***
Мир Берегор. Глава 23.
Как и следовало ожидать, пока я невинно спала, умные дяди-драконы покумекали и решили, что самым правильным решением будет отравиться к храму Весты в тот же день, чтобы к вечеру прибыть на место. Останется время на то, чтобы прочесать местность, расставить периметры охраны, магические сигналки и щиты, организовать воздушный дозор. В общем, без суеты все подготовить.
Вот потому так и получилось, что в этот самый момент я с комфортом восседаю на спине собственного супруга — этакого огромного доисторического ящера с мощными крыльями. Свалиться отсюда мне не светит, хоть извертись — Ирвин какую-то очень хитрую магосеть накинул. Она, к слову, и от ветра защищает, и от дождика, и от перепадов давления. Кайфуем!
Впереди, рядом, позади нас — везде, одним словом, тяжело вздымают кожистые крылья воины рода ван Норн, естественно, со своими предводителями во главе — белым и черным. Да-да, все правильно — старина Росор и племянника своего внучатого с места сорвал, как тот ни упирался.
Только Иррисе с малышкой, в качестве исключения, вредный белый лорд разрешил остаться под защитой надежных стен замка, да еще и Тео принудил охранять дам, хоть тот и рвался со всеми в небо.
Дело в том, что парнишка пока опыта в продолжительных полетах (и полетах вообще) имел совсем-совсем немного, а назавтра намечалась громадная стачка всего крылато-хвостатого населения. Так что глава просто-напросто решил на хитрость пойти, чтобы уберечь мальчишку и его самолюбие.
Мне вдруг подумалось, что из этого хитроумного интригана вышел бы замечательный и чуткий отец. Как же жаль, что судьба его столь жестока…
Хранитель, кстати, сладко продрых у меня на ручках все время полета. Я же не смогла заставить себя хоть на минуту прикрыть глаза — с жадностью и неисчерпаемым восторгом любовалась проплывающими внизу видами.
Огромное зелёное море листвы живописно раскинулось внизу, плавно волнуясь под резкими порывами ветра — шутка ли, больше двух сотен драконов крылышками машут. Уже отсюда была видна наша цель — величественное беломраморное сооружение, окруженное с трех сторон густыми зарослями березняка. Правда, пока еще совсем крошечное.
Ох…Березоньки мои!
Светлые стволы, нежная зелень трепетных листиков, даже родной запах — будили в моей истинно русской душе грустную ностальгию по тем временам, когда… Образы былых воспоминаний неспешно оживали перед мысленным взором. Оказывается, столько всего любимого осталось у меня на далеком синем шаре…
Люблю, безумно люблю синее летнее небо своей суровой Родины, ее неописуемой красоты закаты, когда косые лучи окрашивают облака в золото, синь, нежно-розовый и даже сиреневый цвета! А воспетые многочисленными поэтами необъятные просторы? Величественные леса, поля и реки? Как это все не любить?!
А люди какие? За редким (но оттого и слишком уж заметным) исключением — глубокой доброты и широты люди. Сколько в их душах отзывчивости, сочувствия, добра? И сколько стремления подарить кому-то свою заботу и теплоту …
— Понятно, отчего ледники в Антарктиде тают, — тихонько проворчал приоткрывший янтарный глаз Фокс, — Земляки фонят… А ученые-то столько лет пальцем в небо тычут!
Тихонько улыбнувшись, нежно потрепала мягкое ушко друга. Снова вспомнились те, кого невольно пришлось оставить там, дома — тетя, дядя, друзья, соседи. Как же я скучаю по вам, родные!
Слезы наполнили глаза…
Пушистый комок в руках зашевелился. Остроносая мордочка приподнялась.
— Ну, чего ты хандришь, хозяйка? — удрученным тоном спросил Фокс, — Себя только тревожишь и меня заодно. Ни сна, ни покоя — ни щец сварить, ни сериал досмотреть — непорядок, в самом деле!
— Сам ведь все знаешь! Женю вспомнила…тетю, …и березки наши… — шмыгнула носом, — Как же они там без ме. нас?
— Хрр-да… — то ли ответил, то ли просто зевнул горностай, — Радио «Ностальжи» к нам пробилось. Бррр! Чур меня!.. Ух ты! Гляди, Ладушка — подлетаем, да?
— А?! Ага… — согласно промычала я, благополучно забывая о минутной грусти. Да и чего слезы лить зазря — ни пользы, ни смысла. А вот вид впереди открывался редкий — посмотреть стоило.
Представьте себе круглое горное озеро с чистейшей водой. Каждый камешек или водоросль на его дне виднелись удивительно четко даже отсюда. Я так же легко различила несколько юрких силуэтов на глубине — рыбка тут явно водится.
