осматриваться по сторонам.
Город разительно поменялся. Улицы безлюдные и молчаливые. Ни одного прохожего,
исчезли разговоры, музыка, смех… Огни притухли, рекламные щиты, вывески и окна
домов слились с мраком. Лишь кое-где одинокие фонари, редкие огни в квартирах. В
воздухе витала противная вонь: пахло плесенью и гнилью, разложением, чем-то
острым и неприятным. Город будто постарел за одну ночь. Взгляд выхватывал детали
по кусочкам: сеть глубоких трещин на плите панельного дома, горы мусора и
штукатурки, ржавые искореженные остовы автомобилей…
Глаза уловили странность. Я подошел к освещенной фонарем стене, внимательно
осмотрел. Вроде бы ничего необычного… Показалось?.. Раздался треск, на серой
шершавой поверхности бетона появилась тонкая трещинка. Выросла прямо на глазах,
поползла вверх, обзавелась ответвлениями… Через полминуты разрослась до горного
ущелья. Посыпались песчинки, пыль, острые камешки. Бетонная панель жалобно
застонала, выгнулась наружу. Показались мохнатые от ржавчины прутья армирования.
Я поспешно отбежал подальше, струсил пыль и сор с головы. Оглянулся — в плите
появились черные дыры, вниз сбегали ручейки мелких песчинок…
Чем дальше я шел, тем становилось страшней. Следы разрушения и тлена сквозили
буквально во всем. У подножий деревьев лежали ворохи желтых листьев, кора
отваливалась целыми пластами. Трава на газонах и на обочинах сухая и ломкая,
застыла безжизненной щеткой… Повсюду ржавчина, пыль, битые кирпичи и стекла.
Ветер свистел в рамах разбитых окон, безжизненно хлопали двери подъездов. Не
соврал Ярополк, город действительно проклят.
— Гинет, городище, — тихо пробурчал Елистрат. — Скоро не останется ничего.
— Можно как-то изменить? — прошептал я. — Или замедлить…
— Не знаю, — ответил домовой. — Не слышал о том, чтобы кто-то сумел. Проклятие
трудно остановить…
Елистрат вновь умолк, нахохлился. Я тоже притих, втянул голову в плечи. Зловещая
тишина давила на нервы, сердце билось неровно, с перебоями. Я то и дело
настороженно оглядывался, всматривался во тьму. Негромкий стук двери, вздох,
шелест ветра, мягкие приглушенные шаги… Туман постепенно редел, поднимался выше,
открывая взору полную картину разрушений. Я будто попал в один из тех
фантастических фильмов о Конце Света, Армагеддоне, или о мрачных временах после
ядерной войны.
Прошел через двор и тут заметил первые признаки настоящей беды. На детской
площадке лежало несколько трупов. Мужчины и женщины, дети. Тела в необычных
позах, изломаны и искорежены. Вместо одежды рваные лохмотья. Кожа серая, почти
черная. На лицах застыло выражение невыносимой боли и страха. У некоторых людей
громадные рваные раны, словно их покусали собаки. Из разорванных животов торчали
почерневшие кишки, органы.
Ужасная вонь забилась в глотку и нос. Я охнул, прикрыл лицо руками и поспешил
убежать подальше. Но скрыться от вида смертей не смог. По неизвестной причине
двор оказался забит мертвецами. Трупы лежали в подъездах, висели в рамах
разбитых окон. Я захрипел от ужаса, молнией метнулся в следующую арку.
Болезненные спазмы доконали желудок. Я остановился, согнулся пополам и вырвал.
Вытер рот тыльной стороной ладони, немного отдышался.
В следующем дворе мертвецов гораздо больше. Перед глазами мельтешили оскаленные
рты, серые безжизненные лица, засохшие лужицы крови. Несколько часов назад тут
творился форменный Ад. Вонь заставляла кружиться голову, сводила с ума. Я
постарался не смотреть на трупы, ускорил шаг. Быстрей домой! В тепло и