Мы собрались в актовом зале, в том же, где были вчера перед обедом. Ни в умывальник, ни в туалет сходить не дали. Все стояли полусонные. Кто-то почёсывал глаза, другие едва сдерживали зевоту. Третьи — обсуждали разбитые шкафы с витринами и окно, а также часть отсутствующих кубков. Кажется, именно по этой причине нас и собрали до зари не спавши.
— Кто это мог сделать?
— Может воры?
— Ну ты, кэп! Нет, это медсёстры!
— Реально?
— Всё, понял, вопросов больше нет.
Курсанты переговаривались, пока в зал не прошла вечная парочка из лейтенанта Де Вилье и сержанта Саттаны. Все тут же умолкли и выровнялись в строю. Судя по лицам, оба злодея-мучителя в ярости. И причина была перед нашими глазами — витрины разбиты, внутри ничего не было, кроме пары самых завалявшихся кубков, которыми, видимо, побрезговали. Большое окно в зале тоже разбито, с улицы задувал ветер. Здоровенный полицейский с дробовиком, дежуривший ночью, стоял сейчас рядом с самым большим стеллажом. Голова перевязана обручами бинта. Кубок Альбатроса, которым вчера так хвалились, кто-то стащил.
— Первый курс, становись! — рявкнул Саттана. — Равняйсь! Смирна!
Пока он оглядывал нас свирепым взглядом, побитый полицейский о чём-то говорил с лейтенантом Де Вилье. Можно было услышать обрывки их разговора:
— По башке сзади… я не слышал… окно разбито… замки проверял, были заперты все… А та подсобка? Да туда уже лет сто никто не ходит… замок сломан, никто и не починил.
— Знаете, — со злобой сказал сержант Саттана, обратившись к нам. — Через академию проходили многие люди. Были у нас курсанты из банд, из бедных районов, воры, карманники, попрошайки. Всякие люди. Но кубки до этого дня никто не воровал.
Заложив руки за спину, он медленно ходил вдоль строя. Каждый шаг начищенных ботинок отчётливо слышался на крашенном деревянном полу.
— И я знаю, что вор здесь, среди вас, — продолжил сержант. — Вчера вечером трое ваших однокурсников хотели дезертировать, но мы их поймали, и сегодня они отправляются в тринадцатый участок. Но задержание дезертиров было до того, как кубки украли. Думаете, раз наш забор в ремонте, сможете так легко сбежать? Нет, такого не будет. Вор здесь, в этом зале, он никуда не ушёл. А кубок спрятал. Решил, что сможет сохранить его в тайном месте, а потом вытащить и продать. Так знай. У тебя ничего не выйдет!
Вперёд вышел лейтенант.
— Сержант Саттана прав. К тому же, будьте уверены: мы можем отследить перемещение каждого курсанта, — сказал он, поглаживая набалдашник офицерской тросточки. — В этом вчера убедились три новых сотрудника тринадцатого участка. А значит, вора мы найдём, рано или поздно. Скорее рано. Но я дам вам шанс. Я приду сюда завтра утром. Если кубок Альбатроса будет стоять на месте, забуду об этой истории. Если нет… Сержант, вам слово.
Саттана отвратительно усмехнулся. Чую, готовит какое-то наказание.
— Потеря кубка — потеря лица для всей академии. А это значит, что с этого дня и до того времени, пока кубок не будет найден, вы лишаетесь значительной части своих привилегий. Вода в душе станет заметно прохладнее, а время ужина будет тратиться на расследование преступления. Выходные отменяются, в них вы тоже будете разыскивать украденное. Порядки станут строже. И, в общем, вы охереете от жизни, это я обещаю. Но! — выгнул он указательный палец. — Если хотите, чтобы всё оставалось как прежде, верните кубок. Вы же будущие офицеры полиции, разве нет? Вот вам и работа.
