- Да. - Отвечаю коротко.
- А мы уже почти пришли. - Она указала рукой за поворот, и мы сворачиваем за угол.
Я улыбнулся и достал еще одну сигарету из пачки.
- Там ведь можно курить?
- Если там можно купить твое любимое курево, то и курить там, наверное, тоже можно, не находишь?
- Вы таки из Одессы? - Ухмыляюсь.
- Что ты имеешь ввиду? - Подняла бровь моя спутница.
- Русское народное выражение. - Качаю я головой. - Про тех, кто отвечает вопросом на вопрос. И про евреев. - В упор смотрю на нее.
- Мы уже очень давно французы, а не евреи. - Улыбается Кристабелла.
- Но все равно элэх-эхэ. Не так ли?
- Что верно, то верно... - С непонятным выражением смотрит на меня девушка.
Заходим через туго пружинящую дверь под яркой вывеской в неярко освещенный зал в полуподвальном помещении. Окна нетипично для Америки узкие, с затемненными стеклами. Стены нарочито кирпичные и побеленные. Столы дубовые, сразу видно. На многих лак уже давно стерся. Барная стойка, за которой сидит грузный мужик в белом фартуке. Идеально чистом фартуке. Практически - накрахмаленном. Людей там больше никого. И только два столика заняты - за ними сидят какие-то невнятные личности. Я мгновенно оценил заведение, и оно мне понравилось.
- Здесь всегда мало народу. Вообще, дядя держит его в гигантский убыток себе, на свои... сбережения. Поэтому я здесь плачу. Как символ что ли... - Протянула Кристабелла.
- Ясно. А местное население давится в каком-нибудь единственном в городе макдоналдсе или еще какой похожей тошниловке? - Сделал я простой вывод.
- Ты прав. Для них здесь все чужое. Не та атмосфера. Нет конвейера фаст-фуда.
- Ясненько... - И еще раз оглянувшись быстро сел за столик у узкого окна с видом на дверь.
Кристабелла вздохнула и села напротив меня, махнув рукой мужику в фартуке. Я молча придвинул к себе пепельницу и запалил еще одну сигарету, лениво думая о том, что надо бы меньше курить, а то это... паровозный монстр какой-то получаюсь. Хотя привычка-то полезная по сути. Тем временем Кристабелла расшаркивалась с этим своим дядей, пару раз стрельнув глазами на меня. Я продолжал погружаться в клубы табачного дыма и, перегнувшись через столик, попросил только через Кристабеллу, без лишних разговоров, принести мне какую-нибудь хорошую свиную отбивную, жареной картошки с салатом, пол-литра апельсинового сока и три пачки сигарет "получше, но не дамского дерьма, лучше - лаки страйк". Какое счастье что никто из них не стал ничего уточнять и я спокойно снова предался табаку. Мысли плавно появлялись на разных уровнях, разворачивались. Наконец, вместе с потушенным бычком, я сообразил, что молчание затянулось, и постучал пальцем по столешнице, привлекая внимание девушки.
- Так собственно и почему я оказался здесь?
- Интересно, знаешь. - Не в тему начала призывательница. - Я очень рассчитывала что ты окажешься именно живым демоном, воплощенным. А не только что выхваченным из небытия ничего не соображающим. Только не подумала о физических твоих... кхм... возможностях в таком случае.
Меня раздражала такая ее манера разговора, но пришлось кивнуть и откинуться на стуле, ожидая отбивной со всем остальным. Еще раз, уже в потолок я повторил свой вопрос. И дождался внятного ответа (наконец-то!).
- О возможностях я заговорила потому что он и физически хорошо вооружен... Но если ты хочешь все по порядку, то держи.
Она раскрыла сумочку, из которой показалась папка из тоненького пластика, кажется, это называется "файл" - вечно я путаюсь с такими мелкими названиями всякой шелухи. Подкинула на руке и отправила по столу мне.
Автоматически и параноидально вскидываю над папкой руку и понимаю, что угрозы от нее нет. Уже хорошо. Выбиваю из нее скрепленные стиплером листы и раскрываю, ожидая чего-то знакомого. Ощущения подвоха что ли?
Текст был напечатан по-русски. Не слишком мелким, ярким черным шрифтом, удобным для чтения.
"Твой объект (я сразу отметил это "ты"!) - сильный демон для элэх-эхэ. По твоим меркам, наверное, средней силы. Обстоятельства его воплощения в этот временной период неизвестны (что-то смутило меня в этой формулировке). Существует в нынешнем облике уже где-то около года по наблюдениям. Все время - на территории США. Предполагаются прошлые жизни. Основное имя неизвестно. Пользуется разными именами, вплоть до Джонса и т.п.
Питается эманациями предсмертного страха и ужаса. Особенно - человеческих детей. Естественно, что и смертью разумных существ в ближайшей округе в целом. Видимо, этим обусловлена его основная личина: руководитель разъезжающей цирковой труппы". Я поднял глаза на секунду, чтобы затянуться сигаретой и вновь опустил глаза на текст. Текст неожиданно запрыгал у меня перед глазами и как-то поплыл. Всполохи странных цветов, несуществующих в природе начали кружиться перед моими глазами, и текст слился в слова: "Василий Игоревич Федякин, 31 год, основное место жительство неизвестно... неизвестно... неизвестно...".
Пытаюсь отбросить листы с текстом, но неожиданно это не получается - вся Вселенная наваливается на меня. Стол, кафешка, все вокруг меркнет и расплывается. Только девушка еще держится, хотя ее очертания и потекли. Она наклоняется ко мне. Ее руки расплываются и удлиняются, обхватывая меня за плечи. Ее голос меняется до неузнаваемости, но так ли это - сказать сложно. Уши гудят как после нырка на пятиметровую глубину (был однажды опыт).
