Он долго чесал башку, пытаясь понять, что же происходит, смог-таки найти кое-какие параллели со своей внешней метаморфозой и тут вспомнил, что на этот счёт можно поскрести не только свою голову. Он пришёл к советчице, излил ей остатки своей души, но та только развёла... бровями - мол, не сталкивалась я с такими проблемами, но всё вполне может быть. И, гаденьким таким тоном, порекомендовала ему поподробнее расспросить собственных жрецов.
Эта расплывчатая фраза окончательно убедила нашего героя в правильности его догадки, и он едва не свихнулся от ужаса. Надо было срочно что-то предпринять. И он предпринял... Нет чтобы явиться во время какой-нибудь церемонии и заявить - мол, я не такой, я на два золотых дороже, то есть я, конечно, всемогущий и ужасный, но попрошу товарищей по партии больше из меня безмозглую скотину не делать! Нет, он, в свойственной ему теперь манере, просто перебил добрую половину своих же служителей, посчитав, что таким примитивным способом можно разрушить весь культ. Но только подписал себе приговор: благодаря этой его выходке, образ Хозяина, как тупой и злобной зверюги, не делающей разницы между своими и чужими, утвердился в Бездне окончательно и бесповоротно, - почти печально проговорил Мейв, выразительно шлёпнув ладонями по столу. - И вскоре этот образ уже не так сильно отличался от действительности. Хозяин носился по Лэннэс, появлялся то тут то там и убивал, убивал... Тем временем оставшиеся в живых жрецы, всё с той же головой во главе, - ухмыльнулся кот своему каламбуру, - не теряли времени. Они мастерски использовали момент, когда прежние ум и коварство Хозяина уже сошли на нет, а инстинкт и звериная хитрость ещё не успели прийти им на смену, заманили его в ловушку и, потеряв ещё кучу народа, сумели спихнуть своего озверевшего бога в озеро ларши.
Брай шумно перевёл дыхание.
- Удивительно, - продолжил Мейв, - но он каким-то чудом умудрился выплыть.
- А он точно не был харнианцем? - недоверчиво встрял Брай.
- Точно. Но ведь все Хозяева Бездны как-то связаны с магией наших озёр. Возможно, поэтому ларша и не убила его, - предположил Куцехвост. - Но обожгла всё-таки сильно. Запах палёного я почуял задолго до того, как он вывалился из-за угла и попёр прямо на меня. А я иду мирненько и, как девица, на голове, несу домой кувшин ллахового масла. И тут выскакивает... это. Я и предположить не мог, что передо мной Хозяин! - Он широко распахнул глаза. - Так, какая-то тварь невезучая... Но, он хоть и обожжённый весь был, выглядел всё ещё опасно - кто знает, может сейчас оправится малость и кинется на меня - ну, и я решил не рисковать, благо при мне был тот самый кувшин. Недолго думая берусь я за него обеими руками и прямо с головы швыряю в эту пакость. Она превращается в воющий факел и начинает улепётывать, я с рыком - за ней. Хоть убей, не знаю, чего меня тогда понесло...
А минуты через две она налетает на компанию каких-то существ. Как потом оказалось - как раз тех, кто спихнул её в лаву. Они углядели сверху, что их жертва выплыла, и пошли добивать. Только шли они медленно, видать, было им очень страшно... Вот честь угрохать её окончательно и досталась вашему покорному слуге. - Куцехвост с донельзя довольным видом раскланялся не вставая со стула. - Хозяин пробежал ещё шагов десять и свалился посреди туннеля. Хорошо прожаренной тушкой. - С этими словами Мейв торжественно поставил чашку на стол.
Никто не проронил ни слова все ждали финала история один и тот же вопрос так и вертелся у них на языках.
- Вы, конечно, сейчас спросите меня: "А что же это ты, Мейв, сидишь тогда здесь, с нами хвостатыми а не хозяйничаешь в Бездне?" - продолжал догадливый Куцехвост.
Все дружно кивнули.
- А я вам отвечу: понятия не имею... Когда эти его бывшие жрецы, поведали мне, кого я случайно пришиб, они явно ожидали что я займу его место. Не как бога, разумеется, а как Хозяина Лэннэс. Но их ожидания не оправдались - так до сих пор и не знаю почему. Видать, не только Веиндор, но и "госпожа Бездна" алаями брезгует!
