Приняв бокал с водой из моих рук, комиссар припал к нему, как умирающий от жажды к оазису. Когда нам сообщили, что здесь человек от Ревье, я зажмурилась от страха. Отцы убедили меня, что смогут защитить меня. Да и не принять ищейку француза, значит выдать себя с головой. Как он узнал, что я в церкви? Я так и сидела с закрытыми глазами, когда вошел комиссар. Неожиданно всплывшие в голове слова Даниила о том, что я могу видеть Суть, заставили меня посмотреть на вошедшего. Его сердце сияло и пульсировало от боли и рыданий. Оно выкрикивало имена своих любимых жены и дочерей.
Оказалось, что поражены не только мы с комиссаром. Отцы уставились на меня в изумлении. Они явно не ожидали от меня ничего подобного. Отец Пабло улыбнулся, хмыкнув.
— А ведь прав был, черт крылатый!
— Скажите только, есть возможность прекратить все эти чудовищные вещи? — Взмолился комиссар.
Это был сильный мощный мужчина, всю жизнь проработавший с уголовниками, видевший такое, что мне и не снилось, и сейчас он сидит перед нами, со слезами и испугом в глазах. Что же он знает про Ревье? Что он видел такого, что срывает его голос на писк?
Отец Милош опустил голову и с горечью произнес, как неизбежный приговор:
— Эта борьба длится тысячи лет, и конца ей не видать, комиссар. Но есть люди и не только… мы делаем все, что в наших силах.
Кажется, даже от этих слов Вайновский почувствовал облегчение.
— Меня привезли сюда слуги Ревье. Два оборотня. Они сидят сейчас в машине у церкви.
— Что? — вскричала я, обессилено опустившись на стул.
Ревье знает, где я. Он знает, где меня искать. Крепкие стены церковной школы показались мне спичечным коробком.
— Расскажите все по порядку. Время у нас пока есть. — Вмешался отец Пабло. — Мы еще успеем перевезти тебя, Аня. Не волнуйся раньше времени.
Но от этих слов мне не стало легче. Меня на улице поджидают два оборотня. И самое страшное, Мишель теперь наверняка знает, что я здесь. Вайновский же продолжал.
— Он ищет Анну. Он сказал, что если я не приведу ее до завтра в замок, одна из моих дочерей умрет.
Я зажмурила глаза, закрыв лицо ладонями. Но комиссар продолжил. Похоже, он окончательно все для себя решил.
— Я отправил свою семью из Праги. Больше Ревье не сможет меня шантажировать их благосостоянием. Я свободен от него. И мне терять нечего. Я пришел, что бы помочь, замолить грехи. Исправить, если что-то еще можно исправить. Я готов сделать все, что вы скажете, только бы остановить это чудовище.
Отец Пабло достал из кармана рясы мобильный телефон и отошел в сторону. Я слышала, как он тихо разговаривает с Даниилом. Промелькнувшее было к нему сочувствие, нырнуло обратно в кучу перепутанных эмоций, как заяц в нору. С чего у меня должен вызывать жалость демон? И все же мне неожиданно подумалось, что если бы Даниил был рядом, мне было бы спокойнее. Полезно иметь в арсенале демона. Только пусть он держится от меня подальше.
— Ревье говорил о каком-то обряде. — Продолжал комиссар. — Ему уже доложили, что вы приехали в Прагу. И ему показалось странным, что вы приехали именно в это время. И Анна пропала, ее никто не мог найти. Ревье уверен, что Анна здесь. Но точно он этого не знает. На днях в город съехались такие же, как он. Их много.
Батюшка Алексий и отец Милош слушали внимательно. К ним присоединился и отец Пабло, когда закончил разговор по телефону.
— Даниил сказал, что мы только больше внимания привлечем, если начнем действовать. Но Анну надо перевезти до темноты. И я с ним согласен.
Предстоящий переезд вызвал дрожь. Я уже привыкла к запаху ладана и детскому смеху в приходской школе. Детская радость успокаивает лучше, чем поход к психологу. Создается иллюзия умиротворения.
— Есть одно место, — Задумчиво произнес батюшка. — Надеюсь, там вас никто не найдет. Милош и Кевин, вы поедите с Аней.
— А вы? — воскликнула я. За такой короткий период времени я очень сильно привязалась к батюшке Алексию. Ему я доверяла.
— Я должен остаться, Аня. Это моя церковь, мои прихожане. И мое отсутствие сразу же вызовет новые подозрения.
— А если Ревье придет в церковь? — Испугано прошептала я.
— Он не будет открыто убивать, если ты об этом. И он не тронет прихожан, если я буду здесь. У сторон Света и Тьмы заключен некий Договор неприкосновенности человека. И если Ревье нарушит его здесь, причинив боль кому-то из прихожан, его накажут. Его же обожаемая Королева отрубит его извращенную голову. Темным не выгодно вступать в открытый конфликт, Аня. Это партизанская война.
