выдержать. Ох, если бы он что-то мог! Но Хранители Очага никогда не владели
сильной магией. Впервые в жизни Елистрат жалел, что родился домовым, а не
человеком.
Маленький Дух постарался взять себя в руки. Чтобы хоть как-то унять страх
пробежался по крыше, осмотрелся. У подножия здания заметил каких-то существ,
стремительные фигуры. Навии хозяйничали пока только внизу, на улицах и в
подвалах. Домовой хмуро почесал бороду и отвернулся — горько видеть городище
таким. Но что поделать? Жизнь несправедлива ко всем существам.
Домовой насторожился, повел ушами. А затем юркнул на свой наблюдательный пункт и
напряг зрение. Сашка шевелился! Тело парня вяло подрагивало, ногти скребли
поверхность крыши. На лице гримаса боли и страданий. Маленький Дух чуть не охнул
от испуга — неужели умирает? Но сразу понял, что ошибся. Раны Александра
медленно затягивались. Кровь свернулась, превратилась в ломкую коричневую
корочку. Пентаграмма на груди исказилась, часть магических символов стерлась… И
в тот же момент колдун задрожал и заскрипел зубами. Желтое пламя в глубине
глазниц разгорелось ярче. Искры с кончиков пальцев посыпались гуще, впивались в
парня как маленькие иголки. Сашка извивался, стонал.
Борется! — пронеслась ликующая мысль у Елистрата. — Не сдается молодец! Может и
выдюжит! Должен!..
Домовой стиснул кулачки, с замиранием сердца наблюдал за колдуном и парнем.
Мистик содрогался и скалился в злобной гримасе. А Сашка… Елистрат слышал, что
дыхание парня становится громче, сердце бьется чаще и уверенней. Александр
боролся.
Чуткие уши Духа уловили шелест ветра и негромкие голоса, в небе проскользнули
тени. На крышу одна за другой опустились несколько женщин… Впервые за долгое
блуждание по мертвому городу Елистрат улыбался. Помощь пришла! * * *
Я подождал, пока разгоряченное тело остынет. Покряхтывая от усталости, встал,
привалился к ближайшему стволу. Воспоминание о таинственном рыцаре, Лестнице и
прочих неприятностях выпорхнули из головы.
В этом месте лес слегка раздвинулся, образовал крохотную опушку. В чернильном
небе яркие белые звезды, огромная как щит полная луна. Мягкий серебристый свет
заливал прогалину, струился в травах и листьях. Он не придавал объема, но играл
тенями, создавал множество теплых оттенков. Теплый ласковый ветер пробегался по
вершинам трав, кружился в радостном танце. Налетел на меня, взъерошил волосы и
пощекотал кожу, прижался к телу. Я зажмурился от удовольствия, глубоко вдохнул
сладковатый воздух. Осмотрелся и улыбнулся. Картина удивительно иллюзорная,
двумерная. Но очень красивая и волшебная.
Предо мной возвышался скалистый утес. Старый, но еще грозный и могучий, как
былинный богатырь. Камни гладкие, обточенные ветрами и непогодой, с множеством
трещин, впадин. Изумительно белоснежные как оплавленные головки сахара. Повсюду
пучки длинных пушистых трав, склон и подножие усыпано мелкими белыми цветами.
Они росли даже в незаметных расщелинах, сливались с камнями. А посередине в
склоне утеса чернел зев большой пещеры.
Все здесь буквально дышало древней красотой. Зачарованный, далекий и забытый
уголок, но живой, лучистый и светлый. Даже пещера не выглядела страшной или
зловещей. Только на первый взгляд показалась черным бельмом. Но присмотревшись
внимательнее, я понял, что лишь в контрасте с ослепительно белыми камнями.
Лунный свет легко проникал внутрь. Отражался от стен и наплывов, играл в
кристаллах горного хрусталя. Пещера — продолжение сказки, дом волшебства, силы,