– Иногда ночью некоторые люди приходят к нам добровольно. Их тела мы по уговору оставляем в одной заброшенной усадьбе, чтобы не загрязнять район. Туда никогда не заходят охранники – не выдерживают смрада.
– Вы не получите меня, – ответила я, удивившись тому, как уверенно прозвучал мой голос.
– Может быть... Я тоже почему-то думаю, что мы с вами больше не увидимся.
Едва он сказал это, кто-то из охранников по громкоговорителю приказал всем торговцам срочно покинуть рынок. Я бросила на вампира торжествующий взгляд – он ответил мне лёгкой улыбкой.
– Я развяжу её?
– Сначала я соберу весь товар, – угрюмо отозвался Туман.
Было не ясно, почему вампир помогал ему, но меня волновали вопросы намного значительней этого. Я желала, чтобы мне скорей развязали руки: нужно было покинуть рынок и, наконец, сделать то, на что я так долго не решалась тут. Так больше не могло продолжаться.
Туман сам освободил меня, после чего спрятал нож себе в пиджак. Он всё ещё боялся меня, но, как бы то ни было, я боялась себя сильнее. Вампир попрощался со мной, отвесив мне поклон в стиле галантного века, за что был награждён моим колючим взглядом.
– Как только уйдём отсюда – наши пути расходятся. Даже не думай следовать за мной, ясно?!
Мне показалось, что в волосах Тумана появилось больше седин, а кожа на лице стала заметно морщинистей.
– Я и не думала, – робко ответила я. – Правда, на мне до сих пор костюм вашей помощницы.
– Чёрт с ним! Она всё равно уже не вернётся.
Я уловила в этих словах затаённую боль, и вся моя злость по отношению к нему исчезла. Он ещё во многом человек. Жаль, что теперь мне не удастся дружить с ним.
– Мне казалось, вы ненавидите вампиров, а этот вёл себя так, словно он ваш друг, – сказала я, чтобы сменить тему.
– Они помогают делать мне бизнес. Мир – мой самый ценный покупатель. Я обязан быть дружелюбным с ним.
Мы вышли из ворот рынка. Небо снова сделалось тёмным. Вечерний город тонул в огоньках и грязи. Под фонарём, на углу улицы, какая-то девушка заунывно играла на скрипке. У её ног стояла небольшая картонная коробка. Тусклые листья, которые не сумел втоптать дождь, добивали прохожие. Сырость, серость и холод костлявыми руками сжимали сердце. Хотелось уйти туда, где когда-нибудь кончится осень. Я так устала от неё, и отчаянно надеялась, что всё скоро пройдёт.
– Прощайте, Туман. Мне грустно, что так получилось.
Он молча сел в машину и уехал, оставив меня одну. Некоторое время я смотрела вслед его исчезающему автомобилю, стоя в чёрной луже крови. Потом мой взгляд упал на ближайший высокий дом. Сделав глубокий вздох и собрав всё своё мужество, я направилась к нему.
Глава 5
Какое чудо природы человек! Как благороден разумом!
С какими безграничными способностями!
Как точен и поразителен по складу и движеньям!
В поступках как близок к ангелу! В воззреньях как близок к богу!
Уильям Шекспир
Железная дверь на чердак была открыта, словно кто-то ждал моего прихода. Преодолев несколько ступеней, я оказалась в полутьме чердака. Осторожно прогибаясь под трубами, чтобы пробраться к выходу на крышу, я обо что-то оцарапалась. Царапина затянулась у меня на глазах. Новое превращение облачило меня в короткое белое платье с длинными рукавами и туфли на высоких шпильках. Я тут же споткнулась. Никогда не умела на них ходить, но снимать не решилась – на чердаке было полно осколков от разбитых бутылок. Все стены были исписаны различными надписями, а на одной из них была изображена перевёрнутая пентаграмма.
Я поспешила выбраться на крышу, где меня встретил пронизывающий вечерний холод. Мне безумно хотелось разбить ледяное сердце осени и оказаться в другом, более желанном мире. Возможно, этот жестокий Город было реально изменить и добиться от него правды, но мне смутно представлялось, как это сделать. Я посмотрела вверх с наивно-горькой мыслью: “А вдруг именно сейчас там появятся звёзды?” Но там, как всегда, было темно. Я представила себя с большой высоты – маленький чёрный человечек, крохотная песчинка, которую почти невозможно разглядеть среди прочих домов полусонного города, который, конечно, только притворяется спящим в ожидании новых жертв. “Пусть же он подавится мной!” – решила я. Потом, разувшись, подошла к краю. Голова сразу закружилась, и я опустилась на край крыши, свесив босые ноги.
