— Злорадствуешь?
— Сочувствую. Лучше поясни, чем сегодняшняя пресс-конференция грозит миру в целом и Вашраиту в частности.
— Есть вероятность, что очередным балаганом. Пусть она и решила со всей серьезностью и ответственностью взяться за дело, — я взъерошил волосы, воспринимать богиню исключительно в качестве рабочей лошадки как-то дико, — Она ведь еще такая маленькая, особенно для богини. Уверен, вреда не будет точно.
— Курц, ты очень занят? — насмешливый голос Наставника.
— Нет, Зархар, не очень, у тебя есть новости о пресс-конференции?
— Ооо, да.
Корвин помахал рукой, что он очень даже не против, если бы забудем о его присутствии и обсудим результаты выступления Конни при нем.
— Зархар, перемещайся ко мне, мы все обсудим в уютной обстановке. Если, кончено, там не случилось чего-то, что должно быть совершенно секретно.
— О, об этом 'секретно' завтра будет весь населенный мир болтать, — и Наставник шагнул через портал. Удобно устроившись в кресле, он рассказал, что Конни сильно опоздала на назначенную встречу, потом все было тихо, потом что-то упало, потом упало еще раз и был слышен еще какой-то шум, потом там словно кто-то кого-то долго бил, потом были крики, потом был могучий то ли божественный, то ли демонический рявк, потребовавший: 'А принесите-ка сюда пожрать на всю честну компанию, и выпить захватите', потом из комнаты приходили еще несколько раз требования 'закуски и попить чего-нибудь', потом только 'горло промочить', в это время гул голосов не умолкал, и все желающие (которых было весьма много) вполне спокойно и не напрягаясь могли слышать как 'страдают безвинно жрецы ибо долг их в том перед народом'.
Думаю, желающих попасть на второй раунд пресс-конференции придется разгонять армией.
Еще Зархар рассказал, что от границы Диких степей приходят странные известия. Вернее, в самих Диких степях началось нечто непонятное. За все время их существования ничего подобного не случалось. Больше всего это похоже на то, что там объявился кто-то разумный. Кто-то очень странный. Маги и жрецы, помня о недавних событиях, проверили на принадлежность нашему миру. Нет, это не чужак или его порождения, или остатки его заклинаний. Эманации типичны для нашего мира. Это происходит в одном месте, куда уже стягиваются вспомогательные силы.
Это что, похмелье? Никогда не испытывала. Это точно оно? Голова раскалывалась, дышать практически нечем, во рту словно стая кошек нужду справила, дикая жажда, сильная слабость, даже повернуться не могу, даже открыть глаза. А нет, открыла, или нет? Кругом полный мрак. И… ой-йё!!! Это не слабость, нет, она присутствует, но повернуться я не могу, потому что лежу в каком-то узком пространстве, волосы придавлены, и потому так болит голова. Заработавший радар исправно показывал, что это какое-то подземное помещение (подвал?), почти полностью разрушенное, и я на самом дне завала. Как я сюда попала? И это еще не все. Я не чувствую правую руку! Если бы могла — завопила бы от ужаса. Здесь так тесно, что я даже не могу левой рукой дотянуться и проверить: мне правую совсем оторвало, или что-то осталось.
Не знаю, каким чудом справилась с паникой. А нет, знаю. Это чудо — мои волосы. Они пришли в движение и начали крошить камни и весь прочий мусор. Полегче там, а то, не приведи небеса, обрушите несущие камни или что тут, и вся эта махина меня в лепешку раздавит. С помощью радара пыталась определить, куда же направить так вовремя проявившие себя волосы. Буквально по миллиметру они расчищал путь. Где-то через полчаса я уже могла помогать им левой рукой. Правая все же оказалась на месте, но она ни на что не реагировала, никакой чувствительности, абсолютно. Оказывается, это очень страшно. А еще у меня было очень странное ощущение, которое иногда становилось просто непереносимым, но я никак не могла понять, что это.
Пока продвигалась к поверхности, размышляла, это что же, я опять в прошлом? Видимо, да. Причем именно в том, в каком мне быть не хотелось ни при каких обстоятельствах. Богов уже в мире нет (двух богинь-хозяек в мире посметрия быть не может по определению). А судя по разлитому кругом хаосу — я или прямо в центре гибельных пустынь, или пока еще не в гибельных пустынях, а как раз в момент и в месте их формирования. Короче, здесь и сейчас как раз и гуляет тот долбанутый демон. С моим-то везением было бы глупо рассчитывать на что-то другое. К слову, сам демон гулял где-то с неделю, прежде чем его Наржар упокоил. А само время разрушений заняло где-то месяц. За это время как раз и были сформированы гибельный пустыни, а Дикие степи — результат попытки остановить их распространение. Там всего этого хаоса (и иже с ним) меньше, но все равно — более чем достаточно. На формирование Диких степей можно отвести где-то еще год. Так что суммарно официально время разрушения признается годом и подразделяется на три соответствующих этапа.
