- С Евгением Сергеевичем - нет. Я знаком с Корнеем Павловичем - это мои отец.
- Занятно.., - пробормотал Асеев, - но, увы...
- А почему бы нет, - вдруг подал голос Калуца.
- Что ты хочешь этим сказать? - Асеев поджал губы.
- То, что и сказал. Во-первых - Сомов. Во-вторых - молод и нахален. В- третьих - не прочь ехать кроликом.
- А если серьезно?
- Ну... Контрольный экземпляр - раз. И второе - прикрытие.
Сомов завертел головой, пытаясь понять, о чем речь.
- Но тогда его придется ставить в известность. Не можем же мы... Да ну тебя, в самом деле!..
- Я согласен прикрывать, - заявил Сомов. - Кого надо?
- Вот видишь, он не против. А насчет "поставить в известность" - он и так догадлив не в меру. Напишет жалобу, мол, не взяли, начнется разбирательство.
- Ерунда. Мы уже стартуем.
- И связь отключили?
- Послушай. Ричард, - Асеев нахмурился. - Я тебя не очень понимаю. Тебе вдруг ударило в голову использовать совершенно постороннего человека, и ты начинаешь выдумывать глупые аргументы. Ведь глупые, согласись?
- Придется. А насчет постороннего - все мы когда-то были посторонними. И ты в том числе. Может быть, он энтузиаст познания неведомого. И вот этот энтузиаст сам плывет нам в руки, а мы отказываемся. Вы энтузиаст?
Все, с этого момента Сомов решил, что в лепешку разобьется, но полетит на "Вавилове", ибо там обозначилось что-то новое, какая-то тайна, загадка, а возможно даже афера, то есть именно то, что ему нужно в данный момент. Да, ему сейчас нужна загадка - это ясно, как божий день! Потому и Марс надоел - какие там тайны, максимум - подвиги, а все тайны за последний миллиард лет улетучились в связи со слабым полем тяжести.
- Я-то? - сказал Сомов еще более нахально. - Я даже не энтузиаст. Ярый поборник - вот кто я такой!
- Хорошо, мы обсудим вашу кандидатуру и завтра сообщим решение, - подвел черту Асеев.
На этом интересный разговор закончился и начались интересные дела. На следующий день с Сомовым связался по видеофону некто и поинтересовался, подтверждает ли он свое намерение совершить перелет к Сатурну на борту рейдера "Вавилов"? Сомов ответил в том смысле, что подтверждает всеми фибрами своей души. На это некто предложил ему в течение двух часов побывать в секции делопроизводства и подтвердить свое намерение письменно.
Сомов отправился туда немедленно, и в одном из отсеков упомянутой секции состоялся следующий разговор с неизвестным лицом преклонных лет, но весьма внушительной наружности.
- К сожалению, вы не можете совершить перелет на "Вавилове" в качестве пассажира, - сказало лицо.
- Почему? - занервничал Сомов.
- Потому что это противоречит Уставу Космофлота. "Вавилов" - десантное судно, на его борту пассажиры недопустимы. Но выход имеется, если вы согласны стать членом экипажа.
- А к чему меня это обязывает? И какая вообще разница?
- Разница? - лицо усмехнулось. - Разница в том, что члены экипажа обязаны выполнить любое распоряжение капитана, а пассажиры обязаны выполнять только те из них, какие предписаны Уставом.
- Но я же не знаю Устава - как я буду отличать выполняемые распоряжения от невыполняемых.
- В этом все и дело. Пассажирские суда снабжены соответствующими стендами, где обязанности пассажира перечислены исчерпывающим образом. На "Вавилове" ничего этого нет. Но там вы будете членом экипажа и, таким образом, будете обязаны выполнять все распоряжения капитана, что естественным образом избавит вас от необходимости знать Устав, - лицо ухмыльнулось.
- Логично, - пробормотал Сомов и добавил язвительно: - У вас в Космофлоте все члены экипажей обходятся без Устава?
- Да, - невозмутимо ответствовало лицо, - некоторые обходятся. Мы с этим боремся наравне с халатностью, разгильдяйством и прочими безобразиями. Но лично с вами я бороться не в состояния, хотя в желании мне не откажешь.
- Почему?
- Потому что капитан Асеев имеет просто астрономические полномочия. Он имеет право самому подбирать себе экипаж, и тут уж я ничего поделать не могу, несмотря на то, что являюсь главным инспектором базы по кадрам. Впрочем, Асеев мой старый приятель, и вы предоставили мне приятную возможность сделать ему приятное.
Произнеся это, лицо осклабилось.
- Хорошо, - сказал Сомов, - я согласен. Что я должен делать?
- А вот, подпишите эти четыре бумажки, и грех с моей души перейдет на душу Асеева.
Сомов подписал бумаги, не читая.
Лицо упрятало их в папку и заявило:
- Все. Вы свободны.
- А куда мне теперь?
- Откуда я знаю. Куда хотите. Отныне вы - член экипажа рейдера "Вавилов" и мне ничем не обязаны. А я, соответственно, вам.
- А если бы я был не член, а просто так?
- Будь вы специалистом Космофлота без работы, я владел бы вашей душой и телом. А так вы для меня не существуете, лицо сформировало на лице такое выражение, как будто перед ним было пустое место.
- Ясно, - пробормотал Сомов. - Но знаете, когда я подписывал ваши бумажки, у меня было ощущение, что я подписываю договор с дьяволом на продажу души.
- Приятно слышать. Я бывший капитан, летал тридцать лет, а теперь вот вынужден сидеть тут и внушать трепет, поскольку списан по состоянию здоровья и никакой другой специальностью не владею. Приятно, однако, уже то, что, во всяком случае, внушать трепет я способности не утратил. А что касается души, то уж поверьте моему чутью, без чертовщины тут не обошлось, потому что таких полномочий я отродясь не видел. Утешает только, что они в руках достойного человека...
Получив такое утешение Сомов убыл восвояси, соображая в процессе передвижения по длинным коридорам базы, правильно ли он поступил, ввязавшись в эту историю.
В каюте, выяснилось, что кто-то оставил свой вызов. Сомов набрал номер по видеофону. В помещении, куда он попал, никого не было, однако после второй попытки к видеофону подошел некто и с интересом начал рассматривать Сомова.
- Добрый день, - сказал Сомов.
- Вечер, - поправил некто.
- Меня кто-то вызывал, я не ошибся номером?
- Нет, я действительно хотел с вами поговорить. Вы уже были в отделе кадров?