Куцехвост не выглядел особенно удручённым этим фактом, хотя очень старательно это изображал.
- А может быть, голова стала новым Хозяином? - весело спросил Анар. - Это было бы вполне достойной наградой за её мучения - как-никак она всё изначально придумала.
- Да правда что же стало с головой? Она наконец-то смогла умереть? - исхитрился вставить слово Брай.
- Нет. Да она и не хотела умирать. И Хозяином она не стала - из неё получился отличный домашний питомец для нас с Фай. Голова очень любила поговорить. Это от неё я узнал обо всех этих... интимных подробностях из жизни богов. А потом она пропала - прямо у нас из под носа. Я никогда не видал, - нагнувшись к столу, доверительным шёпотом поведал он, - чтобы Такрен так рвала и метала.
- Ей была настолько дорога эта голова? - поднял бровь Анар.
- Да нет, - махнул рукой Мейв с видом "разве ей хоть что-то может быть дорого?", - Просто её убило, что кто-то смог самовольно проникнуть в её дом. Зато, после этого её срыва, наш дом стал едва ли не самым защищённым жилищем в Бездне.
- А новый Хозяин? - выбрала момент, чтобы перейти к делу, Аниаллу.
- А что он? - переспросил Куцехвост.
- Ну-у, - задумчиво протянула алайка, - не случилась ли с и ним тоже какая-нибудь забавная история? Вроде той, которую ты нам только что рассказал.
- С этим-то? - вскинул брови Мейв. - Нет, Алу, этот - не такой. Он сам из разжалованных богов и всю эту кухню отлично знает. И вообще - на удивление умён и осторожен. Он...
Анару и Алу пришлось выслушать довольно пространное повествование о многочисленных достоинствах теперешнего Хозяина Лэннэс. Мейв так упоённо пел ему дифирамбы, что можно было подумать, будто тот был его родственником или близким другом.
- Значит, он совсем не общается со своими горожанами? - спросил Анар.
- Нет, не общается. Даже воров ларши наказывает... дистанционно. И правильно делает! - веско заявил Мейв.
Анар и Алу переглянулись: правильно-то оно правильно, но мудрая осмотрительность Хозяина сильно усложняла им задачу...
На знаменитой картине "Домашние тени", где Феор Струноус изобразил восьмерых Теней Аласаис, каждую - в образе дочери одного из домов Бриаэллара, - сианай Элеа досталась роль ан Темиарской дамы.
Элеа и вправду больше других сианай походила на ан Темиарку: тихая, строгая, мудрая, с открытым, кажущимся очень юным лицом и точными, аккуратными движениями.
Поздней ночью, босоногая, быстрыми маленькими шагами скользила она по шелковистой траве. Жемчужная слезинка в ямке между ключицами чуть покачивалась в такт её ровному дыханию. В светлом платье, с двумя простыми косами и едва заметным волнением в глазах, она походила на трогательную героиню любовного романа, ожидающую на этой залитой звёздным светом поляне своего избранника.
А "избранник" всё не шёл... то есть не шёл тот, кому сианай назначила встречу на этом лугу. Ещё раз поискав его глазами, Элеа вздохнула и опустилась на траву среди сияюще-белых цветов. Подтянув колени к груди, она прижалась к ним щекой её пальцы задумчиво поглаживали хрупкие колокольчики, словно впитавшие звёздный свет. "Кажется, их так и называют - нилаэ, "хороший свет"", - подумала Элеа и подняла глаза к небу, будто проверяя точно ли сравнение, и тут же, как всегда, как у любого алая, её взгляд переместился на юг, к звезде Бриаэллара. Но сианай так и не увидела её: поток тьмы чёрной лентой на мгновение разделил звездное небо на две части и обрушился на соседний холм. Элеа осталась спокойной - именно этого она и дожидалась, и когда мрак принял очертания высокого мужчины, поднялась и зашагала ему навстречу.
- Элеа, - сказал он, поравнявшись с нею.
Его было трудно разглядеть обычным зрением - с угольной кожей и волосами, одетого во всё чёрное. Даже звёздный свет, казалось, избегал его тёмной фигуры и ни единым бликом не ложился ни на складки плаща, ни на лицо. Он выглядел подавленным. И сианай Элеа была весьма этим довольна.
- Дарион, - откликнулась она и аккуратно сложила кисти рук на поясе. - Я благодарна, что ты пришёл.
