— Даша, — он поднял на меня полные слез глаза, — дорогая, прости, я понимаю, как ты сейчас себя чувствуешь. Тем более, что ты даже не подохреваешь ни о чем! Но я не могу позволить, чтобы кто-то из этих стервятников добрался до тебя, а защищать тебя, когда ты так далеко от меня, тоже не могу. Прошу, подожди всего несколько дней, и я дам тебе то, о чем ты и мечтать не могла!
— Уж не себя ли любимого, извращенец?
— Нет, я отдам тебе силу, которая уже давно по праву твоя!
Так он решил пробудить дремавшую во мне ведьму? Надо же!
— Какую силу? Ярик, ты бредишь!
Надо вызвать его на разговор! Добиться, чтобы он сказал как можно больше до того, как уйдет. Потом можно будет подумать, что я могу сделать с наручником, но сейчас мне в первую очередь нужна информация. Убить его прямо сейчас не получится. Не факт, что мне хватит сил, а двигаться нормально не дает проклятая цепь!
— Даша, есть кое-что в истории нашей семьи, чего ты не знаешь, — сказал мой брат. — И родители не могли рассказать тебе, они тоже не знали. Знала только наша бабушка Елена. Помнишь ее?
— Конечно, помню. А ты-то откуда о ней знаешь?
— Знаю. Мне очень давно рассказали о ней. Я был еще совсем ребенком. Уже тогда мне сообщили, что моя бабушка была могущественной ведьмой. Настолько могущественной, что многим ведьмовским кланам пришлось объединиться, чтобы лишить ее той власти, которой она обладала.
Я нахмурилась. Интересно эта история звучит в его интерпретации!
— Ты даже не удивляешься? — горько усмехнулся брат. — Наверняка догадывалась о чем-то таком. Можно лишить ведьму силы изменять окружающий мир по ее первому желанию, но ведьмовской темперамент не спрятать и не усыпить! Ты ведь догадывалась, что ты — не обычная девушка, не так ли?
Мне даже жаль было разочаровывать его. До встречи с Кириллом мне и в голову не приходило, что я чем-то отличаюсь от окружающих. Более того, я считала себя слабачкой. Каждый раз, когда погоня за призрачным счастьем заканчивалась ничем, и щедро раздававший обещания мужчина покидал меня, меня не хватало даже на то, чтобы спрятаться в темном уголочке и там спокойно выплакать свое горе. Я бежала за исчезающим миражом с криками "Больно! Больно!" и только лишь страдала еще больше, слыша злой смех. Но ни разу мне не приходила в голову мысль отомстить. Я была благодарна за подаренные мне минуты счастья и просто хотела вернуть его, до конца веря в невозможное и воюя с ветряными мельницами. И ведь даже сейчас, когда передо мной стоял убийца моих родителей, разве хватило мне сил уничтожить его? Ведь можно было попросить Кирилла помочь, а самой нанести последний удар. Все получилось бы, я уверена. Но причина, по которой мой брат все еще был жив и даже не подозревал, насколько опасной я для него являюсь, были те дни, которые мы провели вместе. Когда мы бродили с ним по тихим славянским аллеям, когда спали рядом на раскладном диване в моей маленькой квартирке в ночь перед похоронами родителей, разве не была я счастлива? Вся моя жизнь была полна скрытой тоски по давно умершему и неоплаканному брату. Он был моим личным потерянным раем. Мне так хотелось, чтобы он снова появился и стал бы заботиться обо мне! И он ведь действительно появился, и действительно стал заботиться так, как никто до него не заботился. И кто знает, как все сложилось бы у нас, если б не Кирилл. Возможно, я до конца дней своих считала бы смерть родителей случайной, переехала бы к Ярославу, и он стал бы тем старшим братом, которым и должен был бы стать.
Я ведь не убивала его потому, что это была бы моя собственная маленькая смерть. Очередная. После того, что сделал со мной вампир и после потери самых близких мне живых людей. Разве мне показалось бы нужным переживать еще и это? Я ведь слабачка, слишком боюсь боли. Разве таким темпераментом должна обладать ведьма?
До меня не сразу дошло, что Ярослав продолжает говорить. Пришлось сосредоточиться, чтобы смысл услышанного дошел до меня.
— Бабушка была еще той чертовкой! В последний момент, когда все думали, что с ней уже покончено, когда она осталась одна, лишь с несколькими верными ей бойцами, а со всех сторон наступали враги, она смогла призвать самого дьявола!
— Кого? — не поняла я.
— Тебе сейчас никто не скажет точно, кого именно, — пожал он плечами. Слез на его лице больше не было. — Почти никто не выжил после той битвы, а те, кто выжили тогда, все равно давно мертвы. Знаешь, сколько раз я призывал дух бабули и пытался выяснить, кто именно тогда согласился помочь ей! Но она, много говоря мне о всех, кто окружал меня, так никогда и не раскрыла свою тайну. Потому я знаю все со слов матери Алисы. Бабушка Елена вызвала из тьмы монстра, который уничтожил всех ее противников одним своим дыханием. Но в обмен на это он сковал ее силы. Наложил печать, которая не только лишила ее сил, но и лишила даже способности говорить о том, кем она когда-то была.
