Глава 15 Вопросы
Не знаю, что за перина была на кровати, но я спала как убитая под тёплым, мягким одеялом. Ночь пролетела без сновидений, а утро порадовало хорошим самочувствием. Появилась неземная лёгкость, ушла постоянная тревога и грусть немного отступила, оставляя прошлое позади.
Вспомнила объятия ангела вчера вечером, трудный разговор по душам и поняла, что подпустила этого мужчину слишком близко к своему сердцу.
— Какая нежность, — прошептала, зарываясь в одеяло и не желая вставать.
— А придётся, Небесная. Тренировку никто не отменял, — послышался голос ангела, но я повела плечами, посчитав его бредом. — Тебе, я вижу, понравилось гостить у меня? — продолжил он.
— Это же моя комната? — я села и наткнулась взглядом на блондина, расположившегося в кресле напротив постели. — А как ты вошёл?
— Сквозь стены, — Рафаэль в открытую насмехался. — Хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.
— Убедился?
— Жду внизу, — он встал и вышел из комнаты, закрыв дверь.
Я спустилась минут через десять, готовая покорять спортивные горизонты. Тренировка выдалась продуктивной и весёлой, я получила удовольствие от процесса и общения с ангелом.
— Рафаэль, расскажи о своих братьях, — я села на траву, отдыхая после упражнений, и решила узнать архангела получше. Признаться, расставаться с ним не хотелось.
— О ком именно? У меня их много.
— Михаил. Расскажи про него.
— Михаил — мой старший брат. Думаю, я всегда гордился им. Он удивительный, ответственный, поражает своей проницательностью, на него стоит равняться. Неизменно горой за нас. Правда, иногда он слишком серьёзен и правилен до дрожи. Мы прошли вместе через кромешный ад, но Михаил не изменился, остался верен себе. Однако перестал улыбаться. Совсем. Суровый и знающий, но мягкий в душе.
— Ты его любишь.
— Люблю? Хм — м. Уважаю, да. Дорожу. Одно слово не может выразить всех чувств, что я испытываю к брату, — он склонил голову в мою сторону и поймал мой взгляд.
— И всё же ты любишь его больше остальных?
— Вряд ли стоит оценивать любовь с позиции главенства, — блондин задумался. — Я выделяю его из многих, скажем так.
— А говоришь, что не умеешь любить! Братьев же любишь.
— На то они и братья. Я родился с этой любовью, а не приобрёл. Мы же говорим про любовь в несколько ином ключе, романтическом. А романтических чувств я не испытывал…
По его интонации мне показалось, что предложение не закончено, но уточнять не стала и продолжила расспрашивать про семью:
— Интересно, какими вы были маленькими? Ссорились, дрались?
— Не уверен, было ли у нас детство. Я помню себя таким, какой есть сейчас.
— Знаешь, я сомневаюсь, что вы дрались.
— А я нисколечко, — Рафаэль многозначительно рассмеялся. Зная гораздо больше о своей семье, он наслаждался воспоминаниями.
— Я видела твоё оружие и узоры на теле.
— Оружие нужно для защиты, а узоры появляются после каждого убийства.
— Видимо, убивать тебе доводилось часто.
— Я обожаю коллекционировать оружие так же сильно, как ненавижу убивать. Но приходится. Ангелы и демоны — две стороны одной медали. Есть чёрное и есть белое, однако не всегда истина очевидна, часто границы стираются волею обстоятельств и событий. Не бывает исключительного зла, как и исключительного добра. Люцифер не просто властелин Ада, он ещё и страж Нижнего мира. У него есть свои обязанности. В Аду существуют министерства, сферы влияния и подотчётность, а также классификация демонов: архидемоны, высшие демоны, министры и совет подле Люцифера. Иногда и там случаются восстания и войны за территории, за власть, тогда ангелам приходится вмешиваться и поддерживать баланс сил наравне с демонами. У нас на Небесах тоже иерархия. Ангелы — воины, легионеры, опора и защита миров, но у них меньше всего власти. Архангелы, как я и мои братья, возглавляют легионы, следят за равновесием, выполняют приказы, охраняют Престол Господа, делают грязную работу и убивают. Возможно, прямо сейчас где — то на другом краю света какой — то демон пытается пересечь границы миров, сбежать и спрятаться в слоях полумиров, а кто — то из моих братьев преследует его. Для этого и нужны ангелы, чтобы высшие чины могли поддерживать благодать и силы, данные нам Богом. Понимаешь, всё держится на гармонии и равновесии, но если эти два компонента разрушатся, то миру, каким мы его знаем, придёт конец. Моя жизнь — война, а без оружия на войне ждёт смерть.
