- Не бойся - это нормально, - прошептал Хумо. - Теперь прикинься спящим или же они тебя убьют. Кстати как тебя зовут? Наверно Супер Счастливчик?
Илья скривил лицо и непонимающе приподнял брови.
- ... Илья, - произнес он неуверенно.
- Рад знакомству, Илья. Будь уверен: теперь ты мне обязан до гроба. Можно сказать, я тебя вернул с того света.
- Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.
- Посмотри на всех этих людей вокруг. Все они уже давно забыли, что такое жизнь. Они каждый месяц "летают" на свои курорты, но в действительности они стали наркоманами матрицы. Если бы на борту был кто-нибудь на вид увереннее тебя, то будь уверен: я бы взял его вместо тебя.
- Ну, спасибо.
- Не обижайся. Мне нужна не колбаса в помощники, а настоящий человек, способный оказать любую помощь.
- С каких пор я кому-то стал внушать уверенность. Обычно я мог рассчитывать только на себя.
Хумо усмехнулся и подмигнул.
- Если сработаемся, то ты многое увидишь.
- А если не сработаемся?
- В таком случае я тебя оставлю и продолжу путь один. Мне это не в первой.
- И часто ты так "летаешь"? - иронично скривил гримасу Илья.
- В первый раз. И в первый раз, кстати, использовал этот порошок. Надеюсь, органы не откажут!
- Что-то ты совсем развеселился! - Илье было не до смеха.
- Поверь мне, я знаю, что делаю. Надеюсь, ты окажешься лучше внутри, чем снаружи. Ведь снаружи, ты похож на жалкого зануду, который боится собственной тени.
Хумо резко прекратил разговор и сладострастно прикрыл глаза. На последние слова очкарика Илья ничего не смог ответить. Он знал, что отчасти Хумо прав. Этот человек, словно читал его, как книгу. Илья осмотрелся и увидел, что старики с сонным видом разговаривают друг с другом и часто потирают глаза. Он ощущал расслабленность тела и затихающий ритм сердца. Прошло уже несколько минут, и он по-прежнему оставался жив, значит, очкарик не солгал и порошок мог действительно подействовать в нужном направлении. Он почувствовал облегчение, что жизнь продолжается. Закрыв глаза, он начал представлять тот самый остров, на котором так никогда побывать не сможет. Сознание отключилось и красочный мир Морфеуса проник в его мозг.
Трое беглецов, не оглядываясь, бежали по бескрайним просторах района, называвшегося "Дыра". Едва хватало дыхания, чтобы осилить последние шаги до приближения неброского укрытия в виде четырехэтажного здания, выложенного красным кирпичом. Дверь подъезда захлопнулась. Забежав на последний этаж, Роман первым полез по лестнице, ведущей на крышу - за ним остальные. Керамзит шумел под ногами, выдавая их местоположение возможным преследователям. Гнилые доски вперемешку с давно погибшими голубями создавали не лучшую атмосферу прибытия. Много мыслей возникало при виде всей этой картины. Дом был, вряд ли обитаем, потому что крыша провалилась и едва держалась на оставшихся подпорках. Стоило небольшому ветру пронестись мимо, как раздавался громкий треск, который легко мог напугать любого незваного гостя. Сожженные матрасы говорили о том, что здесь часто ютятся бродяги, но, благодаря случаю, в тот момент на крыше никого не было. Роман сел на сложенные друг на друга кирпичи и попытался расслабиться. Оцепенение и дрожь в ногах не давали покоя. Он все никак не мог забыть произошедшие не так давно события.
Внезапная пощечина скользнула по левой щеке, небезуспешно вырвав Романа из глубоких раздумий происходящего. Антон стоял с одичавшими глазами, пытаясь вновь нанести удар. Саша едва мог удержать его, чтобы тот не натворил ничего лишнего. Стеклов не понимал, что происходит. Он вскочил с сидения и отшатнулся, боясь очередного нападения со стороны его спутников. Лицо Антона искажалось в гримасах злости, непонятной для Романа.
- Ты что творишь, гад? Нас могли пристрелить из-за тебя, что на тебя нашло? - Драный почти кричал, заломленные за спину руки, едва сдерживали его. Судя по выражению лица Саши, он поддерживал коллегу и держал Антона лишь для того, чтобы тот не убил клиента.
