- Я думала - Элеа у нас проповедница... - протянула Кеара.
- Мне просто подумать страшно, что она в его руках. Такие способны на всё, - с болью проговорила Аниаллу. - Они и ребёнка не пожалеют, если он покажется им носителем противной им идеи, а Делия как раз не стесняется когда надо и не надо восторгаться всем нашим, алайским. Уж она молчать не станет, вон что выкинула - и карга клыкастого не побоялась!.. И куда же этот проклятый Райс мог сбежать?
- Сейчас - не знаю. Но потом, быть может, двинется освобождать Израйта, иначе для чего он так понадобился харнианцам? - весьма логично предположила Кеара. - Это должно быть как-то связано.
- Тогда что же мы здесь сидим? - возмутилась Алу, её хвост вилял от возбуждения, поднимая облачка пыли с соседних книжных стопок.
- Никто точно не знает, где расположена подземная камера, в которую поместили камень с заточенным в нём Огнепоклонником, - охладила её пыл матриарх ан Темиар, - все заставили себя забыть об этом, ты же знаешь. Иначе...
- Но ведь примерно это известно.
- Слишком уж приблизительно. Это вся Приинская пустыня и пустыня Оскаленных Клыков от Дирхдаара до Бездны, включая их самих, - перечисляла Кеара.
- Включая их самих... - обращаясь к жене, мысленно повторил Анар. - Значит у нас, Алу, стало ещё на одну причину больше, чтобы отправиться в Лэннэс...
* * *
Не успели Анар и Аниаллу вернуться домой, как за Алу прибежала амри с просьбой от патриарха Селорна зайти к нему. Сианай до сих пор не собралась поговорить с ним о Кеане и была рада, что он сам позвал её.
В первую минуту ей показалось, что патриарх раскладывает пасьянс - на столе перед ним были разложены глянцево поблёскивающие кусочки картона с какими-то рисунками, и Селорн, морщась, перекладывал их то так, то эдак.
- Что ты делаешь? - подойдя поближе, спросила Алу; на "картах" оказались изображения лиц залов, под каждым из которых рукой Селорна было начертано по нескольку слов.
- Составляю список котов, которым посчастливится принять участие в охоте на Изменчивого, - проговорил патриарх.
- Ты сегодня - сама загадочность, - улыбнулась Алу.
- Драконы потеряли своего бога. И хотят, чтобы мы нашли его, - соизволил объяснить Селорн.
- А-а. Я уже слышала об этом. Но всё равно не понимаю: как это - они потеряли? Изменчивый на то и Изменчивый, чтобы сегодня быть здесь и болтать со своими детками, а завтра - там и молчать в ответ на их мольбы.
- Нет, Аниаллу. Некоторые из них постоянно находятся с ним на связи. А сейчас эта связь почему-то оборвалась. Вот мы и посылаем телепатов её наладить. - Он помолчал. - Кеан настоятельно мне рекомендует ехать в Клыки самому. Мол, с таким заданием вряд ли кому из телепатов, кроме меня, по силам справиться. Льстивая гадина. Всё шепчется о чём-то с Наолом Чутколапом.
- О Кеане я и хотела с тобой поговорить... - вздохнула Алу; как бы ей ни хотелось отсрочить этот разговор, тянуть было нельзя.
Селорн молча слушал её. Она рассказывала о том, как в запальчивости ссоры Анар предложил Кеану забрать лоэдаарский кинжал; как кинжал этот пыталась украсть тень и как этой тени помешал таинственный туман; и, наконец, об их с Анаром подозрениях в отношении Верховного жреца, а патриарх всё так же перекладывал портреты телепатов с места на место, кого-то вписывал или вычёркивал из списка кандидатов.
- Поэтому вы и решили отправиться в Лэннэс? - по-прежнему не глядя на дочь, спросил Селорн. - Со мной связалась Такрен Фай. Я не спрашиваю тебя, почему ты не сочла нужным поставить меня в известность относительно своих планов...
- Мы и сами определились с ними только вчера днём. Я заходила к тебе утром, но не застала, - ответила Алу, удивлённая, что патриарх заговорил о Фай, а не о Кеане. - Что ты думаешь обо всём этом?
- Лучше тебе не знать, что я об этом думаю.
