В кровати у окна сидел мальчик. Ему было столько же лет, сколько и Кити. Волосы были красно-бардовыми. Зеницы глаз были сиреневого цвета. Но это было от природы. Как и у нее. Скорее всего, от того, думала Кити, что она никогда не спит. Ведь тетушка Лин это говорила. Кити поняла, что мальчик ждет, когда она начнет разговор. Глаза были серо-голубого цвета.
— Ммм… привет. Ты ведь Мичи, да?
— Да, верно. А как зовут тебя?
По Мичи было видно, что он знакомится в 1й раз.
— Меня Кити зовут. А почему ты сидишь в кровати?
— Не могу ходить.
"То-то и оно. Вот почему в комнате так чисто" подумала Кити.
— А почему ты не можешь ходить?
— История длинная.
— Ну, пожалуйста.
"Она такая же, как и я. Ради этого я расскажу. Может, у нее такого не повторится?" думал Мичи.
— Ладно. Но ты присядь.
— Эмм…. а куда? — Кити не нашла в комнате ни одного стула.
— Присядь на кровать.
Кити поняла, что мальчик настроен дружелюбно и присела на кровать. Мичи начал рассказ.
— Еще в четыре года я понял, что у меня не будет детства. В пять лет меня приняли в детскую академию. Но общество не хотело меня принимать, а только отталкивало (с каждым его словом лицо Кити принимало сочувствующее или понимающее выражение). В итоге я стал, как всегда, одиночкой. Но им этого было мало. Они начали издеваться надо мной. С каждым днем они наносили моей душе все больше и больше ран. Я ударил одного мальчика по лицу. Того, который нравился всем остальным. Пока он вытирал кровь, остальные сказали мне: "В одиночку ты с нами не справишься. Только с друзьями. А у тебя их не будет. У таких, как ты, их не будет НИКОГДА! Никогда! Никогда!". Это была тяжелая душевная рана для меня. Я попятился… и упал. Они, повторяя слово "Никогда" били меня до прихода учительницы. Она спасла меня от гибели. С тех пор я больше не вставал на ноги. Не действуют.
Кити потерла глаз, чтобы не текли слезы.
— И меня никто не любил. И надо мной издевались. Еще меня боялись. А потом пытались убить, сбросив с высоты.
— И ты не умерла?
— Смотри.
Кити схватила с тумбочки ножницы и попыталась вонзить в руку. Но ножницы только отлетели. Мичи с удивлением на нее смотрел. То на ножницы, то на Кити.
— Ты часом не знаешь, как это получается?
— Не знаю. Сам в шоке…
Эти слова звучали так, будто он скрывает истину. Для полной уверенности Мичи взял руку Кити. Он тщательно ее осмотрел. Сравнил со своей.
— Я могу до тебя дотронуться, но оружие от тебя отскакивает. Что-то отталкивает все удары.
— И я о том же.
Мичи задумался.
— Слушай, Мичи. Мне что-то пить захотелось. Ты не хочешь?
— А почему бы и нет? Ты что хочешь?
— А тыквенный сок есть?
— Откуда ты про это знаешь?
— О чем ты? Я с детства люблю тыквенный сок.
— А я думал, что я один такой!
— Ты что, серьезно? Тоже пьешь тыквенный сок?
— Да, а еще лимонный.
— И я тоже!
— Вот так-так! Тогда захвати и то и другое.
— Ладно. Я еще что-нибудь съедобное захвачу.
— Ой, что это там за шум?
Кити прислушалась. Звук бьющихся о стенку вилок и ножей. Кити приоткрыла дверь. Вокруг стола и смеющихся гостей Юми с ножами и вилками гонялась за своим полупьяным ровесником. У него были длинные черные волосы до пояса и наглые зеленые глаза. Он нагло ухмылялся и бегал от Юми.
— Ты же, вроде не замужем? — нагло спрашивал он.
— Да! А на что это намек?
— Да так! Я думал, ты уже не маленькая девочка! Тебе, как никак 20 лет!
— Я сейчас кого-то зарежу!
— Хоть, догони сначала!
— Если я тебя поймаю, то сделаю из тебя салат оливье!
— Чую, к нам явились людоеды!
— Из тебя сделаю, в тебя и запихаю!
— Эй! Без оскорблений! Я всего-то спросил "есть ли у тебя парень"!