Клемансо вторил японский делегат, напоминая присутствующим, что согласно тайному договору германские владения в южной части Тихого океана принадлежат Стране восходящего солнца. Вслед за ним выступил представитель Австралии премьер-министр Хьюз.
- Я отдаю должное той роли, которую сыграла Америка во время войны, но эта роль не дает право президенту Вильсону становиться «deus ex machine» на мировой конференции и указывать всему миру, как ему следует жить в будущем. Соединенные Штаты не понесли никаких денежных затрат. Они даже не израсходовали тех барышей, которые получили за первые два с половиной года войны. Что касается людских потерь, то по ним Америка не может равняться с Австралией и Ново Зеландией.
Опасаясь полного раскола конференции, Ллойд Джордж предложил закрыть дневное заседание совета и вернуться к вопросу о колониях завтра с более уточненными позициями по столь непростой теме, что было воспринято всеми с большим облегчением. Однако новый день не принёс успокоение в ряды делегатов. Идя на уступки европейцам, Вильсон предложил перенести решение вопроса о подмандатных территориях в Лигу наций, и к общему неудовольствию Клемансо его поддержали генерал Алексеев и южноафриканец Бота. Все остальные выказали своё несогласие с позицией Америки, чем вызвали гнев президента.
Откинувшись в кресле и гневно сверкая глазами, Вильсон твердым голосом он заявил, что США не изменят свою позицию, и открыто пригрозил оппонентам.
- Если мир не пойдет по пути указанному Соединенными Штатами, то американцам придется создать такую армию и такой флот, что бы их принципы уважали. Готовы ли вы увидеть эту силу на пороге своей страны господа? Подумайте об этом.
Слова Вильсона вызвали гробовую тишину в зале. Никогда прежде с Европой никто не смел, так говорить. Теперь же их заокеанский союзник прямо угрожал силой, отбросив в сторону экономические и политические рычаги.
От речи американца желтые глаза Клемансо загорелись ярким блеском, его грудь заходила ходуном, и он уже собирался броситься в бой, но его вновь опередил Ллойд Джордж. Упоминание о мощном американском флоте, в то время как английский флот переживал свои не самые лучшие дни, заставило британца искать компромисса и не доводить дело до крайности. Вновь остановив Клемансо энергичным жестом, он предложил вновь отложить рассмотрение вопроса о колониях на завтра. Все делегаты вновь согласились с предложением британца и разошлись, бурно обсуждая поведения Вильсона.
Два дня прошли в бурных дебатах и предложениях, но ни одно из них не привело к сближению позиций сторон. Вильсон упрямо стоял на своем, требуя сначала создание Лиги наци, и только затем обсуждения мандатов сторон. Желая сбить накал страстей, Америка пошла на уступку Франции и Англии, согласившись на право держать свои войска в захваченных ими колониях. Оппоненты воспрянули духом, но все испортил австралийский премьер-министр Хьюз. Он дал газетчикам развернутое интервью, в котором изображал Вильсона оторванным от жизни доктринером. В ответ Вильсон пригрозил, что если против него в совете будут блокироваться враждебные силы, то он сделает публичную оценку работы конференции, прервет переговоры и отправиться домой.
Дебаты возобновились с новой силой, и ни одна из сторон не желала уступать. Когда новозеландский представитель заикнулся об островах в Полинезии, Вильсон язвительно спросил его, готовы ли британские доминионы с численностью в 6 миллионов человек, бросить вызову всему цивилизованному миру.
Положение спас Алексеев, предложивший обеим сторонам компромиссное решение. Англия, Франция и Япония сохраняли присутствие свои войска в захваченных ими странах до рассмотрения этого вопроса на заседании в Лиге наций. Едва только русский правитель кончил говорить, как Вильсон заявил, что это самая лучшая речь, которую он слышал за все время и готов пойти на такой компромисс.
Боясь упустить синицу из рук, оппоненты согласились на этот примирительный вариант, не желая окончательного срыва конференции. Вслед за этим, европейцы приняли проект устава Лиги наций, столь долго продавливаемый американским президентом. В этот день Вильсон торжествовал, его напористость была вознаграждена, одержав дипломатическую победу, он серьезно ограничил алчные аппетиты своих партнеров и одновременно добился своей главной цели, ради которой он пересек океан.
Казалось, что все налаживается, вот-вот пройдет некоторое время и большой проект под названием Лиги наций во главе, которой будут стоять Соединенные Штаты, войдет в жизнь. Полностью подмяв под себя разоренную Европу и закрепив этот, важный сдвиг мировой политики на бумаге, Вильсон готовился триумфально возвратиться на родину, навечно оставив свое имя на скрижалях истории, а США во главе мира. Так виделось Вильсону его ближайшее будущее, но жизнь преподнесла ему горький сюрприз, разом разрушив все планы президента.