Миллионер не знал, что и ответить, не видя своей вины в случившейся ситуации. По его мнению, было истинно верным решение - защитить женщину и ее дитя, возможно даже, ценой своей жизни. Терять ему было нечего, да и негатив, накопленный за долгое время в отношении полиции, давал о себе знать. Он и до этого слышал о множестве подобных случаев, описанных в прессе, но догадывался, что большая часть информации отфильтрована и преподнесена в более мягкой форме. Один за другим мелькали заголовки газет, говорившие об очередной расправе полиции над Сорняками. В тот момент, когда Стеклов увидел, как мальчик отчаянно падает, сбитый с ног, он провернул в голове множество идей, которые невозможно передать словесно. Буря эмоций захватила его своими клешнями, и кинула в пучину ненависти. Он считал себя деловым человеком, умеющим управляться с ситуацией в критической обстановке, но в тот момент для него рамки в мгновение стерлись. Ограничения были отброшены в один миг, единственным броском дубинки. В голове Стеклова взорвалось все накипевшее, и он решил выступить с защитой. Он уяснил для себя истину: "Если не мы, то кто?"
- А что случилось-то? Я не понимаю, вы разве против того, что я вступился за женщину? Ведь она пыталась защитить своего ребенка? - Роман едва сдерживал ураган слюны, бившей изо рта. Глаза его широко открылись, а лоб наполнился волнистыми морщинами. - Вы хотите сказать, что могли спокойно наблюдать за тем, что происходит? Что с вами вообще такое? Неужели вы настолько бессердечны, что после того, как смогли сделать правое дело, можете упрекнуть меня? - Роман в отчаянии отвернулся, стараясь скрыть слезу, скупо скатившуюся по щеке. Он уже не помнил, когда последний раз мог почувствовать влажность глаз, но при этой ситуации все перевернулось, и он уже не мог сдержать порыва чувств.
Руки Саши расслабились, локти Антона вернулись в нормальное положение. В глазах обоих виделось неясное выражение. Они тупо смотрели на Романа, не понимая, о чем тот говорит. Минутное молчание воспарило в воздух. Саша о чем-то задумался, но прокрутив что-то в голове, прищурил глаза и начал приближаться к оратору. Клиент начал пятиться, не зная чего ожидать. Сделав несколько неосторожных шагов, Роман споткнулся и упал на спину. Саша, не останавливаясь ни на мгновение, подошел, низко наклонился и посмотрел в глаза Роману. Несколько мгновений он, не моргая, вглядывался в свое отражение в зрачках Стеклова. Затем едва сдерживая смех, громко сказал:
- Он вошел в стадию. - Грудь его сотрясалась от смеха, он ладонями закрыл глаза. Иногда он все же выглядывал, наклонялся, чтобы посмотреть в глаза миллионеру и вновь начинал смеяться.
Антон, равно как и Роман, не понимал, о чем говорит их спутник. Недоверчивые взгляды впились в смеявшегося громилу, подталкивая его на объяснения. Наконец Саша остановился и, прикладывая ладонь ко лбу, продолжил.
- Антон, посмотри в его глаза! Посмотри, что ты видишь?
Драный, не моргая, начал разглядывать глаза Романа. Клиент стоял, не смея и шелохнуться.
- Что ты видишь?
- Цвет странный. Ярко-желтый белок, никогда не видел подобного. Что это значит? Гепатит?
От услышанных слов Стеклова кинуло в дрожь. Саша поднял палец вверх и поспешил ответить на вопрос.
- Это значит, что он испытал на себе побочный эффект "Окси". У него были галлюцинации. Все, что он нам рассказал, было всего лишь выдумкой его воображения. Пустышка! - Антон, удивленно поднял брови. - Роман, о какой женщине и о каком ребенке ты говоришь? Я спрашиваю, потому что я ничего подобного не видел.
- Ну, - неуверенно начал Роман, - я видел, как один из полисменов избил ребенка и его мать, поэтому я и решил вступиться за них. - С каждым словом он говорил все тише и тише, начиная раздумывать над тем, что все-таки видел.
- А теперь я тебе скажу, что действительно произошло, - садясь рядом, начал объяснять Саша. - Когда мы подошли к кислородному пункту, один из командиров отряда довольно грубо общался с толпой. Если честно, то мне и самому не понравился его тон. Тебя вдруг начало трясти, и ты назвал одного из них мразью. Ты был слегка заторможен, но мыслил, как мне показалось трезво. Отреагировали они вполне адекватно, решив проучить тебя, но мы не могли допустить этого и вступились. Приняв буйство речей офицера за повод для твоих душевных терзаний, мы не могли не вступиться, но стоило ли оно того? Итог: все, что ты видел, было не реально. Еще кое-что добавлю... Мы в полном дерьме. За нами охотится полиция, и, я думаю, они не остановятся, пока не найдут нас. Вдобавок, за нами охотятся люди, которые чуть тебя не убили, а мы даже не на своей территории. Как ты и пожелал, Рома, будет и экстрим и много чего интересного. Я, конечно, не против всего этого, но планировал, что все пройдет намного проще. Думаю, мы с Антоном попросим надбавки к жалованию по возвращению в город. Главное - выбраться отсюда, в течение сорока восьми часов. То есть уже сорока семи. Конечно, есть еще несколько ампул, но что будет, если и они закончатся?