Чуть вдалеке, практически на самом берегу, возвышалось изящное сооружение с витыми колоннами по периметру, резными стенами и фигурной разновысокой крышей. Чем-то оно напомнило мне знаменитый Тадж-Махал, хотя, разумеется, намного уступало в размерах. В некоторых местах стены были заплетены густым покровом спелого винограда или плюща.
Про себя я привычно обозначила строение «павильоном». Кстати, вокруг него раскинулась действительно огромная роща высоких, стройных белоствольных красавиц. Их длинные тонкие веточки картинно спускались до самой земли. Послушные дуновениям ветерка, они осторожно поглаживали густую травку.
Некоторое время массивный золотой дракон с прекрасной наездницей на спине, величественно кружил над рощей. Остальные крылатые поочередно высаживались на берег, быстро принимая человеческий вид и отходя к линии роста деревьев.
Каждому заранее было озвучено задание, так что парни сразу включались в работу, не теряя драгоценного времени. Часть из них направилась в рощу, часть принялась обследовать строение, и так далее.
Белый и черный драконы совершенно синхронно спланировали по спирали на небольшую площадку перед павильоном, сменили ипостась и немедля прошествовали внутрь.
— Пижоны! — ласково припечатал парочку горностай.
Ирвин же отчего-то не спешил заходить на посадку. Внезапно он кинул мне по мыслесвязи короткую фразу: «Родная, не бойся ничего!» и камнем ринулся вниз, словно ястреб, наметивший себе на обед жирную полевку в кустах.
Ну не принято в литературном произведении использовать ненормативную лексику. Надежда только на богатую фантазию и жизненный опыт уважаемого читателя.
— Ой, как это неожиданно!!! — орал благородным русским матом напуганный до коричневых подштанников Фокс.
— Вы безусловно правы в общей оценке ситуации, о мой достойный друг!!! — недалеко ушла от него я. Безусловно, коричневый цвет нынче — тренд сезона.
— Батюшки-светы!!! Ох, что творит, безобразник!!! — это уже выскочившие из храма Таир с Росором от души добавили и, одномоментно перекинувшись, понеслись нам наперехват.
Я отчаянно прижала к себе верещащего горностая и зажмурилась. Радовало, что щиты на нас по-прежнему держались, сводя на нет все негативные ощущения от экстремального полета.
Хм, а если не смотреть на устрашающую круговерть, то все вроде бы и в норме.
— Ирвин, ты что удумал? — уже почти спокойно спросила я мужа.
Ласковый смешок раздался в голове. А потом:
— В теории это был сюрприз… Глаза откройте, зайцы…
И я открыла.
Боже, да мы, оказывается, уже некоторое время под водой плыли! Вот что за «бух!» был несколько секунд назад, вот отчего я слышу гул в голове — а то уж решила, что это от шока.
Как зачарованная, медленно подняла лицо вверх. Картина подводного мира предстала перед взором во всей неизбывной своей прелести.
Серебристые стайки любопытных местных обитателей боязливо обтекали нас со всех сторон. Разноцветные ленты водорослей, яркие пятна морских звезд, рачков и прочей живности медленно проплывали мимо. Яркие лучи доброго Санияра красиво пронзали толщу воды, даря ощущение ирреальности происходящего, странным образом освещая этот удивительный водный мир бликами.
Знаете, у меня возникло такое чувство, что мы даже не плыли, а именно летели под водой. Плавно вздымались и опускались мощные крылья дракона, правда, под несколько непривычным углом, скорее отталкиваясь от водной толщи. И вот что самое приятное — на спине золотого исполина было все так же тепло и сухо, как прежде.
Две легко узнаваемые тени, неразличимо шипя, скользили по бокам, периодически выныривая наружу за новой порцией воздуха. Ой! Неудобно-то как!
Ирв, казалось бы, совершенно не замечал этого сердитого конвоя, неторопливо исследуя водоем.
Прошло уже минут двадцать, когда в нескольких метрах от нас блеснула круглым бочком огроменная синевато-серая рыбина. Другая, третья…пятая! О! Да здесь прямо рай для рыбака!
— Ушицы бы… — облизнулся хранитель, алчно проводя горящими глазами хвост ближайшей красотки, — А лучше сашими…
— Будет! — залихватски бросил Ирвин, молниеносно выворачивая гибкую шею и откусывая голову бедняжке. Та, наверняка, и понять ничего не успела. Краткий миг — и вокруг не осталось никого живого — реакция у подводных жителей, как выяснилось, отменная.
— Браво, Ихтиандр! — Фокс от воодушевления чуть не подпрыгивал на месте, — А теперь курс на сушу — самое время перекусить!
Мощное тело нашего персонального плавательного средства плавно сменило курс, как вдруг на глаза мне попался странной формы предмет, густо оплетенный водорослями. Это что…
Сундук?!
***
— Стоп, машина! — мгновенно сориентировался хранитель. В голосе его зазвучал необузданный пыл прыщавого сталкера, — Ирвин, дружище, ты видишь то, что видим мы? Плюй свою шпроту назад и скорее хватай эту прелестную коробочку. Что-то подсказывает мне, что твой сюрприз все-таки удался!
