- Возможно, мы действительно... слишком долго живем, чтобы по-прежнему ценить то, что имеем, - глухо сказал он, наконец. - Возможно, мой народ действительно разучился слушать других и погряз в самолюбовании. Возможно даже, ты прав, но мы не все... одинаковые.
Пацан только горько усмехнулся и покачал головой.
- Мне жаль, что кто-то из нас когда-то причинил тебе зло и сильно ранил. Жаль, что погибли дорогие тебе люди. Жаль, что все так случилось, и ты не дождался в тот день помощи. Но моей вины в этом нет.
- Ранил? - неожиданно хищно улыбнулся Белик. - Нет, эльф, на самом деле он меня убил. И я надеюсь, ты скоро поймешь, в чем разница.
Ночь, будто в насмешку, отозвалась криком разбуженной сойки.
Мальчишка, словно позабыв про нещадно ноющие раны, упруго поднялся и, сделав короткий шаг, властно тронул притихшего Карраша, заставив опуститься на колени и покорно подставить широкую спину. Все, хватит пустых разговоров! Терпеть рядом с собой присутствие проклятого эльфа, который одним своим видом напоминал о прошлом - невероятно трудное задание, которого он всеми силами старался избегать. Отворачивался, чтобы не видеть этих зеленых глаз, задерживал дыхание, чтобы не чувствовать тонкий аромат кожи Перворожденного. Никогда не приближался на расстояние вытянутой руки! И явно не собирался выслушивать от него нотаций и фальшивых заверений в собственной надежности. Нет уж, довольно! А то еще в друзья набиваться начнет!
Пацан презрительно фыркнул и решительно отвернулся, яснее ясного сказав этим досадливо поморщившемуся эльфу, чтобы не ждал примирения. Терпеть его присутствие малыш, конечно, будет: мнение дядьки для него стояло не на последнем месте. Но вот что-то другое...
Таррэн, перехватив на себе горящий, все такой же лютый, как раньше взгляд, только вздохнул: пожалуй, он ошибся в своих предположениях - наладить отношения с этим упрямцем у него вряд ли получится. По крайней мере, мальчишка сделает все, чтобы этого никогда, ни за что и ни по какой причине не произошло. Он не простит. Никогда не простит своих палачей и убийц. И для него не было разницы в том, кто именно стоит сейчас напротив - то ли нелюдь, что когда-то резал ему кожу, или же другой бессмертный. Он просто не видел отличий, и в чем-то Таррэн его даже понимал.
Странно другое: этот отказ неожиданно огорчил его. Почему-то заставил привыкшего к одиночеству бродягу затосковать. И совсем уж непонятно то, что в его душе вдруг в кои-то веки шевельнулось острое, ни с чем не сравнимое сожаление. Будто бы впервые в жизни ему повезло увидеть невероятный, желанный, с таким трудом найденный клад; почти коснуться его, с благоговением рассматривая спрятанные там до поры до времени богатства. Протянуть осторожно руку... а потом вдруг понять, что бесценное сокровище ему на самом деле не принадлежит, потому что уже не один год находится под надежной охраной чуткой, свирепой, непримиримой и не умеющей прощать хмеры. Которую не приручишь, не уничтожишь и не заставишь бросить свой важный пост. Просто потому, что единственным ее желанием, самым сильным, неугасимым, но пока что невыполнимым, было одно - убить. И нетрудно догадаться - кого именно.
-Глава 17-
Ходить Белику явно было тяжело: до молчаливого гаррканца он доковылял довольно неловко. Потом с излишней поспешностью ухватился за шелковистую гриву, будто ноги грозили вот-вот подкоситься, напрягся, как перед прыжком, но отчего-то вдруг замер в этой неестественной позе и очень странно вытянул шею.
Неугомонная сойка чирикнула снова.
У Карраша внезапно широко раздулись ноздри и жутковато полыхнули глаза. Шерсть на загривке встала дыбом, а из горла вырвался жутковатый звук, но Таррэн уже и сам ощутил неладное - его второе сердце тоже вовремя встрепенулось. Эльф напряженно застыл, чутко прислушиваясь к малейшему шороху, осторожно пошарил по окрестностям внутренним взором и вдруг ясно почувствовал: они здесь не одни. А когда неуместный в ночное время, истошный крик глупой сойки раздался в третий раз, инстинктивно шагнул в сторону, под прикрытие густых еловых лап и роскошных кустов.
