- Ну что? - нетерпеливо поинтересовался тот, глуша мотор.
- Да можно сказать, ничего, - Гвидо по-прежнему звучал пессимистично. - Посмотрел все их лучшие отели с номерами по 30 евро за ночь.
- И? - на шефа, похоже, не произвела никакого впечатления дешевизна тибетского гостиничного сервиса.
- Я же говорю - ничего, - повторил компьютерщик. - Один результат можно, конечно, притянуть за уши, но это полная чушь...
- Что там? - интуиция Де Анджелиса тут же сообщила ему об обратном.
- Бронирование пяти номеров в местном "Шератоне" картой Visa австрийского "Райфайзен-банка" на имя некой Алексис фон Норман-Ауденхоф.
- Пробей ее имя... - начал Де Анджелис, но Гвидо его перебил:
- Уже сделал. 30 лет, австрийский паспорт, работает в китайском представительстве "Майкрософта" чуть больше года. Не думаю, что эта девица - тот самый китайский резидент сектантов. Скорее всего, речь идет об организации какого-то корпоративного выезда...
- А почему тогда она не воспользовалась корпоративной картой? И где находится китайское представительство "Майкрософта"?
Гвидо что-то ответил, но его слова заглушило объявление о прибытии рейса авиакомпании Sabena из Брюсселя.
- В Шанхае, - повторил Гвидо и услышал в ответ довольно витиеватую фразу на ломбардском диалекте, который мало отличался от пьемонтского.
- Прямо сейчас ты войдешь в базу данных департамента внутренней безопасности США и поищешь паспорт на имя Алексис Норман, - выплеснув эмоции, шеф снова заговорил деловито.
- На это потребуется время, - заметил Гвидо, - американские государственные сайты хорошо защищены.
Он перезвонил минут через 20, когда первые пассажиры брюссельского рейса стали выходить в зал прилета. Безо всяких эмоций туринец произнес:
- Алексис Кристина Норман, родилась в Вене...
- В Вене, штат Вирджиния? - уточнил Де Анджедис.
- Нет, - Гвидо едва заметно усмехнулся, - в Вене, Австрийская республика, 23 января 1979 года, рост - в переводе с футов и дюймов - около 175 см, брюнетка, длинные волосы, зеленые глаза... Симпатичная, чем-то похожа на...
- На Нормана похожа? - снова перебил его шеф.
- Трудно сказать. Вообще у них небольшая разница в возрасте - что-то около 15 лет - и я сомневаюсь, что она его дочь.
- Поищи его австрийский паспорт, и я думаю, тогда мы поймем, кто кому и кем у них приходится.
- Искать его как фон Норман-Ауденхофа? - уточнил Гвидо.
- Разумеется. Скорее всего это и есть его настоящее имя, - подтвердил Де Анджелис и, пока помощник не успел положить трубку, быстро добавил:
- До какого числа Алексис забронировала гостиницу?
- До 3 июля.
- Будем надеяться, что это правда и они все еще там, - он захлопнул телефон.
- Кто такая Алексис и для кого она забронировала гостиницу? - услышал он у себя за спиной чуть насмешливый женский голос. Невысокая хрупкая брюнетка с короткой стрижкой вопросительно смотрела на него. Неумолимо приближаясь к своему 40-летию, Габриэлла все еще была похожа на девочку-подростка. А седину в волосах она уже давно тщательно закрашивала.
- Ты, как всегда, задаешь лишние вопросы, маркиза, - Де Анджелис нежно поцеловал ее в губы.
- Майкл, я просто потрясена, - улыбнулась она, - ведь ты не собирался встречать меня в аэропорту.
- Предполагалось, что это будет сюрприз, но... - он взглянул на Габриэллу, ожидая от нее продолжения фразы.
- Возникли обстоятельства? - закончила она.
- Ну да, - кивнул Де Анджелис, - а потом еще этот придурок Гвидо позвонил не вовремя.
После шести лет знакомства и нескольких лет, проведенных вместе, ему все еще требовалось время от времени устраивать собственные эффектные появления. А ей, как и прежде, всего лишь нужно было слышать его голос и знать, что он рядом.
2 июля 2009 года
Вилла Тома Круза - горы Тибета
Коста-Смеральда, Сардиния, Италия - Тибет, КНР
"Они нашли его!"
Ван Хох открыл глаза и рывком поднялся с постели. Комната, как и прежде, была залита электрическим светом, полуподвальное окно, затянутое противомоскитной сеткой чуть приоткрыто во внутренний дворик. Откуда-то издалека в тишине южной ночи доносился шум волн, разбивавшихся о камни. А звук на работавшем телевизоре был приглушен почти до минимума и напоминал назойливое жужжание комара.