- Не стоит об этом сейчас думать, - Драный мялся на месте, не находя себе покоя.
- Антон, чувствуешь, что-нибудь?
- Потею страшно, больше ничего. - Он обтер рукавом лоб и тяжело выдохнул.
Саша подошел к напарнику и взглянул ему в глаза. Белок был ярко-желтым. У обоих телохранителей начались побочные эффекты, сопровождающиеся неприятными ощущениями. У Антона они проявились в виде огромных потовыделений, а у Саши - адскими головными болями, которые впоследствии мучили его не меньше десяти минут. Минорные вздохи здоровяка чревато сказывались на моральном состоянии группы. Казалось, конца и края нет этим проклятым побочным действиям очищающего препарата. Роман, решил прозвать Сашу Санитаром, за его ответственность в отношении состояния людей, окружавших его. На тот момент их было всего два. Он несколько минут старательно держался, унимая боль лишь тихими напевами любимых песен, но их анестетический эффект длился не долго. Не выдержав испытания болью, Санитар попросил достать из внутреннего кармана его штанов небольшую ампулу с обезболивающим средством. Сам он этого сделать не мог. Едва сдерживаясь от крика, он держался за голову и трепал на ней короткие темно-русые волосы, словно пытаясь вывести оттуда вшей. Анальгетики так и не смогли помочь. Боли прошли сами собой, не оставив никаких следов столь долгого присутствия. Желтизна медленно спадала.
Они сидели на крыше уже не меньше получаса, раздумывая как быть в подобной ситуации. Оба спутника Романа были ветеранами военных действий и предлагали свои мысли, которые казались вполне логичными и обдуманными. Санитар сделал вывод, что, несмотря на все то, что произошло, Стеклов должен побывать в самых скверных частях "Дыры" и познакомиться со всеми возможными "достопримечательностями" этой территории. Преследование полиции их не сильно волновало. Больше их заботило, что за ними ведут слежку более могущественные люди, а конечная цель для них неясна. Антон часто кивал, вдумываясь в каждое слово друга, иногда все же перебивал, преследуя, а иногда продолжая мысль Саши. Скрыться в глубинах трущоб - представлялось хорошей возможностью - хотя бы на время уйти от преследования и заняться - если уместно так выразиться - отдыхом. Оставаться на крыше становилось опасно. Любой, кто мог случайно заметить незнакомцев, вбегающих в подъезд, мог выдать их, не ловя себя на мысли о том, что ставит жирную точку в чьей-то жизни, а то и в нескольких.
- Все это хорошо, что мы пройдемся по интересным местам, но меня сейчас заботит другое, - Роман задумчиво поджал губы, стараясь подобрать нужные слова. - Что делать будем со сложившейся ситуацией? Нас разыскивают не только полиция, но и неизвестные нам люди, которые, как мне кажется, знают намного больше, чем мы. Меня это заботит.
- Сначала нужно решить вопрос с камерами, - сказал Санитар.
- А что тут решать? Включаем, потому что если мы этого не сделаем, то вообще можем остаться здесь навсегда.
- Если ты включишь камеры, то можешь вообще не остаться в живых в течение суток. Нас быстро выследят. А про GPS я вообще не говорю. Боюсь даже подумать, что произойдет.
- Рома, ты говорил, что у тебя есть мысль. Давай рассказывай, что придумал? - Поинтересовался Антон.
Роман поведал свою затею.
- Звучит не плохо, - Антон почесал у виска. - Думаешь, сработает?
- Почему бы и нет? Уверен, что это лучшее решение, которое мы можем принять на данный момент.
- Однозначно, за! - Протянул руку Саша.
Первым слез с крыши Антон. Он тщательно осмотрел всю обстановку и позвал остальных. На улицах было чрезвычайно грязно. Толстый слой пыли покрывал всю поверхность, словно песок. Все вокруг было грязно-серого цвета. Люди, находившиеся на улицах, уже не замечали всего того, что могли в тот момент замечать трое пришлых незнакомцев. Они стояли, едва прикрывая отвисшие челюсти. Дети играли без повязок на лице. Слышался их смех, на лицах были улыбки, но красные глаза выдавали их болезненное самочувствие. Наравне со старухами, молодые, едва совершеннолетние девушки, сидели, обсуждая сегодняшнюю погоду, о чем-то ахая и недобро вздыхая. Стопроцентная неуверенность в завтрашнем дне сделала их нравы жестче, а умы острее.