Признаться, никто бы не справился с обязанностями разведчика и тайного соглядатая лучше каттакана. Именно желтоглазый Рэльгонн выследил кровавого упыря из Ронинского поместья, помог уничтожить вурдалаков, засевших на фамильном кладбище графа Этьера, вампир доставлял Стражам последние новости о событиях на полуночи Бритунии и вообще был незаменимым партнером месьоров охотников. Конан подозревал, что своей многолетней успешной деятельностью на поприще Ночной Стражи Гвай обязан именно упырю, владевшему воистину невероятными способностями, недоступными никакому волшебнику, и в целом не ошибался.
Впрочем, Гвайнард и сам был не промах. Этот невысокий, широкоплечий и на удивление добрый парень, в молодости служивший в Латеране — тайной службе Трона Льва — умел прежде всего думать, а уж затем пускать в ход оружие. Он ухитрился подобрать себе идеальную команду (пускай и очень небольшую), за несколько лет завоевал уважение бритунийцев, начиная от великих герцогов и заканчивая распоследними хуторянами из непролазных дебрей Райдора, ему (что, по мнению Конана, было немаловажно) много платили за труды, а отряд с удивительным радушием принимали и в замках благороднейших дворян, и в домах бородатых кметов — настоящие охотники на монстров, знаменитые Ночные Стражи, ценились куда выше знаменитых магов или обыкновенных деревенских знахарей, по большей части являвшихся бездарями и шарлатанами.
Прежде Конан никогда не ходил в отрядах Ночной Стражи, пускай и знал некоторые ухищрения охотников — варвару доводилось сталкиваться в крайне неприятными существами, как живыми, так и не-живыми, каковые подлежали незамедлительному уничтожению за свою зубастость и скверные привычки: приобретенная понаслышке наука всегда оказывалась полезной. Но теперь, всего за несколько седмиц киммериец узнал так много нового, что обретенные знания буквально не умещались в голове.
Мир чудовищ оказался куда более разнообразным и многоликим, чем полагал Конан, но варвар был уверен, что любые новые познания всегда пригодятся — кто знает, что однажды встретится на дороге? По крайней мере теперь Конан мог с уверенностью перечислить десятки разновидностей чудовищ, отличить вполне мирное, но страховидно выглядящее животное от действительно опасной твари и не шарахался от обычнейшего болотного ящера. Тем более, что означенные ящеры крайне редко нападают на людей.
...О порталах киммериец был наслышан и прежде, а так называемые «Степные Врата», расположенные в степях Гиркании видел самолично — несколько гигантских каменных глыб и впрямь отдаленно напоминали ворота, ведущие в никуда: гирканский портал бездействовал много столетий. Гвай же уверял, будто Врата могут быть расположены где угодно и как угодно выглядеть — примером тому служил портал в заброшенной крепости Рудна, через который в Хайборию пришли каттаканы. Рудненские Врата некогда раскрылись прямиком в подвале замка и смотрелись обычнейшей дыркой в стене. Но Рэльгонн и несколько его сородичей не успели вернуться домой — портал неожиданно захлопнулся, а каттаканы навсегда застряли в чужом для них мире и со временем людская молва превратила их в персонажей страшненьких легенд о ночных упырях-кровопийцах.
— ...Врата могут представлять большую опасность, — объяснял Гвайнард внимательно слушавшему варвару. — Почему? Да очень просто! Боги не зря разделили миры непроходимыми стенами. Ну, допустим, в одной из соседних Сфер может обитать некое существо, которое у себя дома не представляет никакой опасности и тамошние разумные обитатели полагают его милым домашним животным, наподобие кошки или кролика. Но дело то в том, что хозяева сей "кошечки" сами являются, к примеру, каменны ми троллями или великанами, а прелестная зверюшка выглядит чудовищем, размером с быка, с клыками, когтями и пламенем из пасти. Но для жителей иного мира оно не кажется чем-то страшным или опасным. Понятно?