Агрессивное противостояние с европейцами по вопросу колоний, отрицательным образом сказалось на здоровье президента. Его стали мучить головные боли и судороги в ногах, против которых было бессильно искусство доктора Грейсона
- Господин президент, от столь больших эмоциональных нагрузок вы рискуете получить новый удар – чистосердечно предупредил его врач, и Вильсон был вынужден прислушаться к мнению медика.
Смирив гордыню, он решил покинуть Париж для лечения, оставив во главе себя Лансинга в способностях которого он сомневался. Куда с большей охотой и уверенностью он передал бы свое место полковнику Хаусу, но тень вражды навечно разделило двух бывших единомышленников.
Проведя, пять недель жестокого дипломатического противостояния, президент Вильсон отбыл домой. Перед отплытием, он вручил госсекретарю меморандум, в котором детально расписал главные пункты своей политики, первым из которых был запрет на обсуждение вопросов о колониях. Вильсон разрешал Лансингу обсуждать вопросы сокращения наземных и морских сил Германии, определение немцами сумм репараций и сроков их выплаты, определение границ новых государств в Европе и соглашение об экономическом положении Германии.
- Вам предстоит тяжелая работа Лансинг – напутствовал президент своего помощника, на что тот бодро заверил Вильсона, что управиться с этим за четыре недели. Заметив на лице патрона негативную реакцию на свои слова, госсекретарь поспешил поправиться, сказав, что имел в виду лишь предварительные договоренности.
Вслед за Вильсоном Париж покинули Алексеев и Ллойд Джордж. У английского премьера начались ожесточенные дебаты в парламенте, и его присутствие было необходимо. Русского правителя в Москве так же поджидала огромная куча дел, требующих незамедлительного решения. Покидая французскую столицу, как спецпредставителя он оставил господина Иванова, имевшего право на прямую связь с верховным в случаи, если он будет не согласен с действиями главы делегации господином Сазоновым.
Едва только гости покинули Париж, как из состава французской делегации неожиданно выбыл сам Клемансо, на которого совершил покушение французский анархист. Из трех пуль выпущенных в него Эмилем Коттеном, только одна поразила премьера, пробив ему плечо и застряв в легком. Воспользовавшись этим обстоятельством, главную скрипку мировой конференции захватил англичанин лорд Керзон, который с неукротимой энергией стал наседать на американского госсекретаря, стремясь с максимальной выгодой использовать временное отсутствие Вильсона. Тайные игры дипломатов вышли на новый уровень и уверенно набирали привычные обороты.
За пошедший месяц положение на временно оккупированных нашими войсками территориях бывших Германской, Австрийской и Турецкой империй остаётся стабильным, не смотря на ряд выступлений немецких социалистов. Благодаря слаженным действиям полиции Берлина и местных вооруженных подразделений фрайкора, полностью наведен порядок в основных городах центральной и восточной Германии. Из западных провинций страны, выступление социалистов отмечалось только в Баварии, где они были подавлены при содействии наших оккупационных войск. Все бунтовщики и сочувствующие им граждане, задержанные в ходе беспорядков, переданы в руки немецких властей. С нашей стороны при наведении порядка погибло 34 и ранено 58 человек.
Согласно ранней договоренности с господином Эбером золотой запас страны, захваченный нашими войсками в Оснабрюке в декабре прошлого года, под тщательной охраной перевезен в Берлин, где помещено в здание рейхсбанка, взятого под строгую охрану, специально выделенным подразделением.
На территориях заселенными поляками ранее входивших в состав германской и австрийской империи отмечен выступление польских националистов требующих провозглашения независимой Польши. Во главе этого движения стоит Игнаций Падаревский, деятельность которого согласно данным нашей разведки финансируется Лондоном и Парижем. Кроме этого, Падаревский лично знаком с президентом США Вудро Вильсоном, обещавшего помочь полякам обрести независимость.
Учитывая, что действие поляков происходят на землях не входящих в состав России, мы не имеем возможность, запретить их деятельность подобно тому, что мы сделали на своей территории. Все лица, уличенные в сотрудничестве с германской разведкой в период войны, благодаря спискам переданные нам полковником Николаи, были арестованные впервые месяца после окончания войны и интернированы в Россию. Благодаря этой профилактической акции, выступления поляков носит исключительно единичный характер без единого руководящего центра, в отличие от скоординированных действиё поляков в Кракове и Бреслау.
Движение чешского профессора Масарика на территории Чехословакии, носят исключительно мирный характер. Провозгласив независимость, он ведет активное сотрудничество с нашей оккупационной миссией в Праге во главе с полковником Фроловым. Все его публичные выступления носят призывы к недопущению беспорядков и разрешение конфликтов исключительно мирным путем. В прямых контактах с представителями Антанты профессор Масарик не замечен, хотя не исключена возможность тайной переписки с ними.
