- Плохими словами не выражаться!
Сергей вздрогнул и... оказался в своем кабинете. Зазвонил телефон. Пролович поднял трубку и на том конце провода раздался испуганный голос Сидоренко:
- У вас журнал с записью инициалов Клименчука?
- Да. Лежит на столе.
- Найдите его и зачитайте мне. К вам сейчас направилась огромная крыса, которая хочет сожрать этот журнал. Берегитесь - она уже близко!
Пролович положил трубку на стол и лихорадочно принялся искать журнал.
- Торопитесь, крыса уже входит в вашу поликлинику! - с той же громкостью и тревожной интонацией сказал голос Сидоренко.
Вот и журнал. Пролович принялся листать страницы, но каждый лист был исписан какими-то нецензурными фразами.
- Она уже в коридоре, торопитесь!
Наконец, Сергей нашел нужную запись и, подняв трубку, приготовился читать. Но в этот самый момент дверь в кабинет с треском слетела с петель и в комнату ввалился огромный серый грызун размером с хорошо откормленную свинью.
- Читайте! - взвизгнул Сидоренко.
Но крыса схватила зубами провод, вырвала телефон и в одно мгновение сожрала его с противным хрустом ломающейся пластмассы.
- Ничего, читайте. Трубка может работать, как рация! - заверил следователь.
Услышав эту фразу, крыса набросилась на Проловича, норовя вцепиться ему прямо в горло. Сергей сразу же узнал эти ненавистные, горящие желтым огнем глаза и серо-голубую, дымчатую шерсть. Мерзкие зубы-ножи уже искали его шею, но в этот момент раздался пронзительный звонок.
- Это охранная сигнализация! - радостно возвестил голос Сидоренко и крыса испуганно выскочила в коридор, оторвав по пути несколько кирпичей от стены, в которой были укреплены двери.
Но отвратительный звонок продолжался, и Сергей, медленно поднявшись на ноги...
11
Будильник перестал звенеть как раз тогда, когда Сергей проснулся и начал приходить в себя. Увиденный сон всплывал в памяти какими-то короткими, бессвязными отрывками. Но во всех этих отрывках неизменным было лишь одно: черно-синие тела и глаза, горящие желтым, адским пламенем. Сергей даже вздрогнул и оглянулся - ему показалось, что эти глаза находятся в комнате и следят за каждым его движением. Пролович попытался убедить себя в том, что весь его кошмар - это невообразимая комбинация убийства в парке, Клименчука, его воспаленных глаз и синеватой, отечной кожи, а также страхов Лиды, которая прочно засела в бессознательном и теперь не дает покоя многочисленными сновидениями, но у него ничего не получилось. Рассудком Пролович объяснял себе все логично и доказательно, но сердцем или еще каким-то неведомым седьмым чувством он ощущал опасность, как аквариумные рыбки ощущают приближение землетрясения. Между убийством в парке, визитом Клименчука, страхами Лиды и его собственными кошмарами существовала какая-то почти незримая, но вполне определенная связь. И именно эта незримость заставляла Сергея чувствовать себя маленькой песчинкой в игре неведомых, но могучих сил.
"Совпадет ли третий сон? Если да, то и первые два случая не являются простыми совпадениями. Но что же это тогда? Телепатия? Телекинез? Или, может быть, и в самом деле существует этот загадочный астральный мир? Недаром же философия Востока уделяет ему столько внимания. Но почему у меня постоянно гнетущее ощущение опасности? Скорее всего, из-за этой загадочности и неопределенности: древние инстинкты всегда порождают страх в ответ на все неведомое. В этом, очевидно, был большой смысл на заре человечества. Нужно будет пойти на работу пораньше, чтобы застать Лиду и поговорить о ее сне. Спросить ее шутливо и даже... И даже если сны совпадут, я ей скажу, что они разные. В любом случае остается только ждать", - Сергей взял с журнального столика вчерашние газеты, которые так и не успел прочесть накануне. Почти вся площадь газет была заполнена политическими статьями - предавали анафеме полуподпольный шестой съезд народных депутатов СССР, а заодно и тех, кто недостаточно активно претворял в жизнь очередные судьбоносные решения очередных пророков. Пролович пробежал по нескольким статьям и у него возникло ощущение, что вся политика напоминает обыкновенные дрязги в коммунальной квартире.