— Можно привести и обратный пример, — поддержал Гвая Эйнар. — Вообразим, что наша кошка оказывается в соседней Сфере, населенной человечками размером с палец и от голода начинает охотится на них, будто на обычных мышей. Вполне естественно, что несчастные карлики сочтут пушистого котика жутким монстром и немедленно наймут тамошних Ночных
Стражей для истребления кровавого демона. Если, конечно, у них есть Ночные Стражи... Так вот: изредка, через временно открывшиеся порталы, в наш мир лезет немыслимая гадость. Сартак, которого ты купил, по сравнению с некоторыми чужаками покажется всего лишь безобидной ошибкой природы, хотя дикие сартаки могут быть опаснее любого тигра. Ты, Конан, еще не знаешь всех способностей своего нового дружка.
— А в чем, собственно, дело? — навострил уши варвар, подозревая, что неприятные особенности сартака отнюдь не ограничиваются зубастостью и плотоядностью.
— Этот зверь замечательный имитатор, — сказал Эйнар. — Сартаки умеют копировать любые звуки. Частенько они подзывают жертву именно таким образом — изображают как кричит самка или раненое животное, могут рыдать, будто маленький ребенок, иногда разучивают несколько человеческих слов и в точности воспроизводят голос хозяина... Если, конечно, сартак приручен.
— Кошмар, — поморщилась молчавшая доселе Асгерд. — Если еще и лошадь начнет ругаться, как Конан, то я уйду из отряда. Короче, вот Красный рынок. Где торговец?
— Идем, покажу, — киммериец уверенно повел соратников мимо загонов для скотины к «лошадиному ряду».
Варвар почему-то решил, что недобросовестный бритуниец, продавший ему весьма необычную лошадку обязательно скроется от грядущего возмездия со стороны возмущенного покупателя. Ничего подобного. Полный краснолицый торговец не отходил от своей коновязи. А когда перед ним появился пышущий благородным негодованием Конан, даже бровью не повел. Взглянул на варвара и его приятелей, скрестил руки на груди и проворчал:
— Я же говорил — обратно товар не возьму. Видел же, что покупал.
— Я хотел купить лошадь! — взвился Конан. — А не волка в конской шкуре! Знаешь, что в Шадизаре делают с надувалами? Объяснить?
Киммериец картинно положил ладонь на рукоять клинка.
—Уймись, — Гвай подтолкнул варвара кулаком в бок. — Уважаемый, я прошу простить моего друга за несдержанность, но ты сам понимаешь, что он слегка... расстроен. Конечно, мы оставим лошадь себе и не будем требовать возвращения денег...
—Шестьсот ауреев! — рявкнул Конан, но Гвай снова приказал ему замолчать.
— Мое имя Гвайнард из Гандерланда, — сказал предводитель отряда торговцу. — Я и мои друзья...
— Знаю, — преспокойно кивнул бритуниец. — Я слыхал о тебе. Гильдия Ночной Стражи, верно? Слухи о ваших похождениях в Райдоре и Ронине докатились и до Чарнины. Полагаю, ты жаждешь узнать, откуда у меня появился сартак? Верно, товар редкий, можно сказать уникальный... Хорошо, я расскажу.
— Гвай, это безумие! Я всегда знал, что ты у нас слабоват на голову, но не до такой же степени! Соваться за Грань Мира!? Благодарю за предложение, но я отказываюсь!
— Между прочим, Конан непогрешимо прав. Если Врата закроются, мы останемся в чужой Сфере как минимум на полгода, до следующего противостояния планет. А если портал вдруг закроется навсегда, то... Я даже не хочу представлять, что случится потом.
Асгерд смотрела на Гвайнарда крайне неодобрительно и в кои то веки безоговорочно поддержала мнение киммерийца, коего доселе полагала слишком неопытным — надо же, не проходил в ватаге и четырех седмиц, а лезет с советами к матерущим ловцам чудовищ! Гвай, однако, был непреклонен.
