ответить».
Я решился, оттолкнулся носками от пола и рванулся навстречу. Мышцы свело
судорогой, руки отработали молниеносно и хлестко, как поршни в двигателе: левой,
правой, опять левой, боковой в челюсть. Раздались шлепки, костяшки заныли от
боли. От последнего удара Дубов прикрылся рукой. Остальные угодили по ребрам и
животу, но не навредили. Я сразу отскочил влево, разорвал дистанцию. Но
спецназовец и не думал нападать. Ухмыльнулся, поднял руки еще выше.
— Бьешь как баба! Попробуй еще разочек!
Я резко и быстро скакнул вперед, разразился серией мощнейших ударов. Тело
работало на рефлексах, дыхание с шипением вырывалось изо рта. Кулаки месили
упругую как резина плоть. Ребра, область печени, солнечное сплетение, живот,
подбородок, висок… Ни разу не промахнулся. Но Коля даже не дрогнул. Стоял в
расслабленной позе, руки опустил. Улыбался и сверлил меня ласковым взглядом.
Плавное движение, расплывчатый силуэт тела, и неожиданно четко — громадный кулак
у носа. Возникла боль. Невероятно острая, обжигающая и нестерпимая. Нос и лицо
горели огнем, голую кожу спины рвали острые холодные камешки. Я захрипел,
булькнул и едва не захлебнулся собственной кровью. Медленно перевернулся на бок,
приоткрыл мгновенно вспухшие губы. В голове потемнело, сознание едва не
выпрыгнуло из тела.
Как же так? — подумал я отстраненно. — Уже на земле?.. Обидно.
— Слабак! — услышал я возглас Дубова. — Вставай! Я еще не развлекся, как
следует.
Слова Коли сочились презрением и затаенной радостью победы. Еще бы — отомстил и
развлекся. Можно еще чуть-чуть повалять недруга в грязи, а потом отправится пить
пиво и хвалиться перед друзьями. В иное время я бы никак не отреагировал на
поражение. Бывает всякое: сегодня ты проиграл, завтра пойдешь качать мускулы, а
послезавтра заставишь врагов бояться и уважать. Такова жизнь. Но не теперь.
Фраза Дубова вызвала лавинообразную реакцию. Мое сознание уступило место иному
существу.
Автоматически снизился порог боли, ткани начали регенерировать. Одновременно я
ощутил под собой холодную землю, камни, бетонное основание. Щупальца чувств
протянулись дальше. Металл, твердый и надежный грунт, напитанная соками почва.
Хорошо… возьмем немного силы…
Ледяная ярость прорвалась сквозь заграждения в разуме. Свилась в тугой смерч,
вызвала судороги. Боль опалила, но сразу отступила и пропала бесследно. В глазах
сверкнуло, отпечаталась картинка: моя грудь закрытая костяной броней, кривые
острые когти на пальцах, а невдалеке — сияющая глумливой радостью физиономия
Дубова… Тело сработало как пружина. Я не успел ощутить перехода. Вот только
лежал на земле. И тут вдруг стою, а мой кулак летит в лицо бойца. Вспышка,
вспышка, вспышка… Тупые удары, хруст, крик и грохот…
Все действие заняло лишь пару секунд. Наваждение быстро схлынуло, и ко мне
вернулась способность думать.
Коля ползал по щебню на четвереньках, харкал кровью и завывал. Нос солдата
свернут набок, из ноздрей текли две тонкие почти черные струйки. Лицо
превратилось в окровавленную мясистую маску. Все-таки сильный боец, сознания не
потерял. Но злость и пыл покинули.
— Еще раунд? — предложил я. Отстраненно отметил, что голос изменился. Стал ниже
и глуше, в нем проскальзывали рыкающие нотки.
Дубов затряс головой, попятился и влип задницей в ящики. Затравленно огляделся,