Разочарованный молодой изобретатель получил лишь частичное утешение, когда мэр достал бутылки «Сан-Эс-теф» 1801 года, оставшиеся после последнего вторжения немцев в Эльзас. Никто, сказал он дружески, больше, чем Тесла, не достоин этого великолепного напитка.
Успешно завершив работу, Тесла вернулся в Париж, предвкушая, как он получит свою премию. Но, к его возмущению, бонус так и не был реализован. Каждый из трех администраторов, бывших его начальниками, перенаправляли Теслу друг к другу, пока тот, не разозлившись на обман, в конце концов, не бросил свою должность8.
Управляющий заводом, Чарлз Бэчлор, бывший многие годы близким другом и помощником Эдисона, разглядел выдающиеся способности Теслы. Он убедил его поехать в Америку, где и трава, и валюта были зеленее*
* Игра слов: «У соседа трава всегда зеленее» (англ. поговорка). — Прим. пер.
Бэчлор был английским инженером, работавшим с Эдисоном, когда тот улучшал первый телефон Белла. Эдисон изобрел передатчик, который делал голоса слышимыми на большем расстоянии, и именно Бэчлор помогал ему тестировать телефон во время публичных демонстраций. Выражаясь словами одного нью-йоркского журналиста, — «громкоголосые замечания и оглушительные песни».
Впоследствии англичанин и Эдисон вместе наблюдали за монтажом первой коммерческой осветительной установки Эдисона на корабле «Коламбия». Корабль прекрасно продемонстрировал работу установки, совершив с ней путешествие по заливу Делавэр, обогнув мыс Горн и придя в Калифорнию.
Таким образом, у Бэчлора были основания полагать, что он достаточно хорошо знает Эдисона. Он написал для Теслы пылкое рекомендательное письмо, представляя одного эгоцентричного гения другому. Однако, как позже покажут события, Бэтчлор знал Эдисона хуже, чем предполагал.
«Я истратил все свои скромные средства, — позднее вспоминал Тесла, — потерял гарантированное жилье и оказался на железнодорожной станции, когда поезд медленно отходил. В этот момент я обнаружил, что мои деньги и билеты пропали. Что делать? У Геркулеса было достаточно времени для размышления, но мне надо было решать, пока я бежал за поездом. Противоречивые чувства и мысли волнами поднимались во мне, как колебания в конденсаторе. Решимость, благодаря быстроте, преодолела все трудности как раз вовремя...»9
Тесла все же сел в поезд. Позже он продолжил свой путь на борту судна «Сатурния».
В Америку, помимо оставшихся в карманах нескольких монет, он привез написанные им стихи, статьи, пачку расчетов, относящихся к тому, что он описывал (без дальнейших уточнений), как неразрешимая проблема, и чертежи летательных аппаратов. Без сомнения, он уже был одним из величайших изобретателей в мире. Но этого не знала ни одна живая душа.
Глава 4
ПРИ ДВОРЕ ГОСПОДИНА ЭДИСОНА
о крайней мере, никто не мог спутать Теслу, в его изящном котелке и черной визитке, с пастухом из Черногории или беглецом из долговой тюрьмы, когда июньским днем он сошел на берег у здания иммиграционной службы Кастл Гарден на Манхэттене.
Был 1884 год, тот год, когда народ Франции подарил Америке статую Свободы. Словно откликаясь на слова Эммы Лазарус, 16 миллионов жителей Европы и Азии переселились в эту страну за несколько лет и продолжали приезжать. Мужчины, женщины и даже дети стали необходимым топливом для полыхавшей в Америке промышленной революции. Но это было и время Паники 1884 года.
Тесла не пошел на иммиграционную биржу труда, где вновь прибывшие нанимались на работу в трудовые бригады, чтобы подобно рабам трудиться по 13 часов в день на железных дорогах, в шахтах, на фабриках и скотных дворах. Вместо этого, с рекомендательным письмом к Эдисону и адресом знакомого в кармане, он спросил у полицейского дорогу и отважно отправился по улицам Нью-Йорка.
Проходя мимо мастерской, в которой владелец проклинал неисправную машину, он остановился и предложил починить ее. Когда Тесла закончил работу, хозяин мастерской был так доволен, что дал ему двадцать долларов.