— Во-первых, я никого за собой на аркане не тащу. Во-вторых, ты, Асгерд, преувеличиваешь опасность. Если я верно рассчитал, Врата будут открыты до начала осени, пока солнце не начнет убывать. В-третьих, вам, часом, не напомнить некоторые законы нашей гильдии? Если Ночные стражи видят нечто, угрожающее спокойствию нашего мира, любую угрозу извне, мы обязаны вмешаться. Денег, само собой, нам никто не заплатит, но по-моему сейчас никто из нас не бедствует и не голодает. Если уж Конан решился купить зубастое чудо за шестьсот золотых, значит на хлеб и пиво ему пока хватает.
— Сколько можно повторять: я купил не чудо, а лошадь! — разъярился варвар. — И ты совершенно зря не позволил начистить рыло проклятому торгашу! Навсегда бы запомнил, как торговать монстрами! Что прикажешь теперь делать с этим... как его?.. сартаком? Не убивать же?
— Зачем убивать? — изумился Гвай. — Зверь приручен, если ты будешь хорошо к нему относиться, то он превратится в верного друга и союзника. Сартаки гораздо сообразительнее обычных лошадей, а некоторые знатоки утверждают, будто они владеют зачатками настоящего разума... Вдобавок, сартак сможет помочь нам избежать некоторых серьезных опасностей за Гранью.
— Я в портал не полезу, — твердо заявил Конан. - Ни за какие деньги. Ну... если только за очень большие. - Действительно, на практичный взгляд киммерийца, бравый командир ватаги задумал сущую глупость - Гвай решил пройти через Бритунийские Врата и раз и навсегда отбить у любителей необычной контрабанды желание привозить на материк Заката необычных и, частенько, весьма опасных тварей, обитающих вне человеческого мира. Конан, после обстоятельных расспросов выяснил, что по большому счету в деятельности торговцев странными животными нет ничего противозаконного — никакие королевские указы или постановления городских магистратов не запрещали людям ходить через Врата и привозить оттуда необычных тварей или магические предметы. Кроме того, Гвай не учел, что контрабандой занимаются люди отчаянные, смелые и никак не желающие расставаться с таким серьезным источником дохода.
Варвар, отлично знавший, что с отлично организованными шайками контрабандистов лучше не связываться, немедленно высказал свои сомнения — каким это, любопытно, образом, досточтимый месьор Гвайнард предполагает перекрыть канал сбыта всяко-разных сартаков и прочих иномировых чуд, располагая лишь тремя соратниками, собственной головой и нордхеймским мечом? Неужто означенный Гвайнард не понимает, что в этом (абсолютно безнадежном!) деле ему придется столкнуться с многочисленной и решительной компанией дельцов, которые скорее бросят в колодец собственную мать, чем откажутся от баснословных прибылей. Если следовать логике Гвая, то получается, что крохотная ватага Ночных Стражей таким же образом может объявить войну королю Бритунии или вчетвером отправиться завоевывать Стигию.
— Ты пойми, — напряженно втолковывал киммериец, — никому и никогда не удавалось обставить большую, сплоченную и наверняка поддерживаемую властями или местными магнатами банду! Полагаю, что барон, на землях которого стоят Врата, получает свою десятину с прибылей этих странных контрабандистов! Вот помню, лет несколько тому, я хаживал в отряде Карелы Ястреба, так эта изумительная стерва сумела окрутить даже одного немедийского графа — ихняя светлость брал с наших доходов пятнадцатую часть за то, что его дружина закрывала глаза на наши проделки и беспрепятственно пропускала обозы с запрещенными товарами через перевалы, в Аквилонию.
— Карела? — нахмурился Гвай, будто припоминая. — Рыжая такая? Отлично ее помню! Милая, хотя несколько взбалмошная девушка. Она помогала моей ватаге шесть годков назад, мы тогда ловили дракона-амфинтерна на границе
Бритунии и Немедии. Вот не думал, что у нас обнаружатся общие знакомые!