— Нам надо забронировать билеты на любой самолет в Россию. Пусть Ревье думает, что мы решили доставить Аню на родину. — Предложил Кевин.
— Займись тогда этим, пожалуйста. — Согласился с ним Милош. И посмотрел на комиссара. — Вы уверены, что хотите влезать во все это?
— Я уже по уши в этом дерьме. — С горечью прошептал Вайновский.
— Не сквернословьте, сын мой, в святом месте. — Погрозил пальцем батюшка.
— Простите. Больше не буду. — Как маленький мальчик извинился взрослый большой комиссар. — Я хочу вылезти из этой истории. Я не могу больше быть с той стороны.
— Надеюсь, вы умеете стрелять, комиссар. — Улыбнулся отец Пабло. — Нам нужны меткие стрелки.
Вайновский кивнул.
— Мы снабдим вас оружием с серебряными освещенными пулями. — Продолжил Пабло. — Они не повредят Ревье, но его вервольфы будут очень не рады получить такой подарок. Нам, наверное, лучше спуститься вниз.
Мы последовали за отцом Пабло. Батюшка Алексий направился к церкви, в то время как мы спускались в цокольный этаж школы. Здесь потолки были значительно выше, чем в подвале церкви, проведено электричество. Отец Милош шел за нами. Мне это показалось прогулкой под конвоем. На дверях коридора висели таблички. Здесь находилась библиотека, где хранились учебники. Следующая табличка показывала, что за дверью находится пожарный и поломоечный инвентарь. А здесь мальчики занимаются плотницким делом. Подойдя к двери с надписью "Спортивный инвентарь. Ключ у Батюшки Алексия", мы вошли внутрь. Включившийся автоматически с открытием двери электрический свет осветил склады скакалок, гантелей, кеглей, мячей, велосипедов, роликовых коньков. В комнате царил порядок. Все вещи были разложены по ящикам и полочкам. Интересно, что нам тут понадобилось? Будем прыгать на скакалке? Мы последовали дальше за отцом Пабло, который нырнул куда-то в огромный платяной шкаф, ворча:
— Этот Алекс никогда не может порядок навести. Ну, что это за тряпки тут?
Мы с комиссаром переглянулись и шагнули в шкаф, в котором открывалась дверь в еще одно помещение. Нащупав кнопку включения лампы, Пабло щелкнул им.
— Ну, как, нравится?
Большая комната со стеллажами, полными оружия. Арбалеты, сабли, мечи, кинжалы. Огнестрельное оружие стояло в стороне. Именно туда и уставился шокированный комиссар.
— А у вас есть разрешение? — Промямлил он.
— Есть. — Невозмутимо ответил отец Милош. — Божественное вас устроит, комиссар?
Вайновский, очнувшись, потряс головой.
— Простите, отец, привычка.
— Хорошая привычка, сын мой. — Одобрил отец Милош. — Какой калибр вы предпочитаете?
Открыв стеклянную дверцу с кодовым замком, отец обернулся к комиссару. Пока Воины разбирались с огнестрельным оружием, я заворожено смотрела на кинжалы и мечи. Разных форм, с различными рукоятками, они были все из серебра, но с различными составами металла.
— Если бы я знал, что существуют защитники людей от этих чудовищ! — Негодовал комиссар. — Трус, как долго я тянул, чтобы открыть свои глаза!
— Сын мой, — Ответил ему отец Пабло, — Мы все делаем свой выбор. Главное заключается в том, успеваем ли мы сделать его.
— Но я так много всего сотворил!
— Бог простит. И ты себя прости. — Успокаивал комиссара отец. — Пришло время служить силам Света. У нас есть обряд посвящения в Воины Света. Но он достаточно долгосрочен, и мы не располагаем таким количеством времени. Опустись на колени, сын мой.
Я повернулась, что бы посмотреть, что сейчас будет происходить. Комиссар полиции Александр Вайновский опустился на колени перед святым отцом. Тот возложил на голову комиссара скрещенные руки, читая полушепотом молитву. Я, с широко открытыми глазами, наблюдала за этим эпизодом. Отец Пабло читал молитву, а комиссар рыдал, не в силах совладать с чувствами. Он наклонился еще ниже, обхватив себя руками, стараясь, что бы рыдания были тише. Я перевела взгляд на отца Милоша, который мне улыбнулся. По моим щекам текли слезы. Возможно, стоило отдать жизнь, чтобы увидеть все это. Чтобы знать, что Бог с нами, что его служители защищают нас от темных сил, с которыми мы справиться не в силах.
— Спаси, Господи, моих жену и детей. — Молил комиссар.
Дочитав молитву, отец Пабло помог Вайновскому подняться.
— Теперь ты с нами. Точнее, теперь ты с Богом, сын мой.