Главное — ни во что не вмешиваться. Не попадаться никому на глаза, держаться ото всех подальше, никого не лечить, и в идеале постараться вернуться домой, в свое время. Как насчет ауры? Да никак, при такой мешанине и неразберихе здесь можно хоть что творить, никто меня не почует. Главное — не оставлять след в истории. Помни об этом, Конни. Помни! И думай, что творишь!
Похоже, что подвал накрыло еще и несколькими этажами. Хорошо, что радар вывел меня куда-то в угол здания. Уже у самой поверхности почувствовала, что если сделать вот что-то как-то так, это поможет. Ну, я и сделала. Остатки завала просто выбило куда-то вверх и в сторону. Я максимально быстро выбралась и попыталась откашляться и протереть глаза. Я могу дышать под водой, теперь знаю, что и вот такой вот сплошной пылью могу. Но вот свои ощущения могу описать только одной характеристикой: был бы у меня выбор вот так вот мучиться или умереть — предпочла бы второе. Я серьезно.
Чувство опасности как-то неуверенно вякнуло как раз тогда, когда я старательно откашливалась. Мне в горло уперлось нечто острое. Э??? Замерла на миг, но потом кашель взял свое. Минут через пять я смогла, наконец-то, проморгаться и немного успокоить легкие. Никакое самолечение не помогало.
Напротив меня стоял какой-то воин, направив на меня меч. В нескольких шагах сзади и чуть сбоку еще один держал меня на мушке арбалета. Проверила гребни — я в человеческой ипостаси. Правая рука как висела чурбаком, так и висит. Из оружия сейчас… не так уж и плохо я оснащена. Аура уже кружила вокруг них, да и волосы исполняют нечто типа пляски Каа в развалинах бандерлогов. Не думаю, что их оружие и доспехи прочнее некоторых камешков, что я уже раскрошила сегодня. А от стрелы в грудь я не умру, кажется. Или нет? Как-то не тянет проверять на практике.
— Ты кто?
Я попыталась прохрипеть ответ, получила только новую порцию кашля. Попыталась знаками показать на фляжку у ближайшего. Понял, кинул. Шаршах. Мило. Два глотка оказали чудодейственное действие, теперь бы воды раздобыть. Вернула тем же путем фляжку обратно.
— Я магичка, еще только учусь на целителя, меня завалило, волосы — результат неудачного эксперимента. Что происходит?
Народ успокоился. Хвала ауре. Замечательно, сегодня третий день, как гуляет этот, чтоб ему, демон. Кто смог — эвакуировался, остальные или уже погибли, или умирают сейчас. Группы воинов, следопытов, магов, жрецов и прочих желающих помочь пытаются остановить демона. Пока безрезультатно. Я оглядывала окружающий меня пейзаж. Похоже, снова Мированета, вернее, ее остатки. Разрушенные здания, трупы, снова разрушенные здания, снова трупы, я чувствовала гибель многих живых. Так вот что это за ощущение, которое я никак не могла идентифицировать, а всплески — это гибель одного из СакКарра-Ши. О, святые небеса, их же было больше тысячи, а останется только 39. Я застонала и рухнула на колени. Не вмешиваться! Не вмешиваться! Иначе все их жертвы будут напрасны. Не вмешиваться!
— Надо идти! — кто-то положил руку мне на плечо. Этот кто-то никогда не покинет этих земель, этот кто-то умрет через пять минут. Я открыла глаза:
— Да, надо идти. Мне не с вами, — я посмотрела на эту парочку. Второй переживет первого на 37 секунд. Не вмешиваться! Это все уже случилось без меня. Не вмешиваться! Как же это сложно. Я развернулась и пошла куда-то по улочке. Они не пошли за мной. И то хлеб. Пусть посмертие будет легким для вас.
