- Как огурчик, - поправил я.
- Вот-вот. Как огурчик. Как будто только что проснулся. Спал, спал и проснулся. Я присутствовал при его беседе со Щипаченко в первый день. Это было весьма занимательно! Патология была скорее у самого Щипаченко, но он очень быстро пришел в себя - это делает ему честь!
- Так что же это было?
- Увы.., - Хитачи развел руками.
- Но ведь авария! Сомов-два знал о ней?
- Разумеется, но только в общих чертах. Он ведь планетолог и во время полета имел статус пассажира. Единственный, кстати, из всех. И очень огорчился, узнав, что Сомов-первый погиб, несмотря на все усилия Калуцы.
- Какие усилия? Разве после аварии еще были какие-то усилия? То есть, не были, а могли быть?
- Хм... Извините, мистер Гиря, но об этом я вас должен спросить. Что касается нас здесь, то мы предпринимали максимум усилий, чтобы наш пациент поскорее забыл об этой аварии.
- Странно.., - сказал я. - Но из материалов, которыми я располагаю, этого не следует.
- Тем более следует во всем этом разобраться, - задумчиво произнес Хитачи. - я желаю вам успехов в работе... и вот еще что. Я конечно, специалист, но, кроме всего прочего, старый человек, много повидавший на своем веку... Мой профессор в университете рассказывал об одном очень похожем случае из своей практики. Его пациент, юноша лет семнадцати попал под бомбардировку. Вместе с любимой девушкой его завалило в подвале, и они были заживо погребены под обломками. Они провели в подвале две недели, и девушка умерла от истощения. После того, как их нашли, юношу отправили в клинику - он был невменяем. А в процессе лечения утверждал, что он и есть та самая девушка. Потом неожиданно выздоровел, и больше никаких аномалий... Вот такой случай...
После беседы я отправился прямо домой. Настроение было - так себе. Хотелось рассеяться. И в конце концов, я отец, у меня есть сын я, кажется, жена. Хотя я ее не видел уже полгода в связи с тем, что где-то там, на Марсе нужно было срочно сделать так, чтобы "яблони зацвели". Вероятно, для поднятия тонуса у колонистов. Пусть даже под базальтовыми колпаками, но чтобы непременно и завтра же!
Таким образом, моя семейная жизнь была смята космической экспансией человечества, но разве из этого следует, что мой сын должен расти балбесом?
Сына дома не оказалось. Я запросил ужин на одну персону и решил, что раз так, то я сам стану бездельничать, шалопайничать и прожигать жизнь всеми доступными способами.
Кончилось все тем, что я тайком от самого себя забрался в свой кабинет и приступил к разработке версий вкупе с разработкой дальнейшего плана расследования.
Шеф у меня, конечно, молодец. Легкий инструктаж с вручением полномочий и очередной папки, необременительный обмен мнениями с торжественным задиранием пальца вверх. Указание на ответственность миссии... Чего же добивался шеф. Ясно как божий день, что он добивался свежести впечатлений он всегда этого добивается. Хватает за шкирку на Луне и бросает куда-нибудь в пустыню Сахару на расследование какой-нибудь таинственной пропажи трех ящиков с пивом. А пиво-то непростое! А жара-то, жара!.. И все это с благими намерениями. Чтобы у следователя был совершенно непредвзятый взгляд на происшествие.
Итак, что же мы имеем на сегодняшний день? Первое: административная комиссия заподозрила криминал, но не сочла возможным явно на него указать. Значит, у нее были сомнения... Через Исполнительный Комитет вся эта бумажная симфония вернулась обратно, но теперь Управление не имеет возможности замять дело. Оно на контроле. Ясно. Второе. Кто-то - лицо влиятельное, или лица, здесь у нас, или может еще где-то, заинтересованы спустить все на тормозах. Пытаются оказать на Главного давление. Главный - не дурак. Он не хочет идти на прямую конфронтацию, но и идти на поводу он тоже не хочет. Он блюдет общественный интерес - раз, и свое реноме - два. Он намекает шефу, а шеф тоже не дурак. Шеф все понимает. А что он понимает? Что нужно пустить какого въедливого и пронырливого мужичка, снабдив его минимумом информации. И пусть копает... Откопает - честь ему и слава. Нет - мы сделали все, что в наших силах. А тут как раз - вот он я!