Наиболее взрывоопасная ситуация складывается в Трансильвании и в Воеводине, где часто возникают столкновения местного населения с румынскими и сербскими военными подразделениями, открыто претендующих на присоединение этих земель к своим государствам. Согласно донесениям главы оккупационного комитета этих земель фельдмаршала Деникина нашим властям удается держать обстановку под контролем. Столкновения особенно уменьшились после прямого обращения фельдмаршала к румынскому и сербскому королям, с угрозой применить силу оружия против зачинщиков беспорядков, не взирая на их национальность.
Сербский король Александр, находиться в постоянном контакте с военными представителями Антанты и под их влиянием требует от фельдмаршала Слащева ускорить вывод наших войск с территории Сербии. С королем была проведена встреча, на которой он повторил свои требование, обозначив срок пребывания наших войск в Сербии в три месяца.
Под Константинополем, наши войска продолжают удерживать город Эдирне, отказывая греческим войсковым соединениям войти в него, ссылаясь на отсутствие договоренности между странами. Положение греческого корпуса высадившегося в Малой Азии, плачевно. Разбитый Кемаль-пашой, он спешно отходит в направлении Измира, среди населения которого отмечается паника. В связи с тем, что большинство населения города христиане, адмирал Колчак предлагает послать в Измир корабли эскадры и занять город, для предотвращения массового кровопролития.
Силы английского корпуса, занимающие Анталью не в состоянии оказать грекам помощь в виду собственного тяжелого положения. Провиант и вооружение из Бейрута и Хайфы доставляется с большими перебоями. Английские войска несут большие потери не в результате столкновений с турками, а из-за болезней, в первую очередь холеры. Согласно прогнозам фельдмаршала Юденича, самым лучшим вариантом для англичан будет отступление, иначе в подобной ситуации корпус прекратит своё существование через полтора месяца.
Проводя борьбу с экономическим диверсиями и саботажем в Москве и Петрограде, используя прежний материал, собранный генералом Батюшиным и дополнив его новыми данными собранные нашими сотрудниками, мною были санкционированы аресты в среде банкиров и промышленников. Так 24 -25 марта были взяты под арест господа Рубинштейн и Животовский о подрывной деятельности, которых я вам неоднократно докладывал, а так же господа промышленники Шапиро, Раухенберг, Шполянский, сахарозаводчики Бабушкин, Гепнер, Добрый.
Кроме этого были произведены обыски в фирме Нобеля, Внешторгбанке, Международном банке, благодаря которым были обнаружены документы, доказывающие их связь, как с германской разведкой, так и с британской разведкой и американским правительством, носящие сугубо подрывную деятельность.
Сразу после проведенных арестов и обысков, я подвергся сильному давлению как со стороны министра внутренних дел господина Савинкова, так со стороны вашего зама господина Рябушинского требующих немедленного освобождения арестованных, трактуя их арест как новые еврейские погромы. Прошу вашего срочного решения о моих дальнейших действиях.
Категорически запрещаю вмешательства в работу следствия ВЧК каких-либо представителей правительства. Следствие по делу арестованных банкиров и промышленников ведет только Дзержинский и никто другой. Прошу уяснить это раз и навсегда.
Срочно подготовьте для опубликования в прессе материалы, неопровержимо свидетельствующие о сотрудничестве арестованных с германской разведкой. Они должны быть убойной картой против всех оппонентов как внутри страны, так и за рубежом. Возьмите это дело под свой личный контроль, срок выполнения четыре-пять дней.
Вчера в 2 часа 15 минут по полудни было совершено покушение на жизнь председателя ВЧК гражданина Дзержинского Феликса Эдмундовича. Как стало известно специальному корреспонденту газеты Николаю Соловьеву, покушение на гражданина Дзержинского было совершено, когда он находился в своем кабинете в здании бывшего городского банка на Лубянской площади, реквизированное год назад под нужды аппарата Чрезвычайной комиссии по борьбе с саботажем и экономическими преступлениями.
Кроме самого Дзержинского в момент покушения находился его секретарь и один из следователей ВЧК. Неизвестные люди, бросили в окно кабинета гражданина Дзержинского расположенного на втором этаже, две бомбы большой силы и скрылись с места происшествия на извозчике.
В результате мощного взрыва были выбиты все оконные рамы кабинета, внутри него начался пожар, а на фасаде здания появилась трещина, осыпалась лепнина. Когда сотрудники ВЧК ворвались в горящее помещение, они обнаружили, что помещение завалено обломками горящей мебели, сильно пострадал потолок и оконные проемы. Среди этого хаоса, чекисты обнаружили два сильно поврежденных тела, у одного из них была оторвана голова, у другого была разворочена грудь, и недоставало правой руки. Сам председатель ВЧК к удивлению прибывших чекистов не пострадал, за исключением белой рубахи, которая была обильно испачкана пеплом и сажей.
