- И все же, уважаемый,- обратился он к солдату, - я был о вас лучшего мнения.
Железное Дерево невесело усмехнулся.
- Будь это кинжал - разве ты смог бы сидеть и нести всякую чушь? - Слова с трудом вырывались из его полупарализованной гортани. - Нет, твой язык был бы уже намертво приколот к глотке. Вот, взгляни, какая девочка тебя поцеловала.
С этими словами солдат вновь поднял руку и показал асассину повернутое наружу кольцо. На обратной стороне украшения золотые нити сплетались в сложный узел. Нистуру уже доводилось видеть этот узор.
- Узел Таналуса! - выдохнул он.
- Точно. Даже такой отчаянный парень, как я, старается обезопасить себя от всякой шушеры. Ну что ж, убийца, теперь ты заколдован и не сможешь причинить мне вреда.
Железное Дерево попытался засмеяться, но силы покинули его. Тело отказывалось служить ему, и лишь глаза, не закатываясь, внимательно, не мигая, смотрели на Нистура.
Тот же, в свою очередь, тоже неподвижно сидел, словно оглушенный. Быть заколдованным и привязанным к тому, кого только что собирался убить?! Не поверить в реальность случившегося он не мог. Будь заклинание не действующим, он смог бы вонзить клинок в горло противника, даже будучи смертельно раненным. Проблема теперь была другой - что делать? Нистур понятия не имел о том, что за болезнь мучила солдата. Был ли этот приступ смертельным или он должен пройти? Но в любом случае промерзший переулок не место, чтобы проводить ночь,- ни для него, ни для его жертвы-господина.
Асассин встал и подобрал свой плащ, затем поднял с земли оружие Железного Дерева. Обернувшись, он увидел силуэт в капюшоне, склонившийся над его предполагавшейся жертвой.
- Эй, ты! Пошел прочь от этого человека!
Незнакомец выпрямился, и Нистур узнал человека по имени Ракушка, которого трактирщик выгнал на улицу.
- Ему нужна помощь,- сказал - или сказала - Ракушка: точно определить этого Нистур не мог.
- Да что ты говоришь! Ни за что не догадался бы по свойственному мне скудоумию.
- Я сейчас позову кого-нибудь,- пробормотало существо неопределенного пола, пробираясь к выходу из тупика вплотную к Нистуру.- Ой, извините, господин, так скользко. Я сейчас...
Не сделав и шага, подозрительная тень была схвачена за плечо Нистуром. Развернув человека в капюшоне к себе лицом, асассин ловко и привы-чно наскоро обыскал его. Это мероприятие дало ему двойной результат. Во-первых, оказалось, что Ракушка - женщина или, скорее, девушка, при-чем худая почти до стадии истощения. Во-вторых, Нистур выяснил род ее деятельности: он извлек на свет два кошелька, один - пустой, а другой - полный под горловину. Их завязки были аккуратно и чисто срезаны.
- Украсть кошелек у него - невелика премудрость,- сказал Нистур, указывая на лежащего наемника, но по поводу моего - прими мои комплименты. Я даже ничего не почувствовал.
Ракушка и сама выглядела немало ошарашенной.
- А как же ты догадался?
- Во-первых, бескорыстное милосердие - вещь почти нереальная и потому подозрительная. А во-вторых, я видел, как ловко ты можешь двигаться, поэтому, стоило тебе споткнуться на ровном месте, как я сразу заподозрил неладное. Кстати, странно, что ты не стащила и вот это кольцо.
- Я хотела,- призналась она,- но оно не слезало.
- Многие люди без колебаний забрали бы его вместе с пальцем или с рукой.
На этот раз девушка оскорбилась:
- За кого ты меня принимаешь?
- Давай пока что замнем этот вопрос. Скажи мне лучше, есть ли здесь где-нибудь место, где мой друг мог бы прийти в себя от своего приступа?
Девушка нахмурилась и с сомнением спросила:
- Друг? Не дури меня.
- Теперь - друг. И я чувствую страстное желание помочь ему. Ну, отвечай. Я заплачу тебе, если ты поможешь.