— Не переводи разговор в другое русло, — огрызнулся Конан, хотя его слегка ошеломило сообщение о том, что столь самовлюбленная особа как Карела Ястреб могла помогать Ночным Стражам. Впрочем, рыжая разбойница всегда была непоследовательной в своих действиях и пристрастиях. — Гвай, ты считать умеешь? Нас четверо! Четверо. Что нам сообщил торгаш? Только то, что Врата стоят в предгорьях Граскааля, а сартака ему продал какой-то Четырехпалый Ларн, скорее всего, просто перекупщик. Теперь представь: мы вчетвером объявляем войну многочисленной шайке оторвиголов, которым плевать на свою жизнь и безопасность, ибо никакой разумный человек не станет соваться за колдовские Врата! У нас нет никаких шансов. Да и зачем нам ввязываться? Ты сам говорил, будто сартак приручен и безопасен, надо полагать и прочие звери, доставляемые в Хайборию через порталы не представляют большой угрозы нашему миру.
— Много ты понимаешь, — внезапно озлился Гвайнард, хотя обычно, для того, чтобы вызвать его гнев требовались поистине титанические усилия. — В прошлом году из портала к нам была доставлена статуя. Обычная статуя получеловека-полульва, очень похожая на офирских или стигийских сфинксов. Купил редкостное произведение искусства эрл Альдоя — это маленькое княжество на Полудне. А спустя месяц статуя ожила, подчинила себе и самого эрла и его семейство вкупе с дружиной, превратив обычных мирных провинциалов в отряд смертников, жаждущих завоевать для своего нового божества новые земли и новые народы... С этим «сфинксом» едва управились три самых знающих мага Бритунии и Заморы вкупе с пятью тысячами гвардейцев короля Эльдарана. Причем двое из трех магов погибли, а от гвардейского отряда уцелела едва ли половина. Ясно? Из-за Грани привезли чужого бога! Магическое существо, наделенное огромной разрушительной мощью, не понимающее и не признающее законы и традиции нашего мира. Если хочешь, могу привести еще несколько примеров, причем куда менее безобидных. Врата не благо — это бедствие. И мы обязаны с этим бедствием управиться.
— Кто обязан, а кто и не очень, — проворчал Конан.
— Еще раз говорю, тебя никто не заставляет. Не хочешь идти с нами — все дороги перед тобой, — Гвай подумал и добавил уже куда более спокойным голосом. — Хотя, мне будет жаль, если ты уйдешь.
— А кто тебе сказал, будто я ухожу? — вздернул брови киммериец. — Клянусь своей жизнью и всеми богами, ты просто опасный сумасшедший... Так что ты собираешься делать с этими проклятыми Вратами?
Спустя два дня
Сей мир собственного названия не имеет, контрабандисты же именуют его «Ауруо», что по-аквилбнски значит «Золотой». Вероятно, это связано как с доходами, которые приносят шайке ограбление Ауруса, так и с некоторыми природными особенностями — трава и листья тамошних деревьев в большинстве своем имеют ослепительно-золотой цвет осени...
Перед Конаном и компанией восседало удивительное создание. Существо мирно потягивало подогретое красное вино из глиняной кружки, мерцало желтыми шаровидными глазами без зрачков, а гладкий лысый череп отражал огоньки свечей и ламп. Одевался желтоглазый скромно — просторный, не сковывающий движений черный балахон с капюшоном, на груди поблескивает серебряный медальон в виде свернувшегося в кольцо тощего дракончика. Когда ночной гость приоткрывал рот, Конан невольно морщился — из-за тонких губ визитера показывались острейшие, белые с синевой, нечеловеческие зубы. Добавим к столь непривлекательному облику острые крупные уши, немигающий змеиный взгляд, длинные пальцы, оканчивающиеся изогнутыми отполированными ногтями, нездоровую серовато-белую дряблую кожу и с тем почтем образ законченным.
Настоящий вампир из жутких сказок, которые хорошо слушать на ночь у камина, под завывание зимней вьюги!
Рэльгонн, самопровозглашенный эрл замка Рудна, что в танстве Керново, вовсе и не отрицал свою вампирью сущность. Да, кровь ему пить приходится. Иногда. И только у неразумных животных. А солнечных лучей он боится потому, что горячее дневное светило обожжет его чувствительную белую кожу, да настолько сильно, что можно запросто умереть. Ночует он в своем полуразрушенном замке, однако не в гробу или склепе, а в отлично, обустроенном и наглухо скрытом от любопытствующих людей подвале, расположенном на большой глубине. По большому счету в этом и состоят главные отличия месьора Рэльгонна от человека. А на врожденные магические способности упыря можно не обращать внимания — такое случается и в человеческих семьях, правда, крайне редко.