Эти рассуждения носили не очень серьезный характер. Но рациональное зерно в них, несомненно, было.
Отдельные коллеги считают, что задачей нашего отдела является искоренение зла на космических трассах и, выявление преступного элемента в отсеках КК. Это не совсем так. Суть в том, что космос - не тетка. Преступного элемента в нем - кот наплакал, но с ним нельзя на "ты". А кое-кому очень хочется. По разным причинам. Во имя "даешь!", или во имя "вперед к звездам", или во имя прогресса науки. И хорошо, если дело кончается просто авариями, а то ведь трупы, и чем дальше лезем в космос, тем, больше! Причем трупы, подчас, на ровном месте.
Увы, мы слишком редко оглядываемся назад. И нам все чаще кажется, что уж теперь-то человечество проскочило, наконец, роковой рубеж. Ему удалось целый век балансировать на острие ножа избежать самоуничтожения. Отныне и впредь ему уже больше ничего не грозит. В целом. В частностях - может быть. Но в целом - нет. Мы ошибаемся. Человечество не переменилось. Оно - то есть мы все - еще не знает, на что способно. Вспомнить хотя бы проект плотины через Берингов пролив или проекты переброски рек в Среднюю Азию. И ведь залив Карабогазгол успели отгородить от Каспийского моря! А сколько шума было вокруг Байкала и Великих озер. Казалось бы, серьезный урок. Но уже после человечество чуть было не лишилось тропического пояса лесов, да и сибирская тайга тоже была под вопросом.
Интересно, откуда взялась уверенность, что здравый смысл всегда и во всем возобладает? Ведь не всегда и не во всем "тому в истории мы тьму примеров слышим". "Но мы истории не пишем"... А кто же ее пишет, позвольте спросить?
Теперь началась космическая эра, и все возвратилось на круги своя. Марс - что там творится! А Луна - вечный спутник влюбленных - она скоро превратится в свалку, благо там нет микроорганизмов, способных утилизировать наша отходы. Дикость!
Везем туда все, тратим силы, средства, а потом, выбрасываем. Земля - как бы наш дом, тут, слава богу, навели относительный порядок. Но ведь и Солнечная система это тоже наш дом!
С какими проектами выходят и куда! Прямо в Ассамблею Объединенных Наций. Несколько термоядерных взрывов - и пожалуйста: у нас целых две Луны! Мелочиться никто не желает. Интеллигентная очистка атмосферы Венеры - это же возня на два-три столетия. Даешь сейчас! Немедленно! Завтра же! И тогда уже нынешнее поколение жителей Земли будет жить при...
Как-то читал Салтыкова-Щедрина "Историю одного города". Удивительный был человек... Цитирую: " Нет ничего опаснее, как воображение прохвоста, не сдерживаемого уздой и не угрожаемого непрерывным представлением о возможности наказания на теле. Однажды возбужденное оно сбрасывает с себя всякое иго действительности и начинает рисовать своему обладателю предприятия самые грандиозные. Погасить солнце, провертеть в земле дыру, через которую можно было бы наблюдать за тем, что делается в аду - вот единственные цели, которые истиный прохвост признает достойными своих усилий".
Каково? Ведь писано два века назад, но актуально, до изумления. Не более как два месяца назад был ознакомлен с проектом, по которому Плутон должен стать вторым Солнцем. Бред? А вот представьте себе!
Я считаю главной задачей нашего отдела борьбу с безответственностью во всех ее проявлениях. Прохвосты были, есть и будут всегда, и дело не в том, что они чего-то хотят. Хотеть не вредно. Дело в том, что они хотят этого немедленно, сейчас, и не хотят думать о последствиях. Чтобы еще нынешнее поколение поставить на грань чего-нибудь наподобие ядерной войны или раз рушения озонового слоя Земли...
Уж очень часто в последнее время мои расследования заканчиваются констатацией того факта, что благими намерениями вымощена дорога в ад.
