- Конечно, в любой момент!
Данг молча поднялся и кивком головы попрощался с хозяином. Привычка идти до конца не изменила ему и на этот раз.
* * *
"Проходной коридор", по которому Данг должен был выйти к городу, оказался очень длинной анфиладой, проходящей через огромные залы, как две капли воды похожие на тот, где он пил виски с хозяином замка.
Не было только самого хозяина и его слуги - все остальное убранство тех залов зеркально воспроизводило первоначальный - вплоть до бутылок виски и ведерка льда на столе.
Данг шел и мысленно анализировал свой разговор с Арсеном. У него появилось еще очень смутное ощущение какой-то неправильности, незавершенности этого диалога. Что будто бы он врал Арсению самым наглым образом. И что тот, будучи физиономистом, ничего так и не заметил. Это было странно, Данг вовсе не хотел лгать.
Данг вновь и вновь прокручивал про себя все детали этого диалога. Поначалу все было вполне естественным. Сбой произошел где-то к концу. Но где? Когда разговаривали про "Бога на облаке"? Да, там Данг немного уклонился от истины, но не это его сейчас настораживало. Или нет, именно тогда! Когда его спросили, что ему тогда показалось наиболее важным... И он начал распространяться о несчастной судьбе России, и в частности о судьбе ее ученых. Все это оыло, конечно, правда, но и любой более-менее умный обыватель сказал бы тогда то же самое. Но для Рззведчика-аналитика это было бы непростительным проколом. Профессионал непременно бы отметил куда более важные, имеющие действительно глобальные значения ключевые моменты в монологе "Бога-Отца". Данг уже ясно понимал, что этих моментов было несколько, но все же не мог уцепиться ни за один из них.
"И вообще, с каких это пор ты стал считать себя разведчиком? А с тех, как ты был завербован Одноглазым Лисом и молодым герцогом... А это еще кто такие? А ты что, не помнишь, как они пришли в твое разрушенное бомбой жилище?"
Этот диалог противоречащих друг другу голосов в голове Данга стал постепенно затихать. По мере прохождения анфилады ум становился все яснее к Дангу постепенно, но четко приходило осознание тайны своей личности. Его память уже вовсю цементировала события всей его прежней жизни. И приходило понимание того, как и зачем он здесь оказался. И также того, откуда он пришел в этот мир.
И того, что он был в своем родном мире кадровым военным, майором разведки Его Высочества герцога Алайского. Правда, далеко не всегда. Его завербовали дня через два после того, как Данг увидел воочию свою смерть. Он тогда лежал, не в силах двинуться с места в полуразрушенном доме и думал о смерти. И она к нему пришла - почему-то в форме офицера полиции. И хотя Данг просил ее забрать его с собой - она только кормила его вкусной едой и говорила ласковые слова. А потом к нему пришли два человека, и объяснили, что это вовсе не смерть, а разведчик инопланетян, и что Дангу выпала высокая честь послужить во славу Его Высочества. И что вообще Данг имеет дело с первыми людьми государства, которые прямо сейчас жалуют ему чин майора и соответствующий ему дворянский титул. Но за это Дангу предстоит выполнить чрезвычайно сложное и ответственное задание.
Задание Данг выполнил. Причем по ходу его выполнения все шло настолько гладко, как не бывает даже в детективных романах. Дангу удалось не только внедрить вирус в сеть БВИ - он сумел напугать до чертиков даже таких корифеев, как Каммерер и Яшмаа. Это было наиболее странно. Конечно, тогда к Дангу относились всего лишь как к мальчишке-вундеркинду и совершенно безобидному аборигену с отсталой планеты. Он обладал полной свободой действий. Хочешь - историю прогрессорства изучай, хочешь - проблемами Странников занимайся, а можно и вирусами на досуге побаловаться. Но рано или поздно вся игра оказалась бы раскрыта, и Данг понимал с полной трезвостью, что земляне моментально раскроют его диверсию. Но оказалось все не так: Корней, схватив свой "детонатор", помчался на "пингвине" на разборки к герцогу, а Каммерер тут же узрел во всех этих деяниях зловещую длань Странников. И это вместо того, чтобы просто уничтожить вирус в БВИ, ведь технически это не было проблемой.
И тогда, в "Лагере Яна", схваченный железным монстром Драмбой мальчишка-майор сумел моментально прокачать ситуацию. Слабым местом землян был, конечно, страх перед Странниками. И когда Каммерер, выяснив все обстоятельства дела, улетел на Гиганду, чтобы вовремя остановить Корнея, и Данг остался один на один с Горбовским, он уже знал, в каком ключе надо вести дальнейшие переговоры.