Продолжая путь, он улыбнулся, вспомнив шутку, услышанную на корабле. Пастух из Черногории, который только что приехал в Америку, шел по улицам города и вдруг увидел десятидолларовую банкноту. Он нагнулся было, чтобы поднять ее, но остановился, говоря себе: «Это мой первый день в Америке! Стоит ли работать!»
Томас Альва Эдисон, начавший седеть с тридцати двух лет, в своем сшитом на заказ, застегнутом на все пуговицы смокинге, выглядел неловким и неповоротливым, да еще и обладал шаркающей походкой. Его простоватое лицо с первого взгляда могло показаться непримечательным, но посетителю не требовалось много времени, чтобы попасть под обаяние яркого интеллекта и неослабевающей энергии, светящейся в его глазах.
В это время Эдисон развернулся сильно даже для гения. Он открыл Мастерские Эдисона на Герк-стрит и Электрическую компанию на Пятой авеню, 65. Его электростанция на Перл-стрит, 255—57 обслуживала весь район Уолл-стрит и Ист-Ривер. У него была большая исследовательская лаборатория в Менло-парк в Нью-Джерси, в ней работало много людей, и там происходили наиболее удивительные вещи.
Иногда там можно было видеть самого Эдисона, расхаживающего вокруг «маленького железного монстра-локомотива», который получал постоянный ток от электростанции за лабораторией и который, к удовольствию создателя, однажды «сошел с рельсов на скорости сорок миль в час»1. В эту самую лабораторию приходила
даже Сара Бернар, чтобы увековечить свой голос на фонографе Эдисона. Она вежливо отметила его сходство с Наполеоном I.
Электростанция на Перл-стрит обеспечивала несколько частных особняков богатых жителей Нью-Йорка электричеством. Но Эдисон снабжал постоянным током и отдельные заводы, фабрики и театры по всему городу. Все больше заказов поступало на монтаж электрогенераторов на кораблях — дополнительная головная боль, ибо опасность пожара на море и так была неизбывным кошмаром.
Ко всему прочему, Эдисону приходилось поддерживать репутацию человека, способного на афоризмы: «В торговле и промышленности воруют все» — высказывание, которое распространилось как одна из его апофем. «Я сам много украл. Но я знаю, как красть. Они не знают, как красть...» Они — были компанией Вестерн Унион, на которую он работал, одновременно продавая конкурентные изобретения их соперникам.
Известным было также высокомерное высказывание Эдисона, что ему не надо быть математиком самому, так как он всегда мог нанять их на работу. По сути, профессиональные ученые могли и обидеться, но на этой стадии технологического развития Америки никто не отрицал, что инженеры и изобретатели делали более значительный вклад в жизнь нации, нежели их академические современники. И чтобы каждый понял, Эдисон любил добавлять, что он всегда может судить о значимости своего изобретения по числу долларов, которое оно приносит, и ничто другое его не волнует.
Джулиан Готорн отмечал: «Если бы м-р Эдисон перестал изобретать и обратился к фантастике, он стал бы величайшим романистом...
Однажды трудным летом 1884 года в доме Вандербильтов на Пятой авеню вспыхнул пожар. Он начался из-за пары проводов, замкнувшихся за гобеленом, в котором были тонкие металлические нити. Пламя было потушено, но миссис Вандербильт была в истерике из-за этого тяжкого испытания и вообразила, что причиной несчастий были электродвигатель и бойлер на потолке. И вот теперь бестолковая женщина требовала, чтобы Эдисон убрал из дома всю установку2.
Эдисон вызвал ремонтную бригаду, отхлебнул холодного кофе из кружки и попытался сообразить, что делать дальше. Зазвонил телефон. Эдисон поднес трубку к своему здоровому уху.
Управляющий пароходной компании, владевшей пароходом «Орегон», саркастически требовал, чтобы ему ответили, планирует ли Эдисон чинить динамо-машины осветительной установки корабля. Лайнер уже провел у причала несколько дней, теряя огромные деньги.
