окна грязные, крыльцо разбитое.
На большой площадке перед зданием тренировался десяток бойцов. Голые по пояс,
мускулистые и потные. Спецназовцы сопели и пыхтели, отжимались, бегали, прыгали.
Двое отошли в сторонку, отрабатывали приемы рукопашного боя. Осторожно и
медленно переступали, ломали друг друга взглядами. Изредка делали молниеносные
выпады, подсечки, захваты. Никакой красоты… Но правильно, ее и недолжно быть.
Прикладные боевые искусства отличаются скупостью движений, большой
эффективностью. И плевать, что борцы выглядят неуклюжими мамонтами. Но в бою с
легкостью положат десяток спортсменов-каратистов с черными поясами и высокими
данами…
Картину довершал худенький лысый человечек в белом халате. Стоял на верхней
ступеньке крыльца, лениво наблюдал за вояками и курил. При виде нас поморщился,
выбросил окурок и скрылся за дверью.
— Костюмы хороши, — сказал я, чтобы поддержать разговор. Кивнул на седого. — А
как же он? Мутант?
— В некотором роде, — ответил майор. Поманил за собой, пошел по тропинке к
административному зданию. — Ярополк — потомственный ведьмак, один из последних.
Не путай с ведьмами, у тех свои способности и сила. А ведьмаки издавна наравне с
ведунами занимались уничтожением хищной нечисти. Чтобы одерживать победы в бою с
многократно сильнейшим врагом, пили специальные эликсиры, меняли тела
направленными мутациями.
Я оглянулся на седого, окинул оценивающим взглядом. Ярополк гадостно улыбнулся,
в бесцветных глазах промелькнула издевка. Я отвернулся, угрюмо спросил:
— Значит, он профессиональный охотник на таких как я?
— Не совсем, — ответил Данилов, задумчиво потер нос-картофелину. — Ведьмаку
никогда не справится с хорошим волшебником. Его призвание — убивать чудовищ.
— Которых почти не осталось, — подхватил я.
— Верно, — признал командир. — Но настоящий мастер своего дела может найти и
другое применение талантам.
— И много у вас таких… мастеров? — полюбопытствовал я.
— Только Ярополк, — ответил Данилов. — Есть еще несколько оборотней. Но они
гораздо слабее.
— Занятно, — пробормотал я.
Майор поднялся по ступенькам, толкнул рассохшуюся деревянную дверь. Ржавые петли
скрипнули, мы очутились в полутемном узком коридоре с низкими потолками. Запах
до боли знакомый, едкий и резкий. Так пахло в учреждениях, где не успел
выветриться дух советского времени. Стены до половины выкрашены в светло-голубой
цвет, выше — облупившаяся побелка. Повсюду трещины, потеки ржавчины. Под
потолком мерцающие лампы дневного света.
А чего ты ожидал? — подумал я с иронией. — Здание с евроремонтом? Россия, блин…
сверхсовременное оружие, высокие технологии и прочее… А помыть полы и
отремонтировать сантехнику некому.
Данилов провел в конец коридора, вытащил из кармана ключи и принялся возиться с
замком. Я хмыкнул — дверь хлипкая, из тонкой фанеры. Стоит двинуть плечом и
вывалится вместе с половиной стены. Да уж… секретная организация. Но понятно –
встречаем по одежке, провожаем по уму.
Наконец расшатанный замок поддался. Покрасневший и злой командир, ударил тяжелым
ботинком, ввалился внутрь. Я с любопытством заглянул, скривился. Комната
небольшая, захламленная старой мебелью. Из широких окон бил серый свет. На