— Ты сам в этом виноват! Я вообще-то тоже хотел получить порцию гармончиков счастья! А ты все испортил!
— Что за нахер?! — я грязно выругался матом, — кто ты?
Глава 9
— Я Вергилий, твой бич демонов, — прозвучал голос в голове.
Зараза! И ты постоянно будешь трындеть?
— Наверное, да, — задумчиво сказал Вергилий, — правда, так быть не должно. Обычно флагелляторы не слышат свой бич демонов. Почему у нас с тобой так вышло, я не знаю. Может потому что душа у тебя не человеческая, а Квинт?
— Ты уже все мои мысли облазил?
Я обеспокоенно ходил по квартире. То обстоятельство, что кто-то посторонний обитает в голове, выбило из колеи. Я сел на кровать, обнял голову руками.
— Да ты не переживай! Мы с тобой подружимся. Обычно бич демонов может обмениваться мыслями только с себе подобными, а тут с носителем можно поболтать!
— Ты можешь помолчать? — раздраженно проговорил я, — я думаю.
— Врешь! Ничего ты не думаешь, я знаю все твои мысли!
— Так, — я подошел к зеркалу, повернулся спиной, посмотрел на красную полоску стали, идущую по позвоночнику, — как это снять?
— Никак!
— Я с ума сойду! — Выпалил я.
— Ничего! Это не так плохо! Я слышал, что сумасшедших хорошо кормят. А пожрать я люблю.
— Как ты, мля, слышал? — Я встал, нервно заходил по комнате, схватился за голову, — ты в чане с зеленой жижей плавал! Ты какой-то червь!
— Ну… Если тебе интересно, я не всегда был червем, раньше я был…
— Мне интересно, — я растерянно уперся предплечьем о стену и лбом в руку, — как заставить тебя заткнуться!
Зараза! Никогда я не думал, что и в своей голове я останусь не в безопасности! Мало мне того, что внешние обстоятельства всю жизнь шпыняют, так теперь даже в собственном сознании мне нет покоя.
— Да, хреново, — беззаботно сказал Вергилий, — даже не знаю, как бы я вел себя на твоем месте.
Я не ответил. Встал посреди комнаты, закрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Взял себя в руки.
— Так, спокойно сказал я. Вергилий?
— Да. Можешь не разговаривать со мной. Я слышу все твои мысли.
— Я понял, — выдохнул я, — это меня и беспокоит.
— Понимаю, но, кажется, ничего не поделать.
Ладно. Голос так голос. Подумаю позже, как избавиться от этого. Сейчас нужно сосредоточиться на другом.
— Избавиться? Эй! А вот эти мысли беспокоят уже меня!
Я растерянно выдохнул. Ладно. Что мы имеем сейчас? Главную проблему, которую я могу решить. Я взглянул на руку.
— Вергилий, в чем дело, почему ты не даешь мне воспользоваться хлыстом?
— Потому что не хочу.
— Это еще почему?
— Потому что знаю тебя! Ты — Квинт, сын Тиберия. Папку твоего, я терпеть не могу! Уверен, ты не лучше!
— Стоп, что? Ты знаешь моего отца?
— Ага! Это он меня убил! Сволочь рогатая! Че я плохого ему сделал? Подумаешь! Пошутил неудачно!
— Так, — я задумчиво тронул лицо, — давай-ка поподробнее. Много ты знаешь о моем отце? Мне нужна любая информация.
— А вот хер! Ничего я тебе больше не скажу. И помогать не буду! Знаю я, что ты хочешь его прикончить. А потом что? Займешь его место и станешь таким же упырем, вот что! Оно мне надо? Одни лишения, и никаких удовольствий!
— Ну, — задумчиво проговорил я, — если ты его не ненавидишь, как и я, так помоги мне его прикончить? Ты же хочешь мести?
— Я хочу жить в свое удовольствие! На кой черт мне твоя месть? Я хочу вкусно жрать, трахаться и убивать демонов, знаешь какой кайфовый наркотик — твой адреналин? Вштыривает покруче любых грибов. А я пробовал много грибов, поверь! Знаешь, как круто было, когда ты бил того белобрысого идиота? Ух!
— Так, — я задумался, — так ты испытываешь те же приятные ощущения, что и я? Вкус еды, удовольствие от секса?
— Да! Гормоны это вообще самая мякотка!
— Хм, — я хитро ухмыльнулся.
— Квинт… Что-то мне не нравится твой настрой… Что ты задумал?
— Да вот, — улыбнулся я, — думаю, не стать ли вегетарианцем. Ни мяса, ни сладкого…
— Врешь! Ты сам не выдержишь такого! — Послышался обеспокоенный голос Вергилия.
— Наивный червяк, — улыбнулся я, — ты можешь сам прощупать мою волю, и поймешь, что угрозы непустые.
Вергилий замолк. Некоторое время в моей голове было совсем тихо.
— Это будет слишком жестоко с твоей стороны, — посерьезнел Вергилий.
— Не так жестоко, — я расплылся в улыбке, — как полнейший отказ от секса.
— Ты не решишься… — прошипел Вергилий.