Аниаллу отшатнулась - такая бездна ярости плескалась в глазах патриарха...
Он опустил взгляд и снова сменил тему:
- Фай была весьма благодарна за ваше предложение помощи. Хотя она и не в восторге от моей идеи прислать с вами Брая, но я настоял на своём: харнианец будет вам полезен. Ей пришлось уступить, но тон её мне не понравился. Под конец нашей беседы она надолго задумалась, позагибала пальцы и заявила, что вас слишком много, чтобы она могла оказать каждому должное внимание. И потому она желает видеть у себя твоего мужа завтра же. А тебя и харнианца Брая - через два дня. И никак иначе.
- Спишем это на её эксцентричность, - пробормотала Аниаллу. - Пусть будет, как она хочет.
- Аниаллу, делать так, как она хочет, - прямая дорога в Бездну, на постоянное место жительства. А то и в ещё более скверное место, - очень серьёзно сказал Селорн.
- Я очень хорошо понимаю это, папа, - в тон ему ответила Алу. - Это хорошо, что ты решил отправить с нами Брая - будет проще искать харнианцев в компании одного из них.
- Надеюсь. Во всяком случае, он вас не предаст - я заглянул в его мысли.
- В доме Райса? - догадалась Аниаллу.
- Да. Там это сделать было удобнее всего.
Это было последнее, что сказали друг другу Селорн и его приёмная дочь до её отъезда в Лэннэс. Аниаллу с радостью отдала бы полхвоста, чтобы узнать, что сейчас было у него на уме и на сердце, но не осмелилась ни расспросить патриарха, ни попытаться проникнуть в его разум...
Утро наступило раньше, чем хотелось бы Анару. Его неуютный, серый свет лениво тёк через распахнутые окна. Аниаллу спокойно спала, зарывшись в подушки. Её ровное дыхание было единственным звуком в комнате. Разбуженный заклинанием, Анар зевнул и спрыгнул на пол. Алу, голую спину и плечи которой до этого согревали его тяжёлые золотые лапы, что-то недовольно пробурчала во сне и натянула одеяло повыше. Пройдясь с угрюмым видом туда-сюда вдоль спальной платформы, алай изволил сменить выражение морды на более благодушное и, поставив все четыре лапы близко-близко друг к другу, круто изогнул спину и потянулся вверх так сильно, что аж приподнялся на пальцах, выпустив когти и встопорщив усы.
Он спал в кошачьем облике не случайно: так можно было полностью собраться с вечера, а не натягивать одежду и доспехи на непослушное сонное тело. Будить сборами Аниаллу ему тоже не хотелось. Анар сменил форму на двуногую только для того, чтобы подхватить с пола рюкзак, а затем бесшумно исчез из спальни на мягких лапах. На них он чувствовал себя гораздо устойчивее, а для невыспавшегося алая это было немаловажно. За его спиной Аниаллу не то чихнула, не то хихикнула во сне.
Бриаэллар не спешил просыпаться, так же как и Тень его Хозяйки. Вымытые за ночь до блеска улицы и аллеи были пустынны. Над расписными крышами носились ранние птицы. Изредка, когда солнечный луч отражался от оконного стекла, оно вспыхивало, как зеркальце приоткрытого кошачьего глаза, и тут же гасло, словно дом закрывал своё квадратное око - досыпать.
Глядя на золотисто-розовые в нежном свете утра, словно разрумянившиеся во сне постройки, Анар почувствовал, что будет очень скучать по этому городу. Конечно, Бездна манила любопытного алая своими чудесами и тайнами, и по всему выходило, что он должен ехать, но какая-то часть Анара уже сейчас, загодя, начинала тосковать по очарованию Бриаэллара. "Наверное, так происходит со всеми, кто покидает Дом Аласаис", - подумал он, спускаясь по извилистой Ароматной лестнице на улицу Обрывов.
