Глаза Универсуума налились кровью.
- Приказывай, дрянь! - он заскрипел зубами. - Сначала вы приучили меня к наркотикам, насильно приучили, а теперь пользуетесь этим как поводком!
- Фу, как скучно, - Первый зевнул. - Ты говорил об этом сотни раз. Не надоело? Секретарь, правда скучно?
Секретарь безучастно кивнул.
Первый ткнул пальцем в сторону Универсуума.
- Ты бунтуешь! За это я могу и даже должен наказать тебя. В воспитательных целях, как я уже сказал. Но я добр. И я могу дать тебе полдозы прямо сейчас. Тебе и делать-то ничего для этого не надо. Только сказать: "Я - дерьмо!"
Универсуум опустил голову и что-то тихо пробормотал. Первый поднес ладонь к уху.
- Стар я стал. Ничего не слышу. Повтори, пожалуйста, отчетливее и громче!
Универсуум ухватился за край стола так, что побелели пальцы. Он ввинчивался ненавидящим взглядом в глаза собеседника, углы его рта то и дело дергались, и казалось, что лицо озаряется улыбкой - короткой, как вспышка молнии. Первый представил себе, что эти самые пальцы сомкнулись на его горле.
- Ну, ну... - забормотал он, вдвигаясь поглубже в кресло. - Я просил тебя исполнить что-то на "бис".
Универсуум, придя в себя, с трудом выпрямился и заорал:
- Я - дерьмо! Как и ты! Как и все вокруг!
- Хорошо. Держи.
Первое Доверенное Лицо достал из стола шприц-тюбик и метнул его Универсууму. Тот поймал шприц на лету. Руки его дрожали, и он все никак не мог расстегнуть пуговицу на запястье. Универсуум с силой дернул - пуговица отлетела. Постанывая от нетерпения, он задрал рукав и с профессиональной точностью вогнал иглу прямо в вену.
Дрожь тут же унялась, лицо его порозовело. Универсуума неудержимо тянуло говорить.
- Это же надо придумать эту мерзость гидрохлорид! Однако же, какое божественное самоощущение после инъекции! По сути дела, человек совокупность огромного количества химических реакций, протекающих в микрообъемах, ограниченных клеточными мембранами. Я добавляю в человека каплю определенного препарата. Химизм реакций изменяется очень немного, почти незаметно. Но по самоощущению - я бог, я равен самому Логосу! Человеку кажется, что он властелин своей судьбы, что он повелевает своими поступками. Как бы не так! Он обыкновенная химическая фабрика по производству воды и углекислого газа. Именно таковы конечные продукты его обмена. Все поступки человеческие направлены на создание оптимальных условий для протекания химических реакций в нем. А люди - самовлюбленные глупцы, - когда пытаются оправдать самые низменные из своих поступков, говорят: "Ничто человеческое вам не чуждо!". Ничто химическое нам не чуждо! Ничто животное нам не чуждо!
Первый расцветал в улыбках и одобрительно кивал головой:
- Вот и хорошо! Вот и расчудесно! Теперь попрошу тебя набросать еще одну модную теорийку. Наподобие той, по которой мы создали "Миссию истинного божественного света". Чтобы люди не лезли в политику, надо занимать их мозги чем-нибудь иным. Что нужно людям? Пища для желудка и для ума. Она не должна быть слишком тяжелой и обязана создавать иллюзию сытости. Понял? Иллюзию, и не более! Я не заинтересован в том, чтобы они и в самом деле были сыты. Сытый человек неуправляем. Таковы мои соображения по данному поводу. Придумай что-нибудь такое, - Первый пощелкал пальцами. - Чтобы там было немного против официального учения. Почти незаметный штришок. Совсем чуть-чуть. Это привлекает. Случайно заметившие этот штришок будут считать себя почти революционерами, этакими тираноборцами! Приятно покрасоваться перед барышней критическим образом мыслей. Ха-ха-ха! Любая плесень думает, что она производит пенициллин, и каждая жаба пытается выкарабкаться на кочку, чтобы осчастливить своим видом как можно большее количество зрителей! Много тебе надо времени на размышления?
Глаза Универсуума вдохновенно заблестели:
- Времени не надо вовсе. Я готов уже сейчас. Можно, например, ввести хорошо забытое старое... Почему бы и нет? Итак, начинаю! Мир сейчас становится все сложнее. Наука, его объясняющая, для большинства обывателей - непостижимая тайна. Самое время возродиться мистике, алхимии. Пусть ум людей работает на холостых оборотах. Они утешатся самообманом, убедив себя, что понимают Мир и могут управлять им с помощью иррациональных сил. Вспомним алхимию. Именно так! В алхимии наибольший интерес для нас представляет ее философия.
