтей. Ещё чуть-чуть...
Вдруг телепат перестал вырываться. Он понял, что, чтобы освободить лапы, одной силы мускулов ему не хватит. Взглянув на покрытую более мелкими пластинками безглазую голову, кот снова зашипел и, усилием воли отогнав панику, нанёс по сознанию твари новый телепатический удар. Приблизившаяся было к самому его носу голова дёрнулась, чудище тяжело осело на задние лапы, шея его мотнулась в сторону... и тут оно заметило взвившуюся в воздух Иреру.
Кошка не стала прерывать прыжок - твари всё равно было не увернуться. Лапы Иреры плотно прижали её шею к земле, из-под когтей эалийки потекла вязкая чёрная жижа. Но битва на этом не закончилась: зверь перекатился-таки на спину, подмяв под себя завопившего телепата, и резким движением втянул шею обратно. Эалийка поспешила вобрать от греха длинные когти, иначе их могло заклинить между сомкнувшимися пластинами. Увернувшись от зубов твари, Ирера сменила форму и обнажила длинный, драконьей работы, клинок, такой же чёрный, как и её кожа. Зверь рывком поднялся на лапы - искалеченный телепат остался лежать, вдавленный в землю. Эалийка видела: он был ещё жив. Она отдала мысленный приказ алаям отряда позаботиться о нём, а сама приготовилась их прикрывать.
Бестиолог Танаон внимательно разглядывал доставшуюся ему странно флегматичную тварь, намётанным глазом выискивая её слабые места. Его родные Руалские леса частенько порождали зверушек, до которых вряд ли смогли бы додуматься даже самые одарённые его коллеги из Хелраада - без сомнения, создавшие напавших на отряд чёрных монстров. Морду твари покрывала броня из чёрных пластинок, ни намёка на уши или глаза не было, но несколько чешуек показались бестиологу менее плотными, чем остальные, возможно, за ними, как за тёмными стёклами, прятались органы зрения зверя. Танаон решил немедленно проверить эту догадку. Он стремительно скользнул вперёд, оказался перед скалящейся мордой и что было силы ткнул когтем в первую попавшуюся полупрозрачную пластинку.
Тварь взвыла, но и бестиологу стоило огромных усилий не завопить вместе с ней: он будто сунул палец в расплавленный металл. Зверь попробовал отмахнуться лапой, и Танаон, едва успев отдёрнуть руку, прыгнул назад. Его шумно задышавший враг изготовился к броску, тяжело покачиваясь на массивных ногах...
Когда бесформенная чёрная туша долетела до бестиолога, у того было уже четыре лапы и все они разом ударили ей в брюхо. Когти алая пробили панцирь, но тот оказался слишком толст, и единственное, чего он добился, - это пары секунд её растерянности, после того как отброшенная зверюга приложилась о дерево. Тело Танаона болело: усилие, которое он приложил, оказалось чересчур велико даже для тренированного алая. Он с трудом поднялся. Лапы, в которых, как ему показалось в первый момент, не осталось ни одной целой косточки, подрагивали, но держали, цепляясь за землю отказывающимися втягиваться когтями.
Справа от бестиолога Ирера, с истинным блаженством на лице, отражала атаки сразу трёх зверей. Силуэты ещё нескольких пронеслись в зарослях, огибая поляну, чтобы зайти отряду в тыл. Танаон подозревал, что в лесу их скрывается ещё больше, много больше, и если алаям не удастся придумать способ, как пробить их защиту, то, отступая, они уж точно потеряют куб с драконом. Если не свои жизни.
Бестиолог задумчиво полизывал лапу, покуда его противник собирался с мыслями (хотя откуда там взяться мыслям?) и, набирая скорость, приближался к нему. Когда зверь с налёта бросился на него, Танаон в последний момент откатился в сторону, поднялся и легко побежал по траве к высоченному дубу. Кот забрался на него, почти не касаясь веток, и посмотрел вниз.