Нет, смутить Горбовского такими вещами, как вирус в БВИ и захват прогрессоров-землян на Гиганде, было невозможно. Данг больше всего боялся, что герцог, известный своей амбициозностью (как и все аристокрыты, впрочем), вдруг начнет ставить ультиматум землянам. Он совершенно не хотел понимать, что выяснив истинную причину чудес с БВИ, они наладили бы свои программы очень быстро. И требовать от землян всяческих контрибуций было бы в высшей степени глупо. А что касается заложников... Все подобные случаи уже давно были рассчитаны на комконовских компьютерах, и во всех возможных вариантах. Нет, Данг решительно не понимал, чем была тогда вызвана паника в Комкоме. Разве что тем, что Дангу вдруг выпал чисто нолевой шанс - даже не один из миллиона, а именно то, что в принципе никогда не может случиться.
- Слушай, малыш, - спросил его тогда Горбовский, - объясни, зачем ты вообще ввязался в это дело? У тебя была прекрасная возможность здесь жить и работать, и никакой герцог тебя бы тут не достал. А ты прямо свинью нам всем подложил, если бы не я, Максик с Корнейчиком наворотили бы тут делов...
Что мог ответить Данг? Что Горбовский, при всем его могучем уме просто не может понять, что такое быть алайцем. И что бывает, когда с самого детства в голову вдалбливается одна истина - что в этом мире имеет значение лишь одна сила. И что самый большой позор в этой жизни - быть никому не нужным калекой. И как бы доброжелательно к нему ни относились земляне, - в их глазах он читал только одно: жалость, жалость и жалость... И он решил совершить поступок. Такой, который еще не совершал никто - ни алаец, ни землянин. Нет, конечно же он не имел в виду игры с БВИ, он вовсе не полагал, что землян так легко будет напугать. Цель этой диверсии была гораздо более скромной - он хотел, чтобы его просто заметили. А уж потом Данг вышел бы со своим настоящим делом.
Да, земляне очень боялись Странников, и может быть в силу этого каким-то чудным образом проглядели факты их прогрессорской деятельности на Земле. Правда, не в настоящее время. Но по информации БВИ выходило, что во второй половине XX века на Земле проводились прямо-таки грандиозные операции какой-то сверхцивилизации. Так, например, в одном из северных городов СССР, прямо у Белого моря ни с того, ни с сего появился НИИ Чародейства и Волшебства, в котором работали самые настоящие маги. Откуда взялись эти маги, и каким образом они так легко и непринужденно вписались в бюрократическую структуру Академии Наук, по БВИ информации вообще не было. Но доказательства самого факта существования НИИ ЧаВо были неоспоримыми его научные разработки оказали существенное воздействие на дальнейший ход развития цивилизации.
Другим, не менее диким фактом оказалось существование в том же XX веке изолированных локальных Зон, с иными физическими законами и секретнейшими научными учреждениями, изучавшими эти Зоны, с какими-то сталкерами, по сути преступниками, на свой страх и риск таскавшими чудесные и страшные вещички из этих Зон.
И уже особенно поразило тогда Данга доказательство существования некоего Града, который был выстроен странниками в специально созданном квазиодномерном пространстве. И странники переселили туда людей в целях какого-то неведомого Эксперимента...
Разумеется, Данг мог рассказать Горбовскому и о множестве других, менее глобальных событиях, явно указывающих на Странников. Но они не подтвердились надежными доказательствами. Да и того, что уже было, стало вполне достаточным. Горбовский, Разумеется, не смог поверить во все это сразу, но отнесся к Дангу предельно серьезно. И препоручил его Айзеку Бромбергу. А вот здесь-то уже закипела работа, в ходе которой выяснились еще более удивительные вещи. Они заключались в том, что все эти события происходили как бы в совершенно разных мирах! Хотя, одновременно в одном и том же - на Земле конца XX века. Вот тогда-то и был введен термин "вероятного прошлого". Данг как сейчас помнил, как тогда, в кабинете Бромберга, ему пришла в голову гениальная мысль. Они тогда спорили до хрипоты, и когда уже полностью потеряли надежду хоть что понять в формулах той сумасшедшей математики, которая описывает пространство-время, у Данга вдруг появился перед глазами обыкновенный рисунок векторного анализа социальных событий, которым владеет каждый прогрессор. Теоретически он выглядит очень просто: из точки, означающей настоящее время, вверх под углом друг к другу расходятся два вектора, символизирующих будущее. В угол сектора попадают все без исключения события, которые теоретически могут произойти в данном социуме. Вне этого сектора - естественно все, что не может быть в принципе. Далее, условно считается, что левый вектор означает наиболее неблагоприятные для прогрессора события, а правый - наоборот. А дальше начинается обыкновенный, будничный расчет с учетом психологических карт ключевых фигур данного общества, их отношений друг с другом и т. д. и т. п. - с целью так поставить свою работу, чтобы события шли в наиболее благоприятном для прогрессора направлении.