- Очень хорошо! - поощрил его Первое Доверенное Лицо. - Диктофон включил? - обратился он к секретарю.
- Да.
Универсуум вперил взгляд в пространство. Он уже никого и ничего не видел.
- Микрокосм-человек и макрокосм-Вселенная развиваются параллельно. Следовательно, человек содержит элементы, соответствующие трем ступеням бесконечного. Телесная материя противостоит астральной мировой душе. Логос трансформирует нас так же, как философский камень - металлы. Превращение металлов - частный случай. Жизнь - алхимический процесс, а физические процессы и процессы химические есть повторение феноменов души...
Универсуум все говорил и говорил, а Первый откровенно скучал. Он зевал и, поглядывая в окно, полировал ногти.
Универсуум говорил все медленнее и, наконец, умолк. Возбуждение, вызванное наркотиком, спало, и он угрюмо смотрел в угол.
Первый бросил ему еще один шприц-тюбик. Универсуум ввел в вену его содержимое и оживился сильнее прежнего.
- Теперь в отношении намеченного тобой эксперимента. Ты уверен, что возможно сращение живого мозга и куска железа с электрическими импульсами в нем?
- А человек - кусок мяса с электрическими импульсами в нем! - захохотал Универсуум. - К тому же, суперкомпьютер в Доме эвтаназии - машина небывалой мощности! И вообще...
- Ясно, - прервал его Первый. - Как ты думаешь привлекать в Дом эвтанзии качественный человеческий материал? Есть ли необходимость составить списки нужных нам людей и провести широкомасштабные акции? Я предпочел бы иной путь. Акция такого размаха вызовет нежелательное волнение. Но главное - земляне могут узнать. Логос ты мой, как они мне надоели! Всюду суют свой нос!
Универсуум потряс кулаками и завопил, подмигивая то Первому, то замершему, словно манекен, секретарю:
- Зачем акции?! Зачем захват?! Где это вы видели, чтобы мышеловка бегала за мышью? В Дом эвтанзии сами пойдут лучшие умы Фирболгии. - Слова выскакивали из щербатого рта Универсуума часто и отрывисто, словно кто-то сыпал сухой горох в пустую кастрюльку. - Так называемый средний человек не пойдет на добровольное умерщвление. Он за жизнь зубами держится. Он у другого кусок изо рта выдерет, чтобы выжить. Человек неординарный, талантливый имеет тонкую, ранимую структуру нервной системы. Ты, Первый, создал такие условия для талантливых и порядочных людей, что многие видят выход только в эвтанзии. Видимо, и среди подлецов есть специфические гении, и ты, в самом деле, первый среди них!
На жилистой шее Первого вздулись толстые синие вены.
- Ну иди, дружок. Иди! Не то собачек спущу. Не потому, что я на тебя обиделся, а чтобы наказать за низкий уровень каламбура. - Старик тщетно пытался придать оскалу добродушие. - Аудиенция, которой я тебя удостоил, закончена.
Подталкиваемый секретарем, не переставая говорить, Универсуум вышел из кабинета.
Когда секретарь вернулся. Первый, брезгливо морщась, приказал:
- Помещение проветрить! Кресло, на котором сидело это животное, поменять!
Приказ был выполнен без промедления.
Первый подвигал бровями, почмокал губами и проговорил голосом капризного карапуза, обращаясь к секретарю:
- Что же ты, паршивец этакий, не торопишься показать мне моего божественного шефа? - Мешочки щек у него затряслись от сдерживаемого смеха. - Непостижимому не полагается ждать так долго. Он может заскучать и потерять аппетит. Это будет для меня большим ударом. Я этого не переживу.
Секретарь обнажил десна в понимающей улыбке.
- Его сейчас введут.
В кабинет вошел хмурый долговязый человек в белом халате. Он вел за руку... Непостижимого. Олицетворение бога двигался, как автомат. Лицо его было отечно, остекленевшие глаза ничего не выражали.
- Стой! - скомандовал врач.
Непостижимый покорно остановился.
Первое Доверенное Лицо вышел из-за стола и подошел к Непостижимому. Он обошел его со всех сторон, заботливо осмотрел, пригладил вихор на затылке.
- Хорош! Хорош! Вот только волосы у этого экземпляра чуть темнее...
- Обесцветим, - хриплым басом пообещал доктор.
- Волосы у него, как мне кажется, несколько гуще, чем у предыдущего Непостижимого.