- Я знаю одного лекаря. Очень хорошего. Он живет в старой гавани. А платить мне не надо. Я сама украду все, в чем нуждаюсь.
- Я не собирался подвергать сомнению твой профессионализм,- церемонно извинился Нистур. - Ладно, держи его оружие. Подбери перевязь и шлем. Я понесу парня, а ты показывай дорогу, только не убегай далеко вперед.
- Ты потащишь его на себе? - скептически отнеслась к его словам девушка. Да он вполовину больше тебя.
- Как часто люди обманываются, глядя на форму...
Нистур нагнулся над солдатом, приподнял его, подставил плечо под середину тела и разогнул ноги. Железное Дерево повис у него на плече. Нистур продолжил свою речь:
- Уверен, ты и не предполагаешь, что я еще и поэт. Я прав?
- Пожалуй, что так,- удивленно согласилась воришка.
Они направились вниз по улицам по направлению к старому порту. Тучи сгустились, закрыв луну; пошел снег.
Глава 2
- Далеко еще? - спросил Нистур.
Он пытался не показывать усталости, но солдат в кольчуге на его плече явно становился тяжелее с каждым шагом.
- Совсем рядом. Где-то вот за этим кораблем. В общем, совсем близко.
С этим сомнительным утешением они продолжили свой путь среди лежащих на земле кораблей.
Много лет назад море, отступая от Тарсиса, оставило после себя множество кораблей. Великая Катастрофа случилась в конце навигации, когда все суда - от рыбацких шхун до боевых галер - либо были загнаны в доки, либо стояли на якоре и на рейде. Большинство из них были большими торговыми парусниками с двумя-тремя мачтами, с объемистым трюмом, просторными каютами для пассажиров и внушительными кубриками для команды. Почти все они осели на песчаное дно гавани ровнехонько килем вниз и уже никогда не покидали своего места, разве что по частям.
Спустя годы часть кораблей, в основном небольших, пустили на строительство домов и на дрова. Самые старые просто сгнили, превратившись в зловонные кучи древесной трухи, но большинство было превращено в дешевое жилье для бедняков и изгоев. Великая Катастрофа коснулась города и мощным землетрясением. Тысячи людей погибли под развалинами домов, и с тех пор выжившие не чувствовали себя спокойно в каменных постройках, предпочитая деревянные хижины или старые корабли.
Толстые бревна шпангоутов, упираясь в борта, поддерживали корпуса судов в вертикальном положении. Некоторые из кораблей обросли пристройками и даже были надстроены на один-два этажа над палубами. В качестве материала для работы опять же шли детали брошенных судов. Над дверями, прорубленными в бортах, тут и там виднелись вывески магазинов, мастерских, увеселительных и питейных заведений. Эти корабли имели более приличный вид, многие даже были заново покрашены. Большинство же превратилось в жалкие лачуги, где ветер гулял по комнатам, проникая в щели между досками обшивки, из которых он давно уже выдул всю смолу и паклю.
Населяли гавань, конечно, жители Тарсиса, но городская власть да и жители самого города не считали их полноправными горожанами, относясь к ним с презрением, как и к иностранцам или гномам.
- Здесь! - победно воскликнула Ракушка.
Они стояли около пузатого торгового корабля - сухогруза средних размеров, некогда годного, скорее всего, для долгих плаваний с небольшим, но дорогим грузом. На взгляд Нистура, корпус неплохо сохранился и явно носил следы бережливой обработки в последнее время. Как и у всех кораблей в этом мертвом порту, у этого отсутствовали давно спиленные мачты, которые заменила дымовая труба. Струйки дыма над нею выглядели более чем гостеприимно - так казалось уставшему и замерзшему Нистуру. Бледножелтый свет лился из иллюминаторов в борту судна.
Ракушка громко постучала в дверь.
- Эй, старик! Впусти меня! - крикнула она и повторила довольно бесцеремонный стук.
Дверь приоткрылась, выпуская на покрытое снегом дно залива полоску света.