Как сумел выяснить корреспондент, это чудесное спасение председателя ВЧК состоялось лишь благодаря его хладнокровию, смелости, а так же огромному бронированному сейфу фирмы «Цейтлер и сыновья», оставшегося в кабинете Дзержинского от прежних хозяев. Едва только он увидел влетевшие в окно бомбы, как немедленно бросился в сейф, успев при этом закрыть за собой дверцу. Она то и спасла гражданина Дзержинского от неминуемой смерти.
Данное дерзкое покушение на государственного служащего такого уровня, несомненно, связано с недавними арестами проведенных чекистами Дзержинского среди банкиров и промышленников столицы и Петрограда.
Уважаемый Михаил Васильевич, от всего сердца благодарю вас за заботу о моем здоровье. Заверяю со всей ответственностью, что нисколько не пострадал в результате бандитского нападения. Это покушение нисколько не поколебало мою решимость продолжить начатое расследование и довести его до конца.
Полностью согласен с вашим решением, о введения временного чрезвычайного положения в стране для борьбы с террористами, бандитами и их пособниками различных мастей. Возложение этой борьбы на структуру ВЧК считаю честью, а не тяжелой обязанностью как вы считаете.
В самое ближайшее время будет проведен набор новых сотрудников чрезвычайной комиссии с обязательным привлечением демобилизованных солдат и унтер-офицеров, преимущественно рабоче-крестьянского происхождения.
Америка встречала своего президента ненастной штормовой погодой. Пароход «Джордж Вашингтон» с трудом преодолевал сопротивление морской стихии не на шутку разыгравшейся у восточного побережья Америки. Сильно простывший во время морского путешествия Вильсон с нетерпением ожидал прибытия на родную землю. По рекомендации своих политических советников, президент решил высадиться не в Нью-Йорке, а в Бостоне, где было много сторонников Вильсона одобряющих создание Лиги Наций, против которой в Америке разворачивалась серьезная компания.
Президент прекрасно понимал, откуда дует ветер, и собирался дать бой с первых же шагов своего возвращения на американскую землю.
- Хаус, Хаус, зачем ты все это делаешь – говорил мысленно Вильсон, читая телеграммы и донесения из Вашингтона, доставляемые ему в Париж спец. курьерами. Его прежний друг и единомышленник за короткое время отсутствия президента в стране сумел создать сильное лобби, которое стремилось похоронить все мечты и планы Вильсона по созданию «Pax America».
Президент уже подготовил свою речь перед бостонцами в защиту Лиги Наций, но природа внесла свои коррективы. Штормовой волнение создало такое сильное течение при входе в гавань, что корабль чуть не опрокинулся под его давлением. Обеспокоенный возможной катастрофой, президент вознес молитву господу и приготовился к худшему.
Тревожные минуты шли одна за другой, пароход мужественно боролся со стихией, и все это время все пассажиры корабля отчетливо слышали непрерывный стук волн в борт корабля. Внезапно пошел густой снег, который под своей пеленой полностью скрыл очертания берега. Не желая рисковать своим кораблем и дорогим гостем, капитан Джон Бойл принял решение встать на якорь и дождаться утра.
Негодуя в душе, Вильсон был вынужден согласиться с этим решением. Многие суеверные американцы расценили это как плохой знак для президента, но никто из них не посмел сказать эти мысли в слух, опасаясь его гнева. Однако яркое солнечное утро 24 апреля заставило американцев разом позабыть все свои ночные страхи, уж так светло и приветливо сияло дневное светило на голубом небосклоне. На борт «Джорджа Вашингтона» поднялся губернатор Массачусетса Кулидж, который приветствовал президента с возвращением на родину. В Бостоне в честь приезда Вильсона были организованы шумные торжества. Все школы города были закрыты и жители Бостона высыпали дружной гурьбой на улицы на всем протяжении движения президентского кортежа.
Зная заранее о прибытии президента в Бостон, агенты охраны Белого дома доставили к трапу корабля просторный президентский «Роллс-ройс», на сидениях которого свободно разместился сам Вильсон, его жена Эдит и губернатор Кулидж с супругой. Стараясь произвести на Вильсона приятное впечатление, губернатор Массачусетса неудержимо сыпал в адрес президента одну похвалу за другой.
- Этот прием в вашу честь господин президент, еще более примечательный, чем прием, оказываемый жителями Бостона ранее генералу Вашингтону и более радушный, чем любой прием, продемонстрированный ими со времен Авраама Линкольна – щебетал Кулидж, Вильсону находясь в одном с ним автомобиле.