Я нахмурилась еще больше. Монстр из тьмы? Один из них точно был мне известен. И ему точно достало бы могущества положить всю армию ведем и их приспешников. И он же рассказал мне о том, почему никто из моей семьи не считал себя потомками ведем.
— Печать была распространена и на нас с тобой, — продолжал, между тем, мой брат. — Только ты живешь с ней до сих пор, а с меня ее сняли много лет назад. Почти сразу после моего рождения. Я получил причитающееся мне могущество. А теперь хочу, чтобы и ты тоже его получила.
— Как? — спросила я глухо.
— Я знаю ритуал! Мне на многое пришлось пойти, но Алиска все-таки нашла для меня его описание. Дурочка! Я сказал, что не пожелаю ее больше видеть, если ты не станешь снова ведьмой, и она достала у своей матери то, что она так долго скрывала. Они не хотят, чтобы ты была равна мне. Считают, что если это случится, я не останусь с ними. Как будто в ином случае останусь! Мне глубоко безразличны и они, и все их заботы. Я раздобуду все ингредиенты, освобожу тебя, а затем мы уедем прочь из этой паршивой страны. Туда, где сможем быть только ты, я и наше могущество с нами!
Дело плохо. Для такого ритуала, если память мне не изменяет, нужна кровь семи младенцев. Некрещенных, скорее всего. С моих губ сорвался смешок. Вряд ли тот мертвый обряд, в который Православная церковь выродила крещение может хоть каким-то образом воспрепятствовать магии, но Ярик наверняка захочет, чтобы все было по высшему разряду.
— Мне лишь одно неясно, — слова вдруг сами собой стали слетать с моих губ. — Зачем для этого всего тебе понадобилось убивать наших родителей? Чем они-то тебе мешали? Можно было бы взять их с собой, наверстать все упущенное время…
Зрачки Ярослава расширились от изумления. Он даже мысли не допускал, что я могу знать об этом.
— Кто сказал тебе? — на удивление твердым голосом спросил он. — Эта чертова Марика? Твой кровососущий приятель Дима? Или кто-то, кто послал их всех?
— Какая разница?
— Огромная разница! — вспыхнул он. — Потому что наверняка тебе все преподнесли не так, как все было на самом деле! Небось, еще и сказали, что мне это убийство доставило удовольствие!
— Я не думаю, что ты настолько с катушек съехал, — очень спокойно ответила я. — Мне просто неясны твои мотивы. Ты же любил их, это у тебя по глазам было видно! Ты так ждал встречи с ними! Зачем же было убивать их?
— Затем, что я хотел спасти тебя! — почти заорал он, сжав ладони в кулаки, так что костяшки побелели. — Ты слишком многого не знаешь! Алиса и ее мамаша — это поистине кошмар! Одна видит ауры так, как даже я не умею, вторая читает карты как еврейский талмуд, со всеми комментариями. Стоило мне вернуться из Славянска, а она уже спросила, что это за женщина, необычайно близкая мне, была там. Мне пришлось соврать, что я хочу больше силы, а потому искал свою семью, от которой мог получить ее по наследству. И мне пришлось пойти на все это, просто для того, чтобы она не тронула тебя. Она мечтает навязать мне Алису, а тебя считает прямой всем им угрозой. Мне потребовалась вся моя сила, чтобы скрыть тебя от них. На тот момент я уже знал тебя, а родителей не знал. И мне пришлось сделать этот выбор… Даша, прости, это причинило тебе огромную боль, я понимаю. Мне самому было ужасно делать это. Но, если б они остались живы, я не смог бы защитить тебя от них, мне просто не хватило бы сил! А сейчас мне можно никого не бояться, даже этой Марики. И мне придется жить с этим. Но каждый раз видя тебя довольной и счастливой…
— Довольной??? — на глаза мне набежали слезы. — Довольной и счастливой? Ярик, ты — сумасшедший! Как ты мог даже предположить, что я буду счастлива? И вообще, ты — полный идиот! Как ты вообще мог додуматься до того, чтобы убить своих собственных родителей? Ты хотя бы приблизительно представляешь, как мама была бы рада узнать тебя? Она даже спустя все эти годы помнила тебя! Она научила меня любить тебя…
Ярослав зажал руками уши.
— Тихо! — рявкнул он. — Не говори мне больше ничего! Я ничего не хочу слышать! Я знал, что мне придется заплатить огромную цену за принесенную жертву, и я готов.
Совершенно зря! Мне хотелось, подобно ему, разрыдаться от одного осознания того, что все это было бесполезно. Возможно, будь я просто ведьмой, все это было бы хоть как-то оправдано. Мне действительно могла бы грозить хоть сколько-нибудь серьезная опасность от Алисы и ее матери. Но на тот момент Кирилл уже обратил меня, и он не позволил бы даже волосу упасть с моей головы. Защищать меня от кого-то было не нужно. Уже был один защитник. Всесильный монстр из тьмы.