— Терять ужин — последнее дело, — шутливо-укоризненно ответил ему дракон, — Еда, она уважения к себе требует. Так же, как и мои усилия. А сундучок мы и так захватим — прелюбопытная вещица. От нее прямо разит магией светлых.
Громадная когтистая лапа ловко подцепила вожделенный предмет со дна и надежно сжала добычу.
— Ну, теперь пора и на воздух, добытчики мои, — с легкой иронией заметила я, отметив, как взволновались наши сопровождающие в связи с обнаружением находки.
Да и храм Весты, если честно, жутко хотелось рассмотреть изнутри — никогда еще в подобных местах не приходилось бывать. Подводное царство, разумеется, место поразительное и сказочное, но после получасовой прогулки однообразный пейзаж успел несколько примелькаться.
Так что на сушу наша команда ступила уже через несколько минут, изрядно опередив и Росора, и Таира — плавали те куда медленнее Ирвина.
— Практиковаться парням чаще нужно, — добродушно пояснил супруг их отсутствие подоспевшим воинам, — К водной среде совсем непривычные, оттого и отстали.
Он уже успел принять свой обычный облик и теперь величественно возвышался над рослыми Норнами. У широко расставленных ног темноволосого великана стоял заросший ракушками и водорослями сундук, рядом возлежала безголовая туша здоровущей рыбины, более всего напоминающая по виду земного тунца.
— Капитан Джон Флинт и его знаменитый «сундук мертвеца» — вот что это мне напоминает, — с юморком озвучил Фокс мои собственные мысли, — Как ты думаешь, хозяйка, а заменит ли разумный неговорящий горностай — говорящего неразумного попугая? Может, это мой звездный шанс закрутить лихую карьеру?
— Полагаю, твоя творческая натура, Фоксик, и не такой карьерный рост осилит. Дерзай — удача смелых любит, — не удержалась и потрепала свое меховое чудо по загривку.
В этот момент из озерных пучин устало выползли две взмыленные русалочки — Росор с Таиром. Я бы даже сказала — очень-очень злые и запыхавшиеся крошки. Боюсь, попадись таким фуриям одинокий несчастный принц — сожрут еще до того, как он успеет удивленно тыкнуть в них пальцем и сказать: «Ыыыы..?!»
И снова нам поневоле придется прибегнуть к помощи воображения дорогого читателя. Из песни слов не выкинешь, но мы с вами все-таки попробуем обойтись приличным вариантом.
— Лорд Ирвин! Прекрасная леди Лада! Ах, зачем же вы столь необдуманные поступки совершаете?! — натурально взревел глава Совета, чуть ли не зубами щелкая от гнева, — Ну разве нельзя было заранее предупредить своих верных друзей?!
— Да-да! Подобное безответственное поведение накануне важного и значимого события глубоко ранит наши сердца! — тут же подключился к деду Таир, — Не просыпается ли в мрачных глубинах вашего сознания ее величество Совесть?..
Нда, признаться, в чем-то они оба были правы. Я ведь для их народа сейчас, как та пресловутая соломинка, которая неожиданно может всех спасти. И вдруг — такие выбрыки…
Под впечатлением, даже голову втянула, зажмурилась и прижалась лицом к теплому боку супруга. Хранитель подхалимисто перетек на его надежное плечо, отрабатывая роль знаменитой птицы Флинта.
В ответ золотой дракон ласково прижал меня к себе, осторожно целуя макушку. Слова вопящих родственников, кажется, занимали его столь мало, что он не посчитал нужным отвечать и объяснять им что-либо. Непоколебимое спокойствие любимого мужчины, его уверенность и забота свое дело сделали — я подняла голову и солнечно улыбнулась миру.
Росор с Таиром замолчали, как по команде.
— Достаточно, господа, — веско прозвучал сочный голос мужа над головой, — Вы огорчаете мою женщину, а это чревато последствиями, несовместимыми с жизнью. К счастью — вашему, я достаточно уважаю вас обоих, а потому просто забуду то, что сейчас было произнесено. Уверяю вас, я полностью держал ситуацию под контролем. Вам не о чем было беспокоиться.
На долгую минуту в воздухе повисла гробовая тишина, нарушаемая натужным пыхтением и тяжелым дыханием.
— Чух-чух-чух-чух! Чух-чух-чух-чух! Ту-тууу! Одно из двух — или чайник сейчас свистульку проглотит, или котел у паровоза сорвет! Крут наш дракон — ничего не скажешь! Нереально крут, — гордо, но в своем репертуаре прокомментировал хранитель, — Ребят, а может, мы уже плюнем на все и посмотрим на содержимое загадочного сундучка? Мне лично оно жутко интересно.