Сергей уже собирался положить газеты на место, как вдруг на последней странице "Труда" увидел статью какого-то белорусского психоаналитика Кабцева, который рассказывал о природе и сущности зомби. Перед статьей, правда, скромно сообщалось, что, по-мнению авторитетных ученых Кабцев всего лишь обыкновенный шарлатан, но Сергея это не остановило, и он принялся за статью:
"В последние годы на видеоэкранах мы можем часто видеть фильмы ужасов, персонажами которых являются зомби - недавно умершие люди, у которых погиб мозг, но еще функционирует опорно-двигательная система. По свидетельствам африканцев, раньше зомби часто можно было встретить в глухих местах Центральной Африки, где они работали на плантациях. Большинство ученых считают существование зомби чистейшим вымыслом и при этом ссылаются на то, что мертвый мозг не может управлять живым телом. Однако, каждый из нас помнит еще со школьных лет замечательный опыт с лягушачьей лапкой: при пропускании электрического тока мышцы сокращаются и лапка приходит в движение. Очевидно, нетрудно представить, что при отлаженном целенаправленном воздействии на свежий трупик лягушки можно добиться того, чтобы она прыгала. Это очень сложно, но, что самое важное, теоретически вполне осуществимо. Теперь представьте, что на мертвую лягушку воздействуют не прямыми электрическими ударами, а электромагнитными импульсами, аналогичным по эффекту - лягушка в таком случае будет двигаться точно так же, как и в первом случае. Это можно сравнить с управлением моделью самолета по радио. Но то, что можно сделать с лягушкой, вполне можно сделать и с человеком. Для этого, однако, необходим высочайший уровень знаний. Технократическое европейское мышление не позволяет допустить, что дикари-негры могут достичь такого уровня знаний, который позволяет использовать на плантациях умерших, превращая их в зомби. Но никто не станет отрицать, что, например, индийские йоги, порой не знающие даже основ физики и биологии, могут с успехом останавливать и запускать свое сердце и проделывать другие, не менее сногсшибательные не только для европейцев, но и для собственных граждан трюки. Причем сердце и в самом деле переводится в состояние глубокой комы, о чем не раз свидетельствовали известные биологи. Не стоит забывать и того, что и сама технократическая цивилизация сложилась за последние двести-триста лет, тогда как за предыдущие тысячелетия не было сколь либо значительных открытий. Но как раз именно это и способствовало изучению тайны человеческого тела и человеческой психики, и можно предположить, что за несколько тысячелетий всевозможные колдуны и шаманы могли достичь очень многого. Достичь не столько из-за понимания сущности явления, сколько просто из-за механического шлифования случайно открытых способов воздействия. Более того, сами колдуны абсолютно не понимают сути явлений и приписывают все сверхъестественным силам. Сами негры признаются, что наряду с заклинаниями при превращении умершего человека в зомби используются различные смеси из порошков, известных только колдунам. Эти смеси, очевидно, повышают чувствительность еще не разложившегося мышечного волокна к воздействию на расстоянии. Несомненно и то, что эти смеси предотвращают преждевременное разложение ткани, подавляя жизнедеятельность болезнетворных микроорганизмов. Таким образом, словесные заклинания - всего лишь формальный довесок. Но не совсем бесполезный - слова, скорее всего, используются в качестве аутотренинга для колдуна, управляющего зомби. Можно предположить, что колдунам приходится время от времени натирать тела зомби специальным составом, чтобы хоть как-то компенсировать потери мышечной ткани после совершенной работы. Но полностью компенсировать эти потери невозможно - для этого волокно должно быть живым. Поэтому со временем зомби слабеет и рано или поздно утрачивает способность к движению
Из всего вышесказанного вытекает интересный вопрос - насколько реальна возможность того, что колдун, например, может заставить зомби собирать какие-нибудь плоды, то есть, совершать весьма сложные движения. Можно, конечно, говорить о тысячелетнем совершенствование, но мне лично более вероятным кажется другой путь: если определенным образом "включить" мертвый, но еще не разрушенный мозг, можно добиться как бы настоящего оживления и даже частичного восстановления утраченных со смертью условных и безусловных рефлексов. Это можно сравнить с подачей электроэнергии на компьютер - он начинает работать. Отсюда возникает еще один интересный вывод - колдун, владеющий искусством создания зомби, при определенных условиях может проникнуть в мозг спящего человека и подчинить его своему влиянию. При этом на первых этапах подчинения можно ожидать совпадения снов колдуна и его жертвы... Но это уже другой, отдельный разговор. За несколько лет у меня скопились факты, которые свидетельствуют о том, что сны и в самом деле могут совпадать до мелочей. Если продлится наше сотрудничество с газетой, мы с вами поговорим об этом в следующий раз..."
В самом конце Кабцев просил направить ему письма, если у кого-то были случаи совпадения снов. Обычно Пролович с изрядной долей скептицизма относился к подобным статьям, но двойное совпадение снов заставили его взглянуть на это немного другими глазами: "Все же он молодец, что занимается всем этим. Про зомби, конечно, бред, а вот в совпадении снов что-то есть. Уж не я ли колдун, подчиняющий себе Лиду?!" Улыбнувшись по поводу этой несуразности, Пролович взял лист бумаги и написал о двух совпавших снах. Написал не из желания как-то обратить на себя внимание, а просто из-за того, что хотел получить от Кабцева какую-нибудь версию, объясняющую эти совпадения. При этом Проловичем двигало, скорее, простое любопытство, в душе же он не слишком рассчитывал на ответ и к тому же хорошо понимал, что этот самый Кабцев может и в самом деле оказаться самым заурядным проходимцем-шарлатаном, который решил сделать себе имя и, в конечном счете, деньги на волне мистики, захлестнувшей страну. К тому же Кабцев не сообщил адреса, по которому нужно было отправлять письма, и Сергей после некоторых сомнений написал на адрес редакции и чуть ниже приписал в скобках: (Для Кабцева А.Ф.).