Отойдя до следующей развалины, я завернула за нее и села на землю. Где взять силы не вмешиваться? Я не знаю сколько сидела. А нет, знаю: меньше 5 минут и 37 секунд. На меня волной неслись несколько низших демонов, что сейчас свободно носились по округе. Прорывы инферно открывались то тут, то там. Я подняла руку (левую, а другой-то сейчас почти что и нет) и послала волну от Солнышка по ауре. Прах почти мгновенно смешался с носящейся по округе пылью и гарью. Ты смотри-ка, работает и так.
Ладно, сидеть хреново, но сидеть дальше — еще хреновее. Какой план? Раз уж я пока здесь, надо бы посмотреть издалека на того свихнувшегося хозяина Ураранта. Может, что полезного узнаю. А еще попробовать расшевелить правую руку. Я ее внимательно осмотрела. Даже попросила волосы распутать мою традиционную косичку-браслет вокруг предплечья. Под ними на вид ничего так, сравнительно. А вот от запястья до локтя, там, где раньше были золотистые нити встроенного возвращателя, теперь черные разводы и синюшная кожа, гребень потускнел (я себе демонический облик вернула), кисть… хм… у некоторых лежалых трупов посимпатичнее будет. Я прогоняла исцеление по руке. Дохлый номер. Может, все дело в перегоревшем амулете? Видимо, не перенес нагрузки, вот пробки и выбило. Я решила прощупать его в таком плане. Мешал гуляющий по округе хаос, вот только у него был какой-то странный раздражающий 'привкус', я опять не могла определить, что же это такое. Что-то нащупала, Солнышко помог исправить. По руке прошла волна боли. Может, я уже стала мазохисткой, раз эта боль привела меня в такое восхищение? Я еще что-то правила в плетениях амулета, и снова по руке прокатывала боль. Хорошо! Хуже: кайф! Рука болит — это здорово! Она у меня есть. Вон, пальцы дрогнули, и кровь пошла по сосудам. Ну все, теперь надо только немного времени и все вернется в норму.
Я направилась в сторону источника хаоса, не забывая проверять радаром наличие живых разумных в округе. Ушла недалеко. В одних из развалин был кто-то, ребенок, совсем маленький. Не слушая воплей собственного разума, я спешно отбрасывала обломки. Младенец. Такая кроха и уже должна умереть. Я бережно баюкала малышку, уже исцелив все раны и влив силы. Ну как я могу оставить тебя здесь? Да, все уже произошло, и я четко вижу, что ты должна остаться здесь, в месте, которое через несколько недель люди нарекут гибельными пустынями. И мне нельзя ничего менять. Почему же нельзя? Я вылечила малыша Курца, сына Зандра. Я вылечила следопытов и многих других с помощью амулета, что чистил раны. Почему мне нельзя лечить сейчас, как нельзя было пользоваться аурой тогда?
Наверное, вот так и сходят с ума. Я сидела, держала младенца и медленно 'уплывала'. Во, ну что я говорила. Передо мной появились еще две Я. Я — демонесса и Я — богиня. Мило, да? Они переглянулись и слились. Зачем? На троих соображать легче. Все равно я ведь приняла, что со мной приключилось, да? Я не отвергала вас, так что же вы сейчас творите? Я, которая напротив, покачала головой и вернулась обратно в меня. Это и есть шизофрения? Нет, это щит. Солнышко, про щит ты тоже слышал? И что это за щит? Ментальный? От чего? От меня самой? А в лоб? Будет больно? Мне? Ну и что, им тоже. Им не будет? Так не честно. Ко мне возвращалось состояние богини, как тогда, когда я только проснулась в мире Старрибы. Знание, спокойствие, отрешенность. Я снова посмотрела на младенца, считывая вероятности. Есть шанс, что она выживет здесь, в гибельных пустынях. Крутая малышка. Интересно как? Вокруг меня словно кружили списки имен. Нет, мне сейчас нельзя в загробный мир перемещаться.
Я встала и пошла, все же мне хочется посмотреть на того демона, что громит тут все. Зачем? Я шла, используя радар, чтобы уклониться от нежелательных встреч. И, тем не менее, громадная фигура возникла перед моими глазами абсолютно неожиданно. До него еще не близко, но мне было видно все очень четко. Еще четыре дня он будет разрушать все вокруг. А ведь я могу дотянуться до него аурой. Солнышко раскалился. Как все просто. Только раз, и он будет остановлен. Он уже ранил Сердце Мира или еще не успел? Я как на яву услышала слова: 'Это именно то, чего ты хочешь на самом деле. О нет, мне бесполезно лгать. Я вижу! Я знаю!'. Я сжала левую руку в кулак, собирая ауру. Не смей, слышишь, Конни, не смей. Это так просто, остановить этого долбанутого демона, но это приведет к уничтожению всего того, что ты хочешь защитить, к уничтожению мира. Временные петли не любят таких глобальных изменений. Ты и так натворила более чем достаточно. Я неимоверным усилием развернулась и шагнула прочь.