Мы с Ирвином переглянулись — точно! У нас тут настоящий клад в двух шагах на песочке греется, а мы стоим и время впустую переводим.
Кажется, те же мысли посетили светлые головы обоих русалочек. Ни слова не произнося, все мы синхронно склонились над находкой. Теперь даже я почувствовала, что от сундука несет мощной светлой магией.
— Не здесь, лорд, — раздался неожиданно спокойный и твердый голос старшего Норна, — Всем присутствующим видеть содержимое не стоит.
— О, я вижу, вам прекрасно известно, что именно находится внутри? — негромко спросил Ирвин, не поднимая головы. Он осторожно ощупывал окованную потемневшим металлом крышку.
— Смею самонадеянно утверждать, что — да, с большой долей вероятности, — голос выдавал крайнюю степень напряжения белого дракона, — Я, как представитель высшей власти народа крылатых хозяев неба, настаиваю на том, чтобы вскрыть эту вещь в строго ограниченном от случайных глаз месте. Прошу за мной.
Мы вновь переглянулись и последовали за главой к входу в храм. Тайны мадридского двора? Это может быть интересно.
Оглянувшись, я увидела, как один из знакомых воинов легко поднял с песка увесистый сундук и споро направился вслед за нами, предельно осторожно держа находку на весу.
***
Закат.
Храм Весты изнутри поражал. В первую очередь — обилием света, необъяснимым образом проникающего отовсюду, изяществом линий, форм, мастерским оформлением колонн и стен.
Небольшой предбанничек, короткий просторный коридор и дальше — внушительных размеров зал с простецким каменным постаментом по центру. Ни одного прямого угла не оставили неведомые зодчие — сплошь округлости и мягкие переходы от одного изгиба к другому. Оттого массивный прямоугольный алтарь из отполированного камня прямо-таки бросался в глаза своей простотой и совершенством.
Удивительно — снаружи я этого не заметила, но оказывается, по всему периметру здания, под самым потолком в стену были вмурованы многочисленные крошечные витражики самых разных форм и цветов. Через них лучи Санияра смело проникали внутрь, окрашивая белоснежные стены. В совокупности с потрясающими узорами, свет, цвета и тени рисовали настоящие картины, произведения искусства. Казалось бы, в этом диком смешении красок живут люди, звери, растут деревья и травы. А вон в том углу ветерок колышет поля золотистой пшеницы…
Красиво.
Сейчас мы с хранителем и супругом, а так же оба важных лорда-дракона находились внутри просторного зала, а на ровнехоньком мраморном полу, близ алтаря, важно стоял сундук, источая вокруг себя неповторимый аромат мокрой древесины. Под наростами мелких ракушек и прочей живности неопределенного происхождения виднелись плотно пригнанные друг к другу деревянные планки. Крышка сундука выпукло изгибалась вверх. Края ее и углы были стянуты стальными лентами. Скорее всего, на них некогда были выбиты узоры или надписи, но время неумолимо поработало над металлом, так что более точно разобрать оставшиеся кое-где вензельки и завитушки не представлялось возможным.
— Ну, так что же там по-вашему? — спросил Ирвин у лорда Росора.
— Там… Думаю, там спрятана самая страшная тайна рода ван Норн, — с задумчивым видом произнес тот, — Откройте и вы все узнаете, друг мой.
— Скальпы конкурентов, что ли? — брезгливо передернул круглыми ушами хранитель, — Тогда я пас — ночью спать нужно, а не кошмары туда-сюда в голове гонять.
Ирвин на его предположение только хмыкнул и осторожно провел ладонью над крышкой.
— Ловушек точно нет, но магия внутри самой высшей категории, — подытожил он и двумя пальцами аккуратно сломал изъеденные ржавчиной стальные дужки, на коих еще каким-то чудом держался замок.
Картинно откинуть верх не вышло — петли подвели, так что пришлось нашим мачо поднатужиться и просто-напросто выломать эту часть сундука вместе с остатками ржавого металла.
Не сговариваясь, все поспешили заглянуть внутрь.
Оппа! А там еще один сундучок оказался, полностью повторяющий очертаниями первый, только несколько меньше. Занятно.
Второй экземпляр сохранился куда лучше — его получилось вскрыть достаточно легко и без потерь, однако самым интересным оказалось другое — вторя моим смутным подозрениям, внутри снова оказался похожий сундучок — на сей раз, практически не затронутый временем.
Минуты тянулись медленно, зато на отполированных плитках пола выстраивались все новые и новые образцы древне-столярного искусства.
— Надо признать, матрешка в драконьем исполнении неимоверно раздражает… — смешно сморщив нос, ворчал мой горностай, — И что же, интересно знать, потребовало такого изощренного способа захоронения? Пресветлые хэ-бэшные труселя первого лорда ван Норн что ли? А что, такая вещица вполне оправдала бы почетное звание «самой страшной тайны рода», не находите?