Я взглянул на разбитые витрины, на окно. В голове сложились пара-тройка вариантов, как могли произвести кражу. Судя по тому что вижу, работал явно какой-то дилетант. Но мне-то какое дело? Хотя отказ от ужина и горячей воды та ещё проблема. Решил же массу набирать. Да и мыться люблю, как бы странно это ни звучало. Найти, что ли, того, кто к этому причастен? Может, выбью ещё и выходной таким образом. Было бы неплохо прогуляться по городу. Естественно, не в том районе с летающими крысами.
Я усмехнулся своим мыслям, но вовремя спрятал усмешку, пока Саттана не заметил. Он прошёл мимо и снова завёл речь:
— У каждого есть право на ошибку. Поэтому, если украденное вернут, я останусь таким же добрым, как и раньше. Но если нет… пеняйте на себя. На этом собрание окончено. Марш на завтрак!
* * *
Всем курсом мы пришли в столовую. Первая новость, которую нам озвучили на входе: каждый курсант завтракает теперь со своей группой. Я огляделся и увидел маленький белый флажок, стоящий в подставке на одном из столов. Символ странный, но я легко прочитал, что это и есть Ч. Моя новая группа.
Встав в очередь на выдачу, глядел на столик нашей группы. Вскоре за стол с подносом в руках присела Марианна, к ней присоединился Йонас. Ясно. Эти оба в моей группе. Я уже и забыл, как нас распределили в первый день. Продвинулся дальше в очереди. Снова бросил мимолётный взгляд к столику своей группы. И сглотнул. Высоченная дылда с чёрными волосами до плеч и шрамом у нижней губы. Та самая девка, которую я видел в душе! При чём целиком и полностью. Как там её… Беата, вроде. Она словно почувствовала моё внимание и взглянула в мою сторону. Мы пересеклись взглядом. Она подмигнула? Да ну нафиг! Я отвернулся. Может, показалось? С чего бы ей подмигивать? Выглядит она, как актриса из шоу-гёлз! Только повыше на две головы. Она и меня на сантиметров десять выше будет. Сто процентов.
— Двигайся, парень, — недовольно фыркнули позади.
С подносом в руках я оглянулся. Среди толпы курсантов, стоящих в очереди, увидел худышку-блондинку. Чёрт побери… это же девчонка-невидимка из душа! Та вдруг захлопала глазами и раскрыла рот:
— Ты… — прищурила она взгляд голубых глаз.
— Я? — приподнял я в ответ бровь.
Она сказала тише обычного:
— Не прикидывайся, парень. Это ведь ты был вчера в женской душевой… — колко смотрела она в мои глаза.
— Веришь или нет, — ответил я так же тихо. — Это вышло случайно. Я перепутал душевые. Начал купаться, а тут пришли вы. Думаешь, каково мне было?
Блондинка нахмурила брови. Вроде бы поверила. Так ведь и я не врал!
— Не обманываешь? — она снова прищурилась, как самый настоящий коп.
— Нет. — ответил ей уверенно.
— Понятно. С этим разобрались, — хмыкнула она. — Осталось ещё кое-что.
— Что? — вот тут признаться я не понял.
— Ты видел меня голой. — шикнула она явно расстроенно.
— Так и ты меня.
— Ты был весь в пене, — пробурчала та.
— То есть, ты хочешь посмотреть на меня без пены? — легонько приподнял я бровь.
— Нет, конечно. Не знаю. Думаю, так было бы справедливо. — её серьёзный взгляд не изменился. Да и стеснения или насмешки в голубых глазах я так и не рассмотрел. Девчонка была уверена в том, как решить вопрос справедливо, вот и действовала.
— Я… я как бы не против, — ответил ей. — Но это немного странно, не находишь?
Мы продвинулись в очереди, дойдя почти до окна выдачи.
— И в чём странность? — искренне полюбопытствовала невидимка.
— Ну, я увидел случайно. А ты намеренно будешь смотреть. Наверное, разница в подходах и есть странность, — пояснил я.
— Справедливо, — кивнула она.
Надо же, а она оказалась рассудительна. Удивила.
— Тогда, может я угощу тебя как-нибудь кофе или обедом в городе, и мы в расчёте? — выдвинул ей предложение.
