— Алексей Павлович, — обращается он к Бахареву, — в экспедиции примут участие несколько государств. Академии этих государств, наше правительство и дирекция объединенного Института астрофизических проблем… уполномочили меня просить вас возглавить это дело, возглавить первую космическую экспедицию!
Бахарев быстро встает… и ничего не отвечает.
— Это не только ваше право, Алексей Павлович — с места говорит Градов, — это ваша обязанность перед наукой!
И опять Бахарев удивляет всех. Он говорит:
— Я согласен возглавить экспедицию, но с одним условием.
— С каким условием?
— Обязанности по экспедиции и ответственность со мной должен разделить академик Забродин!
Планетная обсерватория. Невыносимо палит солнце. У двери Бахаревского дома в ожидании хозяина сидит Мажид.
По тропинке к дому шагает долговязый человек в модном черном костюме и фетровой шляпе, поля которой лежат на растопыренных ушах ее обладателя. Он подходит к Мажиду и Лешкиным голосом сообщает:
— Опять принесли целый пуд писем от добровольцев. Все хотят лететь на Венеру.
— Что я говорил?! — вскакивает, словно ужаленный Мажид. — Болтали, гадали! Первые узнали — последние пришли!
Лешку невозможно еще узнать и потому, что он загородил свои невыразительные глаза темными противосолнечными очками. И говорит теперь солидным баском, без прежней суматошности.
— Они мечтают и пишут, а мы шарик нашли, — снисходительно улыбается он. — В общем… старик скоро приедет. Совещание кончилось… За меня похлопочи: мол, шарик вместе искали…
Лешка вздергивает рукав и, поглядев на большие новые часы, озабоченно крутит головой:
— Опаздываю. Это точно, опаздываю!
— Ты постой, ты куда Лешка? — удивляется Мажид.
— Понимаешь, какое дело… Мне еще надо две беседы о жизни на других планетах провести да статейку для одной газеты написать. А тут машина попутная подвернулась. Ну… адью, старик, адью! — И он шагает по тропинке от дома.
— Зачем уходишь, Лешка? — догнав его и схватив за плечо, сердито спрашивает Мажид.
— Опаздываю, понимаешь? — опять высоко вздернув рукав и показывая новые часы, отвечает Лешка. — «Пионерская правда» требует. Я им говорю: «Мы вдвоем шарик нашли», — а они ко мне пристают. Мне раже обидно за тебя. Я даже удивляюсь.
— Лететь раздумал?
— Думаешь, я болтовни всяких паникеров испугался? — обижается Лешка.
— Какой болтовни?
— Ну, слух пускают, что ракета с Венеры не вернется: горючего, мол, не хватит на обратную дорогу…
Может быть, для того Лешка и стал носить темные очки, чтобы не видно было, как порой жалки бывают его глаза. Но Мажид все понял.
— А! Иди! — толкает он Лешку. — Лекцию читать иди. В газету писать иди! Бегать иди!.. Хвастун!
И Лешка идет…
А Мажид возвращается к дому Бахарева и садится на ступеньку.
Он дождался старого профессора, и между ними произошел разговор, который перевернул дальнейшую жизнь Мажида.
Кабинет профессора. Полный радостного оживления и энергии профессор говорит Мажиду:
— Уверяю вас, голубчик! Высоко ценю вашу самоотверженную решимость, но… никто из людей не собирается лететь на Венеру!
— Согласен остаться на Венере. Для науки согласен! — упрямо твердит Мажид.
Бахарев порывисто обнимает его:
— Мой дорогой, даю вам слово… слово очень старого человека, слово аксакала: никто из людей не собирается лететь на Венеру!
Мажид потупился и идет к двери. Но прежде чем открыть ее, он делает последнюю попытку уговорить профессора.
— Не всякий человек имеет право лететь. Кто больше всех думал, больше всех хотел, больше всех сделал — такой человек достоин. Но я не прошу — я просто говорю, что хочу лететь. Ведь если я сам не скажу, кто об этом догадается? Вот я и говорю, чтобы вы знали. Запишите там где-нибудь, что Мажид Сармулатов хочет лететь!
И Бахарев возвращает Мажида, сажает его в кресло и сам садится напротив.
— Шарик душу разбередил? За живое задел?
— Спать не могу! Работать не могу! Жить не могу! — с глубоким волнением отвечает Мажид — Другой тропой идти надо!
— Дорогой мой юноша, это прекрасно, когда рабочий человек решает идти в науку, но ведь придется все начинать сначала и учиться. В три смены учиться!
— Никакой работы я не боюсь!
— Хорошо! — встает Бахарев. — Я помогу вам.
— Рахмет! — благодарно хватает Мажид руку Бахарева. — Кой рахмет! Большое спасибо!..
Мы вновь в комнате Бахарева, где он вспоминает события минувших дней.
Вращаются бобины диктофона, тянется лента… Сидит, облокотившись на стол, старый профессор.
— И, конечно, это должен сделать Мажид! Только он… — бормочет Бахарев.
Выключив диктофон, он подходит к двери и кричит:
— Все, воспоминания окончены! Наступил сегодняшний день! Мажид!.. Позовите Мажида! Скорее!
С особой подставки в углу кабинета Бахарев берет шар — находку шахтеров — и нетерпеливо оглядывается на дверь… Входит Дарья Матвеевна.
— Где Мажид? Позвать немедленно! — требует Бахарев.