Конечно, здесь надо было иметь как можно больше информации о как можно больших участниках политических процессов - иногда и незаметный клерк может невзначай сыграть решающую роль. Но это уже было делом техники. Прогрессоры имели в своем распоряжении превосходную аппаратуру, в принципе позволяющую получать любую информацию обо всех жителях планеты, и имели специальные компьютеры, которые довольно быстро вычисляли вероятности тех или иных событий.
Но тогда Данг просто увидел две стрелочки вверх - напоминающие букву V. А если поставить зеркало в основании этой "буквы"? Кто сказал, что из точки идет прямая линия вниз? А может, и внизу тоже сектор? Пусть он и не является прямым зеркальным отображением, тут все надо считать, но сама-то идея?
Бромберг, помнится, безмолвно уставился в эскиз, нарисованный Дангом на мятом клочке бумаги, и минут пять не мог вымолвить ни слова. Он тогда признал Данга одним из своих лучших учеников...
И эта гипотеза получила свое подтверждение. Мало того, был даже сконструирован аппарат для засылки психоматрицы разведчика в вероятное прошлое. И тогда встал вопрос, а стоит ли проводить такую беспрецедентную операцию, и если да, то кого же туда посылать? Цель была весьма призрачной - сбор информации о прогрессорской деятельности Странников - и не было никаких гарантий, что она увенчается успехом. Но попытка - не пытка, тем более, что машина Бромберга гарантировала возвращение разведчика. И тогда вновь вспомнили про Данга. Несмотря на то, что он хоть и был в чине майора, у него не было никакой спецподготовки, мало того - он только-только поправил свое здоровье. Но в этой операции любая, даже самая совершенная подготовка была бы совершенно ненужной. Иметь дело со Странниками - значит иметь дело с невероятным. Нет уж, в данном случае обычный, но чрезвычайно везучий дилетант был бы как раз то, что нужно.
Хотя с того времени Данг ни разу не побывал у себя на родине. Горбовскому, который лично руководил этой операцией, пришлось просить соизволения герцога Алайского. С Алаем после недавних событий были установлены официальные отношения. Данг оставался подданым герцога, мало того - он стал национальным героем своей страны. Еще бы - ведь он внедрился в самое сердце вражеской разведки, да еще какого врага - таинственных инопланетян! О Данге слагали баллады, как он заставил грозных пришельцев склонить свои гордые головы и выплачивать контрибуцию (именно так называл герцог гуманитарную помощь). На площади вновь отстроенной столицы появились его бюсты, в парадном мундире и с голубым шнурком доблести, свисающем с плеча. Известие о награждении шнурком - высшей военной наградой - Данг получил почти сразу же после того памятного разговора с Горбовским.
Это известие Данг воспринял очень скептически, Он прекрасно понимал, что быть национальным героем хоть и почетно, но довольно опасно. Национальные герои хороши, когда совершают свои подвиги где-то далеко. Ибо когда они рядом, то самим фактом своего существования отнимают часть авторитета от первого лица государства. И поэтому Данг ничуть не сомневался, что предложение Горбовского о засылке его в логово Странников герцог примет с поросячьим визгом. Как же, такие сверхразумные, немыслимо развитые земляне не смогли найти никого другого, кроме алайца, его офицера! Да, ребята, техника у вас фантастическая, но ведь и мы кое-что можем!
Данг, конечно, волен был отказаться. Но и на Земле он уже не находил себе места. Можно было, конечно, заняться наукой, но по духу он был воином, а не ученым. И не было близких людей, которые могли понять его - за исключением разве что Бромберга и Горбовского, остальные относились к нему с недоумением и неприязнью. И он согласился стать первым в новой, доселе неизвестной контрпрогрессорской деятельности землян.