Белик, словно и не помирал только что от усталости, с поразительной скоростью метнулся прочь, грамотно хоронясь за высокой травой и припавшими к земле еловыми ветвями. Бесшумно упал, перекатился и, наконец, стремительно уполз с открытого места, извиваясь не хуже иного червяка. В какие-то жалкие секунды достиг густого орешника, осторожно приподнялся, выглянул и... с неудовольствием констатировал, что они с проклятым эльфом действовали по одной и той же схеме. Иными словами, не сговариваясь, укрылись бок о бок и теперь едва не дышали друг другу в лицо.
- Торково семя! Куда ни плюнь, всюду в ушастого попадешь! - беззвучно шевельнулись его губы. - Скоро ни пройти, ни проехать будет!
Таррэн не обратил внимания - напряженно вслушивался в притихший лес, стараясь уловить, откуда идет опасность. Плевать на мальчишку, с ним и потом успеем разобраться. Главное сейчас не это. Ему не надо было видеть врага, чтобы точно знать о его присутствии. Хватало неровного удара сердца, легчайшего предчувствия, мимолетного дуновения чужой ауры в двух полетах стрелы, чтобы распознать опасность. Но кто? Где? Откуда взялся в этой глухомани? Сколько их, наконец?
Пока он не знал. Но недовольно сопящему пацану красноречиво сунул под нос кулак, чтобы не вздумал высовываться или, упаси Создатель, разглагольствовать вслух. Тот, на удивление, понял: послушно вжался в рыхлую землю, настороженно посверкивая крупными глазенками, которые сейчас показались еще больше и необычно потемнели, а затем вдруг поднял над верхушками трав сжатый кулак и принялся складывать пальцы в непонятные фигуры. Зачем, спросите? Таррэн сперва тоже не понял, в чем дело, но вскоре приметил направление и запоздало сообразил: умница-Белик с огромной скоростью подавал знаки припавшему к земле Каррашу.
Эльф успел углядеть только "молчать", "лежать" и "ищи", потому что они были знакомы ему по Бронлору и здорово напоминали манеру общения Бешеных Лис во время рейдов в орочьем тылу. Но откуда ОН это знает?!! Таррэн пораженно застыл, лихорадочно размышляя, но затем подивился еще одной неожиданной мысли: каким же зрением должен обладать свирепый полукровка, чтобы в полнейшей тьме, среди густого переплетения веток и зеленой листвы суметь углядеть эти тонкие пальчики, безостановочно сплетающиеся в совершенно дикое подобие команд?! Он сам едва различал, а Карраш с такого расстояния не должен был даже увидеть!
Но гаррканец не подвел: осторожно мигнув зеленовато-желтыми глазами, вдруг понятливо их прикрыл, быстро кивнул, дважды прянул ушами и как-то странно распластался по земле, умудрившись почти полностью скрыться в густой траве. Вокруг него почти мгновенно разлилась непроглядная чернота, начисто скрыв очертания массивного тела. Как широким плащом, окутала его непрозрачным покрывалом тьмы, надежно скрыла хищно горящие радужки и... внезапно исчезла.
Таррэн ошеломленно моргнул, но спустя какое-то время ощущение чужого присутствия полностью пропало, будто Карраш вдруг растворился в воздухе и, получив некий приказ, безмолвно испарился. Эльф рискнул даже приподнять голову, чтобы воочию убедиться, что он не сошел с ума, но гаррканца на прежнем месте действительно не было. А на земле - там, где только что лежало его крупное тело, остались странные взрыхленные полосы и немалая куча вырытой земли, будто необычный зверь... к'саш! Будто он зарылся в нее целиком на манер гигантского крота и так выбрался!! Или же уполз поверху, но при этом яростно загребал всеми, дико извернувшимися конечностями, как тюлень - ластами!
