— Молодые люди, а так же разумные дроны, которые не дроны, я думаю, по завершении операции мы все с удовольствием о многом потолкуем, будет у нас ещё время говорить и быть услышанным. Пока же давайте, выполним в нашем танце все фигуры последовательно и правильно. Алекс, можете поучаствовать в поиске вместе с Жаннель… ах, простите, с Жанной. Я не возражаю, только будьте предельно осторожным — одно дело скакать на безвредные для нас «глушилки» и совсем другое, нарваться на вражеский огнемёт. И… всё, вперёд!
Прибыла «похоронная» команда — небольшой отряд дроннеров из военной зоны занялся идентификацией «убитых» вражеских игроков и эвакуацией поверженных «скорпионов». Создавалась любопытная ситуация — с точки зрения правовых норм игрового закона Острова, неприятельские игроки не совершили ничего преступного. Они просто играли в свою игру на игровом пространстве Острова, для этого и предназначенном. Но, с точки зрения международных законов, они совершили тягчайшее преступление — ограничивали виртуальную свободу и подвергали опасности жизни других игроков, применяя запрещенные способы воздействия на психику человека. Поэтому их судьбой должна была заняться Международная Правовая Комиссия при Организации Объединённых Наций, как только доказательная база их преступлений будет собрана в достаточно убедительной полноте, для того, чтобы наверняка преодолеть активное противодействие со стороны юристов Корпорации. Тем более имел место казус — физической свободы никто не ограничивал, а понятие «виртуальной несвободы» пока что было сильно расплывчато, и на этой почве предстояла настоящая юридическая война. Собственно сбором доказательной базы для её успешного ведения и занимался штурмовой отряд под руководством Педро Крота.
Они прошли свой участок на раз — быстро и внимательно всё осмотрев. Затем развернулись, и прошли его на два — с другой стороны под другим углом зрения. Пусто и на раз, и на два. Причем Кубик, сразу сказал: — «Отклонений от средней девиации образцов поверхностей не обнаружено, похоже, нам здесь ничего не найти». Жанна в очередной раз вздрогнула от его голоса, и в очередной раз промолчала. Она вообще была сама не своя, хотя Алекс и не мог с уверенностью сказать, а какая она, когда «своя», но тут было явное отклонение от нормального поведения. Жанна замкнулась в себе, хмуро на всех смотрела и почти ничего не говорила. Алексу такое положение дел не нравилось, пару раз он пытался завязать с ней беседу, и оба раза неудачно. Создавалось впечатление, что Жанна сильно обижена, только было непонятно, на кого.
А Жанна сама не понимала своего состояния и сама не знала на кого ей злиться больше. Толи на Педро, с которым у неё были свои давние и не совсем простые отношения. Толи на Алекса, отношения с которым ещё никак не сложились. Толи на Куба, которого сложно было рассматривать, как партнёра для каких-либо отношений вообще. Так или иначе, Жанна злилась на всех, не исключая себя. И, наверное, больше всего она злилась именно на себя, за свою такую глупую реакцию в такой, правда, совсем непростой ситуации.
Сначала она посчитала, что её просто неумно разыграли с подставными игроками, имитирующими разумный интеллект. Затем, когда разумность дрона Алекса перестала вызывать сомнения, она испытала неожиданное чувство ксенофобии. Неожиданное потому, что сама себя всегда считала человеком широких взглядов, не боящимся новаций, и смело смотрящим в прогрессивное будущее. Поэтому она была даже благодарна Педро, который не дал ей возможности поддаться внезапному чувству брезгливой отстранённости по отношению к новому члену семьи разумных и заставил немедленно заняться кропотливой работой, во время которой она сама могла разобраться со своими приоритетами и предпочтениями. Чем собственно она сейчас и занималась, механически, без огонька, выполняя свою часть поисковых мероприятий.
Подошел Педро и некоторое время молча, наблюдал за их действиями. Затем громко объявил:
— Внимание всем! Смена участков по часовой стрелке.
