- Это уже проще. И у меня появилась еще одна мысль подключить к обмену архейских купцов. Золота у них добывается много, а серебра наоборот. Дело, конечно, не быстрое, но там можно поменять много. И они достаточно честны, по крайней мере, с постоянными партнерами. Давайте так, мы посмотрим, сколько золота можем предложить на обмен сами, и потрясем свои связи в казначействе. Кроме того, выйдем на свободных магов и подберем учителя. А завтра где-то в это же время встретимся здесь же.
На выходе из кабинета Торна на Лену бросился молодой вихрастый парнишка лет тринадцати и обхватил ее руками.
- Почему, - рыдая, повторял он. - Почему ты ушла? Что мы не так сделали? Зачем с нами так... Когда тебя закапывали, я чуть с ума не сошел! А Григ? Ты знаешь, что было с ним? Так зачем?
- Воробышек, милый, - плача повторяла Лена, гладя руками до боли знакомые вихры мальчишки. - Я не хотела причинять вам боль, но думала тогда, что так будет лучше для всех.
- Как так? - все еще всхлипывая, спросил он. - Умереть лучше?!
- Воробышек, ну поверь мне! Я не могу тебе сказать сейчас всего. Григ знает, и когда-нибудь узнаешь и ты. Ну перестань плакать!
- Был Воробей, а не Воробышек, - сказал он, вытирая слезы рукавом рубашки. - А с того дня, как ты исчезла, нет больше и Воробья. Зови меня Тоний - это мое имя. Ты, правда, больше никуда не исчезнешь?
На следующую встречу Лена вместо Петры взяла Олега, которому, как и остальным боевикам, наложила печать императора. По Фламину ребята теперь могли ходить сами, но без сопровождения кем-нибудь из магов, Лена все равно пока не решилась их отпускать: знаний местной жизни у парней было слишком мало, и влипнуть в неприятности могли свободно, невзирая на статус жителей столицы.
- Все, что могли, мы сделали, - после того, как все поздоровались начал Торн. - Учитель будет завтра к утру, и вы с ним сможете переговорить дома у Грига. Это бывший пограничник и его друг, но в отличие от Грига, холост и свободен как ветер. Он и живет тем, что дает уроки фехтования, причем не только с мечом, но вообще со всем колюще-режущим. Если сойдетесь в цене, то считайте, что один вопрос решили. Свободные маги дали согласие на встречу, а, значит, я вам даю адрес, по которому сам обращаюсь в случае нужды. Там уже тоже договаривайтесь сами. Теперь по поводу серебра. После нашего разговора вас отвезут на встречу с первым помощником главного казначея, с которым все и обговорите. Мы со своей стороны намекнули, что заинтересованы в том, чтобы он нашел с вами общий язык. Только на большую скидку не рассчитывайте, он в Казначействе не один и может легко спалиться. А вот тайну того, у кого приобретено серебро он гарантирует. Мы обсудим продажу золота после вашего договора с канцелярией, а купцов пока оставляем на закуску, - пошутил он. - Может быть, они вообще не понадобятся.
Первый помощник оказался человеком деловым, что сразу и продемонстрировал.
- Я не в курсе, о чем вы договаривались с уважаемым Торном, но здесь вам придется договариваться со мной. Пострадать, по вашей милости, у меня никакого желания нет, подкупить всех - тоже не получиться. По объему металла и вашим действиям складывается впечатление, что какой-то небольшой провинциальный дом обнаружил где-то (может даже не на своей территории) богатое месторождение серебра. Светиться находкой он не хочет, справедливо полагая, что всегда найдется более сильный, который решит, что ему серебро тоже лишним не будет. Хорошо еще, если при этом уцелеет сам дом. Поэтому вы и обратились не непосредственно, а в Гильдию. Видимо, как я обязан кое-чем уважаемому Торну, так и он чувствует себя обязанным вам. Тайну источника купленного серебра я гарантировать могу. Главному казначею будет уплачено, а его величество Эртона третьего такие мелочи не интересуют. Цена же остается официальной, здесь я на уступки пойти не могу, так как при любой проверке разницу мне придется покрывать из своего кармана. В казне сейчас около двухсот тысяч ауров золотом, что дает вес грубо около двух тысяч солей. Но отдать вам все я не могу при всем желании - меня просто четвертуют. Так что только половину. Золото еще есть, но процесс изготовления монет довольно долог...
- Нас вполне устроит расчет по весу, - вставила свое слово Лена в монолог чиновника.