Художник смахнул со лба холодные капельки пота. "Безумцы!" - в сердцах подумал старик. Он знал, что они не просто нашли его - они потревожили его покой, вытащили его на свет из надежного укрытия. Ван Хох не знал, откуда пришла ему эта информация, но он ни на секунду не сомневался в ее достоверности. И заботил его не столько сам факт поднятия Артефакта, сколько последствия, которые может вызвать его транспортировка из Тибета. А в том, что Объекту Д предстоит очередное путешествие на Запад у него не было никаких сомнений. "Надо их остановить, пока еще не поздно", - в тревоге подумал Ван Хох. Проблема состояла в том, что он не знал, кого именно нужно было останавливать, и потому решил не пороть горячку и как следует все обдумать до утра.
...Вскоре после восхода солнца к нему, как обычно, зашел его охранник - высокий, жилистый, всегда небритый и недобро поглядывавший исподлобья чеченец Салман. Ван Хоху никогда прежде не доводилось сталкиваться с чеченцами, но увидев его впервые, еще в римском пригороде, где он сидел под дверью в его камеру, подобный каменному изваянию, художник сделал для себя два вывода. Чеченцы - суровые дети гор, и не стоит даже пытаться подкупить чеченского волка, но в то же время - у них есть свой кодекс чести, и потому они способны уважать врага, если его действия в этот кодекс вписываются.
Ван Хоху удалось наладить контакт с Салманом, и тот даже смог - насколько позволял ему довольно убогий английский - рассказать старику историю своих странствий по Европе. За компанию с группой таких же как он борцов за свободу Ичкерии после Второй чеченской войны он попал в Англию, где и получил статус беженца. Те его собратья по оружию, у кого с английским дела были получше, худо-бедно пристроились на острове, а Салман подался искать счастья во Французский иностранный легион - он помнил, что так в каком-то фильме поступил Ван Дамм. Но, в отличие от героя Жана-Клода, Салмана в легион не приняли - все по той же банальной причине незнания языка. И ему оставалось только идти на стройку, в попрошайки или "вольные стрелки". Чеченская гордость выбрала третий путь, и вскоре он прибился к одной из групп наемников, состоявшей в основном из выходцев из стран бывшего Восточного блока. Ван Хох оказался первым, кто за все годы странствий Салмана по континенту, похоже, всерьез проникся его историей, и теперь, хотя речи и не шло об организации возможного побега, чеченец в знак благодарности и втайне от саентологов приносил ему в камеру фрукты.
- Салам алейкум, - поздоровался Салман. - Он сказал кормит вас только замороженный еда, - с этими словами тюремщик незаметно под столом передал старику маленький пакет с абрикосами. Ван Хох понял, что под словом "он" чеченец имел в виду Тома Круза.
Ван Хох уже неделю не видел актера и осторожно поинтересовался у Салмана, где тот был. Охранник ничего не ответил, и тем самым внес еще больше беспокойства в душу старика. До обеда он промучился в неведении, кто же обнаружил Объект Д, незаметно от установленной в углу видеокамеры потягивая абрикосы из оставленного чеченцем пакета.
Ровно в полдень тяжелая металлическая дверь отворилась, и в его камеру зашли два албанца, которые обычно вели "допросы". Они приходили каждый день в одно и то же время - приносили разогретую в микроволновке замороженную лазанью и задавали тот же самый вопрос: "Где Артефакт?" Вопрос, на который Ван Хох уже почти неделю гордо отказывался давать им ответ, что только отражалось на ухудшении качества его питания.
- Послушайте, - Ван Хох продолжал машинально ковырять пластмассовой вилкой в кипящей сверху, но ледяной изнутри красно-коричневой массе. - Я отвечу на ваш вопрос, но только при одном условии. Вы дадите мне доступ в Интернет.
Албанцы переглянулись и сказали, что им нужно посоветоваться с шефом. На следующий день они появились в его камере ровно в то же время, что и всегда. Они выглядели суровее обычного и пришли с пустыми руками, так что Ван Хох сразу же понял, что в просьбе ему отказано. Он насупился и принялся отчаянно ковырять вилкой в размороженной пасте с овощами - она представляла собой серое на вид безвкусное месиво, как обычно - кипящее снаружи, но почти не прогретое в глубине.
Ван Хох демонстративно отказался отвечать на вопросы, и албанцы снова ушли ни с чем, дождавшись, пока старый художник закончит трапезу.
- Эй, - бросил он им вдогонку, и оба синхронно повернулись в дверях, - Вы не пробовали настроить микроволновку на другой режим?