— Аня, — окликнул меня отец Милош. — Полагаю, тебе не помешает иметь при себе хоть какое-то оружие. — Увидев в моих глазах испуг, он добавил. — Я не думаю, что оно может тебе пригодиться. Но на всякий случай.
Я покорно кивнула. Отец протянул мне узкий с локоть длиной фигурный кинжал.
— Невесть что, но все же ничего. — Произнес он. — Легко спрятать. — Отец глянул на меня. — Было бы легко спрятать, носи ты, дочь моя, рясу. Но, думаю, в юбке его тоже можно укрыть.
Я приняла в руки кинжал, и именно в тот момент я поняла, что я не выйду из этой истории целой и невредимой, сколько бы человек меня не защищали. Хотя, на моей стороне еще и демон. Конечно, при условии, что он вернется ко мне.
— Мне страшно, отец.
— Мне тоже, Аня. — Ответил он тихим голосом. — Каждое утро я просыпаюсь со страхом. И каждую ночь засыпаю в страхе. Но Господня любовь нам, как щит. Как только ты это поймешь, все станет на свои места. В том смысле, что ты не перестанешь испытывать испуг, но, осознавая, что тебя защищает некто столь могущественный, как Отец Небесный, все становиться на свое место.
В комнату вошел батюшка Алексей. Торопливыми шагами он подошел к стенду с огнестрельным оружием, где уже стояли три Воина. Я слабо улыбнулась, посмотрев на них. Я оглянулась по сторонам. Увидев еще одну старую книгу, каких я видела десятки в подвальной коморке церкви, я взяла ее на руки. Наугад открыв страницу, я увидела старорусский язык. Он мне уже встречался в той книге, где было написано, как убить демона. Тогда я не обратила на это внимание, но сейчас поразилась. Как мне этот язык может быть понятен? Но буквы в книге сияли неярким светом, казались знакомыми и понятными. Словно за их оболочкой я видела Суть вещей, которые здесь объяснялись. Проведя пальцами по буквам, я почувствовала, как осознание написанного, приходит в мысли.
"… и в страшный день, когда разорвутся цепи, сдерживающие Тьму, и поднимется занавес, закрывающий Тьму от человека, Она пойдет в наступление. Демоны Ада прорвутся на землю неукротимым потоком, сея боль и страх, заливая землю кровию людской, засыпая реки костями людскими. И в этот страшный день прольется Черный Дождь…"
Отдернув в ужасе руку, я захлопнула книгу. Батюшка Алексий, заметив, что я держу в руках, забрал ее у меня.
— Тебе не нужно было ее читать.
— Простите. — Потупилась я.
— Дело не в том, что ее нельзя читать. — Наклонился ко мне батюшка, заглядывая мне прямо в душу. — Дело в том, выдержишь ли ты подобные знания.
Батюшка достал пакет, в котором лежали вещи, и отдал его мне.
— Мы сейчас выйдем, а ты переоденься. Прости нас Господи, но тебя будет безопаснее перевозить в мужской одежде.
Я кивнула. Как только трое вышли, я достала из пакета просторные джинсы, футболку и рубашку. Так же там лежали бандана и кепка. Я быстро переоделась. Повязав бандану, я поверх ее натянула кепку. Так будет надежней. Волосы не выпадут в неподходящий момент. Не зная, как пристроить кинжал, я перевязала икру на манер повязки и продела туда кинжал. Ходить надо будет осторожнее. Но, по крайней мере, не заметно, что я вооружена. Какой ужас — я вооружена!
Отцы на меня одобрительно посмотрели, кивнув.
— Издалека не отличишь.
— Даниил звонил, — Добавил отец Пабло. — Он будет ждать нас в укрытии.
— Если бы я не знал, что Даниил демон, то решил бы, что вы закадычные друзья. — Крякнул отец Милош.
— Ой, не ерничай, святой отец. — Отмахнулся Пабло.
Пока мы поднимались наверх, в комнату, в которой до этого сидели, пока отцы продолжали перепалку, я думала о том, что заставило Даниила изменить свое решение. Когда он уходил сегодня утром, то твердо решил, что больше не вернется. Я это чувствовала. Никогда не вернется, чтобы не убить меня. Что же могло поменяться за столь короткий период времени? Но это не важно. Главное, что скоро я его увижу. Моя же собственная радость напугала меня до смерти. Что я творю?
Но он собирается ждать нас в месте, куда меня перевезут. Он придет. Он будет рядом.
— Что же, комиссар в курсе дела. — Подытожил батюшка.
Вайновский кивнул.
— В таком случае, я думаю, можно приступать. И еще, Александр, — Батюшка обратился к комиссару, взяв его за руку. — Даже не пытайтесь убить или ранить Ревье. У простого смертного это не получится. Как только закончите, поезжайте по этому адресу. Думаю, вас учили, как сбить слежку с толку.