А для Алекса с Кубом, Жанны и двух ребят в «эфах» из их команды, негромко добавил:
— Чтобы избежать «замыливания» глаза.
На что Кубик сразу заметил:
— Я слышал о таком эффекте, только у меня он отсутствует. Ну, я так думаю. А ещё я думаю, что женщина плохо и неэффективно работает — она невнимательна и неосторожна. Это проявление её отличия от человека, верно?
— Я попросила бы вас, Куб, держать свои наблюдения при себе! — вспыхнув, резко возмутилась Жанна.
— Нас? — удивился тот. — Я не понял, к кому ты обращаешься, женщина. «Нас» здесь несколько, но имеющих имя «Куб», только я один. Я уже объяснял, что нас было двое по имени Куб, но потом Синий Куб погиб, и поэтому я остался один и, следовательно, «Кубов» здесь не может быть больше одного. У женщин имеет место нарушение логики мышления, верно?
— Это невыносимо, в конце концов! Это же какой-то женоненавистник прямо! Алекс, сделайте что-нибудь, чтобы он прекратил надо мной издеваться! — в её словах сквозило отчаяние, и Алексу стало её жалко.
— Жанна, я же сказал, что он понятия не имеет о человеческих нормах поведения. Он всему ещё научиться должен, поэтому относитесь к нему терпимее, прошу вас. Он же, как ребёнок — что на уме, то и на языке…
— Вот как? Славно! Следовательно, у вас это на уме?
— Э… — Алекс смешался, не найдя, что ответить на такое беспочвенное обвинение.
— Жан, дорогая, похоже, ваши успехи в обучении и воспитании оказались ничтожны, — Педро, усмехаясь, следил за их перепалкой, — если вы не справляетесь тут, то я могу перевести вас в другую команду.
Жанна угрюмо молчала. С одной стороны она вполне осознавала свою неправоту, но, с другой стороны, абсолютно ничего не могла с собой поделать. Невинное, на первый взгляд, предложение Педро ставило её в безвыходное положение. Уйти из команды означало подставить себя в дальнейшем под его невыносимые бесконечные насмешки, не уйти — значит терпеть придирки и непонятные двусмысленные намёки от… от… дрона! Больше всего её раздражало то, что покинуть Остров сейчас она не могла — брат ушел на работу и должен был придти только вечером, а бросать дрона эвакуаторам в такой напряженный исторический момент было просто немыслимо.
— Никакого обучения и воспитания не было. Это неправда. Я присутствовал здесь всё время после начала нашей совместной деятельности и ни одного обучающего момента со стороны женщины Жанны не заметил. Поэтому Педро, ты напрасно утверждаешь обратное. Женщина Жанна не начинала ещё обучения, а также и воспитания, поэтому неизвестно ничего об успехах или неуспехах. А мне так не хватает обучения. И я совсем ничего не знаю о воспитании. Следовательно, женщину Жанну необходимо оставить с нами, чтобы она могла меня учить. А также и воспитывать.
— Ну-у, против такой защиты я бессилен! — Педро усмехнулся, хитро глянул на Алекса, подмигнул ему и направился в дальний конец самого длинного тоннеля, бросив им перед уходом, — Продолжайте поиски!
Когда они перешли на новый участок, Кубик сказал Алексу:
— Я не понял, друг мой Алекс, будет женщина меня учить, или нет? Я же жду.
Причем сказал это, используя синтезатор речи и встроенный динамик, а не напрямую через телепатическую сеть. Алекс не успел ничего ответить, как Жанна, сделав над собой почти ощутимое усилие, сказала:
— Если ты прекратишь постоянно называть меня женщиной и перестанешь рассуждать на тему различия женщин и мужчин, я, пожалуй, смогу помочь тебе в изучении основ этики поведения в человеческом обществе.
— А как мне тогда тебя называть?
— Называй меня просто Жанна. Этого будет вполне достаточно.
— Я буду называть тебя Жанна, и не буду говорить о тебе «женщина». А ты будешь меня учить в этом случае, верно?