Не стану утомлять вас нудным описанием каждого извлеченного на свет божий предмета. Скажу только, что всего сундучков оказалось шесть, а последним — седьмым, был извлечен небольшой ларец.
— И что же внутри? — приплясывал в нетерпении горностай, — Ключи от Лады-Калины или печенюшка с предсказанием? О-хо-хонюшки, давайте уже скорее! Не томите, родимые…
Ларчик, надо сказать, сам по себе оказался истинной драгоценностью — тончайшая работа, мастерски выточенная из цельного куска янтаря, золотые детали отделки, гнутые фигурные ножки. Плюсом, вкрапления драгоценных камней обильно украшали его крышку немыслимо богатым узором, изображающим старинный кряжистый дуб с буйной кроной. Защитные чары надежно оградили как сам ларец, так и его содержимое от агрессивного воздействия сил природы.
— Эмблема правящего дома владыки эльфов, — пораженно выдохнул Таир, оборачиваясь к деду, — Это точно оно!
Стоило мужу осторожно откинуть крышку, как в глаза ударил свет.
«Оно» — в определении Таира, представляло собой строгого вида украшение — мужской венец из светлого, практически белого металла, ярко сияющий огромным синим бриллиантом по центру. Венец был аккуратно возложен на темный бархат. И фонило от него магией так, что у меня, образно выражаясь, в носу свербело. Что примечательно, в руки брать это сокровище никто из нас не торопился.
— Венец Владык Эльфийских… — шепотом представил находку белый дракон.
— Так вот ты какой — цветочек аленький… — восхищенно присвистнул Фокс, — И что он делает, кроме того, что веками лежит на дне болота?
Меж тем, глава Совета как раз начал свое повествование…
***
История Венца Владык эльфийских.
Таинственно сверкали на породистом лице рассказчика завораживающие глаза. Голос — негромкий, чуть глуховатый — отчетливо разносился в тишине.
— Немногие живущие сейчас могут знать подробности той давней истории, что открыла основателю нашего славного рода путь к признанию среди высших представителей власти. Но в семейной истории она неизменна и традиционно передается из уст в уста — от старших к младшим… — Росор ненадолго замолчал и невесело усмехнулся, будто припоминая что-то, — Давно, еще в ту далекую пору, когда народ хозяев неба имел смелые молодые крылья, драконы и эльфы яро враждовали друг с другом.
Разумеется, причиной раздора оказалась женщина.
Увы, по трагичному стечению обстоятельств, эллиана Нинеда — луноликая супруга эльфийского Владыки — некого эла Лиро, оказалась истинной парой Повелителя драконов по имени Горрул (да, представьте себе, в то время над драконами действительно стоял Повелитель) — и закрутилось…
Предсказуемо, королеву крылато-хвостатым соседям отдавать никто не собирался, поэтому Горрул, особо не спрашивая ничьего мнения, одной лунной ночью нагло умыкнул суженную прямо с супружеского ложа. Тут надо признать, не так уж несравненная эллиана Нинеда и сопротивлялась — драконы умеют очаровывать и влюблять в себя, да и прежний брак с элом Лиро, устроенный по расчету родни, не дал ей счастья.
Эльфы Берегора исконно были народом горячим и чрезвычайно сплоченным. Тем и попытался воспользоваться их Владыка, красиво поднеся подданным слезливую историю о том, что их возлюбленная королева пленена злобным зверем-драконом и заточена в его темном подземелье. Мол, не кормит он ее, не поит, целыми днями только и делает, что мучает нещадно домогательствами своими бесстыдными.
Что тут говорить, ушастого поганца — Лиро, понять тоже было можно. При желании.
Во первых, мужику было банально обидно за свое нахлобученное самолюбие, во вторых — разводов у ушастых нет. Вообще. То есть взять новую жену, пока прежняя королева жива, бедолага никак не мог. А если к этому припомнить, что избранницы крылатых живут столь же долго, сколь и их супруги… Увы и ах, наследников Лиро с Нинедой наделать не успели, а иные дети, рожденные вне брака, по законам пресветлого Аналона не имели права наследовать трон и даже родовое имя… Сестер, братьев и прочих родственников у Владыки эльфов как-то не осталось (тут он сам расстарался), то есть славный род исконных Владык эльфийских практически прерывался на этом последнем представителе.
Подумали тогда умненькие высокопоставленные эльфы, подумали, да и не поверили в столь откровенную ложь Лиро — о трепетном отношении драконов к своим избранным и в те времена все знали прекрасно. А значит, возлюбленная дочь народа эльфов — их недавняя королева, в объятиях Горрула гарантированно проживет долго и счастливо.
С другой стороны — ну, развяжут эльфы войну — какой их ждет итог? Бесконечный поток смертей? Полное истребление? Вполне вероятно, если учесть крутой норов и магические таланты ящеров. А если будет убит сам Горрул, то и пара его погибнет — зачем тогда все?
