Так редко может быть, чтоб сразу проявила
Все качества свои души высокой сила.
Здесь ярче вспыхнуть ей удастся, там - слабей;
И судят оттого по-разному о ней.
Народу внешние понятней впечатленья,
И внешнего ее он жаждет проявленья:
Пусть изменить она не думает лица
И подвиги свои свершает без конца.
Плененный доблестным, высоким и нежданным,
Он все обычное готов считать обманом:
Всегда, везде, герой, ты должен быть велик,
Хотя бы подвиг был немыслим в этот миг.
Не думает народ, когда не видит чуда:
"Здесь той же доблести судьба служила худо"
Вчерашних дел твоих уже не помнит он,
Уничтожая блеск прославленных имен.
И если высшая дана тебе награда,
Чтоб сохранить ее, почить на лаврах надо.
Хвалиться, государь, да не осмелюсь я:
Все ныне видели мой смертный бой с тремя.
Возможно ль, чтоб еще подобное случилось,
И новым подвигом свершенное затмилось,
И доблесть, гордые творившая дела,
Подобный же успех еще стяжать могла?
Чтоб доброй памяти себе желать по праву,
Я должен умереть, свою спасая славу.
И жалко, что не пал, победу завершив.
Я осквернил ее, когда остался жив!
Тому, кто жил, себя для славы не жалея,
Перенести позор - нет ничего страшнее.
Спасенье верное мне дал бы верный меч,
Но вот - не смеет кровь из жил моих истечь.
Над нею властен ты. Я знаю: преступленье
Без царского ее пролить соизволенья.
Но, царь мой, храбрыми великий Рим богат:
Владычество твое другие укрепят.
Меня ж от ратных дел теперь уволить можно;
И, если милости достоин я ничтожной,
Позволь мне, государь, мечом пронзить себя
Не за сестру казнясь, а только честь любя.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Тулл, Валерий, Старый Гораций, Гораций, Сабина
Сабина
Супруга и сестра у ног твоих - Сабина.
Двойная, государь, в душе моей кручина.
И внять речам моим, о царь, молю тебя,
За милого страшась, о родичах скорбя.
Стремленья нет во мне слезой своей лукавой
Виновного спасти от казни слишком правой.