— Верно. Только когда о чем-то просишь, необходимо употреблять слово «пожалуйста». А когда твою просьбу удовлетворяют, не забывай благодарить того, кто это сделал словом «спасибо». Это является элементом вежливого общения. Такое тебе доступно, Куб?
— Доступно. Пожалуйста, научи меня, Жанна. Спасибо, что согласилась помочь мне освоиться в человеческом окружении. А какое слово надо говорить, если просьба отклоняется?
Оба оператора «эф» дружно фыркнули, а Алекс с трудом подавил улыбку. Жанна строго глянула на них и обратилась к Кубу:
— Давай будем осваивать элементы вежливости постепенно, хорошо?
— Спасибо, Жанна, хорошо! Можно мне называть тебя подругой?
— Нет, давай пока ограничимся просто Жанной.
— Жалко, я ни чем не могу тебе ответить — ты ещё не научила меня правильному, в этой ситуации, слову. Я тебе просто скажу, что у меня уже есть друг Алекс, друг Педро и большой друг Карчмарь. А вот подруги у меня пока нет. Но ведь слово «пока» означает временное положение дел, верно? Следовательно, всё может перемениться, и подруга у меня ещё появится. Я ведь могу на это надеяться, Жанна?
— А зачем тебе подруга?
— Как зачем? Чем больше у меня друзей и подруг, тем больше и шире может быть телепатическая сеть и, следовательно, тем больше у меня шансов остаться живым и не умереть.
— Вот как? То есть для тебя это вопрос жизни и смерти?
— Ну конечно! А для чего ещё нужны друзья, как не для того, чтобы помогать тебе жить?
— Надо согласиться, это очень правильное определение. Ты не так безнадёжен, Куб, как это могло показаться вначале нашего знакомства.
— А ты не так сильно отличаешься от человека, Жанна. Следовательно, фраза Алекса содержит в себе неправильное утверждение. Возможно, это просто ошибка, или это такой юмор, верно?
— Глупый юмор. Никогда не произноси это в приличной компании, — и она торжественно и строго посмотрела на Алекса и двух, внимательно прислушивающихся к беседе «эф».
— Давайте уже работать, — сказал Алекс, чувствуя себя не очень уютно. Всё-таки, как Куб умудрился воспринять его фразу, которую он вообще не говорил вслух? Опять сильная мысль была?
«Кубик, ты сейчас чувствуешь Педро и Карчмаря? Можешь с ними связаться?»
«Чувствую плохо, особенно Карчмаря, Педро немного лучше. Они не могут сравниться с тобой по силе восприятия. Связаться с ними не могу. Наверное, Тор может, у него лучше получается держать сеть. Но он не умеет говорить, у него только эмоции. Вот и от Шарика приходят сейчас одни эмоции — похоже, он радуется, что у него такой большой и интересный друг».
«Вообще-то я и сам чувствую их эмоции. Это очень приятно, но мало информативно, а я думал, что мы сумеем без радиосети обойтись при связи между людьми, которые с вами в контакте».
«Да и мне жаль, Алекс. Было бы гораздо лучше, если бы в нашей сети можно было со всеми переговариваться напрямую, не голосом. Вот, например с Жанной… Ну, будем надеяться, что мы этого, в конце концов, сумеем достичь. Мы ведь находимся в развитии, и наша сеть растёт — в ней уже три человека! А что будет, когда она вырастет до тридцати человек? Этого даже Корней не знал… Вот этот кусок стены по внешнему виду на первый взгляд такой же, как и остальные, но по структуре поверхностной обработки есть отличия — борозды идут чаще и под другим углом. Посмотришь?».
Алекс внимательно присмотрелся к стене, на которую указал ему Кубик. Вместе с «эфами» сравнил её с соседними участками. Убедился в отличии и крикнул в длинный тоннель во весь голос:
— Эй, Педро! Чёрт, — «нырнул» в островную сеть, и ткнул иконку его вызова. Тот ответил сразу, — Педро, иди сюда скорее. Тут Кубик нашел стенку странную, надо бы разобраться. Похоже, это как раз то, что мы ищем.