- Переведи, - бросила она Фламиниусу и, повернувшись к девушкам, начала говорить короткими предложениями, делая паузы, чтобы Фламиниус мог перевести:
- Я - Сура. Я буду вас обучать. В часы обучения вы мои рабыни, и я буду делать с вами все, что захочу Вы будете работать. Работать и учиться Я научу вас, как стать привлекательными. Вы будете работать и учиться.
Бойтесь меня, - и, не сказав больше ни слова, она включила шокер и повернула диск Конец начал накаляться Внезапно она ударила вспышкой всех троих Должно быть, заряд был очень сильный. под мощным потоком обжигающих желтых лучей девушки закричали от боли Снова и снова Сура направляла на них стимулятор, а они, оглушенные и обезумевшие от боли, могли только кричать и плакать Даже Элизабет, обычно бодрая и подвижная, казалось, была не в себе Сура выключила стимулятор, девушки остались лежать на каменном полу, с ужасом глядя на неё - Бойтесь меня, - сказала Сура мягко Фламиниус перевел. - Пришлите их в мою комнату в шестом часу Она повернулась и ушла, позвякивая колокольчиками на лодыжках
Я покинул свое место и ярус за ярусом начал спускаться по длинной каменной лестнице. Кто-то, как и я, тоже покидал стадион, навстречу нам поднимались те, кто после трудового дня только ещё шел смотреть гонки.
На одной из межъярусньш площадок собравшиеся в кружок юноши играли в кости. На первых ярусах царило оживление. Здесь располагались длинные ряды торговых палаток с дешевыми безделушками: картинами на ткани, амулетами и талисманами, четками, разнообразными изделиями из стекла и металла, бусами из ракушек, полированными перламутровыми брошками, покрывалами и туниками цветов каст, дешевыми ножами, ремнями и кошельками, флаконами духов, глиняными табличками с изображением стадиона и летящих птиц и прочими мелочами. В одной палатке торговали сандалиями, торговец кричал, что точно такие же сандалии носит победитель гонок Менициус из Порт-Кара. Этот тарнсмен действительно одержал более шестисот побед на гонках и стал одной из самых популярных личностей в Аре и других северных городах. Поговаривают, что в обычной жизни это жестокий, распущенный, корыстный человек. Может быть, это правда, но как только он садится в седло гоночного тарна, от него невозможно отвести взгляд. Никто не управляет тарном так, как Менициус из Порт-Кара. Сандалии, как я заметил, раскупались очень быстро.
Ко мне дважды подходил человек, торгующий небольшими рукописными свитками, содержащими информацию о гонках. Там бьыи списки птиц и их наездников, время, показанное ими в предыдущих полетах, и иные подобные сведения, которые можно было встретить на каждом шагу на больших информационных листах.
- Я одинока, - протянула ко мне руки девушка-рабыня, стоящая на коленях в одной из палаток. Она была на привязи, а её хозяин, пытавшийся сдать девушку в аренду, держал её цепь с кожаной петлей.
- Возьмите её. Бедная девушка скучает. Всего лишь медная монета.
Я отвернулся и, пробираясь сквозь толпу, поспешил прочь.
Когда я проходил под главной аркой стадиона, выходящей прямо на улицу Тарнов, я услышал сзади обращенный ко мне вопрос:
- Похоже, вам не понравились гонки?
Это был голос человека, который сидел сзади меня на стадионе и пренебреуоп-ельно отзывался о правящем Аром Хинрабиусе, а потом покупал сладости у Хупа-дурачка.
Что-то очень знакомое послышалось в этом голосе.
Я обернулся.
Передо мной стоял человек с чисто выбритым, широким, благородным лицом, наполовину закрытым крестьянским капюшоном. На нем была одежда из репса, которую носили низшие горианские касты. Увидев однажды, этого человека уже невозможно было забыть. Я сразу узнал его, даже в одежде крестьянина и без бороды. В правой руке он держал тяжелый посох.
Улыбнувшись мне, крестьянин повернулся и зашагал прочь. Я последовал за ним, пытаясь догнать, но тут же столкнулся с Хупом-дурачком, который не смог удержать поднос и рассыпал все сладости. Я попытался перешагнуть через Хула, но замешкался, и в это время высокий человек в крестьянской одежде исчез. Я побежал следом, но разыскать его в толпе уже не смог.
Хуп сердито ковылял сзади, дергая меня за одежду и причитая:
- Заплатите! Заплатите!
Я посмотрел в его бесхитростные глаза и понял, что Хуп не узнает меня. Его примитивный мозг не смог удержать в памяти образ человека, спасшего ему жизнь.
Я дал ему серебряную монету, которой было более чем достаточно, чтобы заплатить за все сладости, и пошел дальше. Хуп, ковыляя за мной, ещё долго выкрикивал слова благодарности.
Я напряженно думал, что бы это могло значить? Почему он появился в Аре?
Ошибки быть не могло - этот человек с посохом в одежде крестьянина был Марленусом.
