сплевывал кровью. Отдышался после очередного приступа, глянул на меня и печально
улыбнулся.
— Эх, Сашка… — с трудом сказал он. — Не думал я, что произойдет так. Мне жаль…
Я не ответил, перевел взгляд на землю перед собой. Тусклый красноватый свет
помог рассмотреть рисунок, что бездумно царапал пальцем в пыли последние минуты.
Длинные извивы гибкого змеиного хоста, выпуклая грудь и удлиненная голова,
завитушки рогов. Козерог…
Мысли взорвались упругим вихрем, в душе родилась и окрепла решимость. Я пошарил
глазами и заметил невдалеке крупный обломок бетона. Подобрал и взвесил на
ладони. Хорошо, достаточно тяжелый и без острых углов… Я поднялся и посмотрел на
друга.
— Вадим! — позвал я.
— Что?..
Ученик волхва поднял на меня затуманенный взгляд. В темных глазах промелькнуло
непонимание и удивление. Я не стал ждать пока окончательно придет в себя,
схватил руку и вложил в ладонь обломок бетона.
— Возьми! — приказал я.
— Зачем? — ахнул друг и отшатнулся. Помотал головой и глянул уже с подозрением –
а вдруг Сашка двинулся умом?
— Когда увидишь, что начинаю растворяться, метни камень в голову, — быстро
сказал я. — Только бросай точно, у тебя нет права на ошибку!
— Гм… Саш… — пробормотал ученик волхва и поскреб затылок в затруднении. — Я тебя
не понимаю… Успокойся.
— Вадим! — рявкнул я, дабы прервать поток возражений. — Просто сделай, как
прошу! Брось в голову, но не проломи череп. Просто выруби. Мне нужно заснуть, но
по своей воле не смогу. Поэтому придется таким не совсем приятным способом…
Поверь, так нужно!
— Объясни, что собираешься делать! — воскликнул друг и округлил глаза. — Зачем
тебе засыпать?
— Нет времени! — твердо сказал я. — Это наш единственный шанс!..
Целую минуту друг внимательно смотрел мне в глаза. А вокруг колыхался океан
тьмы, первородного Хаоса. Ревел ветер, шипела чернота и грохотали рушащиеся
дома. Небо подпирали толстые столбы мрака, в багровые облака впивались
извилистые протуберанцы. Алые отблески и тени играли на лице Вадима, делали его
намного старше. Друг хмурился и кривился, сжимал кулаки. Открывал рот, порываясь
что-то сказать или спросить, но со стуком захлопывал. Дышал с хрипами и
сипением, могучая грудь тяжело вздымалась и опадала. Во взоре промелькнула
помесь чувств: страха, злости, недоверия, бессилия и надежды…
— Сделаю, — выдохнул друг. — Сделаю, Сашка…
— Постарайся не погибнуть, — сказал я и быстро отвернулся — Вадиму незачем
видеть мое омертвевшее лицо. — Встретимся потом.
Ответ друга заглушил вой ветра. Но мне показалось, что расслышал короткое:
«Постараюсь». Я глубоко вздохнул, отринул посторонние мысли. То, что задумал,
походит на прыжок с высокой скалы без парашюта и страховки. Повезет, если у
подножия будет стог сена или глубокое озеро. Шанс выжить весьма призрачный,
придется полагаться на удачу. Я мог ошибиться в выводах. Но даже если прав, то
все равно много риска: умру до того, как засну, или Вадим промахнется…
Я посмотрел на Охотника. Демон стоял уже шагах в десяти, тьма клубилась у копыт
лошади. На безликом лице полыхали фонари глаз. Мертвый голубоватый свет бил