12
В половине двенадцатого Сергей опустил письмо в синий, покрытый в некоторых местах проявившейся бурой ржавчиной почтовый ящик и поехал на работу.
По пути на линии неожиданно исчезло напряжение и трамваи, словно окоченевшие божьи коровки, замерли своими красными остовами на блестящих травинках-ниточках рельсов. Двери открыли, чтобы наиболее нетерпеливые пассажиры могли выйти и отправиться дальше пешком. Пролович никак не мог решить, как ему поступить - с одной стороны, напряжение могло появиться в любую минуту, с другой же - он мог опоздать и не застать Лиду на месте. Официально первая смена заканчивалась только в два часа дня, но на практике и Варьянов, и сам Пролович, работая в первую, почти никогда не задерживались после двенадцати.
Немного поколебавшись, Пролович все же решил идти пешком. Едва он отошел вперед на несколько десятков метров, как в сети появилось напряжение и трамваи, презрительно косясь в его сторону, начали по очереди обгонять Проловича. Моросящий мелкий дождик и попадающиеся по дороге лужи тоже не делали путь Сергея более приятным.
Промокший и забрызганный грязью почти до самых колен, Сергей стремительно вошел в поликлинику и взглянул на часы. Было уже пятнадцать минут первого. "Опоздал! Теперь придется ждать целый рабочий день, да еще и сидеть здесь зря целых два часа", - разочаровано подумал Пролович и с досадой резко дернул двери своего кабинета, будучи уверенным в том, что они заперты. Но они легко распахнулись, и Пролович почти влетел в комнату. Сидящая спиной к двери Лида негромко вскрикнула и испуганно отскочила к стене.
- Извини, это я. Я не хотел тебя напугать, - растерянно пробормотал Пролович, подумав о том, что сейчас он и в самом деле ведет себя по меньшей мере странно.
- Нет, я просто так... Я не испугалась, - смутилась Лида.
- А где Варьянов? - спросил Сергей, но только для того, чтобы что-нибудь сказать.
- Минут двадцать назад домой ушел.
- А ты почему осталась?
- Я? Кое-что нужно было привести в порядок, вот и задержалась, сказала Лида и опустила глаза вниз.
Пролович понимал, что Санеева солгала. Порядок не наводят сидя посреди кабинета. Она ждала его прихода, чтобы что-то сообщить. Рассказать сон? Вполне возможно. Не стоило спрашивать, зачем она осталась - это может ее обидеть.
- Помнишь наш вчерашний уговор? - спросила Лида и быстро взглянула Сергею в глаза.
- О том, что мы опять пойдем в кино? - Сергей сделал вид, что не понимает, на что намекает Санеева, хотя знал почти наверняка, что разговор будет о снах.
- Нет. Неужели ты забыл?! - недовольно спросила Лида и вспыхнула.
- Да нет, не забыл. Просто не знаю, что ты имеешь ввиду, - пожал плечами Пролович.
Он почувствовал, что почему-то не может начать этот разговор первым.
- Мне сегодня вновь приснился синий человек с желтыми глазами, - быстро сказала Лида и взглянула на Проловича.
- И что же тебе снилось? - Сергей почувствовал, как предательски дрогнул его голос: из глубин памяти всплывали неясные, смутные образы и самым ярким из них было видение огромной собаки с черно-синей шерстью и горящими желтым пламенем глазами.
- Мне снилась огромная собака. Но вначале это была не собака, вначале это был тот псих, который снился мне раньше и подглядывал в наше окно.
"Значит, совпал и третий сон. В это невозможно поверить, но все же это свершившийся факт. На этот раз Лида не могла знать мой сон и, тем не менее, рассказала о собаке. А может это какой-то обоюдный гипноз и нам просто кажется, что мы видели одинаковые сны? Какое-нибудь нарушение в человеческом мозге. Что-то вроде того, когда человек прекрасно понимает написанную фразу, но абсолютно не воспринимает ее на слух. Так и здесь, рассказанный сон мгновенно становится как бы своим собственным. Но у двоих сразу?! Нет, я ясно помню, что видел во сне собаку. Да и реальность вокруг настолько четкая, что нет причин сомневаться в собственной нормальности", - думал Пролович. Он смотрел на Лиду такими изумленными, широко раскрытыми глазами, что Санеева обо всем догадалась:
- Ты тоже видел собаку? Сергей!
- А? Да? - Пролович встрепенулся с таким видом, словно его только что подняли с постели.
- Ты тоже видел собаку? - Лида смотрела так пристально, что Сергей не мог соврать, но и говорить правду ему тоже не хотелось.
- Ну почему ты молчишь? Ответь! Только не лги! Ты видел во сне собаку?
- Да, - хмуро ответил Пролович.