"И что ты, как видно, пришёл не за тем, чтобы поделиться со мной радостью", - добавила она про себя.
Элеа чувствовала, что, похоже, её надежда на этого даора оправдывается. Иначе с чего бы ему, правителю страны, для которой впервые за тысячи лет всё складывалось как нельзя лучше, пребывать в столь глубокой печали и... сомнениях? Что могло так угнетать его сейчас, когда весь мир разом ополчился на древнего и страшного врага Дарларона - Элаан, светлые земли, владения ненавистной ему и его народу наэй Лайнаэн? Когда уже скоро, совсем скоро кончатся тяжёлые времена, целые века жизни в постоянном страхе...
- Мои советники возражали против этого, - невесело усмехнулся он, глядя на хрупкую алайку сверху вниз. - Они опасаются, что ты околдуешь или даже убьёшь меня.
- Тогда почему ты не взял с собой охрану? Я не просила тебя прийти одного. И, - Элеа чуть заметно развернула ухо в ту сторону, где пряталась её свита, - и я сама не одна.
- Мы оба знаем, что нам не надо опасаться друг друга. И оба знаем, - его голос стал тихим и вкрадчивым, - кого стоит опасаться.
- Дарион, - вскинула подбородок сианай, вглядываясь в его тёмные усталые глаза, -Он уже говорил с тобой?
- Да. Говорил, - кивнул бог и правитель Дарларона. - А до меня он говорил уже со столькими, что мог бы получить своё, и не предлагая мне союза.
- Своё! - выдохнула сианай.
- Дарларон. И его армию. Он предложил нам возможность отомстить. - Голос Дариона прозвучал сдавленно, а пальцы сами собой сжались в кулак, но он быстро овладел собой и выпустил стиснутый плащ. - Поход на Элаан по его замыслу должны были бы возглавить мы - наиболее угнетённый Лайнаэн народ. Я стал бы вторым после него, его голосом, его... младшим братом.
- И ты... отказался? - спросила Элеа.
- Да. Отказался, - скорбно, словно каясь в преступлении, проговорил Дарион. - И весь мой народ... почти весь, проклял бы меня за это. - Он сел на траву, и Элеа устроилась рядом. - Я понимаю их. Они устали дрожать перед Светом. Устали от унижений. От сознания собственной слабости.
Сианай заметила, как одеревенели мышцы его шеи: Дарион любил свой народ не меньше, чем Аласаис - своих алаев, и ненавидел самого себя за то, что не может дать ему лучшую судьбу. Трудно вообразить, что он чувствовал теперь, когда появился тот, кто смог бы сделать это, а он вынужден был противостоять ему.
- У Элаана всегда была Лайнаэн - наэй Света, существо почти всемогущее, гарантия их безопасности, завидного места в мировой расстановке сил... и предмет личной гордости каждого из них. А кто был у Дарларона? - Лицо его снова исказила горькая усмешка. - Дарион - вроде и не простой бог, но по силе далеко не наэй Тьмы.
- И вот появляется он, - едва слышно сказала Элеа.
- Он... - глухо повторил Дарион. - Мне он тоже не назвал своего имени. Сказал, что некогда потерял его вместе со многим другим, что хочет теперь вернуть. Он, тот самый наэй Тьмы, достойный противник Лайнаэн, мог бы вернуть могущество Дарларону, а его жителям - спокойствие и право на чувство собственного достоинства. Хотя "вернуть" - неподходящее слово для тех, кто никогда не знал ни что такое спокойствие, ни что такое могущество, - сокрушенно заметил правитель Дарларона.
- Но я не могу согласиться на это! - воскликнул он, немигающим взором вглядываясь в глаза Элеа. - Я страдал от Лайнаэн не меньше других. Это всезжигающее пламя, эта вечная пустота, заполненная слепящим светом, - ничего ужаснее я и представить себе не мог. И всё же... альтернатива, которую предлагает он, не кажется мне такой уж радостной. Увы. Я чувствую: в его новом мире не будет места не только для непокорных его воле - а ведь многие из тех, кто дорог нам, ему не покорятся, - но даже и для самого моего народа, такого, каким я люблю его, каким он... должен быть!
Глаза его наполнились ещё более глубокой тьмой сианай кивнула в знак того, что понимает и разделяет его тревогу.