— Куда же ты? Сделай это, ты ведь этого так хочешь.
— Проваливай! Этого хочешь ты, — я резко обернулась, — Зачем? Зачем все это? Зачем все уничтожать?
— Но ведь зачем продолжать это бесполезное существование?
— Откуда тебе знать, что полезно, а что нет? Поживи в мире сам хоть немного, поживи среди смертных, может, вспомнишь, зачем.
— Отпусти ауру, — мне показалось или что-то в том непроглядном хаосе его глаз дрогнуло?
— Нет, и вообще, ты всего лишь плод моего воображения, и имя тебе — маразм! — я развернулась с твердым намерением больше с ним не разговаривать.
— Я не маразм! — что??? В его голосе столько боли и обиды! Я обернулась к нему снова.
— Тогда кто ты? Без этой бесконечной загадочности, четко и прямо, кто ты? Как твое имя? — но он растаял. Я не поняла, что именно произошло. В какое больное место я попала? Ведь я куда-то попала, да?
Я перевела взгляд на младенца, что сладко спал у меня на руках, и улыбнулась. Не знаю, хорошо, наверное, что у меня в это время не было зеркала, чувствую, ничего хорошего моя улыбка никому не сулила. Если я не могу убить демона-разрушителя, если я не могу спасти гибнущих, если я не могу вылечить Сердце Мира сейчас, я буду делать то, что могу. А могу я не так уж и мало, да? Я развернула списки, настраивая поиск тех, кому не суждено покинуть гибельные пустыни, но кто имеет шанс выжить. Вот соберу их всех и тогда посмотрю, что я могу им предложить. А ведь я могу. Слова Рона о том, что я все же знаю, как и на что использовать силу Коварраля, всплыли в памяти. Да, знаю. А поскольку богов было всего-то шестеро, Коварраль правил не только чисто жизнью живых, но и той жизнью, которую люди часто жизнью не считают. Живут ли горы? Живет ли камень? Живет ли пламя? Даже вода, что находилась в ведомстве Вурруна, тоже живет ли? А чем Вуррун вообще занимался?
Больше я не оборачивалась. Я шла к первому из списка. Тут недалеко.
Ближе к рассвету возникло ощущение потери. Конни! Что случилось? Словно она снова исчезла в прошлом. Мы собрались вчетвером в ее замке. Без поддержки СакКарра-Ши найти ее сквозь время не удалось.
Правда, осталось смутное ощущение направления. Тиал сумел задать координаты, и мы переместились… к границе Диких степей. Как раз туда, где сейчас и обнаружили признаки разумных обитателей этих гибельных территорий. Дальше мы не пошли. Конни там нет, сейчас нет. Но что же такое мы почувствовали?
Зархар отправился объясняться с местным руководством. А мы втроем стояли и смотрели туда, откуда тянуло… больше всего это похоже на обрывки ее ауры. Вернее, на обрывки чего-то на нее похожего. На миг я увидел Стража Мира. Он посмотрел на нас и исчез. Что он хотел сказать? И хотел ли?
Мы решили остаться здесь. Ведь не зря же у нас возникло это ощущение. Утром четвертого дня мы уловили странный всплеск там, за чертой. На этой стороне границы мгновенно собрались несшие охрану и те, чья была сегодня очередь атаковать Дикие степи.
— Мы пришли говорить, — раздался громкий голос.
Сюда подтягивались и те, кто прибыл в качестве поддержки. Через час снова раздался тот же голос.
— Мы пришли говорить.
И со стороны Диких степей показались стремительно приближающиеся фигуры. Шестеро. Двигаются клином. Двое в центре и чуть впереди. Женщины. По бокам и чуть позади по двое мужчин. Сразу видно, что они готовы при малейшей опасности выдвинуться вперед и закрыть женщин. Я разглядывал женщин. Нет, дело не в том, красивы ли они и насколько необычна их внешность или их одежда. Дело в их прическах. Их волосы были распущены и спускались до самой земли. И только одна тоненькая косичка обвивалась вокруг правого предплечья. Как в любимой прическе Конни. Да и от всех от них фонило именно той, чем-то очень похожей на ее, аурой. Приблизившись вплотную к границе, женщины повторили:
— Мы пришли говорить.
И они перешли черту.