Таррэн подавил неуместное желание немедленно выяснить все подробности у лежащего рядом мальчишки и снова втянул ноздрями прохладный воздух. Кажется, тихо? Нет, как-то слишком тихо. Особенно вон там, шагах в сорока левее, где неожиданно примолкли сверчки и возмущенно пискнула полевка... он вдруг стремительным движением выхватил из-за пояса нож и, ориентируясь больше на чутье, чем на звук, с силой метнул. Клинок мелькнул серебристой рыбкой и беззвучно исчез в ночи, уподобившись крохотному лучику света, но почти сразу слился с темнотой, где-то неподалеку с глухим стуком вонзился в сосновый ствол, обиженно выпрямился и, наконец, с тихим звоном задрожал.
Эльф беззвучно ругнулся, запоздало сообразив, что не только позорно промазал, но еще и выдал собственное присутствие неосторожным броском. А когда встретил тяжелый, полный понимания взгляд внезапно помрачневшего мальчишки, и вовсе едва сдержался: тот едва пальцем не покрутил у виска и первым начал осторожно отползать в сторонку. Будто не хотел иметь с таким дураком ничего общего. Мол, люди, я не с ним и не имею к этому никакого отношения! Сам по себе и вообще, даже не знаком!
Таррэн неслышно зашипел сквозь зубы, но, признавая правоту пацана, поспешно сменил диспозицию, справедливо опасаясь, что неведомые гости уже торопятся им на встречу. Наверняка - вооруженные до зубов и весело потирающие потные ручки: дескать, ага, попались! А у него на руках не только остается беззащитный малец, которого нельзя бросить в темноте, но нет даже плохонького доспеха - одна голая грудь и босые пятки. Нож всего один, и тот пока бесполезен. Надежный лук остался в лагере, а от мечей в такой ситуации проку мало - если некого рубить, можешь хоть весь белый свет оплевать со злости, да только насадят тебя на стрелу из-за кустов, и даже не пикнешь. А потом будешь сушиться над огнем, как крыса на вертеле, и недобрым словом вспоминать собственную безалаберность, благодаря которой так здорово оплошал.
Эльф торопливо юркнул за надежный сосновый ствол, рядом с вновь насупившимся Беликом, и очень осторожно выпрямился, умело сливаясь с листвой, травой и внезапно загустевшим воздухом. А заодно, прикрывая собой беззащитного пацана. Его ладони мягко обхватили рукояти родовых клинков, уши настороженно шевелились, зеленые глаза безостановочно шарили по молчаливым кустам и; он почти перестал дышать, в неимоверном напряжении ожидая исхода этой молчаливой схватки с невидимым противником, и только поэтому различил едва заметный шорох чужих шагов. Откуда-то сзади.
Таррэн молниеносно развернулся, властно отбрасывая замешкавшегося (но все равно яростно зашипевшего!!) мальчишку за спину, и с готовностью пригнулся. Но потом поднял глаза и в ту же секунду вынужденно замер, потому что чуть не в упор наткнулся на три взведенных арбалета и столько же стальных болтов, с нескрываемым интересом изучающих его обнаженную грудь.
Выходит, выследили. Все-таки выследили, да так точно, словно... Торк! Словно отлично знали, куда идти! И это было настолько погано, что прямо до тошноты захотелось проснуться! Мерзко, гадко и просто дерьмово, потому что значило только одно - предательство. Причем, кого-то их своих.
- С`с-с-ош... - выдохнул эльф, немедленно признав молчаливых агинцев с их извечно темными доспехами и закрытыми плотными повязками лицами: все трое спокойно стояли в десяти шагах и без особых эмоций следили за каменеющим Темным, который внезапно оказался перед отвратительнейшим выбором.
Таррэн аж содрогнулся от внезапной мысли, что ему сейчас, чтобы выжить, придется совершенно подло подставить не готового к такому повороту событий сорванца. Да, увернуться даже от трех арбалетов он как-нибудь сумеет. Изогнется, извернется, пару жил потянет на излете, но все же сделает - недаром столь упорно и многие годы тренировал свое тело. Но мальчишка-то - не эльф! Будь он хоть трижды тренирован, хоть как обучен, но скорости Перворожденного ему не достичь. И это значило лишь одно - Белик непременно напорется на стальной болт, а то и на все три. Однако, если не отойти в сторону, то непременно напорешься на них сам, гарантированно перейдя после этого из категории бессмертного в обыкновенную падаль. Но даже тогда мальчишка будет обречен... к'саш! С'сош! Иррадэ!!!! Что же делать?!
