Она взглянула на меня каким-то мутным взглядом и медленно произнесла:
– Что? Опасно курить?
– Никогда не думали о том, что сами себя убиваете?
– Девочка, ты вздумала меня учить? Ступай лучше домой, пока жива.
Она отвернулась к своей подруге, издав резкий смешок.
Но упрямство, которое внезапно поселилось во мне, не позволило воспользоваться её советом.
– Вы не боитесь умереть? Скажите, неужели вам всё равно? Просто ответьте, и я уйду.
Женщина замешкалась и опустила глаза, а её собеседница с гневом обрушилась на меня:
– Какая наглость! Тебе ли это говорить? Ваше поколение совсем с ума посходило. Не бережёте себя, гоняете по улицам с бешеной скоростью, колетесь, вступаете в разные секты! Вот ты, например, шатаешься ночью по улицам, одета, как развратная девица, и хочешь сказать, что бережёшь свою жизнь?
– Скорее всего, не берегу, да и смысла теперь нет, – ответила я, прислонившись к столбу. – Но я всё ещё жду ответа от вашей подруги.
Первая женщина, наконец, посмотрела на меня снова и, ни слова не говоря, задрала рукав своей куртки. На её руке я увидела уродливые шрамы. Что-то давно заглохшее встрепенулось во мне, и я предприняла ещё одну безнадёжную попытку:
– Скажите, как вы оказались в этом городе? Где вы жили перед тем, как решились покончить с собой?
Взгляд женщины стал ещё более мутным, а на лице появилась нелепая ухмылка.
– Я всегда здесь жила, милая. Здесь я родилась и умру.
– Умрёте в городе, у которого даже нет названия?
Обе женщины переглянулись, словно их охватил внезапный ужас.
– Мы забыли. Название вылетело из головы. Странное совпадение. Ты тоже не помнишь?
Я покачала головой и пошла от них прочь. Это не было совпадением. Они все так говорили. Про себя я называла это место Городом Дождя, хотя в запасе у меня было ещё одно название, которое я остерегалась часто впускать в свои мысли.
На следующий день я проснулась от пронзительного крика. Когда я выглянула в окно, тёмная улица была пустынна, а на небе пробивалась едкая заря. Рассветы здесь всегда были неестественно яркими, как и огромная жёлтая луна, которая пристально глядела на меня по ночам во время бессонницы, раскрыв чёрную пасть в немом крике о помощи. Возможно, я проснулась от собственного крика (мне часто снились кошмары) а, быть может, это кричала пугающая луна. Она не исчезала даже днём, играя роль тусклого солнца, как плохая замена актёра.
Сходив в ближайший магазин за кормом и лотками моему новому питомцу, который мирно спал до моего возвращения с едой, я немного поучила его правилам хождения в туалет, а затем пошла на работу. В этом городе также можно было погибнуть без денег, только они никогда не исчезали из карманов и сумок после метаморфоз моего внешнего облика.
Рабочий день тянулся привычно и монотонно, посетители делали банальные заказы, перекидывались стандартными фразами. Можно было подумать, что они ведут вполне обычную жизнь, ничем не отличавшуюся от жизни простого обывателя небольшого города, если бы в их разговорах не проскальзывали упоминания о вампирах, которые нарушают договор с торговцами или о планируемой властями чистке района маньяков. Иногда я заводила беседу с одинокими клиентами, но всякий раз, когда я подводила разговор к вопросам о географическом нахождении города, его названии, их собственных именах, смысле жизни или пыталась рассказать свою историю, они вели себя очень странно, а порой агрессивно.
Вечером, когда я уже сменилась и планировала, куда отправиться на этот раз, чтобы походить по лезвию бритвы, я снова увидела его. Ветер пришёл в кафе в то время, когда я умывалась. Иногда в конце рабочего дня я подолгу стою у зеркала, изучая каждую черточку своего лица: боюсь однажды увидеть там отражение другого человека, а, может, и вовсе не человека.
На этот раз Ветер сидел за столиком с каким-то нервным парнем, который то и дело встряхивал своей рыжей головой и чрезмерно жестикулировал, что-то рассказывая ему.