Вернемся все же к нашим баранам. Они в папке, а куда я ее засунул, кстати?..
Я взялся за поиски спустя рукава, но потом как-то втянулся. В конце концов, основательно прочесав местность, я таки нашел ее - она лежала в том самом кресле, где я сидел перед тем, как начать пояски. Я положил папку перед собой на стол, но в таком положении она мне не понравилась. Она не гармонировала со всем прочим содержимым поверхности этого стола, и тогда я очистил его дотла. Стол был "под дуб" - зря что ли они старались!
В этот момент явился мой сын Владимир. Просто удивительно, как быстро растут дети... и начинают приходить. В противоположность тому, что до этого приходим мы, а они нас ждут.
- Ну, что, папец, - сказал сын, - как дела?
- Какие там дела - делишки... Кстати, добрый вечер.
- Добрый-то он добрый, а кушать все равно хочется.
- Где был?
- Был?.. Где я был. Да, везде был, где только ни ступала нога человека.
Вот такой у меня сын. Нет, чтобы родному отцу рассказать, как он доблестно сдавал экзамен по ядерным двигательным установкам за третий курс, он острит с уклоном в хамство.
- Как сдал?
- Средне. Опять этот Жерковский ко мне придирается... Слушай, ты ведь знаешь Жерковского, поговори с ним, пусть примет экзамен по-человечески!
- По-человечески - это как?
- А так. Я в конце концов, не в звездные капитаны готовлюсь.
- На кого же ты готовишься, чадо милое, невинно убиенное?
- Я планетолог, - сказал он с гордостью.
- Да? А вот ты знаешь, у меня в деле тоже фигурирует один планетолог...
Дальше разговор продолжался в том же духе. но я поддерживал его уже автоматически. Потому что в моей голове неожиданно столкнулись два факта. Первое: Сомов-два был планетолог, причем это был единственный член экспедиции, не имевший второй специальности. А Сомов-один был как раз специалистом по ядерным двигательным установкам. И второе: Сомов-один был в тяжелом состоянии еще до аварии. Во всяком случае, именно этот вывод следовал из того, что мне сообщил мистер Хитачи.
Я быстренько закруглил разговор с сыном назиданием о том, что не следует использовать служебное положение отца в мелких корыстных целях, и рысью помчался в кабинет. Там я включил кристаллофон я еще раз прослушал беседу с Хитачи.
Н-да... Интересно, но малопродуктивно. А самое главное, что проверить теперь ничего нельзя. Вавилов наверняка уже... Стоп! В заключении комиссии совершенно отчетливо выражено мнение, что утилизация "Вавилова" нецелесообразна. А это значит... Это значит, что вряд ли кто-либо осмелился своей властью принять такое решение. Первое: это хлопотно я требует затрат. Второе: не успели! Теперь дело на доследовании, и нарушение статус-кво чревато... Так вот где собака зарыта! Они не пришли к консенсусу, и кто-то таким вот образом предупредил желающих заняться утилизацией, что, если последние решат ею заняться, это будет расценено как покушение на авторитет и квалификацию комиссии... А у комиссии были сомнения!.. Они были, и разногласия были. Кое-кого из членов комиссии - Жерковского, например, - я знаю лично. Это зубры - они ничего не делают просто так. Таким образом "Вавилов", вернее то, что от него осталось, сейчас спокойненько дрейфует себе... Куда? А если его скорость больше третьей космической? Тогда он мог улететь... Далеко, в общем, мог. В неведомые дали.
А может быть кто-то этого и добивался? Ибо в процессе утилизации могло что-то выясниться, что выясниться не должно! А?! Ну и ну-у!..
...Нет, это вряд ли. Члены-то не из одной колоды. И люди, в общем, приличные. А это ведь сговор, притом единодушный, поскольку выводы комиссии либо утверждаются консенсусом, либо должно присутствовать особое мнение. А его нет!.. Очень маловероятно...
Я сделал запрос по личному коду в информационное бюро управления и принялся, в ожидании ответа, листать приложение к заключению. Разумеется, я мало что там понял - какие-то миллибэры, защитные экраны и вторые переборки приборного отсека. Надо будет все же проконсультироваться.