Я посмотрел на изумленную физиономию Вадика. Повернулся на месте: лес, небо,
волшебная роща, травы и цветы… Хорошее место, красивое. Но не мое. У каждого
человека свой мир и ареал обитания. За него стоит бороться. Иначе можно до
бесконечности убегать, прятаться и скрываться…
— К тому, что от первого и третьего страха мне удалось избавиться, — произнес я.
Медленно отступил, ощутил невидимую грань между обычным лесом и рощей. Глянул
под ноги: мелкий гравий, пучки травы, пыль и камни…
— Я не понимаю, — послышался угрюмый голос Вадима. — Что ты хочешь сказать?
— То, что пора Хранить, — ответил я.
Почва под ногами всколыхнулась, дрогнула. С туфлей и штанин посыпалась пыль.
Сначала невидимая и почти неощутимая, но быстро превратилась в широкие струйки.
Зашуршали мелкие камешки. Ткань рубашки и штанов, мышцы и кости расползались на
части, превращались в песок. Я почувствовал, что становлюсь ниже ростом.
Сантиметр за сантиметром ноги погружались в землю, растворялись в почве. Пальцы
окаменели, отломились и еще в полете рассыпались в прах. В земле появилась
воронка, водоворот как в бурной горной реке. Меня засасывало внутрь,
перемалывало в пыль.
— Сашка! — взвыл Вадим. — Ты что творишь?
Друг бросился ко мне и схватил за руку. Дернул, попытался вырвать из жадной
пасти земли. Но тщетно. Хрустнуло, конечность рассыпалась на куски, будто
сделанная из гипса. Я улыбнулся каменеющими губами и произнес:
— Оставь, Вадька!.. Это я сам… Ухожу…
— Но куда? — отчаянно закричал друг. — Зачем? Стой!
— Мы, козероги, на полдороги не останавливаемся, — прошептал я.
ГЛАВА 10
Боли не было. Лишь щекотка и легкое недоумение по поводу отсутствия тела.
Последний луч света ударил в глаза. Я увидел изумленное лицо Вадима, верхушки
деревьев и клочок неба. Растворился в черноте, превратился в сгусток энергии. Но
почти сразу тьма расцвела красками, вернулись чувства. Холодный ветер продрал
насквозь. Пахло пылью, еще чем-то удивительно отвратительным, мерзким.
Я потоптался на месте, подождал, пока тело трансформируется окончательно. Открыл
глаза и огляделся. Окраина Славгорода. Точнее то, что осталось… Черное небо,
испещренное кровавыми язвами туч. Мертвые скелеты зданий с провалами окон, горы
битого кирпича и мусора, ржавые коробки автомобилей.
Что-то заставило оглянуться. Позади на много сотен метров мертвый лес — гладкие
высушенные стволы, ломкие на вид ветви. Между деревьями толстый ковер из
превратившихся в пыль листьев, кусков коры… А дальше чистое голубое небо,
розоватые отблески заката и зелень. Края гигантской кляксы кривые, извилистые.
Чернота и смерть медленно, но неуклонно расползалась, пожирала живое
пространство.
Светлая полоса на горизонте манила. Хотелось броситься прочь страшного места,
выбраться под солнечные лучи… Но отступать поздно. Путь один — в разрушенный
город.
Напротив меня останки дома. Верхних этажей не существовало. Девятый, восьмой и
седьмой как корова языком слизнула. В стене огромные дыры, края ломкие и острые,
в ржавых ребрах арматуры. Из провалов окон несло запахом смерти и гнили,
колыхались на ветру истлевшие занавески, блестели осколки стекол. Чуть в стороне
еще один дом. Но этого почти не узнать — покосившийся остов, громадная куча
камней перемешанных с домашней утварью, обломками мебели и грязными тряпками.