- Иван Гаврилович, - обратился робот к старику, - похоже, что Стеклов решил вскрыть наше гнездо ржавым консервным ножом. Я имею в виду, что я слышал, как он говорил о последней битве у аэропорта. Разведка докладывает о многотысячных вооруженных отрядах, приближающихся к нам.
- Глупец! - Старик ударил кулаком по столу. - Они не знают всей правды. Ни разу им еще не удавалось ее достичь, но никогда еще у них не получалось подойти к ней настолько близко. Разблокировать всех незадействованных роботов. Расширить Зал Стазиса и установить охрану по всему периметру Аэропорта. Мы знаем, куда он придет. Так что будем ждать его там.
Робот кивнул и вышел из кабинета.
- Неужели ты жив, Рома? Какие тогда доказательства смерти мы видели. Статист, твою мать! - раздраженно выругался старик. - И в этот раз надул нас.
Иван Гаврилович сидел в глубоком кресле, наблюдая за тем, как его город в очередной раз разрушается. Несмотря на то, что он и сам всегда был человеком, он хотел иметь железные нервы робота. Эта единственная мечта, что на протяжении долгих лет томила его, побуждая на некоторые несогласованности с Советом, за которые он не раз был наказан. Но, что можно сделать ему, человеку, которому подчиняется весь город. Он был, пожалуй, единственным, кто мог хоть как-то влиять на Совет и на жизнь города, а Совет мог влиять на старика.
Странным образом - или же по инициативе самого Ивана Гавриловича - со временем у него начали проявляться некоторые человеческие чувства - прежде чуждые ему, - которых он так ждал и одновременно боялся. Быть человеком для него было честью, ведь он был их защитником, но люди этого не знали.
Старик встал и медленно подошел к окну. Тяжелый взгляд упал на несколько грибообразных задымлениях на горизонте. Все больше и больше, скрываясь в глубинах высотного здания, прибывали катафалки с замороженными телами горожан. "Совет будет счастлив, - подумал старик, - что все идет по плану. Все жители скоро окажутся Стазисе, и город вновь ввергнется в очередной ремонт". Именно так! Только Иван Гаврилович и члены совета знали, что подобные действия происходят довольно часто - примерно раз в пять лет. Эту картину он видел ни раз: столкновения жителей с роботами, вспышки гнева и отчаянные усилия по попыткам все же отвоевать город. Максимальное что смогли сделать горожане - побывать в Зале Стазиса.
Для Ивана Гавриловича все это было похоже на День Сурка. Он знал, что будет и как, куда пойдут жители и что соберутся захватить. Если бы было с кем спорить, он мог бы легко создать тотализатор, и каждый раз легко выигрывать. Но с каждым разом старику становилось все хуже на душе - если можно так сказать. Он знал, что действия совета служат на благо людям, но горожане не смогли бы понять и уяснить эту истину. О причинах сложившейся ситуации он никогда и ни с чем не разговаривал, слишком ценна была информация и слишком неправдоподобна. Он помнил те далекие времена, когда люди впервые появились в этом городе и всецело взялись за работу.
Старик кинул взгляд в сторону аэропорта. Последние горожане поспешно грузились в самолет, желая поскорее убраться отсюда. Конечно же, путь им был заказан, но они этого не знали. Он выдохнул и с грустью в голосе произнес несколько слов, которые уже многие годы пытались сорваться с его губ, но никак не могли обрести силу и уверенность:
- На этот раз я мешать не буду.
Что это значило, мог знать только сам Сказитель, но именно эти слова придали его облику немного радости и признак того, что он смог скинуть некий груз.
- Я должен увидеться со своей девушкой, - с грустью в голосе произнес Илья.
- Ты это к чему клонишь? - недоверчиво отозвался Хумо. - Проверишь ее в Формалиновой комнате. Наверно там мы ее и найдем. - Затем он понял, что сказал и добавил: - Прости, я не хотел...
- Она осталась дома, я уверен в этом. Она боится самолетов. Наташа лучше останется в городе, чем приблизится к трапу.
Он жалобно посмотрел на Виктора и Хумо и проговорил:
- Пожалуйста, я должен ее увидеть.
- Это не входило в наши планы, но я не могу тебе отказать. - Хумо почесал нос и неохотно произнес: - Где она находится, говоришь?