— Этого мало. Я ещё вернусь к этому вопросу, когда продумаю, как справедливо решить его, — сказала она, а затем поджав губы, указала взглядом, что подошла моя очередь.
Я отвернулся. Получил порцию завтрака и направился к столу с буквой "Ч".
Народа за столом уже хватало. Я уселся на свободное место. Рядом присел мой сосед по комнате. Маньяк начал поглощать непонятную кашу с таким видом, будто жрал мозги своей жертвы. Жутковато. Но есть я хотел и сам. Что это за каша, понять не могу: ни по виду, ни по вкусу. Но горячая, и есть можно. Зачерпнув ложкой жижу с рисом, скользнул взглядом по одногруппникам. Маньяк, Марианна, Йонас, Беата. Остальных я не знал. Вот паренёк с модной стрижкой в расстёгнутой форме, похожий на мажора. Рядом с ним мрачная темноволосая девушка с двумя заплетёнными косичками и с размытой татуировкой на шее. Ещё одна, рыжая, ростом пониже, постоянно улыбалась. Довольно милая на вид. Подле неё зевающий темноволосый пацан с толстыми деревянными бусинами на шее поверх мундира, очень тощий и хлипкий, выглядел ещё младше меня. В руке он перебирал чётки. Напротив две девчонки, сидящие немного отдельно, хихикали между собой и поглядывали на парней, бросили взгляд и на меня с маньяком. Ну, и ещё пара человек, на которых мне было даже лень смотреть.
— Ты ведь, Каттани? — обратилась ко мне одна из тех девчонок, что хихикали.
— Ну да, — жевал я кашу. — А что?
— А как твоё имя? Я Элис.
— А я Триша, — отозвалась вторая.
Обе брюнетки. Я бы сказал: простые девчонки. Не толстухи, но и не прям классно сложенные. Да и лица обыденные. Казалось бы, простые девчата, но смелости им явно не занимать.
— Брюс, — ответил я и продолжил есть.
Кто-то стукнул меня по ноге под столом. Легонько. Решив, что это случайно, продолжил есть. Но стукнули снова. Я аккуратно взглянул под стол и увидел длиннющую ногу и стопу сорок четвёртого размера. Принадлежала она бандитке Беате. На её лице ухмылочка. Я уставился в свою тарелку. Чё ей надо?
Может попроситься в другой отряд? Хотя какая разница… Странных личностей тут с избытком в любой группе.
Среди столиков, за которыми жадно завтракали курсанты, шёл сержант со своим вечным планшетом. Рядом с ним женщина в спортивной форме, как у курсантов. Замочек куртки с трудом удерживал её грудь. Поверх крашенных под блонд волос была надета чёрная кепка с эмблемой в виде быка. На вид ей лет сорок пять, так что точно не студентка.
— Группа Ч, — прохрипел Саттана после утреннего рёва, выжимая из своего голоса всё, что можно, и посмотрел в планшет. — Все на месте, как я вижу. Знаете, кто вы такие?
— Заблудшие души, ищущие свет всеблагих богов, — раздался глубокий бас у нас за столом. — Мы прибыли, дабы обрести спасение и заняться достойным делом.
Я перевёл взгляд от сержанта к говорившему, ожидая увидеть крепкого мужика с огромной пышной бородой, которого умудрился просмотреть. Но это говорил тот щуплый пацан с бусами на шее. Морда хитрая-хитрая, как и карие глаза.
— А так ты этот… древний святоша, которого к нам прислали? — Саттана усмехнулся.
— Я. — кивнул мелкий в ответ. — И прибыл в эту обитель знаний не по желанию своему, но по велению и промыслу божьему, — пробасил он. — Миссия моя склонять здешних послушников к праведной жизни.
— Ну-ну. Монах, который трахнул настоятельницу женского монастыря и попался на этом, будет учить жизни других. Только не в мою смену, — хмыкнул Саттана и поглядел в планшет. — О, так ты ещё был задержан за распитие спиртного в центре столицы!
— Дух мой силён, но тело слабо, — монах виновато опустил голову. — Да и пусть обвинит меня тот, кто устоял бы перед необъятной задницей настоятельницы Флорианы и её крутыми холмами. Ибо грех великий пред богами — не ущипнуть такую жопку.