На виске у лихорадочно размышляющего эльфа выступила крохотная капелька пота, тогда как агинцы, окончательно убедившись, что тот не станет делать глупостей, плавно потянули пальцы к спусковым крючкам. Вот и все, допрыгался, кролик. Теперь тебе некуда деваться.
Внезапно на сведенные судорогой лопатки Таррэна осторожно легли чьи-то удивительно твердые ладошки. Прохладные пальцы пробежались по обнаженной коже, как по струнам арфы, с неимоверной скоростью вычертив на спине вздрогнувшего от неожиданности эльфа идеально ровный круг, из которого в разные стороны брызнули две выразительные стрелки. Так, понятно: маленький умник предлагал рассыпаться и давал четко понять, что сумеет все сделать правильно. Ишь, какой самоуверенный...
Затем на коже вспыхнули три вертикальные полосы, означающие стоящих напротив агинцев, а немного поодаль и левее вдруг пролегла еще одна черточка, которая... Таррэн мельком покосился на ближайшие кусты и вдруг до боли стиснул зубы. Проклятье! Как же он сам не заметил?! Там недвижимо стоял еще один человек и точно так же целился в него из арбалета! Но, что самое поганое, у всех четверых НЕ БЫЛО аур!! Будто у призраков, у мертвецов! Как у того воришки в Аккмале! Ее просто не было!!! Иначе он бы давно засек! Так вот почему они так ловко и так близко подобрались! Вот почему он позорно промахнулся! Неужели кто-то снабдил их бесценными антимагическими плащами? Неужели Орден все-таки поднял голову?!
Белик все с той же бесцеремонностью ткнул его острым пальцем в спину, а затем крест-накрест перечеркнул две правые линии - мол, эти твои. После чего обозначил себя и таким же манером зачеркнул еще две человеческие жизни, а затем вдруг самым наглым образом протянул руку и плавно вытянул оставшийся на поясе Темного нож. Да так ловко и незаметно, будто всю жизнь тем и занимался, что обкрадывал несчастных, доверчивых, невнимательных эльфов.
От этой мысли Таррэн едва не расхохотался в голос (какой наивный мальчик!), но выбора все равно не было - он уже почти слышал звук срывающихся с ложа арбалетных болтов. А потому больше не колебался - быстрее молнии рванулся вправо, одновременно выхватывая свои клинки, и со всей доступной скоростью метнулся к наемникам, молясь про себя, чтобы успеть.
И это было ОЧЕНЬ быстро.
"О, Создатель! - мысленно прошептал Темный эльф. - Никогда ни о чем тебя не просил, никогда не допекал и не ждал ненужной защиты, но сейчас умоляю: дай мне немного времени! Чуть-чуть. Капельку. Только чтобы успеть дотянуться до всех троих! А там, надеюсь, пацана уже не заденет: в отличие от меня, он не представляет для агинцев угрозы!"
Наемники, видно, тоже так посчитали, потому что, игнорируя хрупкую фигурку Белика, стремительно развернули арбалеты и дружно спустили курки, разрядив свое оружие прямо в беззащитную грудь Таррэна.
Благодарю...
Длинный шаг, тихий вздох слегка потревоженной земли, волнительный шелест случайно примятой травинки... он шел, не касаясь ее, почти летел! Сейчас - припасть на правую ногу, пропуская над головой свистящую смерть, затем - нырнуть еще ниже и отточенным лезвием взрезать чужое тело, как острый коготь вскрывает неподатливую устрицу. Потом - новый рывок вниз и вправо, короткий взмах, мягкий выдох, плавный поворот, и - одна дуга полностью закончилась, без труда разрубив податливую плоть вместе с доспехом и вернув поющий сак`раши в исходное положение. Более длинная вторая дуга, дойдя до середины, еще длилась: с`сирташи как раз перехватил сорвавшийся с удобного ложа стальной болт, легко рассек его на идеально ровные половинки и с угрожающим гудением вонзился в чужую шею. Там что-то отвратительно чмокнуло, хлюпнуло и порвалось, а наружу щедро хлынула горячая кровь, показавшаяся в темноте почти черной.