- Такого никогда не практиковали, но устроить, пожалуй, можно, - задумчиво произнес тот. - Со слитками проще, можете считать еще столько же.
- Около двух тонн золота за восемьдесят тонн серебра, - прикинула про себя Лена. - Ну и бог с ним: что легко пришло, то легко и ушло. Зато деньги будут, а это решение большинства вопросов.
- Уважаемый Хений, - сказала она. - Ваши условия нас устраивают. Хотелось бы еще обменять часть серебра на серебряные же ауры.
- С серебром вопросов вообще не будет. Давайте перейдем к конкретике. Когда и по сколько. Ведь вы не притащите все серебро сразу?
- Естественно, - согласилась Лена. - Мы готовы с завтрашнего утра отгружать ежедневно по две подводы металла. Причем, за первые две партии желательно получить серебро, а дальше расчет будем вести золотом.
- Моя доля?
- Лично себе можете удержать десять тысяч серебряных ауров из суммы первого расчета.
- Устраивает, - Хений протянул Лене лист бумаги, где перед этим что-то быстро написал.
- Это пропуск в восточные ворота императорской резиденции. Спросите меня, ну а дальше уже я сам. Охрана или помощь для доставки не нужна?
- Нет, спасибо. Мы сами справимся.
- Ну сами, так сами. В таком случае до завтра. И, как лицо заинтересованное, желаю вам удачи.
Мастер фехтования напоминал увеличенную и побитую жизнью копию Воробья: такой же худой и лохматый. Даже лица у них были похожи. Но растрепанную шевелюру уже украшали в большом количестве серебреные нити седых волос, а его большие карие глаза смотрели внимательно и настороженно.
- Я верю Григу, а он верит вам, госпожа, - вежливо, но твердо, как человек, знающий себе цену, говорил он. - У меня нет сейчас учеников, и я без колебаний последовал бы за вами, если бы не то, что вы хотите удержать меня в своем доме силой, если у меня возникнет желание уехать.
- Что такое секрет вы, надеюсь, знаете? - ответила Лена и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила. - А у нас там этих секретов достаточно много, и вы, вне всякого сомнения, многие из них узнаете, так как мы почти ничего специально не прячем. И как с вами прикажите поступать? Или ограничить свободу передвижения, либо стереть все воспоминания о пребывании в доме.
- А если стереть только ваши секреты?
- Голова человека это не пергамент: я могу стереть только все воспоминания за какое-то время жизни, выборочно не получиться. Ну откуда я узнаю, что вы видели, а что нет? И потом читать все ваши воспоминания, скажем, за год... Мне что, больше нечем заняться?
- Понятно. А какая оплата?
- Пока полсотни серебряных ауров в месяц. Если хорошо себя покажите, плата возрастет вдвое.
- Считайте, что договорились.
Свободный маг относился к своей безопасности с должным вниманием, так что когда Лену, наконец, с многочисленными предосторожностями доставили в помещение, где он находился, ее терпение было на пределе.
- И чего же хочет от меня такая не по годам сильная девушка? - задал ей вопрос невысокий, пожилой на вид маг, одетый во что-то вроде домашнего халата с завязками вместо пуговиц. Не отвечая, Лена огляделась: они находились в не очень большой комнате, где почти полностью отсутствовала мебель. Вся обстановка - это большой стол, заваленный книгами, за которым восседал сам маг и пара стульев.
- Вы пришли играть в молчанку?
- А может кто-то предложит даме присесть и представится?
- Ну нахалка! - восхитился маг. - Присаживайтесь, раз пришли. А видеть вы имеете честь магистра Марта Ания. По крайней мере, такой был мой уровень, и так звучало мое имя в тот день, когда меня пинком под зад вышвырнули из родного дома.
- И как давно это было?
- Да не то, чтобы очень. Всего чуть больше пятидесяти лет назад.
- С тех пор и живете один?
- С тех пор и живу. А что, по-вашему, не должен? Не дождетесь! А один... Почему же, есть слуги, бывают женщины, была даже пара учеников.
- И не надоело?
- Что, жить?
- Так жить.
- А вы можете предложить что-то другое?
- Вы знаете, могу. Но прежде позвольте задать один вопрос, от которого многое будет зависеть в нашем разговоре.
- Спрашивайте.
- Как вы относитесь к скуликам?
- По рождению я скулик. Как вы, кстати.
- Я по рождению человек.