Всех снова отвлёк Меддокс. На нём был только тёмно-синий халат, ванну он принять ещё не успел. Легион ненадолго оторвалась от Аэрона, чтобы взглянуть на него. Похоже, инцидент с помывкой не был исчерпан. Все приготовились. И носитель Насилия их не разочаровал.
— Эшлин, дорогая, где у нас кондиционер?
— Там же, где и шампунь, — ответила она, пожимая плечами.
— А где шампунь, — не был удовлетворён ответом воин.
— Там же, где и мыло. Лицо Меддокса по-прежнему выражало непонимание.
— Где мыло?
Эшлин, конечно, безумно любила его, но сейчас готова была задушить.
— В мыльнице, над раковиной. Рядом на полочке шампунь и кондиционер.
— Так бы сразу и ска… — окончание фразы потонуло в громком мужском вопле.
Воины живо повскакали, готовясь защититься. То, что через секунду предстало их взорам, можно было смело заносить в историю как самое невероятное событие.
В кухню уже в третий раз вломились. Меддокс еле успел отскочить. Все ошеломлённо смотрели как Камео, ругаясь как пьяный матрос, ожесточённо лупит ремнём крупного мужчину, который прижимал руки туда, куда доставал пояс.
— Да чтоб тебя, женщина ненормальная! — вопил он, держась за голову.
Рты у всех пооткрывались, странно, что челюсти не выпали, Аэрон разжал руки, при этом уронив Легион, но ни он, ни она этого не заметили.
— КРОН! — назвала мужчину по имени Даника. — Царь титанов!
— Да какой он царь, чтоб ему! — Камео сопровождала свои слова ударами ремня от своей юбки. — Любви ему захотелось, понимаешь. Ну я ему сейчас устрою любовь, заодно и садомазо.
— Чёрт вас, возьми, да помогите же мне!
Но прошло ещё немало времени, прежде чем спало оцепенение. Наконец Люциен и Сабин сумели поймать и сейчас удерживали Камео, не давая ей добраться до Крона.
— Объяснись, — потребовал носитель Сомнения.
Камео сверкнула своими серебряными глазами.
— Я была в отчаянии, — начала говорить она. — Торин не приходил в себя, иногда становился похожим на мёртвого, и я боялась, что каждая минута может быть последней, что я вижу его живым. Тогда я обратилась к Крону. Я сказала, что готова на всё, если он пообещает вернуть мне Торина. Я обращалась к нему дважды, но в первый раз он сказал, что это не в его компетенции. Сегодня я обратилась к нему во второй раз, потому что у меня не было другого выхода. Я предложила ему сделку.
— Она сказала, что готова на всё.
Камео вырвалась из рук держащих её мужчин, но на Крона нападать не стала.
— Я предложила ему свои услуги воина. Воина. Вы все знаете, что я хоть и женщина, но отличный воин. Страйдер, Гидеон, Аман, вы никогда не могли выйти из схватки со мной без потерей для себя. Сабин, ты очень часто хотел именно меня…
— Что? — взвизгнула Гвен.
— … видеть с собой в качестве партнёра в битве. Да если бы я брала деньги за свои услуги, я бы разорила целое государство.
— Чем же тебе не угодил царь? — полюбопытствовал Аман.
— Ты знаешь, Аман, я в битве иду до конца. Но этот… это насекомое захотело не моё воинское искусство, а моё тело!
Крон подал голос, проглотив «насекомое».
— Ты сказала, что готова отдать всё.
— Ты идиот! — взорвалась девушка. — Сам подумай, нужна ли я была Торину после того, как мною попользовались? У него больше не было бы желания обладать мною, а это для меня невыносимо. Да и я бы не смогла смотреть ему после этого в глаза.
— Так значит, — Крон расправил плечи, неожиданно вспомнив, что он всё-таки царь. — Я тебе уже говорил, как ты можешь вернуть его. Предложи ему то, от чего он не захочет отказаться. А меня больше не трогай. Больше я на твой зов не отзовусь.
— Но как она может что-то посулить Торину, если он не воспринимает речь? — спросил Меддокс.
— Пусть воспользуется своим воображением, — с этими словами Крон с облегчённым выдохом растворился в воздухе.
— Д-а-а, — прищёлкнул языком Меддокс. — Ради такого зрелища и помыться можно.
— Ради этого я даже приберусь в подвале, — усмехнулась Анья.
— Жаль, что Парис такое пропустил.
— Аэрон, подними, — заканючила Легион. Впрочем, она не стала ждать, запрыгнув на него сама.
Аэрону казалось, что он умирает. Но потом он осознал, что на нём кто-то прыгает.
— Легион! Что ты делаешь?
— Ты спал, моя хотела тебя разбудить.
Аэрон посмотрел на часы. Какого чёрта этой бестии от него надо в пять пятнадцать утра? И тут она… лизнула его в спину, благо спал он на животе. Воин аж вскочил.
— Легион? — произнёс он хриплым голосом. Так стоп, откуда взялась хриплость? Наверное, от недосыпа. Но он же всегда быстро просыпался, и не было даже намёка на сон. Тогда почему сердце так странно колотиться? И откуда эта слабость в ногах?
— Ляг.
Аэрон послушно лёг. Легион заставила его перевернуться на живот.
— Ты напряж-ж-жён. Моя делать хорошо.
Воин чуть было не сбежал. Но чертовка всего-навсего имела в виду массаж. Она начала разминать его своими пальцами, потом тёрлась о него. А когда она стала лизать его татуировки, Аэрон захотел, чтобы это безобразие никогда не кончалось. Наконец Легион притомилась и развалилась у него на спине.
— Теперь, моя маленькая, я поработаю для тебя, — с улыбкой произнёс Аэрон, положив бесовку рядом с собой.
Камео проснулась от несильного удара. Мгновенно согнав остатки сна, она села в кровати. Торин что-то прошипел сквозь стиснутые зубы и затих. Уже давно рассвело. Осмотрев Торина, женщина пришла к неприятному заключению, отметив, что ему лучше не стало.
— Как же мне помочь тебе? Чего ты хочешь? На этот вопрос у неё не было ответа. И он не дал ей его.