Замеченный прежде непроходимый завал древесных стволов и лесного мусора наверняка являлся задней частью этой жутковатой пирамиды. Конан за словом в карман не полез, и немед ля поименовал это «всемирным неприличным местом». А как еще прикажете назвать огромную, в пять человеческих ростов и сорока шагов в охвате гору, сложенную из грязи и отбросов?
Гнилое дерево, грязь всех возможных оттенков, заросли лишайников и пушистая плесень... Увидев столь невероятное количество разноцветных и отвратительных с виду грибов, любая ведьма упала бы в обморок от восторга. Сюда же добавляем многолетние слои птичьего гуано, несколько совершенно разложившихся трупов самых разных животных, от зеленых ящеров до каких-то непонятных существ, смахивавших на ежиков-переростков. Кое-где коричневеют голые кости и черепа. Но самое гнусное в том, что весь этот омерзительный конгломерат движется. Почерневшие от гнилости лианы змеино извиваются, сжимаются, корневища погибших деревьев сжимаются, ровно пальцы на уродливых ладонях, поскрипывая шевелятся безлиственные ветки, а голые черепа ящеров щелкают мертвыми зубами.
А еще эта куча дышала — вбирала в себя воздух сквозь черную расселину у самой земли и гулко выдыхала невероятнейшую вонь, от которой людям становилось дурно. Даже Конан, всегда гордившийся своим железным желудком не выдержал. Уяснив, что впредь удерживать в себе поглощенную недавно пищу он не в состоянии, варвар оперся о скользкое бревно бурелома и шумно вернул природе остатки завтрака. Стало немного полегче.
—Если это — божество, — прохрипел киммериец, вытирая губы, — то я сам святой Эпимитриус. Хорошенькие у Турудиса шуточки!
Гвай тоже позеленел, но держался, продолжая осматривать громоздящееся перед ним непотребство. Непотребство вздыхало, колыхалось, выпускало из щелей струйки зеленоватого газа и вяло ворочалось. Оживилось оно сразу после выходки Конана — обиделось, что ли?
Охотники быстро отступили на несколько шагов назад, когда в глубинах черно-коричневого смрадного бурелома зажглись три зеленые точки. Две у самого основания, третья повыше, в центре. Глаза?
Точно, глаза. Зеленая радужка с золотистыми прожилками, черный ромбовидный зрачок. Каждое око не меньше арбуза размером.
— Эрхум соот Мархорт квалло? — гулко, как из бочки, осведомилось чудо, но людям удалось разобрать лишь одно слово: «Мархорт». Значит, демон Синей Грозы не обманул — фантастическое божество никуда не исчезло со временем, прошедшем от эпохи гибели Первородных.
— Э-э... Приветствуем тебя, вечный и могущественный, — пытаясь сдержать улыбку, выродил Гвай. И впрямь, подобная речь выглядела несколько смешно. То же самое, что молиться куче дерьма, чем, по большому счету, благоуханный Мархорт и являлся.
Внутри бурелома что-то озадаченно поскрежетало и похлюпало. Мархорт не понимал, что ему говорят, но три зеленых глаза разгорелись заинтересованностью. Конан, припомнив недавний опыт с Турудисом, преодолел брезгливость и снова прикоснулся к самому чистому бревну завала — по ладони тотчас скользнули зеленые искорки. Мархорт изучил киммерийца столь же быстро, как и демон Синей Грозы.
— У-у-ффф... — выдохнула зловонная пасть, снова вызывая неприятные спазмы в желудке. — Давно я не видел гостей... Вы кто? Посланцы Гертасара?
— Мы не знакомы с уважаемым Гертасаром, — наивозможно почтительно ответил Гвай. — О великий, у нас затруднения, и нам сказали, что только ты можешь нам помочь.
— Я помогаю всем просящим, — новое облако густого смрада. — И прошу взамен лишь небольшого подношения...
Пока Гвай беседовал с этой кучей отбросов, Конан, которого всерьез мутило от непредставимой вони, отошел подальше, нашел камушек почище и уселся. В могущество мусорного бога он не верил. Забавно, конечно, узнать, что на краю вселенной встречаются такие чудеса, но если не хочешь блевать по три раза за квадранс, лучше от подобных божеств держаться подальше. Чем он сможет помочь? В лучшем случае — посоветует дожидаться открытия порталов.
—Скучаешь? — к варвару подошел Гвай. Рожа хитрая-хитрая. По лицу видно, что задумал или учинил какую-то особенно веселую пакость. Шнурки на штанах зачем-то завязывает. — Все, мы договорились. Мархорт может создавать очень кратковременные порталы между мирами, и он согласен отправить нас домой.
— Интересно, откуда он знает, где наш дом?
— Сказал, что для него это не важно. Важно, чтобы мы сами знали! Иди, делай ему подношение. Я, как видишь, уже...
— Подношение? — у киммерийца глаза на лоб полезли. — Ты что имеешь в виду?
