- Клан Медведя-Призрака.
- Вольняга. - Харви улыбнулся.
- Как и ты сам.
- Но твоя свора непохожа на клан. Кто вы?
- Я дезгра. А мы, грубо говоря, наёмники.
Харви слегка покривился, но ничего не сказал. Я и сам знаю, что наёмников в кланах за людей не считают.
- Послушай Харви. Я всю жизнь считал, что знаю все существующие кланы. Чёрт возьми, должен был знать. А о Бриллиантовых Акулах первый раз слышу, откуда вы взялись.
Толстяк долго и пристально смотрел на меня.
- Ладно, ты уже не Медведь. Думаю, не будет большой беды, если расскажу. Не знаю уж, слышал ли ты что-нибудь о клановской войне. Она была лет за сто пятьдесят до твоего рождения...
- Ещё бы не знать! Три клана хотели подчинить всех остальных, нарушили заповеди Керенских. А два из них решились использовать атомное оружие и были за это уничтожены... Не хочешь же ты сказать?...
- Клан Бриллиантовой Акулы - один из них. - Я обалдело сел. К счастью попал на стул.
- Но ведь те кланы были уничтожены! Полностью! Даже штатских похерили. Из Предания вымарали их названия. Теперь немногие знают, что они вообще существовали. - Я и сам случайно узнал про это, просто потому, что иногда люблю почитать и покопаться в компьютерах. Но обнаруженные тогда намёки и несоответствия удивили меня и только.
Харви усмехнулся, но как-то невесело.
- Наш тогдашний хан Зигфрид Керенский увёл десять Т-кораблей, загруженных под завязку людьми и оборудованием. Не знаю, искали ли их, но факт - не нашли. Мы это называем Третьим Исходом, хотя больше он похож на бегство. Зигфрид Керенский основал нашу столицу... не буду называть её. Ты, Миха, парень хороший, и голодом не моришь... но всё равно враг.
Ну что ж, его можно было понять. Я, наконец, догадался занять удобное положение на стуле. А чём же ещё можно спросить этого толстяка.
- А откуда у вас эти ублюдки из канистры со спермой?
- Ха. Из канистры со спермой, откуда ж ещё!.. На одном из "Десяти Кораблей" был демонтированный сиб-конвеер и "священный генный пул". Сейчас они находятся на... в столице. - Теперь на роже Толстяка появилось злорадное выражение. Работают на износ, но нас, "грязных вольняг", всё равно больше. Кстати, мне рассказывали, что в оставшихся кланах вернорожденцев больше, чем вольнорождённых.
- Так и есть.
- Как же вы там живёте?! У нас этих уродов совсем немного, но всё равно доёбывают. А там у вас наверное и вовсе жопа.
- Ну в общем из-за этих "уродов" я и дезгра. Но в принципе мне просто не повезло, многие уживаются. А у вас, что, сильно допекают.
- Я ж говорю, жопа! Даром, что их мало. Власть захапали, а нас держат в чёрном теле. За драку с вернорождённым запросто могут расстрелять без суда и круга равных. А дерёмся-то мы не хуже.
Это правда. Хоть я и предвзят в этом отношении. Вольняг в кланах за мусор держат, а между тем мы вернорождённым, бывает, задницы дерём. У них это страшный позор. Просто из ублюдков отсеивают только ущербных, а из вольнорождённых только лучшие из лучших могут стать водителями боевых роботов.
- Ладно, Харви, мне пора идти. Ещё как-нибудь поболтаем. Ты тоже хороший парень... хоть и враг.
Толстяк Харви вернулся к остальным пленным. Не хотел бы его убить. А ведь он вёл "Мародёра", которого я приказал вырубить нашим разведчикам. Так он отделался тяжёлой контузией, а мог и погибнуть, и ещё одним хорошим парнем стало бы меньше. На самом деле пятью хорошими парнями в самом деле стало меньше. Большинство из нас - хорошие парни, даже среди вольнорождённых такие бывают. И что же мы, хорошие парни, не поделили?
Забавно, у них в клане вернорождённые воспользовались тем, что их совсем мало, чтобы ещё мощнее возгордиться. С таким отношением к вольнорождёным они имеют неплохой шанс вызвать бунт вольняг и потерять власть. На счастье инкубаторских, вольняги преданы своему клану не меньше их самих.
За время полёта у меня ещё не раз были беседы с Харви и другими пленными. Отношение их ко мне стало несколько теплее, всё-таки коллега. Я собственноручно сплёл им браслеты из кожи - знак связанного. Для клановца дело чести не пытаться сбежать или как-то навредить тому, кто его "связал". Это даже почётно, так как указывает на ценность пленного. Бесполезных в плен не берут, а пристреливают на месте. Хороший воин может скоро перестать быть связанным, то есть получить статус полноправного члена нового клана, а затем может быть и снова дорасти до звания воина. По меркам Внутренней Сферы это граничит с предательством, но психология и жизнь кланов сильно отличаются от обычаев прародины. После того как все наши пленные стали связанными, мы могли особо не опасаться какого-либо вреда от них. Правда у вернорождённых есть интересный принцип, с наёмниками они считают возможным не придерживаться правил. То есть их честь зависит не от них самих, а от противника. С вольнорождёнными было проще, я их запирал, только если за ними некому было присматривать.