- Ты узнал... но... это... не все... помни меня! Помни! Я - не подсказка... Я - и есть Алуайа... Вспомни же меня...
И все вокруг окончательно превращается в сумасшедший водоворот. Только Алуайа (?) просто растворяется в этой круговерти, не сливаясь с ней. Я вскакиваю на ноги, но понимаю что ноги меня не держат. Точнее, они ни на что не опираются. Я падаю в пустоту, а краски окружающего просто схлопываются в меня, всасываясь в мое тело. И в тот миг, когда я оказываюсь один на один со страшными глазами пустоты...
Глава 2.
Я рывком вскакиваю из глубокого кресла в своей комнате для приема посетителей. Хотя, мне это только кажется. На самом деле я всего лишь распахиваю глаза и пытаюсь пошевелиться. Язык прилип к небу и из моего рта издается невнятное сипение. Все вокруг расплывается и раскачивается.
- Ярт! Ярт! Вы в порядке? - С удивлением смотрит на меня непонятный мужчина, в виде покачивающегося неоформившегося силуэта.
Где я? Что со мной? Мои мысли взрываются комьями грязной глины под колесами трактора "Беларусь" на крейсерском ходу. В глазах прыгают разноцветные пятна. Я приподнимаю руку, и в нее падает зажженная сигарета, от которой потянуло ощутимым вишневым ароматом. Дрожащей рукой подношу ее к губам, не слишком понимая, откуда она там взялась. Несколько раз промахиваюсь мимо губ, мозоля фильтром щеку и подбородок. Сигарета ломается у меня в пальцах и падает мне на халат.
Мужчина в отутюженном костюме перегибается ко мне и забирает бренные останки сигареты, швыряя их в пепельницу. Подносит к моим губам еще одну и прикуривает. Я судорожно делаю затяжку и прикрываю глаза. Мои мысли устало скачут, и постепенно в моем сознании восстанавливается цепочка событий. Я вспоминаю кто я, где я и зачем. Еще раз проверяю все, не забывая делать короткие и резкие затяжки сигарет своей любимой марки.
Когда окружающий меня мрак перестает покачиваться, я открываю глаза. Снова вижу своего клиента, но уже сидящего в кресле. Человек тревожно глядит на меня, теребя галстук. Медленно поднимаюсь с кресла, роняя пепел в пепельницу и беру с блюдца нож с выгнутым лезвием. Это единственный для меня сейчас надежный способ понять - закончились ли видения. И полосую им по мизинцу.
Капли крови падают на блюдце и начинают шипеть и испаряться, образуя своеобразный узор в воздухе над столиком. Боль привычно пульсирует в пальце. Я облегченно вздыхаю и роняю нож на стол, облизывая тупо покалывающий от пореза палец. Падаю обратно в кресло и лениво затягиваюсь сигаретой.
Мои мысли вновь в норме. Я снова в привычной реальности. Второго витка видений не будет. Проверено неоднократно. Еще раз облизываю палец и молча докуриваю сигарету, заставляя моего клиента ерзать в кресле. Пока я курю - медленно вытаскиваю из кармана халата перьевую ручку. Вспоминаю - заливал ли в нее чернила на днях? Кажется, да... Хватаю первый попавшийся листик из множества, что были разметаны по столу и записываю "Василий Игоревич Федякин, 31 год, основное место жительство неизвестно...".
Кладу ручку поперек бумаги и делаю трущий жест указательным и большим пальцем в направлении Александра. Говорить - пока что совсем нет сил. Он понимает мой знак и быстро открывает кейс, вытягивая из него две пачки купюр.
- Тысяча. Как и договаривались. Информация здесь? - Он указывает на бумагу с каракулями.
Я наконец нахожу силы открыть рот:
- Имя, фамилия, отчество. Возраст. А если вы дадите мне придти в себя - расскажу еще что-то. Пять минут. - И раскуриваю следующую сигарету, уже самостоятельно вытягивая ее из пачки. Не забывая время от времени облизывать палец. Лениво думаю о том факте, что даже в последнем видении я смолил как паровоз. Ну что ж, есть действительно и полезная сторона этой вредной привычки. По крайней мере, в моей профессии. Так сказать, вредное производство.
Курю, оглядывая собственную гостиную. Кальян на столике посередине комнаты. Подушки разбросанные по полу. Картины с большими кошками на стенах. Темно-серые обои. Передо мной столик с необходимыми мелочами. Пара настольных ламп. Одинокий кактус. Три кресла. В одном из них утопаю я. В другом сидит Александр. Третье пустует.
Затушив и эту сигарету об дно пепельницы, смотрю в упор на клиента.
- Знаете. Это было тяжело. Очень. Ваш враг серьезно владеет методами потустороннего. Он не только умеет блокировать информацию о себе, но еще и свое местонахождение, деятельность... Все с ним связанное - закрыто серьезнейшими блоками. Будь я не так щепетилен, и не приходи вы ко мне по столь хорошей рекомендации - я поднял бы цену минимум вдвое. Это не намек, а констатация факта. Вопрос цены уже был закрыт и я получил свою оплату.
Собеседник ждал продолжения.
- Как вы понимаете, мне удалось пробиться. Это - информация о нем, что мне удалось получить. Как видите - довольно полная. Но меня смущает пара моментов... Которые важны уже для вас.
- Слушаю, Ярт. - Наклонил голову собеседник.