Нет — решили представители высшей знати Аналона — в интересах дивного народа будет смириться вынужденной утратой и принять громадную контрибуцию, предложенную драконами в качестве компенсации за королеву.
Посочувствовали неудачливому правителю, повздыхали, да и порекомендовали самодержцу поискать себе достойного приемника из числа приближенных. Как говорится, с достоинством встретить удар судьбы.
Лиро, однако, их мудрому совету следовать не желал.
Выход он по-прежнему видел только в одном — силой или хитростью отбить бывшую жену у Горрула. Поднять весь ушастый люд, объявить священную войну и вынудить противника вернуть столь ценную женщину, не считаясь ни с какими потерями.
Самонадеянно, разумеется, и крайне недальновидно, но из песни, как известно, слов не выкинешь — пресветлый эл Лиро особым умом, увы, никогда не выделялся. От своих сородичей отличался он совсем другим качеством — крайне гипертрофированной формой эгоизма и себялюбия.
В минуту запредельного отчаяния (где-то между взрыхлением почвы на персональной клумбе в саду и творческими потугами в сложении сотой по счету слезливой поэмы о себе-любимом), вспомнил он о том, что в самом пыльном и далеком уголке его обширной сокровищницы лежит себе, покоится одна презанятная вещица — великой силы древний головной убор. Венец Владык эльфийских — если точнее. Тот самый, что переходил от одного потомка славного рода правителей Аналона к другому и являлся самой оберегаемой реликвией страны.
Использовать венец по назначению ни один из его обозримых предков не решался, ведь по затертым временем преданиям, сей венец был мощнейшим артефактом, дарующим владельцу способность управлять мыслями, чаяниями и стремлениями всего эльфийского народа, словно марионетками.
Умны были предшественники эла Лиро, они понимали, что с такой вот какой на голове, любой дурашка малоумный имеет все шансы укокошить бессчетное количество жизней и ввергнуть страну в кровавый ад. Потому и использован упомянутый венец был лишь один единственный раз (для которого и был создан) — когда потребовалось воссоединить две вечно враждующие между собой ветви единого древа — светлых и темных эльфов.
Тогда ушастые братья душевно помирились, а все прошлые вековые разногласия оказались враз позабыты. В серебряных лесах эльфийских земель наконец-то воцарилась долгожданная гармония, спокойствие и мир. Наступила пора истинного расцвета нации. А волшебный венец, честно сослуживший свою славную службу, был объявлен наиглавнейшей священной реликвией Аналона и убран куда поглубже — в закрома. С глаз дурных, как говорится.
Увы, не всем писаны законы разума, морали и чести. Владыка эльфов медлить и раздумывать не стал — быстро отыскал венец, шлепнул на свою бестолковую головушку и единым приказом разжег в сердце каждого представителя своего народа непримиримую ненависть к крылатым соседям.
Драконы же упорно не желали воевать. В эльфийские земли были посланы дипломатические делегации с богатыми дарами и призывами миром решить общую проблему. Дары эльфы не вернули, а вот членов делегаций — да. Частично…
И горько рыдала земля, впитывая реки льющейся крови. Эльфов, в основном. Драконы были в состоянии позаботиться о себе, а вот что может противопоставить мощной магии стихий и бронированным крыльям среднестатистический эльф? Лиану хищную вырастит или ядовитый цветок…Они же прирожденные целители и садовники, но совсем не воины…Хотя, говорят, засады у них преотличные выходили, да и с луком большинство управляться умело в совершенстве, но все же…
Щадили их драконы, старались вернуть благоразумие и наладить утерянные узы дружбы — безрезультатно. Силы венца крепко держали мысли и чувства ушастиков в подчинении. Крылатые заподозрили неладное практически сразу — плененные противники вели себя крайне странно — словно зацикленные на одной единственной мысли безумцы. Одержимые.
Однако в причине такого поведения удалось разобраться нескоро. Спустя годы.
Неизменно уменьшалось население Аналона. Народ эльфов подошел к той опасной черте, за которой маячило полное вымирание.
И их крылатые недруги-друзья отчетливо понимали это, а потому всячески старались сохранять несчастным жизнь. До смешного доходило. Магистры магии постоянно разрабатывали все новые и новые заклинания, гуманно обездвиживающие жертвы на продолжительное время — достаточное для того, чтобы уложить тела в специальный транспортирующий короб и переправить в наиболее отдаленные уголки бесконечного эльфийского леса. Все это проделывалось с тем умыслом, что в чаще еще ни один ушастик не пропал с голоду, а вот выбраться оттуда опасный безумец сможет только через пару месяцев. Снова потом грудью на мечи кинется, разумеется, но что делать… Был небольшой шанс, что причина странного поведения соседей будет наконец-то найдена и устранена.