Ярослав медленно поднялся на ноги, сделал робкий шаг в моем направлении, но все же не решился на прикосновение.
— Прости мне, — выдохнул он. — Прости все. Прости то, что не мог и не смогу жить без тебя. Потому сейчас я уйду, чтобы подготовить ритуал. И, когда вернусь, ты станешь настоящей ведьмой. А потом, когда научу тебя всему, если ты все еще будешь ненавидеть меня, с радостью приму смерть от твоей руки.
— Очень пафосно, — хмыкнула я.
Он только еще больше сжался от моих слов, развернулся и, сутулый, как трехсотлетний старик, вышел из комнаты, не запирая за собой дверь. В том и не было нужды. Обычный человек ничего не смог бы сделать с наручником. Но я-то не была ни обычным, ни вообще человеком. Потому мне срочно нужно было освобождаться.
Самым простым решением было позвать Кирилла его настоящим именем. Несомненно, он явился бы за мной. Но насколько это разумно в заполненном ведьмовской магией доме? Не запомнят ли эти стены его имя, получив над ним определенную власть? Оставалось думать.
Последующие часы стали моим настоящим кошмаром. Я думала только о том, как освободиться. Попробовала сделать достаточно острый клинок из тьмы, чтобы разрубить металл или хотя бы поддеть замок. Но у меня ничего не получалось. Все мои попытки закончились только тем, что рука покрылась порезами, каждый из которых сочился кровью.
Мне никак не удалось бы освободиться. Оставался только один вариант, последнее средство, прибегать к которому мне было по-настоящему страшно.
Кирилл многое рассказал мне о том, как можно ранить вампира, и как он регенерирует. Раны, нанесенные тьмой исцелить проще всего. Это становится возможным даже просто по достижению определенного возраста. Свежая кровь ускоряет этот процесс. Сложнее выжить после ран, нанесенных стихиями, на что способны ведьмы. Причем, сложнее всего, если используется элемент земли. Но он — самый инертный, поэтому использовать его невероятно сложно.
Есть у вампиров и еще одна способность. Они способны сращивать отсеченную конечность со своим телом. Иногда даже, если это чужая конечность. Если же подобного не произошло, утерянная часть тела все равно со временем регенерирует, хотя это — достаточно трудоемкий процесс. Как-то у меня на глазах Кирилл сам себе отсек палец, затем поставил его на место, и все зажило буквально у меня на глазах. Я тогда просто лишилась дара речи.
Сейчас единственным, что мне оставалось сделать — это отрезать самой себе руку. Одна мысль об этом заставляла меня задрожать, но освободиться каким-либо другим способом шансов не было, а оставаться в заточении тоже было нельзя. Кирилл понятия не имел, где я нахожусь, и в любое время мог вернуться мой брат. Следы моих манипуляций с тьмой буквально отпечатались на окружавшей меня колдовской атмосфере, невозможно было не понять, что здесь что-то произошло. Одному Богу известно, как отреагирует Ярослав, когда поймет, что его сестра — вампир. К тому же, он собирался провести этот мерзкий ритуал, чтобы высвободить мою силу, и не факт, что для меня это безопасно.
Итак, если другого выхода нет, то нужно спешить. Я сформировала из тьмы такое острое лезвие, как только смогла и швырнула его к своей руке. Оно остановилось буквально в паре миллиметров от моей кожи и замерло. На глаза мне навернулись слезы обиды и жалости к себе. Чертов страх! Он буквально парализовал мою волю, не позволяя довести задуманное до конца, а я не могла даже закрыть глаза, потому что боялась, что не смогу так контролировать созданное мной оружие.
Так, спокойно! Просто нужно успокоиться и попытаться снова. Вот, я формирую новое лезвие, еще более острое. Медленно, почти с любовью, игнорирую начинающую негромко заявлять о себе жажду. А вот теперь надо действовать быстро.
Я не выдержала и зажмурилась, когда лезвие было совсем близко к моему запястью. В следующий момент адская боль пронзила мое тело, и почти сразу я поняла, что цепь больше не держит меня.
Сдержать крик не получилось, из рассеченных сосудов била фонтаном кровь, ставшая вдруг такой горячей, словно внутри меня она раскалилась до предела.
Тихо, Даша, тихо! Конечно, сейчас тебе очень больно, но ты в любом случае продолжишь свое существование. И если ничего не предпринять, то скоро края сосудов спекутся и начнут заживать в том состоянии, в котором они сейчас. А этого допускать не стоит.
Огромным усилием я заставила себя открыть глаза и найти взглядом собственное запястье, откатившееся к стене. Теперь добраться до него! Да, не вставай, дорогая, если не можешь. Даже если сейчас ты вынуждена передвигаться на коленях, это потому, что ты борешься.