Рудненский упырь, как и положено, явился вскоре после полуночи — просто возник из пустоты, сразу очутившись в самом удобном кресле, коим располагали скромные комнаты занятые Ночными Стражами на постоялом дворе. Рэльгонн вежливо поздоровался с каждым, потребовал вина, устроился поудобнее и принялся рассказывать.
Еще прошлой ночью Гвайнард, при помощи Эйнара вызвал упыря и попросил как можно быстрее разведать все, что только возможно о Бритунийских Вратах и шайке контрабандистов, доставляющих из соседней Сферы животных и артефакты на продажу. Рэльгонн, как и всегда, не стал задавать лишних вопросов, а попросту растворился в воздухе, отправившись на поиски. Если учитывать его возможность мгновенно перемещаться с места на место и редкие способности к перевоплощению и мысленному внушению, можно было надеяться, что первые сведения появятся уже следующей ночью.
Так и получилось — упырь никогда не подводил охотников, с которыми дружил уже несколько лет. Едва Конан вернулся с вечерней прогулки на зубастом сартаке-коне и успел накормить свое приобретеньице свиным окороком (дабы не пугать прочих постояльцев таверны необычными пристрастиями гнедого, варвар выпросил у хозяина «Золотого Солнца» отдельные ясли для сартака), как прибежал Эйнар и позвал киммерийца наверх — Асгерд накрыла скромный ужин, да и послушать рассказ месьора Рэля следовало каждому: Гвай утверждал, будто сила Ночной Стражи состоит не в мечах и арбалетных стрелах, а в знании. Конан соглашался с данным постулатом лишь частично, полагая что силы и ума должно быть почти поровну. С небольшим преобладанием силы, конечно.
— Аурус необитаем, — размеренно глаголил упырь, не забывая подливать в кружку свое любимое пуантенское вино. — Я имею в виду, что данная Сфера не населена разумными существами. Животные, птицы — сколько угодно, но человека или его подобия на Аурусе нет. Вернее, нет туземцев, обитающих в этом мире изначально. Разумеется, это лишь поверхностное впечатление — полностью исследовать Аурус за одну ночь невозможно никому.
— Один момент! — перебил Рэльгонна киммериец. — А откуда тогда появляются всякие нехорошие вещицы, вроде сфинкса из поместья Альдой? Мне Гвайнард давеча рассказывал, будто...
— Знаю, — отмахнулся месьор Рэль. — Надо думать, что разумное сообщество Ауруса, цивилизация этой Сферы, погибла много столетий назад по причине нам не известной. Эпидемия, всеобщая война, некая катастрофа наподобие падения Небесной Горы... Все, что угодно! Однако, после бедствия осталось многочисленное наследство бывших повелителей Ауруса — развалины замков и поселений, заброшенные святилища. Замечу, эти существа не являлись людьми. Как они выглядели в точности неясно, но судя по некоторым изображениям и скульптурам я сделал вывод, что человеком на Аурусе и не пахло.
— А где это, интересно, ты видел такие изображения? - осведомился Эйнар с ноткой недоверия в голосе. - У контрабандистов?
— Зачем такие сложности? — пожал плечами Рэльгонн. — Просто минувшей ночью я прогулялся через Врата на Аурус и осмотрел близлежащие достопримечательности. Там действительно много древних зданий и нетронутых никем руин... Когда большинство Врат было открыто, я побывал во многих Сферах Вселенной. От скуки. Аурус тоже был в их числе, но раньше меня не привлекали опустевшие миры, которые лишены живого и разумного сообщества. Теперь же мне стало любопытно узнать, кто именно населял Аурус во времена, когда на его золотых, равнинах кипела жизнь. Впрочем, мои переживания не имеют отношения к делу. Ну что, рассказать самое интересное?