В ту пору, один юный, но чрезвычайно одаренный представитель малопримечательного и небогатого рода ван Норнов — некий Ясмир, только-только переступил период взросления. У парня оказался ментальный дар редчайшей силы.
Вот он-то, единственный из всех прочих, пытавшихся до него, сумел на время снять порабощающие чары с одного из пленных врагов. По счастливому стечению обстоятельств, тем подопытным оказался бывший главный советник пресветлого эла Лиро.
Когда мозги этого премудрого дяди-эльфа встали на место и заработали в прежнем автономном режиме, он чуть не взвыл от осознания произошедшей катастрофы. В считанные годы его страна из цветущего, благого края превратилась в полуразрушенные серые руины. А столь любимые прежде соотечественники — в стадо тупых животных, послушно идущих на смерть с пустыми глазами.
Но, отдать должное, эльф сумел быстро взять себя в руки и сориентироваться в ситуации — у него с логикой все оказалось в полном порядке. Так что дядька быстро провел параллели между происходящим и исходными возможностями своего прежнего Владыки, а затем порадовал драконов очень реалистичным предположением — как, почему, отчего и откуда что взялось. Вот тут-то и всплыл древний артефакт Владык.
Да и в живости ума ему, безусловно, было не отказать — стоило лишь узнать, что туманящие разум тенета вскоре снова затопят его разум, как эльф решительно предложил драконам и лично Ясмиру весьма выгодную сделку.
Заключалась она в следующем — крылатые помогут бывшему советнику сохранить предельную ясность мыслей и, если случится такая возможность, поспособствуют тому, чтобы после обязательной гибели Лиро, к власти пришел именно он — эл Варисаль Лучезарный. Ибо теперь уже только он, в условиях полной разрухи и ограниченной численности соотечественников, способен выстроить грамотную политику восстановления прежнего величия нации. И привести ее в действие.
Эл Варисаль, в свою очередь, согласен оказывать всяческую помощь в поимке и уничтожении самого Лиро — ведь дворец Владыки огромен, там бессчетное количество тайных комнат, коридоров и подземелий проложено. А на случай, если драконы вдруг решатся взять замок штурмом, то у Владыки и несколько подземных тоннелей имеется — во все стороны от твердыни. Там, под вековыми корнями лесных гигантов.
Кроме того, он, эл Варисаль лично принимал работы по магической защите резиденции Лиро, следовательно, знает все ее слабые стороны и недостатки.
Таким образом, без помощи знающего эльфа, поимка главного виновника происходящего может затянуться на месяцы или годы. Что останется тогда от его бедных соотечественников? Мало что…
Ну, а если все выгорит как надо — войну удастся остановить, Лиро обезвредить и посадить на трон его, эла Варисаля, то крылатые получат крайне благодарного и лояльного к ним правителя. А это дорогого стоит.
Что же касается Ясмира, то этому молодому дракону бывший советник посулил огромное вознаграждение в благодарность за его уникальные услуги. Ведь на всем Берегоре никто иной не сумел бы защитить разум эльфа от воздействия артефакта.
Драконы подумали-подумали, да и приняли предложение Варисаля. И юный Норн — тоже.
Дальнейшее было уже предсказуемо — огромная стая драконов внезапно налетела на величественный и неприступный ранее замок Владыки, воспользовавшись разовыми телепортами, начисто сметя его магическую защиту и защитников. Каждый из нападающих на руках имел подробный план строения, полученный от Варисаля — там четко были указаны все тайные комнатушки, проходы и скрытые ниши, а так же отмечены выходы в подземные тоннели.
Эл Лиро, разумеется, так просто сдаваться не собирался — он бросил все имеющиеся в распоряжении силы на собственную защиту, но пока-а еще вымотанные сражениями воины эльфийской наружности дошли от своих лесов до дворца… Сбежать тоже не вышло — вход в каждый тоннель оказался намертво запечатан магией. В добавок, нехорошие, злые драконы щедро полили там все своим огнем.
Как напуганный голодными лисами мышук, метался между своими тайниками эл Лиро. Но отовсюду выходили все новые и новые воины-драконы, мрачной стеной надвигаясь на него.
В конце концов, осознав неотвратимое, пресветлый эл упал на колени и понуро сдался на милость врага. Его связали, сорвали с головы злополучный венец.
Ох, что тут началось!
Отчаянный вой стоял на весь лес — далеко не все эльфы смогли отодвинуть боль в сторону, как тот же советник Варисаль. Эльфы вспоминали обо всем, что творили на протяжении прошедших лет и натурально сходили с ума, выдирая на себе волосы, раздирая лица и грудь в кровь. Многие в диком отчаянии, задыхаясь, безответно звали родных, потерянных детей и любимых…
Предания просто не могут передать всего того ужаса, что обнял тогда черными крылами некогда радостный и светлый Аналон. Говорят, даже у закаленных в кровопролитной войне драконов, стали появляться белые пряди в голове.