— Но вы всё равно считаете себя лучше их, хоть и поддерживаете равновесие?
Рафаэль задумался.
— В Нижнем Царстве не все блещут интеллектом, понимают значение слов и умеют говорить. Ты встречалась с такими. Это низшие твари — исчадия Ада, созданные злом. Главная сила Нижнего мира — армия пустоголовых монстров, но их бесчисленное множество. А ангелы разумны и предназначены для созидания, для защиты и поддержания мира. Думаю, в нас слишком велики гордость и превосходство. Большинство ангелов считают, что они превалирующая сила и имеют право доминировать над демонами.
Я слушала, пытаясь понять мир, в котором оказалась, но ответы лишь прибавляли вопросов.
— Это так?
— Если бы это было так, Велиал бы не расхаживал по моему дому как хозяин, согласна? Думаю, что мы равны, но и в то же время не совсем, — он усмехнулся. — На демонов действуют ограничения, коих нет у нас. Эти ограничения касаются свободных перемещений по всем уголкам галактики и миров. Нам же сложно находиться в Нижнем мире, но, спроси любого ангела, никто не планирует туда летать и там задерживаться. А вот демоны стремятся попасть наверх, переходят черту, и их приходится отлавливать. Это существенное отличие разводит нас по разные стороны баррикад и разжигает войны. Тёмные хотят иметь больше полномочий и власти, стремятся доказать своё право исходя из законов равновесия, но пока терпят крах, а мы защищаем своё и не желаем делиться.
— Я думала, что на Земле жить тяжело, а у вас тут скандалы, интриги, расследования, войны, апокалипсисы и мо — о — оре крови. Делёжка трусов, так сказать, — я засмеялась.
Рафаэлю понравилось моё сравнение, и он покатился со смеху.
— Точно! А я искал подходящее описание наших жизненных трудностей, но ты справилась лучше.
— Ну вот, а то, когда рассказывал, у тебя складка пролегла между бровей.
Рафаэль внимательно посмотрел на меня, и я почувствовала, как волоски встают дыбом от его взгляда.
— А Бог… Какой он? — неловко начала я с сомнением, что могу спрашивать, но Рафаэль ответил:
— Всеобъемлющий, всезнающий, внимательный, любящий, но в своей особенной манере. Справедливый. Жестокий. Суровый. Добрый. Разный. Эль — Элион — загадка без ответов, без подсказок. Не уверен, что знаю, какой Он. Иногда Отец благосклонен, иногда суров, иногда печален. И всегда занят. Ему было мало нас, и Он создавал, создавал и до сих пор создаёт, будто пытается найти что — то потерянное. И, надеюсь, найдёт.
— Как случилось, что Он не знает о моём нахождении здесь? Разве Он не всевидящий?
— Он странствует. И у Бога может быть отпуск. На данный момент его обязанности исполняют серафимы.
— А Иисус? Он тоже ведь Бог? Они одно, так?
— Да.
— И где Он?
— Путешествует.
— Тоже?
— Да.
— А если Он узнает, то сможет отправить меня обратно?
Рафаэль замялся и не сразу ответил:
— Теоретически.
— Возможно, стоит Его найти и попросить вернуть меня назад?
— А ты так хочешь быстрее вернуться? — неожиданно спросил архангел со странными нотками в голосе.