– Надо было выпить для решимости, – услышала я за спиной чей-то иронический голос.
Это был Ветер. Его появление теперь виделось мне совершенно логичным.
– Послушай, уходи. Мне не нужна твоя помощь, – злобно сказала я. – У меня не осталось ни капли сомнения, поэтому можешь не стараться.
– Слова, слова, слова, – сказал Ветер, запрыгнув на карниз, – но я не вижу действий.
Он шёл ко мне по краю крыши, изображая циркового канатоходца, иногда специально теряя равновесие, становясь на одну ногу и размахивая руками. Это нешуточно действовало мне на нервы, которые и без того были сильно расшатаны.
– Я только одного не могу понять: почему тогда в кафе ты спас мне жизнь? Может, прояснишь напоследок хоть это?
Он подошёл ко мне вплотную и теперь смотрел на меня сверху вниз. Я вспомнила свои слова, которые сказала Саше, когда впервые увидела его на мониторе компьютера. Он уже не казался мне таким привлекательным. Ветер был красив какой-то жуткой красотой, а в его чёрных ледяных глазах почти не было видно зрачков.
– Спас тебе жизнь? – усмехнулся Ветер, присев рядом со мной. – Да ты оптимистка.
– Думаю, ты понимаешь, о чём я. Скорее всего, так не должно быть, но я не чувствую себя мёртвой.
– А хочешь почувствовать? – спросил Ветер, кивнув вниз.
– Нет! То есть не знаю... Но всё снова повторяется, здесь почти то же самое, только хуже. Даже умерев, я не перестала умирать, и не нашла ответов. А теперь вот с ладоней исчезли линии, я чуть не стала убийцей и... Я так запуталась!
Я почувствовала, что моя речь становится беспорядочной, и замолкла, чтобы справиться с тем вихрем, который проносился у меня в голове. Сомнения, страхи, странные догадки, обрывочные воспоминания яростно неслись по моим сосудам, сталкиваясь друг с другом, разбиваясь вдребезги, образуя синтез непонятных идей и полного бреда. Я действительно очень сильно запуталась, и уже мало что понимала. Одно лишь было ясно – нужно покинуть этот город как можно скорее.
– Так что тебя держит здесь?
Свой жестокий вопрос Ветер задал с открыто скучающим видом. Видимо, ему хотелось быстрее покончить со мной, но его поведение вызвало во мне обратную реакцию: “Если он не хочет мне ничего объяснять, то пусть помучается со мной. Буду рада осложнить его существование хотя бы на несколько минут”. Конечно, это был грубый самообман, за которым я спрятала свои страхи.
– Боюсь, что окажусь там, – ответила я, указав в сторону мёртвого города, окружающего Город Дождя. – Боюсь, что следующий круг ада окажется ещё невыносимей.
– Думаешь, что ты в аду?
Я внимательно посмотрела на него, стараясь уловить на его лице хоть тень подсказки или намёка, но снова увидела лишь скуку.
– Недавно пролистывала “Божественную комедию” в книжном магазине, и не исключаю этой мысли. А что скажешь ты? Значит, вот так выглядит ад? Он для всех такой, или только для тех, кто совершил суицид? Почему здесь всё, почти как в игре?
Теперь я смотрела на него не злобно, а почти умоляюще.
– Согласно Данте, ты должна была превратиться в растение и страдать от свирепых гарпий. В некотором смысле, тебе повезло.
Коротким печальным вздохом я проводила очередную жалкую попытку добиться от Ветра признаний. Я посмотрела на свои перепачканные рукава, и заметила, что мои руки сильно дрожат. Всё мое тело продрогло от острого холода, вонзающего в меня миллиарды стальных иголок. Хотелось плакать, но слёз не было. Больше всего на свете мне теперь хотелось вернуться к себе в общежитие, упасть на кровать, зарыться в тёплое одеяло, накрыть голову подушкой и, заглушая в себе крик раненой птицы, тихо задохнуться.
– Почему ты всё это время следил за мной?
Ветер ответил не сразу, выждав долгую паузу.