Девушка вновь улыбнулась и понимающим взглядом мелко кивнула. Один из громил в этом время взял большой пивной стакан с полки и начал крутить им перед носом.
- Эй, ты, поставь на место. Эта вещь моего отца, это единственное, что мне от него досталось. - Роман почти соскочил с кровати, но санитар, стоявший рядом, схватил его и аккуратно, словно ребенка, вновь усадил на место.
Все четверо широко улыбнулись, Роман не понимал, что он сказал смешного. В его теле копился гнев большой плотности, который раздирал его изнутри.
- Нам позвонил Иван Гаврилович и настоятельно велел проведать вас, потому как беспокоится о вас. Он видел, что с вашим ухом не все в порядке и я, в свою очередь, как врач, должна обследовать вас.
- Со мной все в порядке, будьте уверены. А теперь прошу вас выйти из моей квартиры! - Стеклов едва сдерживался, гнев переполнял его, легкая дрожь чувствовалась в теле, а лицо от напряжения покраснело.
- Боюсь, я должна отказать вам, несмотря даже на то, что мы находимся у вас дома. - Псевдодипломатичность, коей пыталась апеллировать девушка, действовала не нервы и без того немало расшатавшиеся за то недолгое утро.
- Вы не можете мне что-то сделать без моего согласия. - Роман начал чувствовать приближающуюся победу. Он знал, что он дома, и никто не посмеет причинить ему вред в этом месте. "Мой дом - моя крепость". Он верил в это изречение.
Девушка повернулась к одному из санитаров и махнула ему рукой, подзывая к себе.
- Пожалуйста, не сопротивляйтесь, а ни то будет хуже. - Она вновь обратилась к санитару: - Женя, на этот раз сделай все проще и аккуратнее. Этот Тысяча триста тридцать шестой будет задавать много вопросов, когда очнется, поэтому, наконец, стань профессионалом.
От этих слов Роману стало не по себе. Он отшатнулся от приближающегося к нему громилы. Женя достал шприц, осторожно нажал на поршень, чтобы убедиться, что воздуха нет. Другой санитар быстрым движением приблизился к Роману и, вывернув ему руки, уложил на постель, раненным ухом вверх. Девушка спокойно продолжала смотреть за происходящим, поглаживая складки платья, но вдруг остановила одного из верзил и посмотрела Роману в ушную раковину.
Она увидела там что-то такое, чего Стеклов рассмотреть не смог. Она знала, что именно в ухе нужно искать, а нигде бы то ни было в другом месте.
- Оторвался, надо будет доставать. Не мудрено, что он перестал слушаться. Только осторожно! Не хочу потом делать пластику уха. - Маша посмотрела на Стеклова. Санитар прижал его голову массивной рукой, так чтобы миллионер не смог дернуться. Лицо покраснело. - Не беспокойся, когда ты придешь в себя, ты ничего не вспомнишь, и будешь жить своей жизнью дальше. Причем ты снова станешь слушаться нас. Видишь ли, прибор у тебя в ухе сломался и ты, как маленький мальчик стал все делать по-своему, а нужно, как говорят большие и умные дяди.
- Я вам заплачу, - наконец вырвались слова. Они были неуверенными, и прозвучали довольно скомкано. - Вы, наверно, знаете, что я богат. Я отдам вам все мои деньги, только дайте мне уйти. Скажите номер счета, и вы станете богаче... намного богаче!..
- Какой ты глупый, - с презрение произнесла Маша. - Что нам твои деньги? Когда ты проснешься, то будешь обычным клерком и будешь знать только вкус яичницы по утрам, плотный обед и скудный ужин, а про свои миллионы можешь забыть. Таких как ты - целый город. - Она замолчала. Затем презрительно выпалила: - Миллионеры!
- Да что же вам нужно, если не деньги? Более ценного у меня ничего нет.
- Именно поэтому мы тебя прооперируем. Начинайте! - Она скромно встала с кровати и отошла в сторону.