— Видел, не осуждаю, — Саттана убрал свой планшет и посмотрел на нас.
— Помолимся, сержант? — спросил монах, и морда стала ещё хитрее. — Как говорят священные книги, лучшее время для молитвы…
— Так, прекращай ты это, ибо забор возжелает узреть нового мессию, — прищурил глаз Саттана.
— Рот мой — враг мой, — уткнулся монах в тарелку.
Сержант поскрёб подбородок, явно вспоминал что хотел сказать.
— О чём это я?
— Представить меня, — шепнула блондинка в спортивной форме.
— Точно! Так, группа Ч. Ночное происшествие — дело одно, а дальнейшая учёба — другое. Вас много, я один, так что всеми курсантами заниматься не смогу. У каждой группы будет свой инструктор, который отвечает за вашу учёбу и внеучебную подготовку. Вот ваш инструктор, мисс Джулиана Франческа.
Он показал на блондинку в кепке, которая в этот момент повернулась на звон упавшей тарелки, оглядывая столовую. Задница у неё — это просто праздник какой-то. Монах тоже не устоял и одобрительно цокнул языком.
— Слушаться её, как меня самого, — голос сержанта огрубел. — Если кто-то будет выделываться, я с ним поговорю. И будьте уверенными, вам это не понравится. Хотя что это я, она-то закончила академию в своё время, так что позаботится о вас сама. Сержант Франческа. Оставляю этих увальней в ваше распоряжение.
— Принято, сержант Саттана. Сделаю из них достойных блюстителей порядка.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Саттана и направился к следующей группе, где уже ожидал представления новый инструктор.
Знакомство пошло не так, как я ожидал. Едва Саттана отошёл, как эта Франческа посмотрела на нас жутко и стервозно. Может представила, что мы — жуки-навозники? Или надоедливые мухи? Взгляд у неё был примерно таким.
— Взвод Ч. Кто у вас староста?
— Староста? — зашептались в моём отряде.
— Вы что, не выбрали старосту? — Франческа скривила свои пухлые губы. — Мне что ли запоминать вас всех по фамилиям? Ты теперь староста! — она подошла к парню, который походил на мажора, и сунула ему в руку целую кипу бумаг. — Фамилия, курсант?!
— Тайгер…
— Курсант Тайгер, теперь ты следишь за дисциплиной, за посещаемостью, организовываешь жизнь группы и прочее. Вот расписание, ознакомь с ним всех.
— Есть… — неуверенно ответил паренёк, держа в охапке макулатуру.
— Теперь к правилам академии, — кашлянула в кулак блондинка. — Вам ничего нельзя без моего ведома или ведома старосты. Самое главное: нельзя покидать территорию. Всё что у вас есть: восемь часов на сон. Если, конечно, отыщите кубок, — хмыкнула она. — Более подробно со всеми пунктами вас ознакомит ваш староста, — указала она на растерянного Тайгера. — Если кто-то нарушит правило, наказан будет и нарушитель и Тайгер. Если нарушение будет серьёзней несерьёзного — накажу всю группу. Всё поняли?
— Да…
— Всё понятно.
— Вроде, да.
У Франчески дёрнулся глаз:
— Разве так нужно отвечать сержанту, тупицы?!
— Так точно? — словно сыграл в угадайку монах.
— Верно! — гаркнула Франческа. — Все всё поняли?!
— ТАК ТОЧНО!!!
— А теперь заканчивайте завтрак и на утреннее построение! Учёба ждёт! И поживее!
Сержант Саттана окликнул нашу инструкторшу:
— Франческа, не забудь проверить их комнаты!
— Поняла! — ответила блонда.
Я же на миг замер. Ох, ё! Форма! Офицерская форма, которую я позаимствовал на складе! Она же у меня в комнате, я так и не успел от неё избавиться!
— Я отойду, — скорчился я довольно артистично. — Живот прихватило.
И под гневным взглядом нашей новой инструкторши вскочил, помчавшись из столовой…