А уж бедняге Ясмиру, как сильнейшему менталисту, пришлось туже всех — никакие щиты не смогли сдержать безбрежного океана чужой боли, которую он невольно пропускал сквозь себя. Молодой еще парень полностью поседел. В глазах его разом полопались сосуды, потекли кровавые слезы. Фигуру нещадно скрутило, конвульсии прокатывались по телу.
Еще пару минут такой пытки, и мир лишился бы этого одаренного паренька из неприметного рода ван Норнов. Но в следующий миг узкие ладони уверенно подняли с пола Венец Владык, небрежно брошенный туда кем-то, и надели на собственное чело.
Бывший советник, эл Варисаль а впоследствии — великий Владыка эльфийского народа, быстро сориентировался в ситуации и принял единственно верное решение — клин клином выбить.
Всем своим соплеменникам он повелел принять смиренно трагический урок судьбы и приложить все силы, чтобы полноценно, счастливо жить дальше. Чтобы вернуть дивному народу былое величие. Прогнать черную тоску и безумие, оставив в душе лишь светлую грусть по тем, кто ушел навсегда. Отпустить от себя боль и принять в сердца новых братьев — драконов, которые вовремя пришли на помощь.
Этот смелый шаг спас тысячи эльфов и одного седого мальчишку-дракона от гибели. Один из пострадавших глаз его с тех пор так и не восстановился — перестав видеть и полностью почернев, но чудом было то, что парень не только сохранил свой дар, но даже приумножил его. Что примечательно, раз в несколько поколений среди его потомков стали рождаться разноглазые светловолосые мальчики, отмеченные сильнейшим ментальным даром.
Бывший советник свое обещание выполнил сполна, отвалив ван Норнам огромную кучу золота, что позволило им занять прочные позиции в обществе, отстроить родовое гнездо и выкупить обширные земельные угодья для собственных нужд.
Редкий талант Ясмира, его острый ум и безоговорочная преданность своей Родине со временем привели дракона на почетный пост главы безопасности Лаоссии. Он на том посту много веков провел, уступив место лишь собственному правнуку, которого сам и воспитал — разноглазому такому, с белой косой.
Злосчастный Венец Владык больше не довелось увидеть никому, он таинственно исчез из сокровищницы, куда его временно поместили, чтобы уничтожить позднее. Многочисленные поиски результата не принесли, но…
Но в записях именитого предка, повествующих об истории возвышения славного рода ван Норнов, упоминается некая страшная семейная тайна, что «за семью замками в янтаре хранится и в трудный час всплывет со дна». После того, что с ним произошло, Ясмир временами начал странно выражаться, утверждая, что просто знает о том или ином событии наперед. И удивительно, но такие его фразы считались в среде крылатых истинными пророчествами и даже подлежали дословной записи специальным служащим.
Исполнялись потому что.
Что до судьбы Лиро…Преступления своего бывшего правителя судили его же подданные. Сурово и без всяческого снисхождения. Быстрой смерти ему не дали — напротив, очень творчески к делу подошли — с душой, можно сказать.
С ним сделали то, что он сам сделал со своим народом — лишили всех возможностей двигаться, слышать и говорить. Заперли разум в бессильной телесной клетке, откуда он мог только наблюдать. Ментальных магов, способных на это, у эльфов не нашлось — зато целителей было хоть отбавляй. Они просто-напросто растворили бывшему Владыке основные сухожилия и нервы, безо всяческой возможности к восстановлению. Куда после этого делся злополучный эл Лиро — загадка, канувшая в глубинах великой и неспешной реки Забвения.
Ходили, правда, неясные слухи, что какой-то бродячий цирк на человеческом континенте за мизерную плату выставляет на всеобщее обозрение диковинку — истощенное, обездвиженное тело прекрасного эльфа, который некогда был выловлен рыбаками из волн океана, но сколько в этих слухах было истины? Кто его знает…
Что касается нового Владыки Аналона — Варисаля Лучезарного, то свое слово он держал крепко. В рекордно кратчайшие сроки, бывший советник сумел поднять величественные города эльфов из пыли и разрухи, активизировать прежние дружеские и торговые связи, привести к процветанию и благоденствию подданных. Он же, кстати, и стал первым венценосным предком нынешнего Владыки — Эльзара Ясноокого.
Народ драконов активно помогал дивным во всем, в чем только мог, за что те почитали крылатых, ровно родных братьев. Вот и подобные этому, храмы-беседки до сих пор служат прекрасным напоминанием о былой дружбе.
Голос главы Большого Совета Лаоссии постепенно затих. Мы в полном молчании стояли вокруг сияющего чистым голубоватым светом Венца Владык. Каждый думал о своем.
Фокс очухался всех быстрее. Как всегда.
— Мда… Вот так и случается, когда ценный инструмент в кривые ручки всяких ушастых поганцев попадает…
***