В теле подопытного забила дрожь, которую невозможно было унять. Роман не понимал, о чем говорят эти люди, но был твердо уверен, что произошла какая-то ошибка, которую нужно было срочно исправить. Он попытался что-то сказать, но увидев, как игла шприца приближается к его уху, потерял дар речи. Спустя мгновение, он ощутил слабый прилив сил.
- Стойте, стойте, стойте! - кричал он, что было мочи. - Остановитесь! - Ниткой струйка слез пробежалась по лицу.
Но ответа не послышалось.
- Так объясните же! Для чего это все?
Тонкая проникающая боль впилась в ухо. Жидкость оказалась обезболивающим, и почти мгновенно ухо заложило, а часть лица отнялась. Затем девушка-врач достала инструмент наподобие пинцета и стремительно направила его в ушную щель. Несмотря на то, что обезболивающее уже подействовало, и Роман едва двигал челюстью, он почувствовал, как пинцет схватил что-то и начал вытягивать это из уха. Золотистые звездочки закружили хоровод в закрытых глазах. Тени начали метаться из стороны в сторону, а зубы заскрежетали, как состав поезда при экстренной остановке.
Когда Стеклов открыл глаза, он увидел, как девушка держит на конце хирургического инструмента небольшой шарик. Диаметром сантиметр или около того, обделанный со всех сторон множеством шипов. Роман тяжело вздохнул и непонимающе поднял взгляд на окружавших его людей. Судя по их лицам, они видели этот шарик не впервые.
- Видишь эту штуку? - Она подвела предмет к глазам, чтобы Роман смог лучше его разглядеть.
На острых краях шипов шарика, скрываемые небольшими капельками крови, торчали оголенные красные ниточки, напоминавшие зубные нервы. Иногда на кончиках этих нервов пробивалась слабая, едва различимая искра. Стеклов медлил с ответом. Для него было непонятно, как всю жизнь он мог жить и не замечать, что в него вживлен столь непонятный предмет. Причем другие знали, что он в нем есть. Пациент неловко качнул головой, отвечая на вопрос.
- Знаешь, зачем она находится у тебя в голове?
Роман помотал головой.
- Чтобы ты слушался, Тысяча триста тридцать шестой.
- Что за номер? - почти захлебываясь в собственных слюнях, говорил Роман.
- Это твое имя. Все, разговор пора заканчивать. Женя, - обратилась девушка к санитару, - дай мне новый оптимизатор. - Она вновь повернулась к Роману. - Я тебе сейчас вставлю его, и ты вновь будешь послушным, и не будешь предпринимать мер уходить за стену. А когда ты проснешься ты даже и не вспомнишь нашей встречи. - Она улыбнулась.
- Я ничего не понимаю. - Глаза от отчаяния покраснели.
- Лучше не знать, потому что даже я не знаю всех дел. А если бы и знала, то была бы мертва.
Появившийся в лапках пинцета новый оптимизатор, был без шипов. Он отправился Роману в ухо и мгновенно раздвинул в нем свои жала. Последовал еще один укол, который нейтрализовал действие предыдущего. Санитар отпустил Романа. Руки болели, но миллионер увидел, как девушка начала доставать из внутреннего кармана сумочки небольшой пульт и направила его прямо миллионеру в лицо. В голове Романа промелькнула мысль, что если все слова девушки - правда, то он перестанет быть собой. А станет лишь марионеткой в чьих-то умелых руках. Стеклов пришел в себя, быстро среагировал и швырнул в девушку кружкой, что оказалась под рукой. Она с силой ударилась Маше по лицу и с глухим треском разбилась. Пульт вылетел из рук и укатился далеко под широкую кровать. Девушка упала на пол, но тут же встала на колени и попыталась разглядеть местонахождение столь важного предмета.
