Ответом было только молчание.
— Ира.
Также не раздалось ни слова.
— Ирина Петровна?
Ирина дернула плечом:
— Кузь. Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты меня так называешь… Как на следствии…
— Ира. Он не вернется…
— Неправда, неправда! Не говори так! Тебе то что, жив он или умер, а я…
— Мне тоже не все равно. Я ему жизнью обязан.
— Ты? — Ирина на миг отвернулась от окна, но только для того, чтобы взглянуть на портрет мужа, — Никогда не рассказывали. Ни он, ни ты…
— Помнишь, когда ему дали второй орден Красного знамени?
— До конца жизни не забуду! Вместо годовщины свадьбы чуть не… — она безнадежно махнула рукой, — А он ведь так и не сказал, за что…
— Раз он не говорил, что там за дело было, то и я не скажу, но одним из тех людей, что он спас, был и я.
— Господи, твоя воля! Да, это через год было, после того…
— Я как раз в армии служил.
— Ты… ведь в Чечне служил… Ах… Он никогда… Кузя, ты пойми… Он вернется… Они же не дали мне даже взглянуть на него, на мертвого… Просто дали свидетельство… Я не верю им… Андрей Михайлович что-то скрывает. Он даже не принял меня, когда я попросила о встрече.
Сегодняшний день.
Подготовка к летнему саммиту Большой Восьмерки затронула все властные структуры. Вот и в кабинете прокурора города обсуждался вопрос безопасности проведения столь важного мероприятия. Но в данный момент обсуждался вовсе не саммит.
За столом друг напротив друга, сидели прокурор области и прокурор города. Поодаль от них сидел незаметный мужчина в штатском, что-то рисуя у себя в блокноте.
Прокурор области возмущенно смотрел на своего коллегу, как будто он был виноват в случившимся.
— Нет, только этого нам не хватало! Как раз перед саммитом, будь он неладен! — поперхнувшись этими словами, он бросил взгляд на незнакомца.
Тот не прореагировал.
Прокурор города тяжело вздохнул и неодобрительно покачал головой:
— Николай Егорович. Никаких вампиров перед саммитом не будет. Надо Костромину подключать. Она и разберется и экспертов подберет, они заключение напишут, так что комар носа не подточит. Опять же этот ее доктор в своих кругах — авторитет. Скажет — мутация, все решат — мутация.
— Главное, чтобы до его заключения ведьмак его с саблей прошелся по тем подвалам. Тогда и заключение, ему писать, а нам читать спокойнее будет. А то, как в Чернильнице… Дураков этих послушались, археологов!
Прокурор города неосознанно поднял руку перекреститься, но опомнился, сдержал себя:
— Ох, и было страху!… А в Осельках!
Прокурор области бессознательно перекрестился на передний угол, в котором висел портрет Президента, потом понял значение своего жеста, снова покосился на сидящего поодаль человека и в сердцах плюнул:
— Хорошо хоть ведьмак с Федором без нашей команды упырей не ищут… а не то бы…
Неожиданно, все время молчавший неизвестный встрепенулся, и спросил:
— Кстати, все Достоевский, да Достоевский, а как его фамилия?
Прокурор города смутился:
— Понятия не имею. Не было… необходимости…
Тот понимающе кивнул и вновь уткнулся в свой блокнот.
Прокурор области вздохнул:
— А вот ведьмак их, почему себе никак не переманишь? Он же в Чечне служил, спецназовец, с образованием каким-то непроизносимым. А?
— Кабээн, он, кто. Палеонтолог. Чертей-то выгоднее ловить. Знаешь, Николай Егорович, сколько череп настоящего черта стоит?
— Какого еще черта? — недовольно сморщился Николай Егорович.
— Настоящего. С рогами. В "Антике" лежит, на витрине…
— Кравченко что ли… добыл?
— Да в магазине врут, что из Франции…
Оба прокурора обреченно вздохнули, скосив глаза на вновь углубившегося в рисование человека.
Через час после разговора в кабинет прокурора города зашла Ирина. В кабинете был только хозяин.
— Заходи Ирина Владимировна, присаживайся.
— Спасибо, Павел Николаевич.
Ирина прошла к столу и села рядом со столом прокурора.
Прокурор города протянул ей папку:
— Вот дело. Вроде несчастный случай, а непонятно… Ты привлеки экспертов своих…
— Вот как? Экспертов…