— Но разве это не то, что мы пытаемся сделать?
— Именно то, — он резко встал и направился к замку. — Идём, тебе пора подкрепиться.
Мне показалось, что Рафаэль странно отреагировал на мои последние слова. Да и я не особо быстро нашлась с ответом. Но смотря ему вслед, понимала — он мне нравится. Сильно нравится.
Завтрак прошёл в уютной атмосфере тепла и нежности. Вилли готовил блины, Рафаэль заботливо ухаживал за мной, беседовал с Маршалом и заваривал кофе. Казалось, лёд тронулся, и ангел подпустил меня ближе, доверяя немного больше и открываясь в процессе общения, показывая себя чутким и внимательным мужчиной, способным сопереживать и дарить радость.
Внезапно раздались шаги, и в гостиной появился Велиал. Он словно плыл по паркету. Его лицо озаряла улыбка, а под ногами струились клубы дыма.
— Соскучились по мне?
— Лёгок на помине, — пробурчал Рафаэль.
— Вот уж кого не ждали, — сказала я и напряглась, но демон лишь окинул нас взглядом, схватил пончик со стола и запихнул в рот.
— Вилли, собери корзинку таких. И не жадись, положи побольше!
— Не дождёшься, — фыркнул котофей, показав когти.
— Не шипи, малец, а то подожгу твоё красивое оперение и лишу коготков, — Велиал сверкнул глазами, продолжая уминать сладости.
— Так ты ходишь сюда просто пожрать? — догадалась я, допивая кофе.
— А тебе жалко, что ли? — он надул губы и уселся напротив ангела.
Понаблюдав за демоном несколько дней, я сделала некоторые выводы касательно его личности и поняла, почему Рафаэль любит брата, хоть и всячески отрицает это. Не просто любит, а забоится о нём, дорожит им. Но и периодически стращает для пущей важности и профилактики. Эти их братские склоки и драки — лишь забавы ради. Даже не уверена, что они хоть раз дрались серьёзно.
Велиал никогда не расслаблялся, наоборот, все его действия были напряжёнными и неспокойными, будто он в любой момент готов обороняться и нападать. Нельзя отрицать и тот факт, что демон, несомненно, вероломен и в какой — то мере деспотичен. Но вся эта его показанная напыщенность и злость лишь оболочка, за которую он прячется в целях защиты от самого себя же и окружающих, ведь легче жить во лжи и выпускать когти, чем признать, что тебе плохо и одиноко. Велиал никогда не покажет слабость или доброту, хотя в душе — плюшевый мишка, пушистый и ласковый. Мне жаль его. Ведь если у архангела были Вилли, Маршал, Михаил и другие братья, то у Велиала не было никого, кроме Рафаэля.
Как бы я описала демона? Добряк под маской убийцы. Страдалец под маской весельчака. Да, это Велиал.
— Не жалко. Угощайся! — я протянула ему слойку с шоколадом и яблоками.
— Отраву предлагаешь?
— Не хочешь — сама съем. А слойка потрясающая. Буквально от сердца отрываю, — я попыталась забрать сладость.
— С чего такая забота? — он вырвал булочку из моих рук и надкусил.
Я пожала плечами и взглянула на Рафаэля. Архангел с затаённой печалью смотрел на брата. Он будто почувствовал, что я догадалась и поняла его, их обоих. Нет, конечно же, я не раскусила Рафаэля до конца. Он умел прятать эмоции лучше демона, и иногда понять, о чём думает блондин, было непосильной задачей. Радовало только, что ангел всегда говорил правду. Он не умел врать, однако виртуозно увиливал от ответов.
С нашей первой встречи Рафаэль значительно смягчился, и стена неприступности стала таять. Он чаще улыбался, показывал эмоции, позволял мне узнавать его и быть рядом.
После завтрака братья ушли разбираться в рабочих вопросах касательно равновесия, ангелов и демонов. Вилли и Маршал последовали примеру бессмертных и тоже занялись работой, а я решила затеять генеральную уборку.