Темному эльфу понадобилось всего два удара его ненормально медленно бьющегося сердца, чтобы разобраться с парой ошарашенных агинцев. А еще - несколько секунд драгоценного времени и целое море напряженного ожидания. В себе-то он не сомневался, но вот Белик... почему-то его присутствие, против обыкновения, заставляло сильно нервничать. Не стонет? Не задели его? Не ранили?! Таррэн, не останавливаясь, шагнул дальше, стараясь не слышать отвратительного звука вонзающегося в дерево арбалетного болта и не видеть отлетающих в стороны мелких щепок, которые вполне могли бы быть окрашены свежей кровью. Змеей скользнул за спину третьего наемника и уже почти свел свои смертоносные мечи на его шее, как внезапно осознал, что агинец и так уже падает навзничь. И не без причины - из его левого глаза угрожающе торчала рукоять невесть откуда взявшегося ножа.
Ай, да мальчишка, ай молодец!
Эльф для верности все-таки смахнул чужую голову и, закончив, наконец, движение, лихорадочно огляделся, старательно давя нехороший холодок в груди и пытаясь понять, насколько шустрый пацан успел пострадать. Человек все-таки, да еще сущий ребенок, хотя по людским меркам наверняка уже приближался к совершеннолетию. Ну, где же ты, малыш? Живой?
Однако к собственному удивлению, Таррэн не нашел его ни пришпиленным к дереву, ни жалобно стонущим под ним, ни лежащим ничком на земле. И вообще нигде, словно пацана страшным ударом просто вышвырнуло с поляны и унесло куда-то в сторону. А что? Он худой, легкий... могли и попасть!
Только спустя долгую секунду разом спавший с лица эльф смог нормально вдохнуть, потому что Белик, наконец, нашелся: он стоял на карачках шагах в десяти левее и, наполовину скрытый кустами, зачем-то шарил руками впотьмах, недовольно ворча и с досадой шипя сквозь плотно сомкнутые зубы:
- Вот гад... чего тебе стоило упасть на другую сторону? Теперь опять придется перемазаться, как свинье... Торк! Сколько же в нем крови! Зараза! Тьфу! Куда ж он... а-а-а... вот ты где! - мальчишка с удовлетворенным вздохом выполз обратно, сжимая окровавленными пальцами сразу два клинка - свой и тот, что недавно спер у эльфа. - Вот что значит чужое оружие: своим бы ни за что не промазал, даже с перепоя, а тут и балансировка другая, и вес чуток не тот... эй, ушастый! Ты откуда это барахло взял?! В подвале подобрал? Или у дохлого бандита позаимствовал?
Таррэн медленно вернул на место отпавшую челюсть, чересчур долго соображая, что наглый пацан не только каким-то чудом увернулся от сдвоенного удара тяжелых болтов, но и с потрясающей легкостью пришпилил двоих наемников. Сам! С ходу! В полуприсяди, если не в прыжке! Всего парой изумительно метких бросков! Судя по телу того, крайнего агинца, малыш в первый раз немного промазал, не привыкнув действовать чужим клинком, к которому действительно надо было привыкнуть, и только потом метнул свой, родной. Теперь уже попав с гарантией, как и во второго, что уже отдыхал от собственной неразумной головы.
- Ты... в порядке?!
- Да, - буркнул Белик, небрежно кинув эльфу его же нож.
Таррэн машинально поймал, все еще находясь под впечатлением, а пацан уже торопливо похромал к оставленному лагерю, сильно припадая на правую ногу. Но даже так, кривясь и едва не шипя от боли, умудрялся делать это совершенно бесшумно. Только поморщился, когда пришлось снова упасть на землю и несколько десятков шагов умело проползти, осторожно потрогал живот под подозрительно липкой рубашкой и как-то очень уж поспешно отер ладонь о траву.