После того, как мы отремонтировали в своём "железе" всё, что было можно, на шаттле оставалось только одно занятие - скука. Ну, допустим у меня, Криса и двух женщин были ещё варианты, но на полные сутки и этих вариантов маловато. А большинству не оставалось и этого, женщин в отряде было меньше, чем мужчин, да и не успели ещё люди сойтись. Поэтому, на четвёртый день полёта, когда Рита меня уже просто истрепала в жмых, я решил устроить вечерину. Единственным большим помещением на шаттле (исключая трюмы) была кают-компания. Для всего люда сразу и она была тесновата, но мы пораскинули мозгами, и вышли из положения.
Половину народа, уже торчавшего на месте, я отослал разнести радостную весть по челноку, а с остальными начал растаскивать имеющуюся мебель по смежным коридорам. Там должны были получиться челауты для отдыха, а двери в кают-компанию мы сняли с петель.
Народ стянулся моментально. Ещё бы, делать-то больше нефиг. Из водил только Краст Александров воздержался. Старику, похоже, не так уж интересно общаться с молодёжью. К тому же командирская закваска Краста не позволяла ему фамильярничать (например, бухать) с подчинёнными. В команде "Кита" у нас три девушки. Я попросил Ригса Смирнова отстоять вахту самому, и дать молодёжи шанс оттянуться. Таким образом, тусню более-менее разбавили.
Алкоголя и закуски было вдоволь. В центре кают-компании стихийно возник танцпол. Это Смирнов нашел-таки способ поучаствовать в веселухе. По видеосвязи он видел нас с мостика и ставил музыку на заказ. В общем, неплохо мы сидели, однако, в конце концов, нас сгубила абсолютная завтрашняя свобода.
Я расслаблялся, в челауте с хорошим видом на кают-компанию, в компании, собравшейся ещё на Солярисе. Грег, как всегда, сидел с каменным лицом, на которое по случаю праздника натянул слабый намёк на улыбку. Пил он какое-то безопасное винцо, но зато потягивал свою трубку причудливой формы и отделки. Что там у него намешано, я не знаю, но если сидеть слишком близко, то дым проникает под черепную коробку и скапливается там маленькими радужными облачками. То ли эта наркота на него не действовала, то ли он и в опьянении сохранял дееспособность, но его фразы долетали до нас отчетливо и в тему. Впрочем, он как всегда был не слишком балабол.
Саид ещё в начале вечера выпросил у Бэккера затянуться, мотивируя это тем, что его, мол, ничего не берёт. Затем мимоходом хлебнул из моего стакана огнефир (модификация на ганских ингредиентах) и, бросив прощальное "вах-вах", исчез. Крис с хозяйским видом держал на коленях Солнышко. Она глазела по сторонам и щебетала с обычным своим (в мирное время) простодушием, но иногда сбивала со своего кавалера спесь, щекоча золотистым локоном или щипая за угловатую скулу. Крис от этого возвращался с высот Олимпа и проливался неожиданно мягким смехом. В который раз, смотря на Лару, я поражался про себя, насколько разной может быть эта женщина. Это воздушно-солнечное существо на коленях своего мужика, на мостике меха начинало излучать жесткость, и даже коварство. Видевший её в деле, никогда бы посчитал Лару за несмышлёную красивую куклу.
Рита состроила композицию "а-ля Коффи-Брайт", усевшись после первого стаканчика дикого пунша (дикое сочетание ингредиентов) ко мне на колени. Это как раз и помешало мне отстоять неприкосновенность моего огнефира. Но огорчаться было грех. Всё-таки она впервые на людях проявила такую неприсущую ей вольность. Ритка бывает довольно говорливой особой, но слушать её интересно и приятно. Особенно, если учесть свойственную ей манеру изъясняться, от которой у большей части людей приливает кровь к голове и не только. Поток баек и анекдотов самых разных сортов (бывают и похабные), рассказываемых тихим элегантным тоном, замечательно затыкали паузы в разговоре. Кроме того, она периодически таскала неуклюжего медведя танцевать энергичные танцы, от которых я начинал ощущать потребность утащить Риту в каютку потише.
Часть танцпола заняли Джот Вирт и Ник Громов. Они играли в какую-то игру со сложными правилами. Выражалось это действо в тесном контакте с партнёром при положениях близких к карачкам и со стаканом пива в руках. Игра шла на штрафы в виде пивных глотков. Несмотря на достаточную акробатичность этого занятия, более уместно оно выглядело бы с партнёрами разных полов. Ну да бог с ними.
В середине вечера со своими обычными расхлябанными ухватками к нам подошел Пётр, с порядочно звенящими глазами. До того он кружил по сборищу, прикалываясь над окружающими, более-менее по-доброму, но во всяком случае достаточно остроумно. Теперь этот весельчак видимо счёл и нашу компашку достойной своего внимания.
