— Ага, любуюсь, — ответил я.
С усилием выдернул ладонь из клещей Платона. Историк опять не обратил внимания,
с вдохновением и пламенем в глазах принялся вещать:
— Да, красота спасет мир! Ведь вызывает только положительные эмоции. Человек,
живущий среди прекрасного, не думает о войнах, об убийстве себе подобных. Душа
чиста, наполнена любовью к сущему…
Отвернувшись, я скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу. Постарался
смотреть куда угодно, но не на академика. Простейшая жестикуляция. Даже человек,
не знакомый с опусами психологов, чувствует — собеседник закрылся, не
воспринимает сказанное, ему не интересно… Платон заливался соловьем, со вкусом
рассуждал о великом: красоте, мироздании, судьбах бытия. Тарахтел без умолку,
неутомимый и словоохотливый. Совершенно не обращал внимания на отсутствие
должной реакции. А я сидел и с раздражением придумывал повод, чтобы уйти. Ясно
же — мужичок дорвался до общения. Теперь не отпустит, пока не изольет душу, не
поведает мысли, чаяния, надежды. Потом начнет вспоминать, расскажет о молодости,
нравах и культуре. Таким наплевать, что говорить: лишь бы найти свободные уши и
грузить, грузить ненужной информацией. А может вампир? Глянуть бы, но после
бабушек что-то перехотелось присматриваться.
— …в советское время люди были чище, искренней, — вещал историк. Внезапно
запнулся, спросил с хитринкой: — Кстати о душе, молодой человек… Не хотите ли
продать?
— Что? — не понял я.
Вопрос застал врасплох, выбил из колеи. Я быстро глянул на Платона, наткнулся на
абсолютно холодный и циничный взгляд. Маска — понял я. Корчил из себя
безобидного и увлеченного, ждал пока расслаблюсь. И не прогадал, я попался как
ребенок.
— Душу, конечно, — серьезно сказал академик. — Я хорошо заплачу. Думаю, тысяча
долларов в самый раз. Неплохие деньги за такую безделицу.
Платон полез в карман пиджака, вытащил толстую пачку помятых зеленоватых купюр.
Потрусил у меня перед носом, жестом фокусника спрятал обратно. Подмигнул и
ухмыльнулся.
— Интересно, — пробормотал я. — А договор?
— Конечно-конечно! — заторопился Платон, вытащил из другого кармана пару жутко
измятых листков с мелким текстом. — Я предусмотрел. В двух экземплярах, по
закону и никакого обмана.
— Расписываться надо кровью? — полюбопытствовал я.
— Вы поражаете догадливостью, Саша! — восхитился историк, тряхнул козлиной
бородой и обнажил кривые желтые зубы в улыбке. — Так что? По рукам? Тысяча
долларов на дороге не валяется.
В груди родился гнев, но тут же затух, испарился. В голове замелькали холодные и
спокойные мысли. Сохраняя невозмутимый вид, я взял одну бумажонку из рук
Платона, просмотрел. Стандартный договор купли-продажи. Покупатель обязывался
выплатить должную сумму, продавец — предоставить в полную и безоговорочную
собственность покупателю астральную сущность, впредь называемую «душа»… Оторвал
взгляд от строчек. Платон напряженно следил за мной затаив дыхание. От образа
добродушного прохожего не осталось и следа.
— Хорошая бумажка, мягкая… — хмыкнул я, отдал историку. — Возьмите. Помнете еще
немного и пригодится.
Нарочито расслабленно потянулся, зевнул и встал со скамейки. Академик округлил