Санитары, окружавшие миллионера, молниеносно кинулись на обнаглевшего пациента. Сколько бы у этих верзил не было сил, но ловкости им было недостаточно. Роман бегал по комнате, толкая мебель и бросаясь разными предметами. Эта сцена была похожа на кадр из какой-то глупой комедии. Ирония состояла в том, что единственная возможность остаться в живых - выбраться из квартиры. Постоянно оглядываясь по сторонам, Роман искал Машу. Боясь, что она скоро найдет пульт, он прибавил ходу. Уютная квартира превратилась на маргинальную халупу, где каждый предмет имел свое место на полу.
Неожиданно пред ним встал один из големоподобных санитаров. Роман подпрыгнул и нанес удар ногой в челюсть. Твердая, как камень рожа санитара едва исказилась и приняла свой обычный вид. И еще один удар кулаком в челюсть не принес ожидаемого результата и лишь разозлил великана. Кожа кисти раскровилась и немного отошла от кости - настолько крепкой была челюсть "голема".
Резким движением к стене, Стеклов смог увернуться от ответного удара. Округлая ямка образовалась в хрупкой стене на том месте, где мгновение назад была голова миллионера. Роман обернулся и увидел, что девушка вновь подняла пульт, и направляет на него. На этот раз ее лицо не было столь привлекательным. То есть было, но не для Стеклова, а больше для гримера-профессионала, чьи амбиции требуют все более сложные случаи. Чуть больше двух метров отделяли многострадального пациента от входной двери.
Выход. Вот он! Свет в конце туннеля!
Он прыгнул и, перевернувшись через себя, выкатился в коридор подъезда. Почувствовав появление в себе второго дыхания, он прыгнул в закрывающийся лифт и направился вниз. Сосед с этажа недоуменно смотрел на Романа и боялся что-либо спросить. Приподнятые брови показали все, что было скрыто под респиратором. Голые ноги и окропленная мелкими точками крови пижама - таков был облик миллионера на тот момент. Сосед видел, как дышит этот человек и что из его уха тонкой струйкой течет кровь, как глаза его быстро бегают из стороны в сторону, как он тщетно ожидает ускорения движения лифта.
Двери открылись, и Роман пулей вылетел из помещения, позабыв о мерах предосторожности, не надев респиратор. Он обернулся и увидел, как четыре человека выбегают из параллельного лифта и глазами ищут его. Стеклов запрыгнул в машину, дрожащей ногой нажал на педаль газа и начал отдаляться. Ему повезло, что машина заводилась не только от ключа. В зеркале заднего вида было заметно, как девушка безрезультатно нажимает на пульт. Легкость начала ясно образовываться в груди. В голове мелькали мысли куда направиться, чтобы остаться незамеченным. Ничего не приходило на ум. Лишь поездки к друзьям, о которых эти люди, а возможно даже организация, уже давно знали. Адреса всех знакомых и родных будут отслеживаться. Молодой человек, скрывавшийся в тумане дня, понимал это. Каждая машина, что приближалась, казалась ему машиной преследователей, но это было не так. Он вспомнил о здании фирмы, о которой спрашивал Иван Гаврилович. Машина завернула за поворот и начала двигаться в направлении иллюзорного здания, которое в этот момент все еще высилось далеко впереди.
Солнце, разбавленное серой пеленой, поднималось все выше над городом. Утром дыма было меньше, и ехать казалось намного легче. Смог расползался повсюду. Его смертоносное действие затрагивало каждого жителя города, поэтому утро было лучшим временем суток для освежающих прогулок. Детей становилось все меньше. Рождаемость резко упала. Раковые болезни были неотъемлемой частью каждого. Спасали лишь нанотехнологии, призванные помочь человечеству, и желание выжить в столь не простое время. Но по неизвестной причине люди даже не задавались вопросом: откуда идет дым, и по какой причине он появляется? Горожане словно жили с этим все время и даже не задумывались, когда все это началось? Наравне со всеми Роман жил в этом городе, не придавая особого значения появлению смога много лет тому назад. Он помнил себя ребенком, и в те лишь моменты небо было голубым и чистым. Он жил лишь для себя и не вдавался в подробности, принимая все происходящее, как должное. Каждый раз, когда он выходил на балкон, защищенный от дыма прозрачной нанотканью, он видел вспышки молний, бьющих далеко на горизонте, где-то в бедных кварталах. Журналисты объясняли это тем, что нищие пытаются воровать электроэнергию и при частых сбоях происходили внезапные разряды тока. Горожане верили этой версии, не зная истиной причины вспышек. Для них было естественным верить всему тому, что говорили в прессе. На самом же деле, даже сами журналисты поглощали информацию, выданную им градоначальником. Много странного творилось в городе, но никто не задавался вопросом: почему отделили бедных от богатых, и чем в действительности являются электрические разряды на территории бедных районов. Все всех устраивало, люди жили, словно по забитой в их головы программе.