– Ты уже приняла заказ с шестого столика? – спросила я проходящую мимо Дымку с подносом.
– Да. Меня настораживают эти парни. Один сказал, что ничего не будет, а другой попросил целую бутылку водки без всякой закуски, – ответила она, кивнув на поднос.
– Хочешь, я обслужу их?
Дымка отдала мне поднос, не задав лишнего вопроса. Не думала, что когда-нибудь обрадуюсь этому.
Заметив моё приближение, рыжий парень умолк и стал внимательно разглядывать меня. Ветер даже не обернулся. Когда я поставила бутылку с рюмкой на стол, его нервный собеседник резко схватил меня за руку. Я попыталась вырваться, но у него была крепкая хватка.
– Что вам нужно? – спросила я спокойным недрогнувшим голосом, который натренировала в общении с подобными психопатами.
Ветер, наконец, посмотрел в мою сторону, но даже, если он и узнал меня, то никак не отразил это на своём лице.
– Посмотри, она так на неё похожа. Если бы я не был на её похоронах, то готов был поклясться, что передо мной эта стерва! – крикнул он, вскочив и нависнув надо мной. – А может, ты вернулась с того света и пришла сейчас отомстить? Отвечай мне!
Он яростно встряхнул меня за плечи, развернул и, схватив со стола нож, приставил его к горлу. Возможно, моя вторая смерть в этом мире – освобождение или переход на следующую ступень, где всё обретёт смысл, но я пока не собиралась уходить отсюда. Не хочу ошибиться, и ещё не выпала с бесконечным дождём последняя капля отчаянья.
Я обежала взглядом кафе. Все официантки куда-то исчезли, а посетители стали торопливо собираться и уходить. Это была типичная реакция здешних жителей на подобные случаи. Не первый раз мне приходилось спасать свою жизнь, и пока везение не покидало меня. Судя по тому, что парень медлил, у меня был шанс на спасение.
– Приятель, тело твоей подружки давно поедают черви. С каких пор ты стал верить в призраков? – вмешался Ветер.
Не самые удачные слова, чтобы успокоить сумасшедшего, но парень сразу отпустил меня и сел обратно. Ветер медленно закурил и обернулся ко мне.
– Тебе лучше уйти. Мой друг немного нервничает, он недавно потерял близкого человека.
– Катя умерла, – сказала я, не обращая внимания на его слова. – Она покончила с собой тогда в клубе...
–Я уже сказал, что ты нам мешаешь.
Он прервал меня на полуслове, но его выразительный поступок и жёсткая интонация не заставили меня замолчать.
– Ты слышишь меня? Я говорю о том, что твоей подруги больше нет!
При этих словах рыжий безумец снова вскочил и стал метаться по кафе, опрокидывая стулья и столики.
– Моей любимой больше нет! Она не вернётся, её жрут черви. И я допустил это?! – ревел он, круша очередной столик.
Ветер сначала молча наблюдал за ним, что-то обдумывая, а потом, надев свой плащ, отправился на выход.
– Эй, ты не можешь вот так уйти!
Подбежав к Ветру, я преградила ему дорогу.
– Здесь мне больше нечего делать и, кстати, отчасти по твоей вине, Дождинка.
Я застыла на месте. Он действительно знал обо мне всё, он знал о моей прошлой жизни, знал о существовании моего реального мира. Внезапно раздавшийся за моей спиной звук выстрела прервал неистовый поток мыслей. Сумасшедший парень прострелил себе голову. Его тело тяжело рухнуло на пол и стало биться в предсмертных судорогах. К горлу подступила тошнота. Как я могла думать, что привыкла к подобному?
– Живой человек, лишенный разума, – страшнее, чем мертвец, верно? – холодно произнёс Ветер, глядя на тело своего приятеля.
Я присела на ближайший стул, пытаясь прийти в себя. Ветер стал обыскивать покойника, опустившись в густую лужу крови на одно колено. Вскоре он извлёк из его пиджака какую-то бумагу и, быстро пробежав её глазами, спрятал себе в карман.