- Какой ошейник? - с не меньшим удивлением спросила Элизабет, не выпуская при этом из рук волос своей противницы.
- Обычный ошейник, - запинаясь, пробормотала девушка.
- Я свободная женщина, - ответила Элизабет.
Силы, казалось, разом оставили девушку, и она медленно опустилась перед Элизабет на колени.
В глазах её появился ужас.
- Простите, госпожа! - воскликнула она, едва сдерживая готовые вырваться у неё рыдания. - Простите!
Ей было отчего дрожать от страха: наказанием рабу, осмелившемуся поднять руку на свободного человека, служили мучительные пытки, после которых виновного публично сажали на кол.
- Встань немедленно! - гневно потребовала Элизабет у распростершейся перед ней на коленях девушки.
Та неуверенно поднялась.
Они стояли, не спуская друг с друга глаз.
- В конце концов, - не удержалась от смеха Элизабет, - почему только рабыни могут свободно расхаживать там, где им заблагорассудится, и вести себя, как хотят?
- А ты разве не рабыня? - спросил у неё проходивший мимо воин, окидывая подозрительным взглядом её одеяние.
- Нет, не рабыня, - резко ответила ему Элизабет и отвесила звонкую пощечину.
Воин смущенно почесал щеку. На лице у него было написано полное недоумение. Вокруг них начали собираться люди, в числе которых оказалось и несколько свободных женщин.
- Если ты свободная, - сказала одна из них, - тебе следует стыдиться появляться в общественном месте в таком виде.
- Если тебе доставляет удовольствие ходить, завернувшись с головы до ног в простыню, можешь ходить,парировала Элизабет.
- Бесстыжая! - в негодовании воскликнула свободная девушка.
- У тебя, наверное, волосатые ноги или уродливое лицо, - сказала Элизабет.
- Ничего подобного, - возразила девушка.
- Вряд ли, иначе ты не закутывалась бы в свою простыню, - съязвила Элизабет.
- Но я действительно красивая, - настаивала девушка.
- Сомневаюсь, - бросила ей Элизабет.
- Нет, я красивая! - обиженно повторила девушка.
- Тогда чего же тебе стесняться? - сказала Элизабет и, шагнув к девушке, к полному её ужасу, сбросила с её лица покрывало.
Все буквально остолбенели. Элизабет, не обращая внимания на её робкие попытки закрыться руками от взглядов собравшихся, принялась стаскивать с неё многочисленные одежды, пока наконец среди тяжелых складок парчи, сатина, шелка и туго накрахмаленного муслина всеобщему обозрению не открылась довольно простая, но хорошо сидящая на стройном молодом теле де вушки туника, из тех, которые обычно носят свободные женщины в домашней обстановке.
Девушка действительно оказалась весьма привлекательной. Однако сейчас она стояла, заламывая руки и оглашая воздух пронзительными воплями.
Рабыня в ужасе отошла подальше, словно после подобной экзекуции над свободной горожанкой уж ее-то, рабыню, непременно должны были просто сбросить с моста.
Элизабет окинула свободную девушку оценивающим взглядом.
- Ну что ж, ты довольно красива, - сказала она.
Девушка мгновенно перестала кричать.
- Ты так считаешь?
- На все двадцать золотых монет, - вынесла свое суждение Элизабет.
- Я бы даже дал двадцать одну, - заметил воин, получивший перед этим от Элизабет пощечину.
Разгневанная свободная женщина тут же развернулась и тоже влепила ему пощечину. В этот день парню явно не везло.
- А как твое мнение? - обратилась Элизабет к подобострастно глядящей на неё рабыне.
- О, я не знаю. Мне нельзя иметь своего мнения,ответила рабыня. - Я всего лишь бедная девушка с Тироса.
- Да, тебе не позавидуешь, - посочувствовала ей Элизабет. - А как тебя зовут? - спросила она.
- Реной, если госпоже угодно, - ответила рабыня.
- Да, мне угодно, - сказала Элизабет. - Так как ты считаешь?
- Вы спрашиваете мое мнение? - удивилась Рена.
- Вот именно, - огрызнулась Элизабет. - Должно же у тебя быть собственное мнение на этот счет или ты рабыня с мозгами тряпичной куклы?
Рена улыбнулась.
- Я бы дала двадцать пять золотых, - ответила она.
Элизабет вместе с остальными присутствующими снова окинула свободную девушку критическим взглядом.
- Знаешь, Рена, я думаю, ты права, - сказала она. Затем обратилась к свободной девушке: - А тебя как зовут?
Щеки девушки заалели.
- Релия, - ответила она и, повернувшись к рабыне, поинтересовалась: Ты действительно считаешь, что за меня дали бы такую высокую цену?
- Да, госпожа, - ответила она.
- Да, Релия, - поправила её Элизабет.