Илья расплылся в улыбке и добродушно обнял Костю. Тот немного покраснел и повторил вопрос. В этот раз ответ последовал мгновенно.
- В нескольких кварталах отсюда. Мы сможем пройти незамеченными. Только сейчас я начал понимать, что работа курьером смогла пойти мне на пользу. Я знаю все улицы и закоулки. Нас никто не сможет увидеть, если только через каждые два метра не будет стоять патруль.
К их счастью патруль стоял каждые пятьсот метров. Благодаря Илье, они смогли пройти спокойно и незаметно. Несколько раз они слышали, как переговариваются между собой часовые. Они говорили о том, что большие группы вооруженных людей ворвались в богатые районы и теперь крушат все на своем пути.
- Я уж думал, не дождусь рассвета, - усмехнулся Хумо. - Теперь они узнают, что с нами шутить нельзя.
- Интересно знать, как там Рома, Саша и Антон. Надеюсь, они уже добрались до аэропорта.
- С ума сошел? Они должны быть осторожными и не спешить. А, исходя из твоих расчетов, они должны были бежать по центральным улицам, причем, лишенные всяческой экипировки. - Виктор осторожно ударил себя по лбу, показывая, насколько глупыми были слова Ильи.
Они шли вдоль домов, высматривая опасность. При виде часового Виктор готов был каждого незаметно ликвидировать, но что-то внутри останавливало его, давая понять, что это не лучшая идея. Илья думал о скорой встрече с любимой девушкой, как он ее обнимет, вновь прижмется к груди и с облегчением выдохнет: "Я люблю тебя". Он считал, что Наташа думает, что он на отдыхе и вскоре приедет. Хумо думал о том, как бы поскорее докопаться до истины. В его артериях кипела кровь от нетерпения. Он уже достаточно ждал, чтобы, наконец, прикоснуться к истине.
- Вот он! - радостно указал Илья на дом, видневшийся в нескольких десятках метров.
- Не торопись. Нужно проверить тепловизором. Может быть, нас тут ждут.
Виктор отсканировал весь дом.
- Чисто, здесь никого нет!
Илья сделал несколько шагов вперед, но полисмен остановил его, схватив за руку.
- Я имел в виду, что и в доме никого нет, - задумчиво сказал он.
- Не может быть!
Илья выхватил прибор из рук Виктора и начал просматривать здание. Движения головы были четкими и быстрыми. Этаж за этажом он выискивал хоть какую-либо краснеющую точку, блуждавшую по дома. Затем он остановился. Улыбка озарила лицо.
- Вон там. Это мой этаж! - Он указал на здание. - Видишь, видишь там что-то красное. Я же говорил, что она там!
Виктор со словами "Не может быть!" взглянул через прибор и недоуменно произнес:
- Действительно, но минуту назад там ничего не было.
- Плохо смотрел! Что я еще могу сказать! Если бы там находились близкие тебе люди, то ты бы точно нашел.
- Поторопимся, - раздраженно отозвался Хумо. - мы не на прогулке.
Когда они поднялись на нужный этаж, Виктор с усмешкой на лице выругался:
- Мы сегодня то и дело ходим по лестницам! Сегодня что? День ступеньки?
Илья не обратил на него внимания и взглянул на зеркало, висевшее справа от лестницы.
- Оружие и маска сейчас мне ни к чему, поэтому я зайду без них! Она не правильно поймет. Пусть считает, что я, как и прежде, обычный парень, не ищущий проблем.
- Нас не пригласишь?
- Конечно, входите, просто знайте, что она у меня девушка властная.
- Слизняк! - усмехнувшись, выдохнул Виктор.
Илья нажал на звонок. Электричество во всем городе было отключено, поэтому пришлось постучать. За дверью послышалось осторожное передвижение ног. Илья взволнованно стоял напротив двери и улыбался. В его глазах виднелись искры любви. Он понимал, что, если бы друзья отказались от его затеи, то он пошел бы один. Настолько сильными были чувства к этой девушке.
Точка света моргнула в глазке. Илья понял, что Наташа смотрит на него.
- Ну же, открывай. Это я. - Он широко улыбался, ожидая, что в это же мгновение дверь распахнется и в его объятия кинется Наташа.