Машина остановилась у обочины, за зданием, стараясь спрятаться от ненужных глаз. Роман открыл дверь и выступил на тротуар, оглядываясь по сторонам. Улицы были пустынны, и, казалось, город покинули, но это было всего лишь предположение. Небольшое скопление людей на просторах улиц было на руку миллионеру, потому как босой и в пижаме, он больше всего напоминал сумасшедшего, нежели делового человека. Стеклов отправился к входной двери фирмы, приветствовавшей голографическими изображениями рекламы. Двери открылись сами собой, зазывая внутрь. Пестрые лампы ярко замигали. Холл был пуст и лишь в одном офисе горел свет. Роман поспешил туда, где ожидал увидеть своего агента. Толстяк, сидел за столом, читая газету. Справа, на диване, расположились двое громил, о чем-то переговариваясь друг с другом. Деловые костюмы, одетые поверх тонких рубашек, смотрелись элегантно. Николай поднял взгляд и удивленно уставился на гостя, которого ожидал увидеть лишь днем позже.
- Что-то случилось? Где ваша одежда? - не скрывая удивления, воскликнул агент.
- Мне нужна помощь. Выручайте, - едва сдерживая себя в руках, говорил Роман.
- Я вас слушаю, присаживайтесь, - указал Николай на диван. - Что-нибудь принести?
- Воды.
Стеклов присел, и цунами расслабляющей дрожи охватило тело. Спустя мгновение толстяк уже протягивал стакан с водой. Испуганный человек на диване тяжело проглатывал жидкость, затем успокоился и рассказал все, что с ним произошло, не упуская ни одной детали. Он часто показывал пальцем на свое ухо, давая понять, что он не шутит, но по глазам слушателей было видно, что они верят, но все же отфильтровывают все сказанное миллионером. Когда рассказ был окончен, в комнате воцарилась тишина, продлившаяся несколько минут. Никто не посмел создать и звука, размышляя обо всем про себя. Роман уже окончательно успокоился и стал наблюдать за людьми, находившимися в комнате. Правая бровь агента начала нервно подергиваться и изгибаться, образуя различные кривые линии. Иногда уголки его рта слегка поднимались, но не было ни малейшего следа улыбки, это было что-то другое.
Двое здоровенных мужиков, сидевших на диване, рассматривали Романа, как диковинного человечка из кунсткамеры Петра Великого. Судя по их лицам, им не был ведом страх и, возможно, они уже представляли, что бы они сделали, случись с ними подобная ситуация. Но для Стеклова все только начиналось, он чувствовал это каждой клеткой тела. Роман был уверен, что пришедшие к нему домой люди будут преследовать его, но об истинных целях их визита, он не мог даже догадываться.
Молчание оборвалось, когда в дверь кто-то постучал. Николай встряхнул головой, отогнав от себя странные мысли и кротким голосом предложил войти. Миллионера охватило оцепенение. Он был на сто процентов уверен, что его выследили. Сердце в груди нервно заколотило сбивчивый ритм. Медленным шагом в комнату вошел Илья. Он широко раскрыл глаза и потянулся к брату, чтобы узнать, что он здесь делает.
- Приключилась беда, брат, меня преследуют, возможно, хотят убить. - Миллионер поднял глаза и посмотрел на брата, ища в нем поддержки.