По безбрежным морям
Без света солнца и луны.
От мягких холмов Иверивен,
Где звучат серебряные фонтаны,
Эти крылья унесли его
К могучей Горной Стене,
Там он повернул от Конца Мира
И вновь бродил, не находя своего дома,
Путешествуя сквозь тени,
Сверкая, как звезда,
Плыл он через туманы
По серым водам Норленда.
И плыл он мимо Среднеземелья
И услышал плач
Женщин и эльфийских девушек
В древние дни, ушедшие давным-давно.
Но тяготел над ним могучий рок,
Пока светит луна,
Никогда не приставать
К берегам, где живут смертные;
И до сих пор плавает он,
Вполняя никогда не дававшееся ему поручение,
И никогда не сможет отдохнуть,
Всегда он будет нести сверкающий свет
Фламмифер с Запада.
Песня кончилась. Фродо открыл глаза и увидел, что Бильбо сидит на стуле в кольце слушателей, которые смеялись и аплодировали.
-- А теперь послушаем еще раз, - сказал эльф.
Бильбо встал и поклонился.
-- Я польщен, Линдир, - сказал он. - Но повторять всю песню слишком утомительно - и для меня, и для всех.
-- Но не для вас, - возразили эльфы со смехом. - Мы
182
знаем, что вы никогда не устаете повторять собственные стихи. Но мы не можем дать ответ на ваш вопрос, лишь один раз прослушав это.
-- Что! - воскликнул Бильбо. - Вы не можете сказать, какая часть моя, а какая Дунадана?
-- Для нас не очень просто установить разницу между двумя смертными, - сказал эльф.
-- Ерунда, Линдир, - фыркнул Бильбо. - Если вы не видите разницы между человеком и хоббитом, значит у вас нет или меньше рассудительности, чем я считал. Они различаются, как горошина и яблоко.
-- Может быть. Овце каждая овца кажется другой, - засмеялся Линдир. - Или пастуху... Но мы не интересуемся смертными. У нас хватает своих дел.
-- Не буду спорить с вами, - сказал Бильбо. - Я хочу спать после такого количаства музыки и пения.
Он встал и подошел к Фродо.
-- Ну, с этим покончено, - сказал он тихо. Получилось лучше, чем я ожидал. Не часто меня просят повторить. Что ты об этом думаешь?
-- Не могу догадаться, - улыбаясь, сказал Фродо.
-- И не нужно. В сущности песня вся моя. Арагорн настоял лишь, чтобы там был Сильмариль. Он считал это очень важным. Не знаю, почему. Он лишь прослушал все и сказал, что если я хочу читать стихи о Ерендиле в доме Элронда, то это мое дело. Я думаю, он прав.
-- Не знаю, - сказал Фродо. - Чем-то оно мне нравится, хотя и не могу обВяснить - чем. Я дремал, когда вы начали читать, и мне показалось, что мой сон продолжается. Я не понимал до самого конца, что это вы читаете.
-- Тут трудно не уснвть, пока не привыкнешь, - заметил Бильбо. - Хоббит никогда не будет иметь аппетита эльфов к музыке, поэзии и сказкам. Они любят их, как еду, и даже больше. Согласны слушать сколько угодно. Не ускользнуть ли нам для более спокойного разговора?
-- А можно?
-- Конечно. Это веселье, а не дело. Пока не шумишь, делай что угодно.
Они встали, тихо отошли в тень и направились к двери. Сэм продолжал спать со счастливой улыбкой на лице. Несмотря на свою радость от присутствия Бильбо, Фродо почувствовал внезапное сожаление, когда они покинули Зал Огня. Когда они ступили на порог, сзади ясный сильный голос начал песню:
Элберет Гилтониеэль,
силивен пенна мириель
о менел аглар элепат!