Что мог ответить Эдисон? У него не было инженера, которого можно было бы послать на судно. Он с завистью подумал о Моргане. М-р Джон Пирпонт Морган нанял инженера на полный рабочий день просто для того, чтобы следить за частным бойлером и паровым мотором, который был установлен в саду его усадьбы «Мюррэй-Хилл». Мотор так шумел, что соседи грозили обратиться в суд. Но это не волновало Моргана, если ситуация станет слишком неприятной, он может просто упаковать запас своих любимых черных сигар и отправиться в круиз на своей яхте «Корсар».
«Завтра я пришлю инженера», — пообещал Эдисон управляющему пароходной компанией.
Морган был главным финансовым покровителем Электрической компании Эдисона, чьи электрические провода, как неряшливо сплетенная паутина, висели над улицами Нью-Йорка, пугая лошадей.
Хотя средние финансисты и предприниматели еще не осознали значения электричества, такие люди, как
Морган, увидели, что это может быть наиболее обещающее усовершенствование со времен изобретения винта Архимедом. Каждому нужна энергия. А вскоре каждому понадобится и лампа накаливания Эдисона.
Электротехника для одаренных людей с научными или изобретательскими наклонностями была тем самым полем деятельности, которое сулило не только денежные вознаграждения, но и притягательность, равно как и опасность неисследованных рубежей.
Корнелльский университет и Колумбийский колледж были среди немногих учебных заведений в стране, которые могли похвастаться факультетом электротехники. В Америке была лишь горсточка выращенных в стране специалистов, кроме таких гигантов, как Эдисон, Джозеф Генри и Элиу Томсон. Поэтому промышленники были бы рады вычерпать весь зарубежный океан талантов: Тесла, Майкл Пупин, Чарлз Протеус Штайн-мец, Бэчлор, Фриц Ловенштейн-и другие.
Да, главным образом, благодаря примитивной, но эффективной изобретательности Эдисона по всему Нью-Йорку - мигали электрические лампочки. Лишь год назад миссис Уильям Корнелиус Вандербильт устраивала грандиозный бал по поводу восстановления мира между враждующими Асторами и Вандербильтами. Миссис Корнелиус Вандербильт плыла, спускаясь по великолепной лестнице фамильного имения, одетая как «электрический свет» — неожиданное появление в белом атласе и бриллиантах, которое немногие из присутствовавших на балу когда-нибудь смогут забыть.
Столь чарующим был новый источник энергии, что миллионер Вандербильт объявил на Рождество о новинке, побуждая отцов семейств «удивить семью двойной розеткой». В равной степени волнующими и озадачивающими подарками, гарантирующими, что соседи будут завидовать, были электрический корсет для мамы и магнитный пояс для папы. Деревенские жители на сельских ярмарках отдавали деньги за удовольствие получить шокирующий разряд от батареи аккумуляторов.
В этот июньский день, лишь только Эдисон пообещал пароходной компании несуществующего инженера, в мастерскую вбежал мальчик и, с трудом переводя дыхание, сообщил о поломках на улицах Энн и Нассау. Распределительная коробка, смонтированная неопытными электриками, дала пробой. Мальчик живо описал, как старьевщик со своей лошадью подпрыгнули вверх, а потом исчезли с непостижимой быстротой в конце улицы.
Эдисон проревел своему мастеру: «Собери бригаду, если сможешь кого-то найти. Отключи ток и устрани утечку электричества».
Он поднял глаза и увидел высокую темную фигуру, нерешительно входящую в его офис.
«Чем могу помочь?»
Тесла представился, говоря с явно выраженным английским акцентом и немного громче, чем обычно, поскольку ему было известно о том, что Эдисон плохо слышит.
«У меня письмо от м-ра Бэчлора».
«Бэчлора? Что-то случилось в Париже?»
«Насколько мне известно, ничего».
Эдисон прочел рекомендательную записку Бэчлора и презрительно фыркнул. Но все же окинул Теслу пронизывающим взглядом.
«Я знаю двух великих людей, и вы — один из них. Другой — этот молодой человек, — пишет Бэчлор. Хм! Это неплохая рекомендация. Что вы умеете делать?»
Тесла много раз репетировал этот момент, пока плыл на корабле. Репутация Эдисона поразила его. Человек, который без какого-либо официального образования изобрел сотни полезных вещей. Тесла провел годы, роясь в книгах, но чего ради? Чего он добился? Чего стоило все его образование?4