Воздух был пропитан по-утреннему лёгкими запахами цветущих растений, которые увивали столбики и свод обрамляющей лестницу колоннады. Перебираясь с одного из них на другой, лианы образовывали ажурные синевато-малиновые завесы, чуть колышущиеся от ветерка. Длинные чёрные шипы медленно втягивались в изгибающиеся стебли, уступая место бархатистым цветам: тёпло-белым, как молоко, или мягко-жёлтым, оттенка топлёного масла. Края их больших нежных лепестков украшали, казалось, начертанные изящным почерком каллиграфа чёрные строчки. "Чернила", которые избрала для них природа, намертво въелись бы в кожу Анара, приди ему в голову пощупать лепесток. .. Вот так же, намертво, впечатывался сейчас в его сердце образ этого лениво потягивающегося спросонок города.
Сквозь разрывы в роскошной живой изгороди сверкали металлические крыши, прозрачные шпили и яркие каменные купола бриаэлларских домов. Обитатели некоторых из них уже выбирались наверх позавтракать на открытом воздухе или просто досмотреть последний сон под тёплыми лучами солнышка. У Анара совсем повисли усы. Золотой кот тяжело вздохнул: он и не подозревал, что успел стать таким домоседом! Ещё вчера ему думалось - едва наступит утро, как он со всех лап кинется к ан Меанорам... А сейчас он плёлся к их замку так, будто к каждой его ноге за ночь прибили по подкове для раомпов. "И вся любознательность куда-то сразу подевалась", - констатировал Анар, нагибаясь к маленькому фонтанчику, тихо журчащему на одной из площадок между лестничными маршами. Растолкав носом нападавшие и чашу за ночь лепестки, алай пил до тех пор, пока ему не показалось, что следующий глоток выйдет ему боком - то есть тем же носом. Настроение было - хоть назад поворачивай...
Откуда-то сверху послышались шаги. Анар оторвался от созерцания собственной печальной морды и увидел Ирсона. Танай бесстыже... нет - просто преступно бодрый, спускался по ступеням, насвистывая что-то себе под конопатый нос. На нём красовался густо-зелёный до-спех под чешую - вообще не имеющий веса, судя по тому, как шёл танай.
Завидев Анара, Ирсон расплылся в довольной улыбке, словно разнесчастный вид алая вполне соответствовал каким-то его змеючим чаяниям. Кот уселся на дорожку. На его морде ясно читалось намерение не двигаться с этого самого места, пока танай не объяснит ему свою ухмылочку.
Ирсон, как ни в чём не бывало продолжая на ходу откусывать от полоски чего-то съестного, зажатой у него в кулаке, спустился до площадки с Анаром и фонтаном и, окинув первого деланно-озабоченным взглядом, осведомился:
- Господин кот, вы не здоровы? На вас просто морды нет!..
Анар фыркнул от смеха, снова окунув усы в фонтан, и принялся приводить мокрый подбородок в порядок. Он умывался сначала левой лапой... затем правой... и снова левой... Ирсон какое-то время наблюдал за этим подозрительно тщательным процессом, а потом сочувственно вздохнул:
- Не переживай, так со всеми бывает. - Он зыркнул по сторонам и, нагнувшись к алаю, шёпотом добавил: - Иначе как бы местное правительство могло собирать такие высокие налоги?
Анар кисло посмотрел на него.
- Будь моя воля, я бы вообще никогда отсюда не уезжал! - И он демонстративно перевернулся кверху лапами, предоставив солнечным зайчикам прыгать по золотому пузу.
- Угу, - скептически покачал головой Ирсон. - У меня когда в очередной раз взрывается котёл с зельем, я тоже бегаю, собираю себя по частям и завываю, что никогда... ничего... ни за что... пару раз даже в храм танайский уйти грозился... А потом всё равно - всё по новой. Природа, закогти её сова! Так что, ваше высочество, - носок сапога самым непочтительным образом упёрся в Анаров бок, - вставайте-ка на свои царственные лапки и пошли к ан Меанорам. Опаздываем уже. А то они заскучают. А скучающий ан Меанор - это, знаешь ли, опаснее хелрота, которому жена с алаем изменила, потому что от безделья начинает он что-нибудь изобретать... что-нибудь такое - смертельно забавное. Вроде "игрушек" вашего Энаора, роди его мама-анеис обратно!
* * *
- М-да, такое если и приснится, то разве что после того, как сдуру глотнёшь на ночь какого-нибудь неопробованного зелья, - бормотал Ирсон, взирая на особняк ан Меаноров.