Глава 13 НОЧНОЙ ПОЛЕТ
- Не понимаю, как это могло случиться, - склонись надо мной, изумленно восклицала Нела, в то время как я, лежа на животе на мягкой подстилке, медленно впадал в дремоту от ласковьк прикосновений её нежных, массировавших мне кожу рук.
- Дочь Минуса Тентиуса Хинрабиуса охранялась, как никто другой, продолжала недоумевать девушка.
Не слишком заинтересованный, я буркнул в ответ что-то невнятное.
Как и другие в банях, Нела немногое знала о сенсационном исчезновении - предполагаемом похищении Клаудии Тентиус Хинрабии, высокомерной и избалованной дочери главы городской администрации. Говорили, что она исчезла из Главного Цилиндра, расположенного в части города, отданной главе городской администрации, его семье и компаньонам под жилые кварталы, то есть практически из-под носа охранников.
Неудивительно, что Сафроникус, капитан стражи, был попросту взбешен. Он организовал поиски не только по всему городу, но и по его окрестностям, интересовался любыми сообщениями, имевшими даже отдаленное отношение к случившемуся. Глава городской администрации, оскорбленный и скорбящий, вместе с супругой и другими членами высочайшей семьи заперся в своих апартаментах. Весь город гудел, по аллеям, улицам и мостам славного Ара стремительно распространялись сотни слухов. С крыши цилиндра высоких посвященных Комплициус Серенус предлагал жертвы, произносил молитвы, прося всемогущих Царствующих Жрецов позаботиться о скорейшем возвращении девушки и о том, чтобы её не нашли мертвой или обесчещенной рабством.
- Не так усердно, - зароптал я.
- Слушаюсь, хозяин, - отозвалась Нела.
Допуская, что Клаудия Тентиус Хинрабия может быть похищена, я не отрицал возможности и других
причин её исчезновения. Похищение женщин на Горе не редкость; насколько мне известно, не существовало города, в котором не украли хотя бы одну. Мужчины брали в плен женщин своих врагов, молодые тарнсмены часто захватывали девушек, предпочтительно свободных, в помощь по хозяйству своим сестрам. Надеясь облегчить свою жизнь, сестры нередко и сами подстрекали братьев к этому. В случае успеха молодые тарнсмены возвращались из полета со связанной девушкой поперек седла. Сестры радостно встречали их и с энтузиазмом начинали готовить пленницу для Праздника обручения.
Сомнительно, однако, что кто-то решил выкрасть надменную Клаудию Хинрабию, чтобы предложить ей станцевать в прекрасном шелковом наряде на Празднике обручения. Скорее всего, она украдена с целью заполучить выкуп. Но как? Одно дело - накинуть петлю на девицу где-нибудь на высоком мосту и взвиться с ней над стенами города и совсем другое-выкрасть дочь главы городской администрации из собственного дома и беспрепятственно скрыться. Я знал охранников - это были искусные воины, осторожные и ловкие. Думаю, женщины Хинрабиусов могли чувствовать себя в полной безопасности.
- Возможно, уже завтра условия выкупа будут известны, - предположила Нела.
- Возможно, - вяло согласился я.
Моя безучастность объяснялась не столько сонливостью после купания и массажа, сколько тем, что я был больше обеспокоен появлением в Аре Марленуса.
Несомненно, он оценивал опасность, которой подвергался, находясь в Аре, знал, что, если его обнаружат, сразу убьют. Что же заставило его появиться в столь опасном для себя месте?
Я не связывал появления Марленуса с исчезновением девицы Хинрабиусов, так как её похитили в то самое время, когда я столкнулся с ним под аркой стадиона. К тому же такое похищение, с точки зрения простого обывателя, довольно дерзкий жест, он может быть прощен молодому, неопытному тарнсмену, но человеку, столь
мудрому, как Марленус, никогда и в голову не придет совершать что-либо подобное, поскольку ясно, что одним этим можно восстановить против себя весь город.
Если бы Марленус хотел нанести удар Хинрабиусам, он, вероятнее всего, сам бы прилетел на тарне к Главному Цилиндру.
Марленус, я уверен, никоим образом не причастен к похищению этой девицы. Интересно, что же привело его в город?
- Как ты думаешь, какой выкуп запросят за столь знатную даму? спросила Нела.
- Не знаю, - признался я и рискнул предположить: Может быть, сорок кирпичей?
Нела расхохоталась.
Ощущая сильные, энергично движущиеся руки девушки на своем позвоночнике, я старался прочитать и её мысли.
- Было бы забавно, - злобно произнесла она, - если бы кто-то захватил её в плен, надел ошейник и держал бы как рабыню.
Я перевернулся и, улыбаясь, посмотрел на Нелу.
- Я забылась, господин, - она потупила взгляд.
Крепкая, невысокая Нела была великолепной пловчихой, сильной и быстрой. Глаза её поражали изумительной синевой. Только покрывало окутывало тело девушки, светлые волосы, чтобы не мешали в воде, были коротко подстрижены; во время плавания банные рабыни часто носили на голове нечто, напоминающее чалму, из широких блестящих кожаных полос. На шее Нелы красовался ошейник с надписью: "Я - Нела из Капасианских бань, бассейна Синих Цветов. Я стою одну серебряную монету".