— Этот человек все еще здесь, в городе, — сказал он спустя минуту. — Вы найдете его в госпитале или в частной лечебнице. Или в тюрьме. Проверьте каждого пациента и каждого заключенного. Когда найдете, доставьте его ко мне. Ко мне, майор; вам все ясно?
Керон пожал плечами:
— Это дело касается службы безопасности, и я не уверен, что имею право так поступить.
— Имеете. — Руен был настойчив. — Это и вам будет на руку. Дюмарест для вас не представляет интереса. Когда я упомянул его имя, оно не сказало вам ничего. Сделайте, как я говорю, и вы не пожалеете. Я являюсь доверенным лицом Технарха, и он возвысит вас, если я посоветую ему так поступить. А теперь — спешите. Слишком много времени уже упущено…
Комната была пятистенной и не имела окон; серебристый свет лишь частично освещал ее, погружая все в сияние серебристых перламутровых бликов — светильники были сделаны таким образом, что создавалось полное ощущение мерцания луны сквозь неплотно настеленную крышу. В воздухе стоял запах освежителя; пушистые роскошные ковры покрывали пол. На маленьком столике у кровати лежали разные занятные вещицы.
Дюмарест выбрал одну и стал рассматривать. Высокий цилиндр, сделанный из прозрачного кристалла, с помощью маленьких разноцветных осколков демонстрировал рост волокнистых структур; яркие пятна, смена конфигурации, размера — все сверкало, блестело и переливалось, как в калейдоскопе. В другом цилиндре горстка ярких кристаллов изображала процесс роста растения с момента появления ростка над землей до цветения и созревания плодов. В конусе вызывающие дисперсию молекулы воспроизводили все цвета и оттенки радуги. Объемный куб отображал геометрические линии, фигуры, наложения — их сияние было настолько ярким, что Эрл почувствовал резь в глазах.
— Детские игрушки. Математические модели, демонстрирующие естественнонаучные законы.
Голос шел откуда-то из-за спины. Эрл обернулся; одна створка двери была открыта, и на ее фоне он увидел женскую фигуру. Женщина была высокой, стройной, темные волосы блестящим дождем струились по ее плечам, тонкая туника перехвачена под грудью золотистым поясом; на босых ногах — кожаные сандалии. Ее лицо говорило о том, что она молода и вполне осознает свою красоту.
Она сделала шаг в его сторону; шелк зашуршал и заволновался, мягко обволакивая изгибы ее женственного тела.
— Я — Мада Грист. — Она чуть подняла руку; сверкнуло золото украшений. — Вы помните меня? Мы встретились в поезде.
Дюмарест взял ее руку и прикоснулся к ней губами, чувствуя нежность и тепло оливковой кожи.
— И, похоже, госпожа, вам я обязан жизнью.
— Вы всегда платите свои долги?
— Да, моя госпожа.
— Меня зовут Мада. Мне будет приятно, если вы станете называть меня так.
Она прошла в соседнюю комнату; сквозь приоткрытую дверь Эрл заметил кровать, большое зеркало и стол, уставленный напитками и сластями.
— Здесь есть вино, — позвала она его. — Налейте нам обоим.
Вино находилось в сосуде из прессованного стекла; бокалы повторяли формы изящных цветов, укрепленных на утолщенном основании. Вино было терпким и освежающим, с тонким ароматом цветов и искрилось мерцающими пузырьками.
— Это вино — с Хардиша, — сказала она, — они знают много секретов его изготовления. Вы бывали там?
— Нет, госпожа.
— Мада, — вновь напомнила она. — По-моему, формальности здесь ни к чему, Эрл.
Она улыбнулась одними глазами, увидев его удивление:
— Да, мне известно твое имя и немножко о твоей жизни. У нашей медицины есть возможность считывать информацию со спящего мозга. Эрл Дюмарест, — произнесла она плавно, — путешественник; человек, находящийся в плену одной мечты. — И чуть громче добавила: — Неужели эта планета так много значит для вас?
— Да. — Его голос был напряженным.
Догадавшись о причине, она рассмеялась:
— Не волнуйся, Эрл. Мы умеем считывать только ту информацию, которую мозг отдает без усилий, добровольно. Все секреты — неприкасаемы. Мне не хотелось причинять тебе боль, насилуя твое сознание, но и из того малого, что я узнала, я могу сделать кое-какие выводы. — Она допила вино и попросила его вновь наполнить ее бокал. — Ты — не шпион, не враг Техноса, ты никому здесь не желаешь зла.
