Лиан пришел в ярость:
- Кто так скверно обошелся с ценными документами?
- Тот, кто очень спешил, - предположила Карана.
- Это же оригиналы, сделанные в то время! - Лиан перекладывал их один за другим, пока не нашел рисунок, изображавший людей, готовых ворваться в полуразрушенную башню. - Ни одно предание не говорит о том, кто вошел в башню первым, после того как была уничтожена флейта. - Он внезапно умолк, глядя на рисунок, который держал в руке. - Номера не совпадают с каталогом.
Карана разложила рисунки на полу, а затем принялась складывать их по порядку.
- Тут нескольких не хватает, - сказала она.
- Может, завалились за полку, - ответил Лиан. - В прошлом году здесь были все.
Карана пошарила за стеллажами:
- Нет, двух все-таки не хватает.
- Странно! - воскликнул Лиан, пробираясь между стопками. - Кажется, это те самые, у которых были изменены номера.
Они посмотрели друг на друга.
- Кто еще приходил сюда? - спросила Карана. Разложив конверты с рисунками по местам, они выбежали из зала. Лиан сообщил о случившемся хранителю архива. Она заглянула в свой журнал.
- За последнее время этими документами интересовалось только три человека, - ответила она. - Вы сами в прошлом году незадолго до Выпускных Испытаний. Вистан, проверяя ваши доказательства...
- Догадываюсь, кто был третьим, - сказал Лиан в сторону.
- И какая-то женщина с пропуском из библиотеки Теллулиора, университетского городка на юго-востоке. Она приезжала сюда прошлым летом.
- Как ее звали? - хором спросили Карана и Лиан. Хранительница склонилась над журналом, надевая и снова снимая очки.
- Кеккулиель, - ответила она. - Невысокая светловолосая женщина с золотистыми глазами.
- Феламора! - шепнула Карана Лиану. - Плохие новости. - Лиан поблагодарил ее и взял Карану под руку:
- Пойдем куда-нибудь, где можно поговорить.
В здании библиотеки они нашли пустую комнату.
- Зачем ей понадобились эти рисунки? - спросила Карана.
- Вероятно, ей удалось что-то выяснить, например кто первым вошел в башню, и она не хотела, чтобы об этом стало известно.
Карана вздрогнула, перед ее мысленным взором возникла жуткая картина: кароны, аркимы, феллемы и люди древней расы, со своими вратами и оружием, ввергающие целый мир в хаос войны.
- Что нам делать? - спросил Лиан.
- Понятия не имею. Кому мы можем доверять? Вероятно, нужно послать сообщение Иггуру в Туркад.
- Нет! - вскрикнул Лиан. Однако он понимал, что его долг - написать об этом в Туркад. Мендарк должен был скоро вернуться с востока.
Они рассказали о своем печальном открытии Вистану.
- Предоставьте это мне, - предложил он. - Я придумаю способ отослать письмо, хотя в Чантхеде после войны не осталось ни одной почтовой лодки.
Утром Лиан и Карана отправились в Туллин. Обернувшись, Карана увидела красавицу Тандиву, провожавшую их грустным взглядом.
За городскими воротами сидел безногий нищий. Его покрытое струпьями лицо облепили мухи.
- Сжальтесь, леди! - выкрикивал он. - Ради всего святого.
Карана пошарила в кармане поношенной куртки Лиана и выудила оттуда серебряный тар - не слишком большая пожива даже для нищего, но лучше, чем ничего. Она не знала, что деньги у Лиана на исходе.
Нищий уставился на серебро, затем перевел свои гноящиеся глаза на Лиана. С яростным криком он выбил из руки Караны монету. Она покатилась по камням на обочину дороги и исчезла в траве.
- Будь ты проклят, Лиан! - завопил нищий. - Будь проклят, пока сама земля не начнет кровоточить и не сгинет черная луна.
Лиан, открыв рот, уставился на попрошайку.
- Труль! - воскликнул он. - Что с тобой сталось?
Бывший сенешаль Вистана, напавший на Лиана по дороге в Туллин прошлой зимой, плюнул ему на штанину. Юноша отошел подальше.
- Из-за тебя я потерял работу. Вистан вышвырнул меня из города. Затем война. - Он шлепнул по своим культям. - Я хочу только одно тебе сказать. Радуйся пока своему успеху, долго он не продлится. Скоро во всем Сантенаре у тебя не останется ни единого друга. Твое имя станет проклятием, и моя участь покажется тебе завидной. Нищий Труль счастливее тебя!
Лиана, казалось, не тронули эти угрозы, но Карана почувствовала, как у нее по спине пробегают мурашки.
- Пойдем! - сказала она, потянув его за рукав.
Когда они скрылись за поворотом, Труль подполз к обочине дороги, где упала монетка. Он искал до темноты, но драгоценное серебро исчезло.
Вечером они разбили лагерь у подножия одного из чантхедских холмов, среди яблоневых деревьев, неподалеку от того места, где Лиан провел свою первую ночь вне стен Школы почти год назад. На большинстве яблонь не было плодов, и лишь на одном дереве ветки гнулись под тяжестью сладких сочных яблок.
Лиан словно забыл о проклятии нищего, весь день он был в превосходном настроении. Это немного сердило Карану.
- Чему ты так радуешься? - спросила она, собирая хворост для костра.
- Ты не знаешь, что значит быть презренным дзаинянином.
- Ты прав, - ответила она, стоя на четвереньках и пытаясь разжечь огонь. Дрова не хотели разгораться. - Я не знаю!
- Я провел в Школе полжизни, но никогда не был там своим. Даже получив звание мастера-летописца. - Он опустился рядом с ней на колени и стал дуть изо всех сил.
- Ты потушишь огонь, - раздраженно сказала Карана. Лиану обычно требовалось не менее получаса, чтобы развести костер.
Огонь разгорелся, языки пламени вырвались наверх. Лиан подбросил ветки потолще.