- О, птенчики! Вам удобно так сидеть? Ничего не затекает? - Первое внимание Петра обратилось на меня и мою подружку.
Но Ритка нас в обиду не дала.
- А кого из нас ты хотел подменить? - ответила она, одёргивая платье, которое всё пыталось хоть немного больше её раздеть.
У Петра вспыхнули уши, хотя вряд ли от смущения. Он перевёл взгляд на Криса и Лару, но те вовсю уже ржали. Бэккер едва заметно улыбался и внимательно смотрел на Носова. Поэтому и стал следующей мишенью. Но Грег выслушал только одну шутку про свой табак и выпустил в Петра клуб своего ядрёного дыма. Носов не курит вообще, а потому он сильно закашлялся, чем вызвал смех окружающих, уже имеющих на него зуб. Пробормотав что-то про "боевые отравляющие вещества" Пётр подсел к нам с противоположной стороны от Бэккера. Ритка как раз начала рассказывать очередную байку из серии "стою я в душе после боя".
Я как-то упустил из вида, сидевшего поблизости, Крюкова. Саш где-то с полчаса как примолк, а глазки у него уже тогда друг в друга стреляли. Он обратил на себя всеобщее внимание, когда подошел к Иву Макбранту и грубо толкнул его. Оказывается, Макбрант подкатывал к Сашиной сестре, причём с пьяных глаз делал это вроде как не очень красиво. Мира - девочка бойкая, в конце концов, она водитель боевого робота. Не думаю, что происходило нечто, с чем она не могла бы справиться. Тем более, зря Саш начал непотребство.
Длинный и худощавый Ив пошатнулся от толчка, пьяно мотнул головой и что-то раздражённо сказал Крюкову. Возглас Саша тоже потонул в шуме и музыке. Думаю, ничего "хорошего, доброго, вечного" в этой перепалке не было. Тут Саш ударил Ива в лицо. Для щуплого парнишки неплохой удар, но двужильный Макбрант выдержал и ответил своим шишковатым кулаком. Видимо противники были слишком пьяны, чтобы чувствовать боль. Саша только немного отнесло, и он опять попёр вперёд.
Это я наблюдал уже стоя, Ритка валялась вверх тормашками на диване, а её платье не замедлило этим воспользоваться. Драк в отряде я терпеть не собирался. Саш ринулся навстречу кулаку Ива. Но плюха цели не достигла. На курсе параллельном Крюкову оказался я и двинул пацану локтём по уху. Он отлетел и рухнул на руки Рамту Рудину. Пока я делал последние два шага до Макбранта, тот медленно соображал и с трудом возвращал себе равновесие. Мой открытый, с хорошим замахом удар в челюсть он пропустил. Ив оступился и сделал шаг назад. Предполагалось, что такой удар вырубит его, но человек-кремень стоял, ошалело глядя на меня. С одной стороны, пред ним стоял командир, с другой - он вряд ли позволял безнаказанно себя бить. Руки Макбранта медленно поползли в стойку. Я, ругнувшись в полголоса, врезал из всех запасов ему в солнечное сплетение. Это наконец проняло верзилу. Он согнулся, воздух с шумом вышел из его лёгких. Я боковым ударом в висок свалил его на пол.
Хмель слетел с меня, и пришлось признать, что Миха слегка перебрал и слегка перестарался. Оба драчуна проведут теперь пару дней по койкам. Впрочем, на ногах они в ближайшее время и не будут нужны. По крайней мере теперь будут дуться скорее на меня, чем друг на друга.
А вот настроение, собаки, испортили. Пить и веселиться больше не хотелось. Половина народа (и все девочки) уже расползлась. А большая часть другой драки и не заметила, увлечённая видом Ритки на диване. Она медленно поднялась, поправила свой наряд и подошла ко мне. Я взглянул на неё.
- Похоже, тебе лучше увести меня отсюда, - сказала она, оглянувшись по сторонам, - а то жертвы не получат помощи. - И кивнула в сторону выхода.
Глава 23.
Западня.
Прыгнув систему Камта, мы двинулись к единственной населённой планете с ускорением семь десятых "g", так как эта небольшая и не имеющая атмосферы планетка имеет примерно такое ускорение свободного падения. Почти сразу после приземления нам придётся драться, а я сам, бывало, расстреливал неуклюжих роботов, водителей которых тошнило во время боя от непривычной гравитации.
Когда мы уже пролетели половину пути, и Тор разворачивал "Кита" маршевыми двигателями к Камту, чтобы начать торможение, нас вызвали с планеты и типичная вернорождённая морда поинтересовалась (с холодным презрением) какого нам надо. Я не стал юлить в этот раз и сказал прямо, что мы есть первый (!) корпус "Злых Тварей" и являемся освободительной армией, ну и посоветовал сразу сдаться, пригрозив высадиться там-то и там-то и разбить их наголову в великолепном сражении. На это был ответ, что место обороны будет выбирать обороняющаяся сторона и собственно координаты места, ею выбранного. Решив всё это пустым понтом и спесью, я царственным жестом выразил согласие. Какая разница, где драться, если почти вся планета является пыльным каменным полем.