— Именно то, о чем ты подумал. Мархорта надо... кхм... удобрить. Не смотри на меня так, разве не знаешь, как и чем садовники удобряют растения? Конан, я не знал, что ты настолько стеснительный! Честное слово, я не буду смотреть. Это зрелище не доставит мне никакого удовольствия. Давай-давай, время не ждет.
— А если я сейчас не хочу?
— Домой вернуться хочешь? То-то же! Вперед, от тебя не убудет!
—Я чувствую себя постояльцем дома для умалишенных, — вздохнул варвар. — Расскажи мне кто-про богов, принимающих такие необычные жертвы, поднял бы на смех!
Когда требы были принесены, Конан и Гвай поднялись в седла и подъехали как можно ближе к завалу грязи и бурелома. Зеленые глаза Мархорта светились вполне благосклонно.
—Начинаем? — скрипнул гниющий бог. Получив в ответ молчаливые кивки, Мархорт громко и раскатисто протрубил:
—Чтоб вы провалились туда, откуда взялись!
И они провалились. В буквальном смысле.
Несчастные постояльцы комнат таверны «Золотое Солнце» долго не могли заснуть праведным сном. Недобросовестные соседи, обосновавшиеся в самых лучших комнатах второго этажа, полночи громко хохотали, сдвигали мебель, частенько бегали вниз за очередной порцией вина или холодным окорочком, хлопали дверьми и вообще, вели себя так, будто оно одни на всем белом свете.
Жаловаться, однако, никто из обеспокоенных гостей постоялого двора не спешил — в компанию поздних весельчаков входил никто иной, как сам коронный прецептор города Чарнина, достойнейший месьор Лентул из Гератии, глава королевской стражи и поверенный самого великого герцога! Чем прельстил высокую персону затрапезный кабак никто не знал, да оно и к лучшему — незачем простому обывателю совать нос в дела великих! Только один вопрос терзал бессонных обывателей — отчего господин прецептор решил весело провести вечер в подозрительном обществе мужланов, более походящих на наемников из Нордхейма, чем на добропоря-дочных обывателей?
Случись скромному купчишке, остановившемуся в «Золотом Солнце» на ночевку во время проезда в Пайрогию по делам продажи шерсти, заглянуть в щелку и подробно рассмотреть месьоров полуночников — быть бы шуму до небес! Нет-нет, сидевшие за столом люди были вполне обычными. Первый, совсем молодой русоволосый парнишка с яркими зелеными глазами щиплет струны лютни, двое других — постарше, пересмеиваются и пьют вино, высокая строгая девица асирского вида сдерживает улыбку, что плохо ей удается. Благообразный старик в расшитом бархатном колете, наверняка и есть почтеннейший прецептор Чарнины Лентул. Ничего особенного, если не обращать никакого внимания на существо в черной хламиде, с царственным видом восседающее на кресле у дальней стены. Купчику хватило бы одного взгляда, чтобы понять — господа изволят пьянствовать с вампиром — нечистью, нежитью и небытью! Караул!
Однако, никто не осмелился бы бросить даже единственный взгляд в освещенную свечами большую комнату — у дверей возвышались двое грозных ликторов господина прецептора с нашивками сервентов на рукавах. А в Бритунии сервентское звание приравнивается к аквилонскому десятнику! Великие и достойные персоны должны быть тщательно охраняемы от постороннего глаза!
— Ай-ай-ай, — качая головой сокрушался Лентул. — Не один только Арнульф совершил ошибку, позабыв о двенадцатилетнем зодиакальном круге! Наступает момент, когда созвездия и небесные Сферы выстраиваются в особую линию, ненадолго нарушая равновесие, от которого зависит действие порталов! Боги, у меня же готово два каравана для отправки на Аурус! И приближается срок выплат купцам, у которых мы закупали товары. Придется выплачивать неустойку. Разорение!
— Зато зимой Врата будут открыты в полтора раза дольше, —напомнил Гвай. — Успеете! Меня терзает один вопрос: каким образом вы устроите настолько крупное переселение? Тысячи людей, скот, повозки с барахлом... И как вы набрали желающих?
— Это оказалось сделать проще, чем может показаться, — усмехнулся Лентул. Мысль захватить ничейный Аурус пришла в голову одновременно мне и тану Арнульфу — мы старые приятели. А когда тана подловила королевская секретная служба за попытку продать немедийцам тайные бумаги королевского двора, ему пришлось немедля собирать вещички и улепетывать за Грань. Вы не смотрите, что Арнульф толстяк и обжора — человек он деятельный. Сразу построил крепость, учредил законы, фактически создал на основе разрозненных семейств первых переселенцев маленькое государство. А поскольку тан оказался человеком честолюбивым, немедленно возникла мысль — отыскать в странах Заката как можно больше недовольных и переправить их на счастливый Аурус. Нечисть, опасности — это побоку. Для многих опасности Ауруса покажутся смешными неудобствами после королевских галер или рудников — не забудьте, многие земли Бритунии и Пограничья заселялись именно беглыми каторжниками и людьми, которые в силу неких причин были вынуждены покинуть родину.
— И ты согласился помогать Арнульфу? — уточнил Конан.