Поляна уже успела превратиться в поле боя. Отряд держался с трудом: количество тварей превзошло все опасения Танаона. Несколько из них, в неуклюжей попытке взобраться за ним следом, обдирали кору своими уродливыми пёсьими лапами. На всякий случай алай спустился чуть ниже, принял двуногий облик и обрубил ветки - мало ли какой сюрприз спрятал Хеллин под этими грубыми шкурами, ведь были же на его памяти создания с изменяющимися конечностями.
Чёрная тварь, уже успевшая измочалить одну из нижних ветвей клыками, с омерзительным звуком шлёпнулась на землю. Но не она была виной тому, что Танаону захотелось зажать уши парой прищепок: это её товарка нашла свою смерть под заклинанием-молотом одного из адоров. Это племя всегда любило убивать врагов именно так, чтобы их тела поскорее пошли на пользу природе. Философы... Танаон философом не был и сейчас прокручивал в голове множество известных ему способов умерщвления (может, менее полезных для окружающей среды, но зато гораздо более эффективных).
А внизу творилось странное. Расплющенная тварь словно и после смерти стремилась напакостить врагам: из её останков повалил густой чёрный дым. Сражавшийся рядом адор туг же согнулся пополам с жутким, надсадным кашлем. Его противник радостно взвыл и набросился на него, но зубы не смогли пробить защищавшую адора броню. К несчастью, столь же крепкого шлема он не носил...
- О моя богиня! - побледнев, воскликнула бросившаяся было ему на выручку Тинойа, резко меняя направление бега. - Алрис, тащи сюда срочно свой хвост и иголки - адора убили. Ой, да оттащите же кто-нибудь от него эту тварь!
Первым на её зов откликнулся Алмеарн, он только что разделался с двумя своими противниками, заключив их в красноватые, парящие невысоко над землёй пузыри, болтаясь в которых, те были беспомощны, как новорожденные щенки. Теперь он проделал то же самое со смертельно ранившим адора зверем, и, зажимая носы, Алрис ан Камиан и Тинойа смогли приблизиться к каким-то чудом цепляющемуся за жизнь воину.
Танаон отыскал глазами своего раомпа - напуганные звери сбились в кучу на краю поляны - и заставил висящую на его боку сумку из толстой кожи подняться в воздух и подлететь к себе. Повесив её на шею, бестиолог запустил руки в позвякивающие, испускающие тусклое сияние недра и извлёк несколько обмотанных бечёвкой склянок. Зажав их горлышки между пальцами, он зубами откупорил первую, собрался было плеснуть из неё на одну из тварей, но передумал и, вместо этого, притянул к своей простертой над землёй ладони немного чёрной крови, сочащейся из пропоротого брюха другой. Капнув из бутылочки в кровяную лужицу, Танаон проследил за реакцией, начавшейся на надёжно защищённой зачарованной перчаткой руке. Неудовлетворённый результатом, он откупорил следующую склянку. Понюхал ладонь, поморщился и открыл третью. На этот раз он довольно улыбнулся, убрал остальные бутылочки обратно в сумку и извлек из неё ещё одну - большую, голубого стекла, заполненную на треть вязковатой жидкостью. Опорожнив в неё угодившую ему склянку, бестиолог взболтал получившуюся смесь и, повесив уже ненужную ему сумку на сучок, спустился пониже, вытащил из-за голенища сапога золотистый кинжал, щедро облил его приготовленным составом... и не глядя отшвырнул в сторону.
Поудобнее перехватив свою бутыль, Танаон свесил с ветки ногу. Челюсти зверей щёлкали в опасной близости от его ступни, но алай каждый раз успевал отдёрнуть её. Вдруг раненая тварь протяжно взвыла - увлечённая охотой на наглую конечность бестиолога, она не заметила кинжала, змеёй проскользнувшего в траве и впившегося в её плоть, проникнув через нанесённую когтями Танаона рану. Алай почему-то сразу потерял контроль над своим оружием, но дело было сделано - его жертва с невыносимым воем покатилась по земле, яд сжигал её нутро.