— Мада?
— Неважно. — Она одним глотком допила свое вино. — Серьезные события могут последовать позже. А сейчас расскажи о себе побольше. Ты много путешествовал, Эрл. Как далеко? К Центру Галактики?
— Туда и обратно, — объяснил он, охваченный воспоминаниями. Бесконечное множество миров, кораблей, путешествий, людей! Сколько времени занимают Высокие и Низкие перелеты? Биологически он был молод, его тело, погруженное в долгие анабиозы перелетов, оставалось сильным телом юности, молодости; но хронологически ему было гораздо больше лет, и если считать так, то он уже достаточно стар. Опыт, вот что дает возраст и груз прожитых лет. А Мада?
Свет в комнате был неярким, приглушенным, черты ее лица — смягчены и сглажены тенями, но ее тело было молодым и притягивало его красотой, совершенством форм, линий, женственностью… Он задумчиво отпил вина. Она наверняка принадлежит к высшим слоям этого общества, значит, привыкла к разным развлечениям, забавам и легким связям. Часто подобные женщины проводят досуг вместе с незнакомцами, которые влекут их новизной, таинственностью и отсветом романтики.
Может, именно это заставило ее заинтересоваться им, проявить внимание, заботу о его лечении, здоровье? Его нынешнее положение и место пребывания могло быть всего лишь исполнением очередной прихоти могущественной хозяйки, которая пеклась лишь о своих порывах, потакала своим инстинктам?
Он поставил бокал на стол, чувствуя опасность. Такая женщина могла мгновенно позвать охранников, скорых на расправу с каждым, кто угрожает благополучию и порядку в хозяйском доме.
— Вы грустны? — спросила она. — Почему?
Он без обиняков выложил ей все свои сомнения.
— Охранники? Месть мужа? — Ее смех был немного натянутым. — Нет, Эрл. Это — последнее, чего вам следует опасаться с моей стороны. Технос не следует слепо старым традициям и формальным принципам. И у меня нет ни любовника, ни мужа, мести которых вы могли бы ожидать. — Она снова наполнила бокалы: — Эрл, у вас было много женщин в жизни?
— Несколько.
— Вы опять пытаетесь скрытничать. Я просто уверена, что многие женщины находили вас красивым; вы нравились им и привлекали своей мужественностью и силой. Почему же вы не женились? Не построили своего дома и семьи?
— Судьба, мадам. Смерть и другие несчастья помешали мне.
— И вам не хочется вспоминать об этом, — быстро сказала она. — Я все поняла. — Ее рука мягко коснулась его ладони; длинные пальцы ласково погладили кожу, касаясь вновь и вновь… Она замерла, коснувшись его кольца:
— Это подарок?
— Да, госпожа.
Мада спросила резче:
— Подарок женщины?
— Да, — ответил Эрл. — Она умерла несколько лет назад.
— Что ж, — произнесла Мада тихо, — мне хочется как-то поддержать вас… — Она чувственно и призывно посмотрела на него; шелк ее одежд зашуршал, волнуясь и сопротивляясь мгновенному порыву. — Сейчас, — произнесла она на одном дыхании, — сейчас… Я очень долго ждала вас…
Приглушенный свет лампы погружал комнату в полумрак и ощущение нереальности происходящего; красные, желтые, серебристые и голубые пятна сменяли друг друга в сказочном круговороте… Воздух был насыщен ароматом благовоний, духов и свежестью моря. Дюмарест расслабленно отмечал все это, вновь оглядывая комнату, вспоминая волшебные мгновения, тепло, желания, гипнотизм чувств и эмоций…
Из-за небольшой двери слышался шум струящейся воды; женщина давала телу возможность расслабиться, остыть, успокоиться. Но даже там, в маленькой душевой, свет был неброским, интимным. Тени, полумрак, подумал Эрл и удивился. Огонь, желания юного, молодого тела, а лицо, мысли и остальное — повидавшей многое женщины. Только глаза выражали желание; а когда он попытался ласкать шею и губы, она мягко отстранила его, переводя руки на изгибы тела.
Маска? Но если так, то это творение настоящего мастера! Она смеялась, ласкаясь, подставляла губы под его поцелуи; полумрак и колеблющиеся тени затуманивали все остальное; оставался только всепожирающий огонь желания и чувственности… А теперь, когда все позади, настало время задуматься обо всем сразу.
— Эрл!