Данг все шел и шел, не останавливаясь, через бесконечные залы этого странного дворца. Он вспомнил все, что с ним было - в свете этого все последующие события дня принимали совершенно другие значения. Многое объяснилось: машина Бромберга была несовершенной, и при переброске Данг получил полную амнезию. Но сегодня он напрямую столкнулся со странниками. И эта анфилада его, скорее всего, выведет к Граду. Именно туда и нацеливала его машина Бромберга, рассчитав вероятность попадания в Град как наиболее высокую. По сравнению, конечно, с НИИ ЧаВо и с Зоной.
Объяснялось многое, но не все. Во-первых, до сих пор непонятной оставалась Алька, и с чего это вдруг Арсений (несомненно, Странник!) так интересовался ею. А во-вторых, те самые реалистические сны не совсем соответствовали истине. Вернее даже будет сказать, совсем не соответствовали истине. Данг не был потомственным аристократом, его родители были культурными, но обычными людьми. Мать - простая музыкантша, отец и впрямь разводил каких-то рыб, но никакого поместья у него не было. И уж само собой разумеется, не было ленных прав на Арихаду. В Алае вообще не существовало ленного права как такового, всё принадлежало герцогу. И к знаменитым виноградникам Данг не имел никакого отношения. И вина он того не пил и не мог пить - не по карману было. Но откуда же он помнит его вкус?
А уж про деда-генерала и говорить нечего - дед был настоящим книжным червем, боявшимся всего и вся...
В последнем зале, когда вместо очередного проема в стене была маленькая железная дверь, в точности соответствующая той, что открыл перед путником услужливый дворецкий в первом зале, Данг решил задержаться. Этот зал чуть-чуть отличался от предыдущих - тем, что кроме бутылок и ведерочка на столе стояла также деревянная коробка сигар и два бокала, будто бы и сюда их внес тот дворецкий.
Данг налил себе виски, разбавил содовой и закурил сигару. "Кохиба", подумал он, - "Надо будет запомнить, это и впрямь какое-то чудо".
Он пожалел, что на столе нет никакой закуски, - судя по той информации, что знал, Град вовсе не представлял собой рай для гурманов и вообще любителей пожрать. И тогда он решил, что хозяин замка не обидится, если он захватит с собой бутылочку виски и коробку сигар. Все это и на Земле стоило дорого, а в Граде вообще могло оказаться большим дефицитом. "Интересно, какое же виски самое дорогое? -подумал Данг - Арсений рекомендовал "Моулт" Ага, вот оно. И похоже, самое крепкое, почти чистый спирт. И сигары бесподобные."
Немного отдохнув, Данг затушил сигару о край стола и положил ее обратно в коробку. Потом встал, взял коробку, бутылку, и, подойдя к двери, протянул руку, чтобы открыть ее...
* * *
Помещение, в котором на этот раз оказался Данг, было небольшим - самый обычный кабинет мелкого начальника, этакой шишки на ровном месте. Серый, бесчисленное множество раз мытый линолеум на полу, стены, выкрашенные темно-зеленой краской, простая побелка на полке. Потертый письменный стол, на котором лежали в стопках бланки и чистые листы бумаги. Никакой оргтехники, кроме телефона, не было и в помине. Никаких новомодных штучек современных офисов здесь, видимо, даже не знали. За столом сидел маленький человечек, на вид - натуральная "канцелярская крыса" в мятом сером костюме и в черных нарукавниках.
- Садитесь, - вежливо произнес чиновник и показал Дангу на стул напротив себя. Он положил перед собой чистый бланк, достал из нагрудного кармана пиджака допотопную чернильную авторучку и вопросительно взглянул на Данга.
- Фамилия?
- Воронин.
- Имя?
- Андрей.
Чиновник заметно смутился. Он поднял трубку, набрал несколько цифр и коротко бросил в нее:
- Третий циркуляр.
Положив трубку, от снова взглянул на Данга:
- Кличка?
- Чья кличка? - в ответ удивился Данг.
- Ну там, прозвище, псевдоним, погоняло... Видите ли, в последнее время в наш Град пришло новое поветрие - почти все зовут друг друга по кличкам. Мне, конечно, известно, что у вас на Земле третьим пунктом анкеты идет отчество, а у нас такая форма обращения уже перестала существовать. Называют друг друга по кличкам, реже по именам и никогда - по отчеству. Даже в официальных случаях. Поэтому социальным распоряжением МВД третьим пунктом анкеты идет кличка. Если ее у вас нет, не беда, дня ч'ерез два обязательно появится.
- Данг, - ответил тот не раздумывая. У него вовсе не было желания получить еще одно имя.
- Национальность?
- Русский, - после секундной паузы, ответил Данг.