Ярослав поправил очки.
- Да, не сказка. А все же хочется верить... Верить в сказку. Хотя бы иногда, хотя бы ненадолго. Хотя бы украдкой.
Марии почему-то стало грустно.
- А вот послушай, что я недавно вычитал, - сообщил Ярослав, прищуриваясь он всегда декламировал прищурив глаза.
В стране волшебной снова мир, повержен злобный маг.
Меч - в ножны, девицу - домой, пускай трепещет стяг!
Вздохнув и с носа сняв очки, я книгу закрывал.
Таким бесцветным, серым вдруг мой мир пред мной предстал.
Но где-то там, за пеленой, волшебник в башне бдит.
В руках его хрустальный шар, он в этот шар глядит.
Там виден темный низкий зал, трещат в полу сверчки
И старый сгорбленный старик, снимающий очки...
Ярослав довольно улыбнулся.
- Фай-Морено? - спросила Мария.
- Да. Это великий поэт и великий мечтатель. Иногда мне начинает казаться, что он прожил мою собственную жизнь, или что я доживаю его жизнь... Его жизнь. А ведь он умер в нищете, покинутый всеми, изгнанный из отечества. Когда к власти пришел Орден, его книги были объявлены ересью и запрещены. Ему пришлось уехать из Королевства. Но даже умирая он не покинул надежды, не бросил свои мечты, не предал свои сказочные миры. Да.
Ярослав помолчал.
- Свою последнюю книгу он назвал "Последняя чаша вины". Ты читала? строго спросил Ярослав. - Обязательно прочти!
Он прищурился.
Печаль мечты невзрачной краше.
Мой мир живее ваших грез.
Я пью без жалости и слез
Своей вины последнюю чашу.
- Не читала? - переспросил он. - Подожди, сейчас я тебе ее найду, подожди... - и старик скрылся за широченным шкафом.
Косари работали с самого рассвета, но управиться до вечера им явно не светило - поле было слишком большим. Это был обычный горный луг, заросший высокой сочной травой и залитый солнцем. Кое-где в траве прятались муравейники, и когда коса натыкалась на один из них, он рассыпался горстями черной, шевелящейся от насекомых земли.
Воздух был сухим и раскаленным, он тоненько звенел от натуги. Здесь негде было укрыться от зноя, разве что в небольшой рощице, но она находилась чуть ниже по склону, ближе к земле. Зато здесь был родник. Небольшой горный родник с прозрачной холодной водой. Истоки его таились где-то в сердце гор.
Солнце вошло в зенит и косари решили передохнуть.
- Ну, мужики, хватит! - решил Мстислав, взглянув на небо. - Давайте передохнем малость да пообедаем...
Косари дружно выразили согласие и направились в сторону рощи. Мстислав вытер рукавом взмокший лоб, последовал за ними.
Под широким дубом расстелили скатерть, уселись вокруг. Сын старосты, принесший еду, быстро выкладывал припасы из сумки: хлеб, вареные яйца, лук, сало. Достал жбан с квасом и бутыль браги. Квас оказался теплым.
- Вот что, малец, - решил Мстислав, - сбегай-ка ты к роднику да нацеди баклажку воды.
Мальчишка убежал, а косари с аппетитом принялись за обед.
- Здорово, работнички! - послышался высокий и резкий голос.
К ним, прихрамывая, подошел человек в дорожном плаще, с сумкой через плечо.
- Ну, здорово, коли не шутишь, - ответил за всех Мстислав. - Из каких краев будешь, странник?
- Из дальних, - уклончиво отвечал странник. - В Дубраву иду.
- Садись, отобедай с нами, - пригласил Мстислав.
- Благодарствую, - ответил странник, усаживаясь.
Отломил хлеба и принялся есть, пощипывая не спеша.
Прибежал сын старосты и принес воды.
- В ручье набирал? - спросил его странник.
- Ага. - Предания говорят, что плохая в здешних горах вода, - тягуче произнес странник. - Обитал когда-то здесь, в Тарпакских горах, лютый князь, Драконом его кликали. Очень богатый был и знатного роду. Много воевал, много врагов перебил и не меньше нажил. И сказывают, была у него темница в этих горах, прямо в скале сделанная. Отсюда, кстати, и пошла фраза "каменный мешок". Так вот, сажал он в ту темницу непокорных да в иных провинах виноватых...
Косари с интересом слушали. Некоторые даже есть перестали. Все знали, что люди, путешествующие из края в край, знали очень много удивительных историй, во многом правдивых. И не только знали, но и умели рассказывать.
Странник продолжал.
- Сидели они в той темнице, ни свету белого, ни солнца, ни луны не видя помногу лет. Ибо не было оттуда выхода - сажали в темницу навечно. Там и помирали. Но вот прошли годы и почуял князь Дракон, что помирать ему пора. Нелегко было уходить из жизни, тем более, что знал он - ждет его за грехи тяжкие адский огонь. И возыграла в нем злоба, и решился он на свое последнее зло - приказал страже завалить темницу камнями и похоронить его на самой вершине горы, над темницей. Так и сделали. С тех пор потекли из гор ручьи, но непростая вода в них была. Сказывают, то не вода вовсе, а слезы замученных узников князя...
Косари сидели, затаив дыхание. К воде никто не притронулся.
Только странник взял баклагу, отпил.
- И вправду, горьковатая водица, - сказал он.
Он поднялся, отряхнул хлебные крошки.
- Ну что ж, работнички, благодарствую еще раз за угощение, пора мне в путь. Как отсюда лучше к Дубраве идти?