— Не привык отказывать старым друзьям, — просто сказал прецептор. — У меня связи, возможности... Владея дознавательной, сыскной и таможенной управами целой провинции на протяжении многих лет, можно многому научиться. Оттуда — золото, туда — инструменты, ткацкие станки, людей. Торговая цепочка построена идеально, подкопаться невозможно. И, опять же, ничего противозаконного — указы короля Эльдарана не разрешают, но и не запрещают ходить через Врата Миров и вывозить оттуда ценности. Последние два-три года десятки моих доверенных ищут недовольных властями людей, обедневших многодетных кметов, чей маленький надел не в состоянии прокормить большую семью... Слова подтверждаются золотом и рассказами о прекрасной жизни за Вратами. Естественно, мы заставляем давать письменную клятву о неразглашении тайны. Пройдет Самхайнн, и по дорогам Бритунии и Немедии помчатся гонцы, обязанные донести до заинтересованных людей единственное слово: «Собирайтесь»! А что будет дальше, вы и сами представляете.
— По-моему, это немного жестоко, — сказала Асгерд. — Отправлять людей в безвестность, заставив бросить дом, могилы предков...
— Там их прекрасно встретят! — парировал Лентул. — Новые отстроенные дома, каждому выдадут заранее закупленные инструменты, от плугов до мечей, научат оберегать себя от нечисти и чудовищ. Впрочем, после рассказа наших героических Ночных Стражей, о нечистой силе теперь можно не беспокоиться.
— Хм, вы посвятили нас в один из самых невероятных заговоров, о каких я только слышал, — подал голос Рэльгонн. — Но давайте все-таки узнаем у месьоров Гвайнарда и Конана, каким образом они вернулись в Хайборию? Той ночью я успел проскочить через Врата за несколько мгновений до их закрытия. Итак мы все внимание! Гвай, отчего ты покраснел?
— Ладно, слушайте, — вздохнул бравый предводитель отряда. — Помните, я рассказал о демоне Синей Грозы? Это он нас надоумил...
Существуют смутные легенды об отце всех богов, великом божестве, которому однажды стало скучно обитать в промозглом холоде Тьмы Внешней. Там было темно, холодно и неуютно, а посему Великий бог решил устроить себе развлечение, создав плоть, а через нее и жизнь.
Поскольку обычная жизнь может воплощаться не только в растениях, цветах, тараканах или сороконожках, Творец создал людей, способных творить и мыслить, а заодно и соперничать с создателем в деле творения и разума. Но увы, вскоре Великий бог понял, что общаться с человеком на равных ему не по силам — люди оказались слишком слабы и быстро забыли Творца, променяв его милости на изделия собственных рук и соперничество между собой. Обиженное божество вернулось обратно в Пустоту, не забыв при этом сотворить других богов, помельче, чтоб каждый занимался в человеческом мире отведенным ему делом.
Так вышло, что Митра покровительствует мудрости, д6брым делам и благословляет самые положительные качества людей, Кром, Вотан и Эрлик научили свои народы воевать и делать оружие, Иштар хранит любовь и семью, Бел (когда он не занят своим излюбленным жульничеством и воровством) помогает в торговых делах, Сет повелевает магическими искусствами (причем, вовсе не обязательно черными) и так далее. Можно перечислить еще два десятка как великих так и не столь заметных богов Хайборийского пантеона, некоторым из которых нет никакого дела до человека — хранители лесов и озер, духи гор, ветра и вод, повелители времени или пространства, наподобие бога Лангола из Кезанкии...
А что же сам Творец, отец всех богов? Борясь со своей вечной напастью, скукой, он принялся создавать другие Сферы и смотреть, что получится. Вероятно, Аурус-Кертар тоже его рук дело. И на Аурусе точно так же появились боги-помощники — воплощенные или невоплощенные сгустки великой божественной силы, не принадлежащие никому, кроме самих себя.
Таким вот божеством и оказался вонючка Мархорт. Не исключено, что именно он научил сгинувших Первородных путеществовать между Сферами Вселенной, ибо эта неприглядная куча мусора, как уверял Демон Синей Грозы, могла изменять течение времени и подчинять себе расстояние.
— Всегда представляла себе властелина времени несколько по другому, — сморщила носик Асгерд. — Ну, там белые одеяния с вышитыми символами... этими... эзотерическими, верно? Корона, синие глаза, трон, алмазный скипетр в руке. А тут что?
— Здоровенная куча дерьма и гнили, — напомнил Конан. — Укажу особо: живая куча, которой требуется подпитка, удобрение. Кметы ведь разбрасывают на свои жнивья золу и навоз? Чтобы пшеница росла лучше?
— Воображаю, что там вырастет, после вашего подношения, — весело фыркнул Эйнар. — Эдакое пикантное растеньице! Ваш Мархорт просто задохнется от вони.
—Разные земли — разные традиции, — философски пожал плечами Рэльгонн. — Не вижу ничего скабрезного. Некоторые ваши обычаи тоже показались бы чужакам отвратительными — пожирать мясо убитых животных — фу!
— Или пить кровь из шеи живого человека, — мило улыбнулся Эйнар, явно намекая на самого упыря.